Рейс №713

«Рейс номер 713 задерживается в связи с погодными условиями, повторяем, рейс 713 задерживается…» Чем заняться в аэропорту, когда почти разряжен телефон и нет ни одной книжки под рукой? Правильно, нужно докопаться до Густава. — Густав, а Густав, а почему ты такой грустный? Ты устал, Густав? — Хенрик, я не грустный. Просто ты заебал со своими ерундовыми поводами поныть, — Эсфор огрызается не слишком охотно, он тоже устал ждать пересадки и тоже хочет спать. Но Анбергу как будто бы наплевать. Густав — его единственное развлечение на сегодняшний вечер. — Ну Густав, ну поговори-и-и со мной, мне скучно! Давай в города поиграем? Давай, я начну! Лондон, тебе на «Н». Густав, ну давай же! — Амстердам, — брякает Магнуссон первое, что пришло в голову. — Это не на «Н», дурак… Ты вообще играть-то умеешь или так и будешь заунывной мордой маячить? Откуда ты вообще взял Амстердам? — Хенрик надул губы и наигранно-обиженно посмотрел на капитана. Тот смотрел куда-то в сторону с немного тоскливым лицом. — Не знаю. Там классно, я слышал. Кексики с марихуаной продают на каждом углу… Ты бы хотел кекс с травкой? — Понятия не имею, не курил никогда, — Бульдог недоуменно смотрит на задумчивого Густава. — Наверное, было бы прикольно попробовать. Только как его курить? — Кого? — Магнуссон непонимающе взглянул на Хенрика. — Кексик. — Идиот, их не курят, — Эсфор вздыхает и снова невидяще смотрит на взлётную полосу, занесённую снегом. Когда уже кончится эта метель? Густав устал ждать самолёта и устал мёрзнуть. Анберг замолкает на минуту, то ли переваривая информацию насчёт кексиков, то ли тоже залипая в пространство. Затем он бесцеремонно скидывает свой огромный рюкзак на пол и смотрит на Магнуссона выжидающе. Густав удивлённо поворачивается в сторону Бульдога и вопросительно поднимает бровь. — Можешь поспать на мне. Я мягкий, сойду за подушку, — Хенрик не может скрыть румянец на щёках от смущения. Эсфор думает, что покрасневший Бульдог — очень милое зрелище. — Хорошо, — после секундного раздумия Густав улыбается и придвигается на соседнее кресло, кладёт голову на плечо Анберга. И правда мягкий. — Поспи немного, — Густав не видит лица Бульдога, но чувствует, что тот улыбается. На его собственное плечо опускается тёплая куртка Хенрика. — Спасибо, медведь, — Эсфор называет Бульдога медведем с того самого момента, как Друид стал его сигнатурой. Бульдог и не против. Ему нравится представлять себя плюшевым мишкой Густава. А сейчас Густав ещё и будет спать с ним в обнимку. Идеальный рейс, думает про себя Хенрик. На улице продолжала бушевать метель. Густаву же снились пушисто-белые облака, пахнущие ройбушем и мёдом, тёплые плюшевые медведи и кексики с марихуаной.