***
Легкое, почти невесомое прикосновение к губам возвращает шиноби из мира сновидений, заставляя приоткрыть сонные глаза. Подрагивая крылышками, на губах брюнета сидит бабочка. «Какой беспечный мотылек», - фыркает парень, «Украсть поцелуй самого опасного и хладнокровного убийцы божества Мариси таким образом? Как дерзко.» Слегка пошевелив губами, брюнет заставляет белоснежную бабочку взмыть в воздух, разрывая тем самым недолгий «поцелуй». Растянувшись на крыше, Сайдзо запрокинул голову к небу, любуясь алым закатом. Суровый, и, как многие говорят, бездушный ниндзя любил проводить свое свободное время здесь, на крыше одной из пристроек поместья Уэдо. Ему было уютно отдыхать под тихий стрекот цикад, подставляя лицо теплому вечернему ветерку. В это время ничего не мешало ему спокойно думать, или даже мечтать. На небе ни облачка, лишь горизонт, словно рукой умелого художника, раскрашен во всевозможные оттенки красного. «Красный». Брюнет усмехается, неосознанно проводя рукой по своим, черным, как смоль, волосам. «Прямо как волосы этого идиота». В голове снова всплыл образ худощавого аловолосого проныры, вечно бегающего за шиноби с твердым обещанием убить такого ненавистного ему ниндзя.***
Каманоске Юри. Можно сказать, что их знакомство началось с взаимной ненависти. Зеленые, полыхающие кровавой жаждой глаза против темно-синих, в которых отражается сама тьма. Взаимное, жгучее желание прикончить друг друга, услышать первый крик соперника, насладиться перекошенным от боли лицом – тогда им хотелось лишь этого. И вот, он, побежденный Каманоске, поставленный перед брюнетом на колени. Дерзкие глаза горят тем же упрямым зеленым огоньком, а с губ слетает – не просьба, – вызов: «Ну, давай, прикончи меня». В голове – ни одной мысли. Во взгляде – ни тени пощады. Со звонким лязгом ниндзя-ига извлекает тяжелый меч из ножен и заносит над головой противника. Зеленые глаза закрываются в последний раз, оружие шиноби резко обрушивается на голову красноволосой бестии, и… Застывает в паре миллиметров от волос жертвы. Что такое? Почему рука дрогнула? Впервые… впервые хладнокровный убийца, которому чужды чужие смерти, не совладал с собой, изменив собственным принципам. Почему он не может убить его? Каманоске с удивлением заглядывает в лицо противника, пытаясь найти ответ, почему тот так внезапно пощадил его, но Сайдзо отворачивается и, молча вернув меч в ножны, покидает место дуэли. Нет, это была не жалость. Кажется, впервые у него появился искренний интерес к противнику, а факт того, что Юри не боялся умереть от его руки, породил в бесчувственном шиноби глубокую симпатию. Каманоске же по-своему истолковал действия Сайдзо, восприняв их как проявление жалости, и, безусловно, потребовал реванша. Можно сказать, что, оставив парня в живых, Сайдзо получил лишь дополнительную головную боль, так как из-за каждого угла в него летели острые серпы и слышался воинственный клич: «Тайное мастерство дрожащей цепи: Вихрь!» И следом всегда следовал требовательный вопль: - Сайдзо, придурок, почему ты со мной не сражаешься? Брюнет лишь с тяжелым вздохом уклонялся и ворчал: - Отстань, ты меня уже достал! – на что получал новую порцию атак со стороны вспыльчивого Каманоске. Шиноби знал, что ему ничего не стоит снова одолеть этого вопящего идиота, но его весьма забавила та решительная настойчивость, с которой Юри снова и снова безрассудно бросался в бой. Ему нравилось дразнить и провоцировать до жути наивного парня, воспринимающего все его слова слишком близко к сердцу. Рядом с этой маленькой бестией Сайдзо ненадолго забывался о своем статусе хладнокровного убийцы, и, в кои-то веки, позволял своим чувствам и эмоциям выйти наружу из-под непоколебимой маски отчужденности и бесчувственности. Сайдзо… весело рядом с этим парнем. ** Прикрыв тыльной стороной ладони глаза, шиноби расслабился и вдохнул полной грудью свежие летние запахи. Такие моменты спокойствия и душевного равновесия – бесценны. Где-то там, внизу, Исанами печет данго, и ветер доносит до Сайдзо аромат свежей выпечки. Слышно, как Сэйкай распевает