Двойственность суждений

По вечерней Деревне, скрытой в Листве медленно бредет красивый юноша. Среднего роста, худощавый, но хорошо сложенный, с бледной кожей, черными, длинными волосами, схваченными в низкий хвост. На нем была форма элитного отряда АНБУ Конохи, немного потрепанная, местами порванная. На правой ноге, чуть выше колена, неглубокая, но болезненная рана. «Это надо же. Отец из меня веревки вьет, гоняет меня, вздохнуть спокойно не могу. Иногда просто сожалею, что я не родился Саске. Но в каждой семье должен быть козел отпущения. А в этой – им стал я. Даже страшно подумать, какой разнос меня сейчас ждет из – за ранения. Да еще и Хокаге нагружает, как – будто я его преемник. Да ни за что! Мне отца за глаза и за уши хватает с его вечными упреками, криками, недовольством. Ну почему я родился гением клана Учих?!» Однако на его лице не отразилось ни одной мысли. Каменное выражение, неприступное спокойствие, непробиваемая уверенность и скрытность. Ему тринадцать лет, а он достиг того, чего ранее не мог никто другой. Гений клана Учих. Его никто не спрашивал: хотел ли он им родиться. Однако карты судьбы разложили именно такой пасьянс. И от этого не легче. Решив повременить со встречей с отцом, юноша побрел через парк. Он не особо задумывался, какими тропами пойдет. Главное, чтобы потянуть время. Завернув в какой – то укромный закуток с небольшим прудом, окруженным высокими деревьями, он увидел вдалеке очертания квартала Учих. Не хотелось идти в холодные хоромы главного здания. Но надо, и он шел. Где – то неподалеку послышалось шуршание и всхлип. Юный гений мигом собрался. Отработанные в бесконечных тренировках рефлексы вмиг активизировались. Закалка шиноби позволила ему подобраться до источника шума на максимально близкое расстояние. Он осторожно выглянул из – за дерева, сжимая в правой руке кунай, и увидел, что на небольшой скамейке, спиной к нему, одиноко сидит маленький мальчик, блондин, лет пяти – шести, совсем как его младший брат. Он периодически всхлипывал и шмыгал носиком, что – то крутя в руках. Мальчик плакал – это было сразу понятно. Но любопытство юноши возросло не только из – за этого. «Что так поздно этот малыш делает в парке? Да еще и в таком укромном уголке. Неужели его родители не беспокоятся? И почему он плачет?» Чуткое обоняние ниндзя уловило запах крови. Побороть желание помочь мальчику было очень сложно. С тоской он посмотрел на квартал Учих, а потом перевел взгляд на малыша. «Сволочь (квартал Учих) – шиноби (мальчик). Сволочь – шиноби. Сволочь – шиноби. А! Гори все! Шиноби!» Он осторожно вышел из своего укрытия, но мальчик его не заметил. Теперь, когда его не скрывал кустарник, Учиха смог разглядеть малыша. Маленький, худощавый. На нем были темного цвета шортики и в лунном свете желтая футболка, которая явно великовата. Его волосы сейчас отливали серебряным цветом и были в хаосе, но в тоже время – приятном хаосе. Будто ветер растрепал их. У него были темно – синие глаза, из которых то и дело катилась одинокая слезинка. Они медленно, тягуче скользили по расцарапанным щекам, подбирались к подбородку, и, зависнув там ненадолго, падали на шортики, где уже образовалось два мокрых пятна. Все худые руки были в синяках, царапинах, ссадинах. А на правой – виднелась глубокая рана, из которой до сих пор лилась кровь. Ноги были в таком же состоянии. Мальчик неумело пытался левой рукой перевязать бинтом самую сильную рану, но из - за недостатка опыта делал себе еще больнее. От отчаяния его руки дрожали, и он с силой кусал нижнюю губу. Учиха был поражен тем, что увидел. Как, как можно было такое сотворить с маленьким мальчиком? И ведь не скажешь, что это «боевые» раны от драк с