Во имя науки

Полина отошла всего на десять минут, а когда вернулась, первым делом кинулась к посеревшему и покрасневшему Теду и вцепилась в готовую к удару мощную руку. – Тед, не бей его! – вскрикнула она. Тед попытался стряхнуть ее, как Котьку, повисшую на штанине, но Полина не сдалась. – Я еще не ударил, – проворчал Тед и, подумав, приготовил вторую руку, которой только что держал бледного Збышека за воротник: – Так что ты, падла, делал?! – Теодор! – Капитан, это в наших интересах. – Первый грозный оклик капитана не возымел действия. Полина не выдержала и сердито пнула Теда под коленку, отчего тот пошатнулся и зло выпалил: – Полли, не деверсантствуй... тьфу, не диверсируй... Предательница! – Что еще за неподчинение приказу, пилот?! – Капитан в два шага оказался рядом с Тедом и за плечо оттащил его от Збышека. – Иди сядь на диван, неугомонный. Збышек облегченно выдохнул – впрочем, рано. Тед нехотя послушался, но и с дивана продолжал буравить горемыку взглядом. Да и капитан никакого сочувствия к нему проявлять не собирался: просто поддерживал дисциплину на борту во избежание мордобоя и случайных убийств. Что вызвало такую реакцию, Полина не догадывалась: что же она пропустила, что теперь даже Вениамин Игнатьевич выглядит сердитым? – Что случилось? – робко спросила она, переминаясь с ноги на ногу. – У этого хренова экспериментатора спроси, – рыкнул Тед. – Маньяки чертовы! И эта дурында туда же... Найду – шкуру сдеру, – мрачно пообещал он, и Полина заранее решила быть настороже, чтобы, если что, перехватить Лику раньше, чем до нее доберется злой Тед. Конечно, вряд ли он ее и пальцем тронет... Полина оценила выражение лица пилота, сулящее смерть всему живому, и сглотнула: может и тронуть. Тед состроил гримасу: – И не надо так на меня смотреть! Имею право как старший брат, раз родаки такую дурь не выбили. Гадство... Ты послушай, что эти... – Тед осекся, мельком глянув на капитана: видимо, он уже успел чем-то пригрозить за ругань. – Ученые... вытворяли. Камнев-старший кашлянул вежливости ради, но тут же закашлялся по-настоящему и потянулся к остывшему чаю – промочить горло. Замешательством воспользовался Сенька. – Да ладно вам, ничего противозаконного, по сути. Ну подумаешь, последили... Не за человеком же. В общественных местах смотреть на чужое имущество не возбраняется, так? – Он попытался улыбнуться, но мрачный вид корабельной команды подсказывал, что с ролью миротворца он справляется не на "ура". – В конце концов, они просто наблюдали... Ну подумаешь, статью написать хотели: так может, если ее дексистам продать, можно неплохо заработать... – Позвольте, мы не собирались на этом... – встрепенулся Збышек, воспылав праведным гневом, но его перебил Камнев-старший: – Стоп. Я правильно понял, что вас интересовали бракованные киборги? И ваш декс – модель с браком? – Наш декс – модель с прибамбахом, – скривился Тед. – Я ж говорил, чем ты слушаешь? Наш прокачан где только можно, вот эти и прицепились. Ис-следователи, мать их. Полина постеснялась напомнить, что мать у Лики с Тедом общая. Збышек нервно почесал затылок, пытаясь понять правила игры: говорить про "сорванных" тут явно не одобрялось, но что тогда? – Мы смотрели не только "сорванных", – неуверенно протянул он, глядя на капитана. Тот хмуро кивнул. – А всяких... Которые барахлили. А они часто барахлят – система-то сложная... Почувствовав под ногами почву, Збышек оправился и заговорил уверенно, так, что сомнения в том, что говорил бывший сотрудник DEX-компани, сразу отпадали. Спустя десять минут насильственной кормежки сведениями о сложной мозговой структуре, типичных глюках и их причинах Камнев поднял руку в жесте "стоп". – Мне не три года, – отрезал он и, резко обернувшись к капитану, предупредил: – Пудрить мне мозги не надо. Спрашиваю прямо и один раз: что сделал ваш сорванный декс? – Камнев и капитан снова схлестнулись взглядами. У Полины мурашки по спине побежали. Камнев усмехнулся. – Помочь? Что на нем – грабеж, убийство, тяжкие телесные? Не успели уничтожить записи, поэтому при упоминании дексистов хвост поджимаете? Полина зажала рот ладонью. Она видела, как заиграли желваки на скулах у Теда, как напрягся и застыл доктор, как захлопал глазами Сенька. Капитан молча сверлил Камнева глазами: право ответа принадлежало ему, и все присутствующие это понимали. Наконец, капитан тяжело произнес, роняя слова с длинными паузами: – На нем – спасение экипажа. Всего. Каждый – из нас – ему – обязан. Надеюсь, это доступно вашему пониманию. Надеюсь, это последний раз, когда мы слышим от вас обвинения в