Сocktail Fest: все очень плохо

текила санрайз как приготовить: наполнить хайбол кубиками льда доверху налить серебряную текилу 50 мл и апельсиновый сок 150 мл добавить гренадин 10 мл размешать коктейльной ложкой украсить кружком апельсина

Сехун сейчас и не вспомнит, как и где они с Чонином познакомились. На пляже, в баре или они просто соседи по съемным квартирам и у кого-то из них закончилась соль. Когда это произошло? День, неделю, месяц назад? Кажется, что уже успела пройти вечность, прежде чем сильные загорелые руки в первый раз обняли чужую талию, а влажные от выпитого алкоголя губы тихо шептали на ухо какой-то пьяный бред. На самом деле, все началось еще два месяца назад, в один из душных понедельников июня, когда вместо привычного 'аромата' бензина, раскаленного метала и стекла, Хун почувствовал запах соленого моря и апельсинов. Это было немного странно, но парень спихнул эту выбивающуюся из общего ритма жизни иллюзию на задворки своего сознания, справедливо решив, что это очередная шутка не спавшего около суток разума. Однако время шло, а Сехуна все не отпускало. В полной мере осознав, что все плохо, и он достиг своего дна, О покупает билет на самолет следующий рейсом Сеул-Пусан, сваливая из шумной столицы туда, где странные иллюзии не будут так сильно долбить по мозгам и, наконец-то, станут явью. Их первая встреча произошла на лестничной площадке. Сехун, как истинный криворукий рукожоп, умудрился сломать ключ от съемной квартиры в первый же вечер, а Чонин как раз в тот момент возвращался к себе домой с выгулянными собаками и пакетом апельсинов в руках. Мастер мог прийти только на следующее утро, поэтому первую ночь своего фееричного 'отпуска', Се провел с Каем, шатаясь по набережной, наблюдая за звездами и вслушиваясь в тихий шум волн. Все последующие вечера, так или иначе, заканчивались тем, что рассвет они встречали вместе. У Чонина расширенные зрачки и красные щеки, то ли от выпитых до этого коктейлей, то ли от возбуждения, что тихонько накрывает его с головой, а в выкрашенных под гренадин волосах прячутся лучи едва начавшего подниматься над линией горизонта солнца. Пальцы легонько дрожат, когда Кай стягивает с Хуна мокрую белую футболку и кидает её куда-то в сторону, где та с влажным шлепком благополучно падает на пол. Этот звук автоматически въедается в подкорку сознания Сехуна и становится каким-то подобием точки невозврата, эдаким Гринвичем в его собственном возбуждении. На смятую простынь с одежды сыпется песок. Сехун, которого аккуратно укладывают на постель, уже морально готов к тому, что скоро эти 'дары' моря будут впечатаны в кожу на его пояснице. За стенкой, в соседней комнате, лают собаки Кима, а в пепельнице, что стоит на полу, рядом с низкой кроватью, тлеет последняя из пачки сигарета. Та самая, что одна на двоих, потому, что Чонин придурок. Р-о-м-а-н-т-и-к-а. Они сидели на полу. На часах красным светом 04:15 и за окном медленным пожаром разгорался рассвет. - Непрямой поцелуй, Хунни,- заявил Чонин, передавая Се завернутый в бумагу табак, растягивая губы в усмешке и, конечно же, ни на что не намекая. Они сидят плечом к плечу, и Кай выдыхает теплый сизый дым куда-то Сехуну в шею. О лишь ехидно улыбается, принимая полученную информацию к сведенью и, в очередной раз, делает вид, что все в порядке. Это нормально. Друзья всегда так делают, а ещё так откровенно смотрят, будто готовы сожрать прямо тут, на ледяном полу, потому, что больше совсем нет сил терпеть. Я у мамы дурачок, чок-чок. Сехун прекрасно понимает, что все очень плохо и градус ситуации медленно, но верно, полудохлой улиткой, ползет к отметке 'пиздец', после которой они оба обязательно сделают какую-нибудь несусветную хуйню. Хуйню, за которую приличным людям в приличном обществе будет обязательно стыдно и все действия, выходящие за рамки общей морали, списались бы на алкоголь. Но Чонин придурок, а Сехун от него недалеко ушел, хоть и привык прикидываться адекватным интеллигентом. Три раза 'ха'. У Кая во взгляде пляшут черти, а на Се мокрая футболка, которую этот идиот так и не удосужился снять, после того, как они пришли с пляжа. И это одна из причин, почему Чонину сейчас очень хочется поиграть в джентльмена и заботливо стянуть ненужную тряпку. Ибо тебе, наверно, в ней не очень-то и удобно, да и заболеть можно, так что снимай её скорее, мы и так оба прекрасно знаем, что у меня на тебя стоит. В том, что Се весь промок, виноват, кстати, сам Кай. Потому, что стоять по колено в воде просто так - это идиотизм и ты, Сехун, занимаешься каким-то хуйнестраданием, го нормально купаться. Смачный подсрачник прописанный с ноги и вот результат: они сидят в квартире Кима, раскуривают последнюю сигарету на двоих, а мокрый хлопок прилип к плоскому животу, открывая постороннему взгляду замечательный вид на выпирающие ребра и соски. Потому что выжженный аммиаком и летним солнцем мозг Кима не был способен воспринимать Сехуна просто как друга с самого начала. С первой секунды их идиотского знакомства, потому, что, черт возьми, какая у Хунни задница, наклонись ещё. И Хунни наклоняется снова и снова, ведь так интересно узнать, с какой попытки Чонин догадается, что под домашними штанами нет никакого намека на нижнее белье, а постоянные взгляды в сторону О, лишь усиливают желание Сехуна сделать какую-нибудь хуйню, что бы спровоцировать доброго соседа и хозяина квартиры на более откровенные действия. Потому, что Чонин совсем не помнит, как в первый же рассвет их знакомства целовался с Сехуном на том же месте, где они сейчас раскуривают последнюю на двоих. У Чонина расширенные зрачки и красные щеки, то ли от выпитых до этого коктейлей, то ли от возбуждения, что тихонько накрывает его с головой, а в выкрашенных под гренадин волосах прячутся лучи, едва начавшего подниматься над линией горизонта, солнца. Чонин проводит носом по чужому животу и покрывает его мягкими сухими поцелуями, внимательно наблюдая за лицом Се и его реакцией на свои действия. Крепко удерживает парня за бедра, чтобы тот слишком сильно не дергался, потому, что так мало, но так приятно. До дрожи. Сехун смотрит куда-то в сторону открытого окна, там, где за стеклом медленно начинает просыпаться город, досматривающий свои сны. В то время как сам Се плохо соображает, где сон, а где реальность, плавно растворяясь и тая от прикосновений Чонина, который своими ласками явно собирается свести с ума своего горячо любимого друга. Пьяный рассвет уже давным-давно плавно перетек в обычное летнее утро. На дворе август и Се отчетливо помнит, когда именно это все началось и как они с Каем познакомились. Потому, что Сехун пошел на поводу у своих странных заморочек, а Чонин оказался в нужное время в нужном месте, да еще и с пакетом апельсинов. Ну, или они просто идиоты и никаких загадочных подарков судьбы тут нет.