мальчишками. Он сделал несколько шагов к странному мальчугану, и только тогда блондин заметил его. Юноше страшно не понравилось то, как малыш сжался в комочек и с тихим «Ой!» отскочил от него. Его всего трясло, в глазах крупными буквами читался неприкрытый страх, а в уголках уже собралась соленая влага слез. Очень медленно и осторожно Учиха подошел к скамейке слегка хромая на правую ногу и сел на нее, стараясь не разглядывать пристально ребенка, чтобы не напугать еще больше. Лишь изредка позволяя себе бросить спокойный взгляд на мальчика. Со стороны казалось, что все его внимание уделялось луне, что сегодня висела слишком близко и, одновременно, слишком далеко. Через большой промежуток времени, мальчик осмелился снова сесть на скамейку. Но сел так, чтобы было максимальное расстояние между ним и незнакомцем, и снова занялся бинтом на руке. Шиноби так и не решил, как обратиться к малышу, поэтому он тихо запел своим приятным, бархатным голосом. Ночь однажды распахнет объятья, Мальчик ляжет и уснет. Пеплом станет огненное платье – Никого не обожжет. Был один, теперь нас двое. Пред глазами промелькнет Что – то очень дорогое – Образ в сердце всколыхнет. И звездой придут мечты, мечты, Отразятся серебром в глазах. В свете их родишься ты, лишь ты, Затерявшийся в веках … Юноша украдкой взглянул на притихшего мальчика, который закрыл глазки и сел поближе, чтобы послушать его песню. В тени я буду продолжать молиться, Любить, пока в груди болит При взгляде на душ плененных лица. Союз ладоней поцелуй скрепит. И вновь воцарилась тишина. Учиха уже откровенно рассматривал малыша, который, забыв обо всем на свете, придвинулся вплотную и слегка покраснел от последних строк. - Как тебя зовут? – тихо спросил юноша. Мальчик вздрогнул и немного отодвинулся, а потом с недоверием посмотрел на незнакомца. - Меня зовут Итачи. - На … Наруто. - Наруто. - Угу. Узумаки Наруто, - боязливо прошептал малыш. «Узумаки Наруто. Шесть лет. Родился во время нападения девятихвостого демона лиса. Четвертый Хокаге запечатал в нем Кьюби и тем самым спас ценой собственной жизни Деревню, скрытую в Листве, от тотального уничтожения. Родители неизвестны. Улучшенный геном не найден. Уникальных способностей не имеет», - Итачи вспомнил строки из личного дела Наруто. - Позволь спросить тебя: почему ты так поздно гуляешь и весь в царапинах и синяках? - П – просто упал, когда домой шел. - Знаешь, я тоже часто падал, - «морально», - но не помню, чтобы был такой ущерб. - Правда? - Да. Итачи вытащил из сумки небольшую аптечку. Наруто же весь сжался и затравленно смотрел на него. - Я лишь хочу помочь. Улыбаясь, Итачи протянул свою руку Наруто и стал ждать, когда тот осмелеет. Немного поколебавшись, мальчик все же протянул раненную руку и вмиг зажмурился. Юноша осторожно взял худую ручонку, размотал бинт и стал обрабатывать рану. - О чем ты мечтаешь, Наруто? - Что? - У тебя есть мечты? Я мечтаю о том, чтобы защитить Деревню, мою Родину. Чтобы никто не страдал. А ты? - Я? Я хотел стать Хокаге. - Зачем? - Тогда люди бы приняли меня и полюбили. - Хм. Ты сказал «хотел». Передумал? - Ага. - Почему? - Я не хочу больше жить. От таких слов Итачи мгновенно замер. Он не верящим взором уставился на малыша, лихорадочно ища хоть какой – нибудь ответ. - Но … подожди … как же … Я не понимаю тебя. Почему?! - Это бесполезно, - шмыгнул носиком Наруто, вот – вот собираясь заплакать. – Они всегда смотрят с ненавистью на меня, говорят, что я во всем виноват, что я … я … монстр. - И эти раны … - Я всего – лишь хотел поиграть с другими детьми на площадке, - всхлипнул малыш. - И ты сдался? – продолжил обрабатывать раны шиноби. - Да. - Но ты хотел стать ниндзя, не так