Кот в мешке

Драка была жестокой. Клочья цветной шерсти летели во все стороны, вперемешку с пучками травы и земляной стружки. Поглазеть на зрелище со всех концов двора стеклись голодные и любопытные грязные морды. Относительно чистые палили происходящее сквозь стеклопакеты — но тоже с интересом. Яростные вопли разогнали бродячих собак, и влажную землю единственной ухоженной клумбы пропахали лезвия длинных острых когтей… Это Наруто и удивило, когда он сидел дома, пакетом замороженных креветок пытаясь излечить боль в затылке. Человеческий мозг работал на полную катушку, анализируя недавнюю стычку: Когти. Когти у домашнего ублюдка (а эта, пахнущая рисом и форелью тварь могла быть только домашней) были острые и длинные, как у Вольного, сто лет не видавшего мягкой мебели, когтеточки или розовой пилочки заботливой хозяйки. Несмотря на очевидную одомашненность и лоснящуюся отожранность (мягкая, гладкая, ухоженная шерсть), поведение новичка выходило за рамки общепринятых законов настолько, что Наруто, то бишь, Наруто-в-личине-кота мигом сорвало башню. Обычно он не кидался на хозяйских. И не драл шкуры до помутнения рассудка — сдерживался. Обычно… Да, он не мог себя контролировать так, как контролирует, будучи человеком — инстинкты властвуют над телом животного полноправно и безраздельно. Сила и особенность мира природы: меньше разумного, больше истинно-честного. Находясь в шкуре он не мог и анализировать. Хотя, куда там, в человеческой личине анализировать он не мог тоже. Этот процесс был его слабостью, как в форме кота, так и в теле человека. В данный момент дело несколько усложняли еще и протяжные стоны вовсю развлекающейся за тоненькой стенкой Сакуры-чан. Вопрос оставался на повестке дня: какого, собственно, хрена, наглый новичок решил, что имеет право метить его территорию? К Наруто никто не лез! На протяжении пяти лет он был полноправным Королем квадрата, и, как следствие, всего двора (не считая небольшой пристройки у гаражей — «осторожно, очень злая и хитрая собака»). Как самый безбашенный и сильный (псих и придурок) он давно отцарапал свое право крыть кошечек (тем более, дела с человеческими самочками шли не очень — придурок же), и не мог себе позволить потерять преимущество. Это был его двор. Его пастбище и территория. Его царство голубоглазых котят. А теперь — что? Репутация подорвана. Кошечки-свидетели под впечатлением. До тех, кто не видел эпичную битву, скоро дойдут слухи (а что бы вы там не думали, кошачьи слухи расходятся еще быстрее, чем людские) и скоро абсолютно все будут знать, что Наруто, его золотистое величество Наруто, Вольный всея улицы, с полпинка гоняющий бультерьеров, отхватил по сопатке от домашнего холено-лелейного сопляка. В дверь постучались, прервав думы, которые, в основном, состояли из матов, злых обещаний расправы и жалоб на несправедливый мир — пришлось отложить пакет креветок и напялить на себя толстовку, более-менее скрывающую расцарапанные руки. Глазок сообщил, что за дверью пасется паренек, которого Наруто недавно видал тягающим из грузовой машины коробки с тяжело нажитым. Связать появление черноухого врага с переездом соседей, слабоанализирущий мозг не потрудился, поэтому Узумаки сразу и без «кто там» прелюдий распахнул дверь. Нежданный гость стоял чуть ссутулившись, сунув руки в карманы кенгурухи. Рядом возвышался, очевидно, его братец — нежданный гость постарше. Оба были черноволосые, бледные, темноглазые и, как назло, весьма приятные на внешность. Такие Наруто тоже бесили, ибо уменьшали его и без того маленькие шансы когда-нибудь оказаться за тонкой стеночкой Сакуры-чан. — Вечер добрый, — мягким, сухим голосом начал тот, что постарше. — Мы знакомимся с соседями. Учиха