свои молитвы, а Рокуро что-то тихо читает Санаде, прямо под крышей, где лежит брюнет. - Апчхи! – звонкий чих проносится по округе, и с веток деревьев взметываются в воздух стайки пугливых птиц. Сайдзо мгновенно распахивает глаза и подползает поближе к краю крыши, чтобы лучше видеть, что происходит внизу. «Неужели… Черт, неужели этот придурок снова купался в речке?» Завязав непослушные алые волосы в высокий хвост, Каманоске топал по направлению к своей комнате, периодически сотрясая воздух мощным чиханием, за которым всегда следовала отборная ругань. «Видимо, нашего гомогея снова обидели, обозвав девчонкой. Кто бы мог подумать, что этот придурок такой ранимый? Опять его одним словом выперли из общей купальни» - Чертов Какэй, чертов Саске, - тихо ругался Юри, не переставая шмыгать носом. - Когда-нибудь я убью их, обязательно. Внезапно он остановился, до побеления сжимая пальцы в кулак. Изумрудные глаза встретились с иссиня-черными, заставляя воздух буквально наэлектризоваться от напряжения. - Что ты тут делаешь? – похоже, Каманоске сейчас не настроен на битву. Тем лучше. Сайдзо молчит. Не разрывая зрительного контакта, делает шаг по направлению к парню, от чего тот нервно дергается. - Ч-что тебе надо? – лицо искажается недоверием, оружие осталось в комнате, и сейчас он практически беззащитен, что весьма напрягает аловолосого. Еще шаг, и Юри зажмуривается. Неожиданно его голых плеч касается шершавая ткань плаща, а над ухом слышен участливый шепот: - После купания надо одеваться потеплее, простудишься ведь. Слегка подувший ветер вызывает легкую дрожь в теле, или… Нет, причиной внезапной дрожи является именно глубокий, грудной голос брюнета. Сжимая пальцами плащ Сайдзо, Юри широко распахивает глаза, продолжая пораженно смотреть на брюнета, чувствуя, как тело словно прирастает к земле, не давая сдвинуться с места. Шиноби же откровенно забавляет стеснение аловолосого, и вместе тем в груди поднимается какое-то странное, теплое чувство. Повинуясь неожиданному порыву, брюнет наклоняется к Юри, стремительно сокращая расстояние между их лицами, и прикладывает ладонь ко лбу парня, спрашивая: - Тебе холодно? Щеки Каманоске становятся пунцовыми, дыхание сбивается, а в мозгу пульсирует одна мысль: «Близко… Слишком близко, я не выдержу!» - Холодно? – Сайдзо повторяет свой вопрос, и Юри мычит что-то нечленораздельное, но шиноби понимает это по-своему. - Холодно, значит… А так? Опустив взгляд на рот парня, брюнет тратит всего мгновение, чтобы насладиться тем, как красноволосый парень нервно облизывает пересохшие от волнения губы, и, ухмыльнувшись, все еще забавляясь смущением своего бывшего противника, прижимается к его губам. «Соврал все-таки», - про себя усмехается шиноби, «Его губы такие теплые…» Пальцы Каманоске сначала неуверенно, но затем уже со страстью погружаются в черные, как смоль, волосы такого ненавистного ему ниндзя, прижимая к себе как можно ближе. Сайдзо слегка кусает нижнюю губу парня, заставляя того приоткрыть рот, и языки сплетаются в бурном и страстном танце. Оба сердца стучат в унисон, грозясь вырваться наружу из жаркого плена, руки гуляют по чужому телу, обводя каждый изгиб и задевая чувствительные точки, а губы продолжают сливаться в безумной страсти. Когда оба доходят до пика, Сайдзо неожиданно разрывает поцелуй, оставляя между ними лишь тонкую нить слюны. Минуту парни тяжело дышат, пытаясь прийти в себя, а потом шиноби шепчет: - В следующий раз ты не отделаешься простым поцелуем… Гомогей. Мгновение, и Сайдзо с громким хохотом уворачивается от кулаков аловолосого. - Придурок, иди сюда, я прикончу тебя! Пунцовое лицо Каманоске перекошено яростью, но Сайдзо, похоже, это вовсе не волнует. Одним мощным прыжком ниндзя перемахивает через крышу, оставляя чертыхающегося парня далеко внизу, и довольно улыбается только что содеянной пакости. Этот идиот всегда поднимал ему настроение, и, кажется, теперь брюнет точно подписал себе смертный приговор. Но зато теперь парень знает название этого странного чувства: он просто любит этого шумного, но такого забавного идиота.