шкурничестве. Мы не покрываем преступника. Мы просто не хотим, чтобы тот, кто спас нас, подвергся утилизации, как консервная банка. Еще вопросы? – Нет, – помолчав, ровно ответил Камнев. – Надеюсь, и вы не станете возражать, если я пробью вашего киборга по базе. Возиться с сорванным или нет – ваше дело, сообщать дексистам я не стану. Но я обязан удостовериться, что могу себе это позволить. – Разумеется, – кивнул капитан. Еще некоторое время они серьезно друг на друга смотрели, словно безмолвно о чем-то договариваясь, а потом Камнев повернул голову к притихшему Збышеку: – Ладно, умник, а теперь скажи, как осуществляется поиск пропавших киборгов. Поэтапно. – Поиск? – Збышек удивился. – Это не моя компетенция, конечно, но там ничего сложного. Запрос заносят в базу, сотрудники отдела ликвидации получают оповещение, реагируют... Название "отдел ликвидации" Полине очень не понравилось, но возмутиться она не успела. – Кто вносит запрос? – Регистратор, – Збышек пожал плечами. – Который на телефоне сидит или в приемной. А дальше... Поисковики вносят в память детектора серийный номер, детектор – он на флаере, мощная штука, тяжеленная, такую в руках не потаскаешь... Ну, и отправляется прочесывать квадраты. Находят пропавшего – вырубают и на стол... На диагностику. – А потом – ликвидировать?! – не выдержала Полина. Теперь она понимала Теда: теперь и ей от души хотелось треснуть этого умника. Одно утешало: синяк под глазом у него уже имелся – след вчерашних приключений. Збышек пожал плечами и на всякий случай отступил на шаг, поправляя очки. – Почему сразу "ликвидировать"? – искренне удивился он. – Ну да, занимаются этим ликвидаторы, у них в штате пара полицейских есть, но это допнагрузка. Неэкономно для поисков создавать отдел – все-таки потерять киборга еще умудриться надо. Ликвидация или ремонт – это от диагностики зависит... Тед вдруг выпрямился и посветлел лицом. Плутоватая ухмылочка заиграла на губах. Капитан, заметив это, поспешно кашлянул: – Боюсь, это не вариант. Диагностики не избежать, а нам это не на руку. – Да-а, – неестественно послушным тоном протянул Тед, стирая с лица всякое выражение и делано-равнодушно пожимая плечами. – К тому же, далеко не факт, что чип у нашего декса на месте. Наверняка вырезали вместе с куском мяса. Я б вырезал – не дурак же, зачипованного киборга с собой таскать! Камнев как-то странно на него покосился, но пожал плечами. – Значит, пока остается смотреть данные с камер. И сужать зону поиска. Тед яростно закивал и вскочил, промчался мимо Полины к пульту, на ходу по-мальчишески ущипнув ее под ребром, и плюхнулся в кресло. – Машка, врубай кино, – скомандовал он. У Полины не оставалось никаких сомнений, что Тед что-то задумал. * ...стоило Дэну сомкнуть руки у нее за спиной, как раздались смешки, присвистывания и ехидное: "Па-арочка!" – отчего Лике показалось на миг, что они не в полутемном коридоре корпуса на исследовательской базе, а в школьном, около класса математики, и позади не группка разумных киборгов, а глупые школьники. Лика не могла видеть выражение лица Дэна, но догадывалась по напряженным мышцам, которые ощущала, что вряд ли он улыбался. Объятие оставалось нейтральным и свободным, словно Дэн обнимал не сестру лучшего друга, не живого человека, а колонну или дерево в парке. Лика приподнялась на носочки – без каблуков ей хватало роста только на то, чтобы уткнуться Дэну в плечо – и шепнула взволнованно, смущаясь неизбежного прикосновения виском к его щеке: – Дэнька! Ты в порядке? – И, не выдержав, зашептала еще: – Дэн, что случилось? Ты цел? Почему ты дрался? Они ничего тебе не сделали? Это выглядело так... – Анжелика, – Дэн чуть повернул голову, пряча шепот от чужих ушей. – Чего ты хочешь? – Что? – Лика растерялась. За спиной зашелестел смех и голоса: – Кажется, у нас намечается роман! – Дэ-эн, когда ты успел? – Тренинг по релаксации, так она сказала? – О-о-о, парни, это будет интересно. – Дэн, ты... – Лика почувствовала, что краснеет. – Господи, им что, пять лет?! – Некоторым – да, – без всякого выражения ответил Дэн и так же безучастно уточнил: – Что я должен делать? Лика замялась. Что сказать? "Притворись, что ты меня любишь?". "Сделай вид, что мы жить без друга не можем?". В мыслях и то, и другое звучало одинаково отвратительно. Язык угрожал прилипнуть к нёбу. – Уточняю, – теплое дыхание щекотало щеку, но голос оставался прохладно-механическим. – Это спектакль, или ты делаешь это только потому, что тебе захотелось? – Дэн подождал пару секунд и безжалостно закончил: – Я не вижу необходимости и не испытываю