Незабудки на его руках

Блейн никогда раньше не бывал в тату-салонах. Он думал, тут всё иначе: пахнет куревом, ходят странные мужики с дредами и наколками, носят с собой подушечки с иголками и никогда не вытирают пыль с показушных фотографий на стенах. Реальность оказалась немного иной. Блейн сидел один в небольшом кабинете. Пахло краской, металлом — знаете, как иногда пахнет после грозы, но не озоном, а так… Железно?.. — и немного бодрящим эфиром. Похоже было на больницу, но куда лучше и уютнее: в аккуратных рамочках, причём не всегда прямоугольных, висели чернильные рисунки, стул был удобный, а комната не ослепляла белизной. Только вот Блейн был тут один. Он оглянулся ещё раз, и стрелка часов, что висели на стене, дёрнулась, перескакивая на минуту. Блейн вздохнул: он пришёл три или четыре минуты назад, и девушка с ресепшна попросила его подождать, так как у тату-мастера не было даже времени выпить кофе — Блейн подозревал, что так они завуалировали поход в туалет, — но ожидание напрягало. Блейн действительно хотел себе татуировку, но никогда не попадал в место, подобное этому, а ещё — никогда не видел этого мужчину, к которому записался. Себастиан сказал, что он — очень хороший мастер. В этом Блейн ему доверял, в конце концов, именно мастер помог Смайту выбрать, какую татуировку делать, и она подходила ему идеально. Блейн улыбнулся, вспоминая её; мимо проплыл молодой парень. Даже дверь не скрипнула, когда он вошёл, так что его появление было подобно рождению призрака — Блейн даже дёрнулся. Но тот отставил стаканчик с кофе на стол около стены и, усевшись на стул-вертушку, медленно подъехал к Блейну. У него были очень тонкие и очень красивые пальцы, которыми он вцепился в сиденье стула, а ещё — кажущиеся чуть хрупкими плечами. Не такого тату-мастера ожидал увидеть Блейн; что же, хоть одно было весьма стереотипно: паренёк был в татуировках с головы до ног, и каждая из них была действительно уникальна. — Привет, — поздоровался он. Блейн кивнул, тоже здороваясь. — Привет. — Мы примерно одного возраста, так что… — подался вперёд парень, каблуками сапожек по полу стуча, и пристально посмотрел в глаза Блейна. Тот почувствовал, что от него пахнет корицей — это так контрастировало с запахом всего кабинета, что Блейн едва сдержался, чтобы не податься вперёд, запахом манимый. — Учитывая это, может… — Да, давай по имени. Блейн, — понял, о чём он говорит, Андерсон и протянул руку. — Курт, — пожал её тот. Моргнул. Он не производил впечатление кого-то грозного, как татуировщики из фильмов или любых других фантазий человечества. Но и слабым его Блейн не назвал бы: в нём определённо было что-то такое, что — наверняка! — могло заставить особо надоедливых особей человеческого вида заставить пожалеть о многих своих неправильных действиях. Блейн не был любителем судить по одёжке, но что-то подсказывало ему, что этот парень добродушен, но вовсе не забывчив. Блейн и сам был таким: он улыбался всем, но мало кто мог в его ореховых глазах увидеть, что «никто не забыт и ничто не забыто». — Итак, Блейн, — игриво повёл плечами мастер, произнося имя Андерсона сладко, но вовсе не приторно, и тот почувствовал, как его жизнь становится чуть ли не сказкой. — Не расскажешь, почему ты попросил Ингу записать тебя именно ко мне? У нас обычно распределяют клиентов по свободным машинкам, — улыбнулся Курт. — Д-да, — немножко нервно сцепил пальцы в замок Блейн. — Ты недавно сделал татуировку моему знакомому, и он сказал, что именно ты помог подобрать ему её. И она правда идёт ему. Может, вспомнишь, у него был сурикат на… — А, Себастиан, — чуть скривился Курт. Быть может, Блейну показалось, но в голосе его послышалось немного пренебрежения, а ещё — холода. — Ты его друг? Нет, не показалось. Курт выпрямился и закрылся, руки на груди складывая; от него перестало веять дружелюбием, и Блейн морозно встрепенулся. — Нет, — мотнул он головой. — Скорее, вынужденный