Саске и Учиха Итачи, с недавнего времени живем в соседней квартире. — А кто из вас кто? — усмехнулся Узумаки, чем заработал крайне недружелюбный взгляд паренька помладше. — Мы Узумаки Наруто, живем в этой квартире. — Итачи, я же говорил, что это плохая идея, — чуть сипло выговорил тот, что Саске. Судя по звуку, его голос был атакован простудой, а оттого звучал простуженно-низко, приятно и хрипло. Наруто с досадой подумал, что Сакуре наверняка понравится. И пригласил этих чертей к себе, надеясь, что после знакомства с ним они не попрутся к остальным жителям (персонально к горячо любимой соседке) — утомятся болтовней, нажрутся пива и уползут, пуская слюни. Да, он был очень хитер. *** Голубоглазых на квадрате осталось около тринадцати. Остальных растащили любители экзотики, а Наруто оставалось тихо гордиться тем, что он дарил своим детям уникальную черту внешности, которая покоряла даже самые неприступные сердца. Сосиска (с фантазией у многодетного папки было туговато, так что он обзывал мелочь первыми попавшимися словами) заходил чаще всех и это утро не было исключением — коготки зацокали по подоконнику в пять утра, как по расписанию. Наруто нехотя открыл припухшие глаза, зашипел от боли в плече и, с трудом поднявшись, сунул нос в холодильник. Молока оставалось немного, и то оказалось просроченным, так что пришлось жертвовать недоеденный ужин. Взяв тарелку и захлопнув дверцу, Узумаки босиком прошлепал к приоткрытому окну. Сосиска одарил ласковым синим взглядом, встал в позу обожания и потерся о протянутую ладонь. Наруто рефлекторно почесал его за ухом, предложив отведать мяса с овощами. Юнец был не особо разборчив и приложился к порции с удовольствием. Легкий по-утреннему зябкий ветерок покусывал кончик носа, так что будь у Наруто усы, он бы неприязненно прижал их к морде. Запахи доносились как сквозь лабораторную маску — едва различимо, и в этом, по скромному королевскому мнению, была самая большая человеческая слабость. Сколько бы проблем было решено, будь у людей чуть более острый нюх! Мысли о несчастьях человечества быстро выветрились — Сосиска в благодарность стал зализывать расцарапанное запястье, и заботливый от природы Узумаки занялся вытаскиванием из золотистого хвоста репейников и веточек. Каким-то образом каждый раз побеждали его гены. Возможно, само слово «победа» складывалось из узумаковских спиралей ДНК, он не знал точно, в чем секрет, но радовался. А кому неприятно встречать рассветы в компании маленькой армии очаровательных животин, готовых за тебя и в огонь, и даже, не дай бог, в воду? Конечно, у них были не только ласки-пляски. Наруто регулярно отстаивал свою территорию, костыляя мальцам по шее, но обиды быстро забывались — инстинкты инстинктами, а семья важнее. Была еще одна особенность у сих очаровательных детищ. Они все, как на подбор, получались чертовски умными. Тот же Сосиска (сытый и относительно чистый) в данный момент смотрел на него до странного ободряюще-спокойно. Если бы он мог стать человеком, то наверняка похлопал бы по плечу и сказал: «Пап, ты всё равно лучший. Это я должен быть тем, кто отвоюет у тебя квадрат, а не этот пушистый засранец». Но от кошек могли получаться только кошки. Пусть и умные, и с удивительно голубыми глазами. Очень некстати в поле зрения возник новоиспеченный сосед — закинув пакет с мусором в отведенное для оных место, он встал у выезда и присосался к навороченной электронной сигарете. Похоже, умник считал, что пять утра — самое время для небольшой уборки. Наруто, скрипя зубами, припомнил, что вечер прошел не так уж и плохо. Наклюкать парней он не смог, но узнал много интересного, например, каково живется в Китае, куда братья катались раз в полгода к