ли? - Очень хотел. Самым сильным. - Ниндзя никогда не сдаются. Как бы им плохо не было, сколько бы они боли не вынесли, они никогда не позволят себе сдаться. - Почему? - Шиноби должен защитить тех, кто дорог ему, свою Деревню, свой дом. - А я думал – себя. - Ну, и себя, конечно, тоже. Кто же будет защищать, если шиноби за себя постоять не может. Вот и все, - улыбнувшись, сказал Итачи, заканчивая перевязку руки. Наруто удивленно рассматривал перебинтованную руку. Ему было хорошо, ведь с ним просто кто – то решил поговорить. Было приятно внимание. А рядом с таким шиноби, да еще и АНБУ, было спокойно. Но память сразу же подбросила и другие сцены, когда ему предлагали дружить, а потом жестоко предавали и издевались. И все же помощь этого человека грела внутри. Малыш посмотрел в темные бездны глаз нового знакомого и впервые улыбнулся искренне. Итачи не смог сдержаться и тоже улыбнулся. Сам того не понимая, он воспринял этого мальчика за младшего братика. Такой же маленький, еще беззащитный, неумеха, но теплая улыбка, и сердце успокаивается, а груз ответственности становится приятным. - Поздно уже. Тебя ругать не будут? – вдруг спросил Наруто. - Ругать? - Да. Ну что ты так поздно гуляешь. - Нет. - Это хорошо, - широко улыбнулся малыш. - Мне хотелось бы проводить тебя до дома. Вдруг заблудишься, - лукаво сверкнули глаза у Итачи. - Не заблужусь, - обиженно надул губки блондин. – Я всю Коноху как свои руки знаю. - Неужели? - Правда, правда, - стал заверять мальчик, не понимая, что над ним добро посмеиваются. - Тогда проводи меня до своего дома. - А вот и проводю … то есть провожу. - Ну, пошли. Уже давно спустилась ночь на Деревню, а по пустым улицам медленно идут двое: юноша и мальчик. Они тихо переговаривались между собой. Наруто все время спрашивал о службе в АНБУ, тяжело ли это, как он там оказался. А Итачи недоумевал, как за несколько часов этот малыш стал так близок к нему. Мрачный, двухэтажный дом. Второй этаж. Крайняя дверь справа от наружной лестницы. Не самый лучший выбор. Но его у сироты не было. Уже стоя около входной двери в квартиру, Итачи присел рядом с Наруто, взял его за плечи и со всей серьезностью посмотрел в глаза малышу. - Обещай, что ты никогда не сдашься. Как бы больно или плохо тебе не было бы. Обещай, - практически приказал юноша. - Обещаю. - Смотри, ты дал обещание, а, значит, не можешь его нарушить. - Не нарушу. - Славно. Спокойной ночи, Наруто. До новых встреч. - И тебе, Итачи – сан. - Просто – Итачи. Используя технику, Итачи растворился в клубах дыма, перемещаясь на соседнюю крышу. Мальчик, радостно вскрикнув, начал осматривать с любопытством место, где секунду назад был шиноби. А сам Итачи не смог сдержать тихий смешок. ~*~ Скрип входной двери возвестил о позднем госте. Итачи старался произвести как можно меньше шума, но это не помогло ему. Перед ним из ниоткуда возник отец. Он строго осмотрел своего старшего сына с головы до ног, зацепляясь взглядом за царапины и рану на правой ноге. - Завтра утром поговорим, - тихо прошипел глава семейства. - Да, отец, - покорно опустил голову Итачи. Уже зайдя в свою комнату, юноша заметил небольшой сверток на столе. Там был завернут уже холодный ужин, но Итачи было все равно. Он мысленно поблагодарил мать за внимание и доброту и не стал отказывать себе в удовольствии, полакомиться стряпней матери. Сколько бы он не пытался, он не мог перестать думать о маленьком мальчике. «Надо завтра будет поговорить с Третьим. Может, выпросить у него разрешение на присмотр за ним? Тогда Наруто никто обижать не станет». Улыбнувшись своим мыслям, юный гений клана Учих заснул. И даже то, что с утра его будет ждать разгром от отца, не столь пугало, как раньше.