знакомый. Он… — Блейн на секунду замялся, — он мне не нравится, но мы в одном хоре, так что выбирать не приходится. — Ты поёшь? — вновь прозвучала заинтересованность в голосе Курта, и Блейн облегчённо вздохнул: он хотел хороших отношений с этим человеком. — Да. В «Соловьях», это школьный хор академии Далтон, — кивнул Блейн. — Ты не в форме. Андерсон пожал плечами. — Не всегда же в ней ходить. Сегодня воскресенье, как-никак. — А Себастиан ходит. Он пижон? — задал риторический вопрос Курт, чуть поворачиваясь на своём вертящемся стуле, и улыбнулся. — Так, ладно. Он тебе, наверное, сказал, что я не возьмусь за татуировку, которая не подходит человеку, чтобы не травмировать его понапрасну. — Д-да, — нахмурился Блейн. Такая внезапная смена темы его обескуражила, но Курт отцепил пальцы от сиденья стула и положил руки свои на столик перед ним; Блейн постарался не пялиться, но восхищённый взгляд вскрыть не удалось. У Курта не было «рукавов», у него было просто много татуировок, но каждая из них была… невероятна. Он был парнем, по доброй воле набившим себе цветы, скрипичные ключи и птиц — и это делало его чуть ли не волшебником в глазах Блейна. Потому что он думал, что для такого… нужно быть очень мужественным, ведь все это увидят. И в их маленьком городке явно никто не упустит возможности сорвать на ком-нибудь злость. За что угодно. — Нравится? — перевернул руку ладонью кверху Курт, показывая осторожные, нежные узоры на запястье. Блейн поспешно отвёл взгляд, понимая, насколько неприлично пялиться на другого человека вот так — пристально, но Курт только рассмеялся. — Можешь потрогать. — Я… Нет, спасибо, — попытался показать свои манеры Блейн. Курт пожал плечами. — Ну и хорошо, Блейн. Он действительно произносил его имя по-особенному. Не неправильно, нет — просто иначе, но в то же время не коверкая, и Блейну правда нравилось, как мастер его произносит. Чуть напевно? Быть может, но что-то было ещё. Блейн пока не мог уловить, что. — Сколько тебе лет? Блейн поёжился. Этот парень выглядел примерно одного возраста с ним, но… А что, если он просто хорошо за собой следит? То есть… Он же свой возраст не скажет, верно? А если он сильно старше на самом деле? Правильно ли было называть его на «ты» сразу?.. Он разомкнул губы, раздумывая, приврать или нет. — Мне восемнадцать. — Мне тоже, — послышалось странное удивление в голосе Курта. А потом он, моргнув, хлопнул в ладоши. — Так, значит, будет проще договориться. Знаешь, — скрипнули колёсики стула, и он подъехал ещё ближе, — ты… выглядишь как пай-мальчик. Гель, аккуратная одежда… Блейн, предчувствуя нехорошее, поправил любимую бабочку, и Курт немедленно это подметил: — А бабочка тебе очень идёт. Но… Такие мальчики обычно не делают татуировки. Зачем она тебе? У Блейна немного пересохло во рту. — Ты… меня отговариваешь? — Что? Нет, — резко замотал головой Курт. — Нет, пока ещё — нет. — Я хочу выделяться. Понимаешь? Татуировки — это невероятно красиво, а ещё, — чуть запнулся Блейн, всё-таки он видел этого парня впервые, — сексуально. — Я… когда-то не мог понять, зачем делать татуировку там, — опустил пальцы Курт вниз, показывая не то на бёдра, не то на пах, и Блейн сглотнул. — Да и до сих пор не очень понимаю. Ты же не хочешь?.. — О, нет, — торопливо замахал руками Блейн, — нет-нет. Я, на самом деле, даже не очень уверен, какую татуировку хочу. Я думал… о ещё одной бабочке. Но татуировке. — Бабочке как элементе одежды? Не насекомое? Ты думал… На ключицах? — изящно показал Курт на себе, чуть край майки оттягивая, и Блейн увидел кусочек узора и под ней. — Будет больно. — Да? — ещё менее уверенно пробормотал Блейн. — А ещё будет куча ограничений с одеждой и украшениями, если носишь, — кивнул Курт. Заметил, кажется, неловкость Блейна, и продолжил: — Ладно, понятно, почему Себастиан упомянул меня. Ты и правда не знаешь, что тебе нужно, — Курт призадумался, — но он заботится