родителям-богачам, сколько скандалов нужно, чтобы доказать семье, что дети способны быть независимыми… И многое другое. Учихи не особо распространялись о целях своего пребывания в захолустном городишке, хоть и быстро расслабились в компании приветливого блондина. Саске даже перестал строить (кирпичиками пафоса) из себя высокомерное нечто и при любом удобном случае вести носом (симпатичным носом, кстати). Они засиделись допоздна, болтая обо всем и ни о чем, чем неслабо удивили затраханную и хлещущую энергетик Сакуру (обычно Наруто пытался после восьми проникнуть к ней в квартиру под любым предлогом). Итак, скоро к трапезе пожаловал худощавый гладкошёрстный Пончик со своей сестрой — Мятой. Сосиска, пригревшийся под отцовской ладонью, слегка приоткрыл на них внимательный глаз. — Спасаешь голодающих? — послышался сип этажом ниже. Саске смотрел с легкой издевкой и излучал любопытную сонливость. — Тебя прикормить? А то у меня еще осталось, — весело ответил Наруто. — Смотря чем, — пожал плечами Учиха, выпустив густое молочно-белое облако искусственного дыма. — Я не ем объедки из супермаркета. — Эй, я сам готовлю, — наигранно оскорбился повар, почесывая зудящее плечо. — Правда, продукты закончились. Сгоняешь в магазин? — Я тебе что, дворецкий? — Но раз не хочешь быть спасенным от голода — дело твое. Саске прищурился и спрятал сигарету в карман толстовки. — Рыбу или мясо предпочитаешь? * * * Ночью черножопый обогнул ровно половину квадрата. Это не шло ни в какие ворота или двери, так что Узумаки прочесывал двор, агрессивно распушившись до состояния колобка и заново освежая метки. Непроглядная ночь кралась по улице подобно старой вуали — захватывала свои владения, стягиваясь над двором и осыпая травинки лунной пылью. Яркие звезды сияли на темном полотне, словно окна далекого величественного города… А черножопый сидел и наблюдал за злым светлым пятном с ветки самого высокого дерева. Пятно шипело при приближении теней — с потерей лидерства у Наруто прибавилось проблем. Похоже, каждый норовил одолеть Короля, давшего слабину и перехватить кошачью турнирную таблицу. Саске самодовольно распушил усы. Наблюдать было, пожалуй, даже интереснее, чем лезть на рожон — у него было время изучить повадки, проверить реакции и выработать стратегию против врага. А враг, тем временем, искал его. Саске спрыгнул на ветку ниже, чтобы слышать каждый звук и не упустить тонких запахов — небольшая группа котов, во главе с мясистым упитанным маскарадным, следовала за Наруто по пятам. Тот, привыкший к робости давно поверженных врагов, был беспечен и пытался идти по следу, не обращая внимания ни на что другое. О Чарли Учиха знал немного — только то, что потрудилась рассказать серая пятнистая кошечка, на которую он положил глаз и хвост пару часов назад. Вылизываясь, она объяснила, что этот переросток не совал нос во двор с тех пор, как Наруто отпидорил его электрошокером, спертым из какой-то женской сумочки. Кот был неприятный и злой, так что многие поддержали Короля в походе против Чарли. Победа стоила Наруто выдранного вибрисса на задней лапе, но после этого мало кто решался нападать на него без особой на то необходимости (слишком умный, слишком хитрый и псих к тому же). В основном, драться лезла самоуверенная молодежь — его же собственной выделки. И все неизменно получали пиздюлей по золотым задницам и расходились. Еще серая пятнистая рассказала, что дважды рожала от него котят. Родить котят от Наруто, пожалуй, престижно — по неизвестной причине люди разбирают их, дарят, увозят и ищут. Самого Короля тоже регулярно пытаются прибрать к рукам, но он неизменно возвращается, целехонек и невредим. Такие дела. Саске спрыгнул еще ниже, почуяв острый запах