желания находиться в этой позе, если это не часть плана. К горлу подкатил ком, но Лика заставила себя прошептать севшим голосом: – Так надо. И нам надо поговорить... сейчас, я не знаю, что будет потом. Пожалуйста. – Я понял. – Это Дэн произнес уже вполголоса, отстраняясь. Секунду он размышлял, потом приобнял Лику за талию и потянул к выходу. – Беседка на улице, – пояснил. Кто-то разочарованно вздохнул, кто-то иронично пожелал удачно провести время, и Лика, вдруг разозлившись, с трудом удержалась, чтобы не развернуться и не высказать шутникам несколько ласковых слов. Дэн толкнул дверь и пропустил Лику вперед, кивком указав влево, где в тени деревьев стояла тускло освещенная беседка. Лика послушно зашагала в нужном направлении и удивилась, когда Дэн снова положил руку ей на талию – впрочем, по-прежнему так, словно обнимал что-то неживое и достаточно бесполезное. Тед мог бы так небрежно закинуть руку на корпус старенького помятого флаера. В беседке Лика опустилась на жесткую деревянную скамью и поежилась от холода. Дэн помедлил, огляделся и сел – между ними запросто могла вытянуться в колбасу Котька. На Лику он не смотрел. Несколько минут они молчали. В окнах жилых корпусов то вспыхивал, то гас свет. Тропинки подсвечивались изнутри, в гальке копошились едва заметно светящиеся тельца. Ночь опускалась безветренная, но стылая, словно температура упала на несколько градусов по сравнению со вчерашней, и через пару минут Лика стала замерзать. Прервать молчание никак не хватало духу. Дэн злился – и этот Дэн совершенно не напоминал того, к которому она привыкла – который посмеивался над ее тестами, шутил с серьезным лицом и хрустел печеньем. Дэн подал голос первым. Он сидел, откинувшись на спинку беседки как будто расслабленно, засунув руки в карманы джинс, и рассеянно смотрел куда-то выше крыши почти погасшего здания. – Ты хотела поговорить. – Д-да. – Потряхивало и от холода, и от волнения. Говорить не хотелось. Лика сглотнула, мечтая, чтобы исчез дурацкий ком в горле, и, ненавидя каждое слово, ровно произнесла: – Я не знаю, кто здесь главный. Но знаю, что профессор Самарский занимает высокое положение. Он считает, что ты и я – пара. Его это заинтересовало. Я ему подыграла. Я думаю, это наш шанс. – Шанс на что? – Убраться отсюда. – Ты этого хочешь? Лика не нашлась, что ответить, и молча уставилась на Дэна. Он не изменил позы, так же прикидывался расслабленным, только голову в ее сторону лениво повернул. И смотрел, как на... Подходящее сравнение в голову не лезло, но Лика чувствовала себя ничтожным комком грязи, который взгляда удостоен чудом. – А как ты думаешь?! – едва слышно прошептала она, чувствуя, как захлестывает обида. Да, она виновата, но какое право он имеет так на нее смотреть! Дэн в ответ пожал плечами и отвернулся, прикрыв глаза. – Я думаю, ты попала в ловушку. Такое иногда случается. Про это даже есть поговорка – про рытье могилы. Наверное, ты слышала. Лика застыла, осмысливая услышанное, и похолодела. Так вот что! – Дэн? Ты что, думаешь, я нарочно тебя подставила? Дэн! – Она потянулась и вцепилась в его руку, привлекая внимания. Дэн открыл глаза и равнодушно на нее уставился. – Я этого не делала! Не делала! Я не знала, что он... Я, правда, хотела понять... Черт, я дура, я знаю, но я не подставляла тебя, не думай про меня так, пожалуйста! – Постепенно равнодушие сменилось вниманием, но Лика уже с трудом могла сосредоточиться на чужом лице: глаза жгло, и она резко отвернулась. – Может, я и подставила, но не нарочно! Я не знала, что этот... окажется подонком. Я ничего не знала об этом месте, я... Теперь Дэн сам схватил ее за руку и притянул ближе. – Тихо, – отрывисто сказал он. Горячие руки заставили ее уткнуться лицом в футболку у него на груди. Лика всхлипнула и заплакала уже по-настоящему. – Тихо, – повторил Дэн и понизил голос, так, что Лика едва различала слова, – помолчи. Нас видят. Возможно, и слышат... Зараза, не идет на контакт. Дэн замолчал и затаил дыхание – Лика чувствовала, как едва вздымается его грудь. Она не знала, к чему он там прислушивается: она слышала только собственное прерывистое дыхание и всхлипы, да и те становились все реже. Радость, разгоревшаяся было, угасла. Тесное объятие ничего не значило: Дэн просто хотел, чтобы она замолчала. Все ее слова он, видимо, попросту отфильтровал, сосредоточившись на неведомом шорохе. Какой же... киборг. Лика закрыла глаза. И черт с ним пока. От свежего воздуха, тепла и усталости клонило в сон, и Лика не стала отстраняться. Снова замерзать не хотелось. Ну и черт. Пусть... молчит.