о тебе. Почему вы не дружите? — Он не заботится, он подкатывает, — вскинул руки Блейн, усмехаясь. — А. Ау, — съёжился Курт, ноги поджимая, и каблучки его сапог стукнули по металлическому стержню стула. — Тебя это не радует? Почему бы не сказать ему «нет»? — Я пытался. Но, похоже, я — самый ближайший к нему по уровню развития гей в Далтоне, — покачал головой Блейн. А потом пристально посмотрел на тату-мастера. Он был открытым геем, но реальность была жестока: очень многие люди ненавидели его просто за то, что он любил юношей, а не девушек. Блейн не был плохим парнем, как Себастиан, который позорил собой всё гей-сообщество. Но разве парням в кожанках на парковках есть дело до того, что он — хороший человек? Они лишь ищут очередную причину ненавидеть кого-то. А ещё у парней в кожанках на парковках часто есть татуировки, а Курт был покрыт ими с ног до головы — и, пусть его поведение и было немного необычно для парня, Блейн уже готовился выйти. Но Курт моргнул, потом — ещё раз, и тонкие пальцы его пробежали по кожаному столику перед Блейном. — Печально. В любом случае — прости, но мне кажется, что тебе не стоит делать татуировку сейчас. Не такую. Ты не уверен в ней, да ещё и… Она не несёт в себе смысла и особой красоты. Она не будет смотреться красиво или, — запнулся он, взгляд отводя, — сексуально, она не будет даже забавной. — Себастиан сказал, что ты помог ему определиться на личной встрече, — непонимающе привстал, а потом опять сел на стул Блейн. Поёрзал. Себастиан же сказал, что этот парень подберёт ту татуировку для него, которая всю суть Блейна отразит, верно? — А ты хочешь личную встречу? Блейн замялся. Он, вообще-то, хотел. Курт порылся в карманах и, не дожидаясь ответа, схватил небольшой листочек кубарика и ручку со стола около стены, где стоял наверняка остывший кофе. Быстрым росчерком написал цифры, слова и протянул его Блейну, а тот смущённо взял, читая, наконец, не только имя, но и фамилию своего нового друга: «Курт Хаммел». — Это… Если определишься и будешь уверен, что хочешь сделать татуировку, можешь позвонить, — так и остался стоять подле него Курт, руки в карманы засунув, и пожал плечами. Стрелки часов, что висели на стене, встали на полдень, и Блейн встал, будто пытаясь опередить тихий «бом». Его, правда, не последовало — это часы у Блейна дома были с маятником, а здесь — современные, но привычка-то осталась. — Спасибо, — сложил он записку осторожно, но не убрал в задний карман брюк, а так и оставил в руке. Пошёл к двери, потом вспомнил, что не попрощался, обернулся. Курт с тихим вздохом сел на свой стул на колёсиках, попивая остывший кофе из того стакана, который принёс в самом начале, и посмотрел на своего «клиента» в упор. У него были необычные голубые глаза. Блейн никогда раньше не видел такого оттенка, но, удивительно, он заметил это только сейчас, а не когда сидел с Куртом почти нос к носу. Неловко вздохнул. — Хотя знаешь… Я правда хочу с тобой встретиться. Не хочешь сходить куда-нибудь… Как знакомые? — неуверенно спросил он. Курт облизнул губы, а потом, внимательно Блейна взглядом ещё раз окинув, кивнул. — Да, конечно. Без проблем. Только… У меня плотный график, я дома гляну, что как со свободными днями, так что позвони мне вечером, ладно? Он улыбнулся. — Обязательно, — заверил его Блейн, чувствуя, как во рту его пересыхает, и взялся за ручку двери. — До связи?.. — До связи, — с тихим смешком ответил Курт, на стуле своём спиной к двери поворачиваясь, и Блейн закрыл её за собой. У него определённо было хорошее предчувствие. Как может быть иначе с человеком, чей почерк так аккуратен и тонок, что имя, фамилия и номер кажутся будто каллиграфом написанными?.. Блейн сжал в руке листок с телефоном. Кажется, он даже стал меньше презирать Себастиана, ведь благодаря ему Блейну выпал шанс пойти куда-нибудь с тем, кому всего за полчаса знакомства было уже на Андерсона и его тело не наплевать.