угрозы. Судя по всему, до Чарли дошли слухи о недавней склоке. И он, убедившись в слабости Его Величества самолично (проверил новые метки, заметил сужение квадрата), пришел мстить за свой позор. Учиха же просто решил понаблюдать за стычкой издалека. — Он так ничего и не понял? — Итачи беззвучно запрыгнул на ветку. Весь гладенький, чистый, сонный — улегся рядом и сложил лапы крест-накрест. Его разборки особо не интересовали. Итачи любил гулять сам по себе и переходить дорогу всем, кто верит в приметы. Его дико забавляло создавать легенду о черном коте, который назойливо ходит туда-сюда, пророча людям невезение в квадрате, а то и в кубе. — Туп, как пробка, — фыркнул Саске. — И как только он умудрялся в одиночку держать двор всё это время? — Глуповат, но смелый, — мурлыкнул Итачи. — Лучший коктейль для подобных сообществ. Но вообще он может быть глуповат для человека, зато весьма умен для кота. Саске хотел было ответить что-нибудь ехидное, но резкий вой разрезал тишину и заставил соскочить с насиженного места. Чарли и компания повели себя странно: они не стали устраивать танцы на клумбе, а погнали Узумаки в переулок. Это несколько настораживало. Саске припустил следом, краем уха расслышав Итачино «просто признай, ты уже от него без ума», свернул в переулок, принюхался и царапнул асфальт когтями. Ветер принес вонь помойки — Чарли явно не упускал возможности полакомиться объедками. След был свежий и тягучий, гаденький. Рассудительно решив, что проблемы Короля — это всё-таки его проблемы, и во дворе каждый сам за себя, Учиха особо не торопился. Но когда раздался агрессивный лай, он моментально передумал. * * * Удар лапой оглушил и заставил Наруто припасть к земле, оцарапав нос о грязный камень. Эффект внезапности сработал как нельзя лучше — страх перед собакой, пусть и на цепи, был глубоко внутри инстинктов организма и быстро уничтожал способность оценивать ситуацию стратегически. Узумаки мог бы выкрутиться, будь с шавкой один-на-один, но позади шли старые враги, а впереди чувствительный слух глушил шум шоссе. Наруто собирался загнать Чарли до потери сил, навернув круг рядом с озером и завести его в топь, однако появление собаки стало очень неприятным и опасным сюрпризом. Он пожалел, что уже давно не гулял в этой стороне и решил, что, если выживет, обязательно обследует все соседние дворы снова… Если. Всегда оставался шанс, что на этот раз его точно загрызут до смерти. Второй раз ударили справа, и Узумаки попытался цапнуть уязвимо подставленное горло Чарли — безрезультатно. У нападающих было преимущество — Король был оглушен и от испуга потерял ориентацию в пространстве. Наруто поднял глаза на массивного маскарадного и, безошибочно уловив в жутких широких зрачках жажду убийства, зашипел изо всех сил. Эта драка была куда хуже той, позорной. Черножопый хотя бы сражался честно — у Чарли же представления о кошачьем уважении отсутствовали напрочь. И хотя Наруто тоже не мог назваться благородным игроком, он никогда не преследовал цель кого-то убить, как это мстительное чудовище. Сверкая острыми клыками, Чарли зверел и кидался в бой, раздразнивая своих сообщников, так что зажатому в собачий угол Наруто приходилось отмахиваться сразу от кучи противников. Его хватило на пару минут, чем можно было бы гордиться, если бы не рваная рана, прикрытая пестрой шкурой и один сотый шанс вырваться из собачей хватки, в которую он угодил перед последним прыжком. Его сознание уже начинало меркнуть, когда на горизонте появилась жуткая лоснящаяся тень. С чужих слов Наруто никогда бы не поверил, что кошки могут так себя вести — спаситель прыжком сбил овчарку с ног, и всего несколькими ударами тяжелых лап вывел Чарли и компанию из игры. Вой и скулеж поверженных врагов перебудил половину улицы, но когда это случилось, Наруто обнаружил себя во тьме надежного укрытия пышного куста пионов (куда он был экстренно доставлен совсем не бережным пинком). Он лежал, восстанавливая дыхание и смотрел на своего спасителя, как зачарованный — на ровный изгиб спины, на мягкие линии лап, на эмоционально юркающий туда-сюда пушистый хвост. Даже усы у черножопого были аспидно-темные, как будто кто-то окунул его мордой в чернила. И не один раз. Он повернул голову на звук, когда Наруто попытался встать, чтобы продолжить бой — и без всякого труда прижал пострадавшего тяжелой лапой к траве. Выпустил когти, не больно, чисто в качестве предупреждения. В глубоких матовых зрачках играли блики, отражающиеся от влажного асфальта, и Узумаки впервые заметил, что тапетум у противника неестественно алый. Когда шухер затих, черножопый притащил Наруто фактически на своем горбу прямо к родному окну. И вот тогда до Узумаки, наконец, дошло. *** Теплый солнечный свет путался в растрепанных прядях Саске, по-хозяйски рассевшегося на подоконнике, пока Наруто трагически ощупывал аккуратно перебинтованные ребра. Он и предположить не мог, что будет настолько рад встретить кого-то подобного себе — думал, что проклят на веки вечные мучительно (ну да, не особо мучительно) превращаться в животное один-одинешенек. И тут, на тебе когтистый сюрприз. Между прочим, у Саске было чему поучиться. Тот умело маскировал свой запах, так что запалить в нем человека без расследования было невозможно. Пользовался звериным телом почти как человеческим (кошачье кунг-фу? Серьезно?) — что ни разу не пришло в голову Узумаки за всю его недолгую и непростую жизнь. — Это всё из–за тебя, — как бы невзначай напомнил Узумаки, так и не решив, то ли дать Саске по морде, то ли пожать руку (или лапу?) в благодарность за спасение. — Типа того, — расплывчато ответил Учиха, стряхнув невидимую пылинку с рукава футболки. — А просто познакомиться было никак? — Так не интересно, — вальяжно выпрямившись, Саске вдруг оторвал тело от подоконника, в несколько шагов пересек комнату и присел рядом с диваном на корточки. — А ты забавный малый. На его лице появилась такая странная улыбка, что будь у Наруто шерсть в данный конкретный момент, она непременно встала бы дыбом. Почему-то подумалось, что теперь ему точно несдобровать. — Не высовывайся, пока не заживет, — шепнул Саске, и коротко тронув носом заалевшую щеку, смылся в окно, на прощание помахивая пушистым, пышным хвостом (как же быстро он обращался!). — Вот черножопый ублюдок, — вздохнул Наруто, позволив себе довольную улыбку. Всё изменилось за несколько дней. Пушистый гарем по какой-то причине начал обходить Короля стороной (что-то подсказывало, что Учиха начал вести двойную партию и распустил новые слухи) — не очень-то удивительно, но обидно. Зато котята были своим традициям верны и не упускали случая попытаться отбить метр-другой. Наруто боролся как мог, но неизбежно сдавал позиции, теряя огромный квадрат и приобретая скромный прямоугольник. Уязвленный, но не сломленный, он внезапно подрастерял прежний пыл и успокоился, предпочитая суровым битвам ленивые покатушки с Саске в репейнике. Кажется, они даже пару раз засыпали там вместе, уткнувшись мордами друг в друга и уютно скрестив хвосты (только т-с-с-с, это секрет). А на подоконнике всё чаще оставались следы пребывания надменного Властелина (и земля, и мыши, и грязь, блин! Сволочь!). Но, впрочем, замечая «подарки» по утрам, Наруто позволял себе мысль, что территория, вообще-то, не такая уж важная штука… Куда приятнее знать, что ты на маленьком, но очень уютном прямоугольнике не одинок. А еще лучше знать, что… ты — чей-то.