Трое в уазике не считая Петровича.

Мир вокруг встал на дыбы - храм Верховной полыхнул нестерпимо ярким белым пламенем, разошедшимся кольцом. Полуослепший рекон только и успел рухнуть ничком на землю, сразу же покатившись веретеном в сторону и уповая на то, что Пауль с приятелями тоже ослеплены и не смогут стрелять прицельно - с такого расстояния легированная сталь юшмана ничем не могла помочь против тяжелого арбалета. Хруст веток и отсутствие ударов по телу возвестили рекону, что он пока еще жив и, судя по всему, находится в кустах. На пару минут рекон затихарился, вжавшись в землю и стараясь привести в порядок зрение. Игравший в некоторые компьютерные игры, он надеялся, что удар магии Верховной повлиял на засаду инкубов куда сильнее, чем на него. Когда зайчики в глазах прекратили свой бешеный африканский танец, рекон открыл глаза и медленно приподнялся на полусогнутых, готовясь вновь нырнуть в спасительные кусты. Стояла полнейшая тишина. Взгляду рекона открылся валяющийся впереди справа в полнейшей отключке Пауль. Быстро крутнувшись, рекон заметил еще две пары - двое с луками и еще двое с луком и арбалетом, лежащие слева и сзади. Над каждым телом поднималось марево, словно от раскаленного воздуха. Было ясно, что они не притворяются, и рекон рискнул подойти к Паулю. Прижав пальцы к шее, рекон ощутил биение пульса. Замедленное, очень замедленное, примерно вдвое меньше, чем пульс обычного человека, находившегося в расслабленном состоянии. Стало ясно, что в таком состоянии устроившие засаду сражаться явно не способны и опасности не представляют. - Ну что же, Пауль... - распрямляясь, тихо сказал рекон. - Друга я бы вытаскивал, врага - добивал, а тебя... Коли судьба на твоей стороне, то выкарабкаешься. Спасибо за рассказ - иначе бы я тебя на голову укоротил... И тут в одном из кустов, в изобилии росших на поляне, раздался стон, перешедший в кашель и невнятные матюки. Рекон осторожно приблизился, держа в одной руке чекан, а в другой бердыш, и увидел валяющегося ничком студента, пытавшегося встать хотя бы на карачки. Студент выглядел так, что похмельный алкаш в сравнении с ним был бы образцом здоровья - налитые кровью глаза, лицо багрового цвета и струящаяся из носа кровь. Студент, собиравшийся лично поучаствовать в наставлении своих товарищей на путь Падшей, слушал разговор рекона с инкубом и даже успел порадоваться - рекон явно заинтересовался возможностями, предоставляемыми инкубизацией. А потом церковь Верховной вспыхнула нестерпимым пламенем и студент отключился от страшной боли в голове. Он очнулся почти сразу же, но тело не слушалось, хотя от пальцев рук и ног уже шло покалывание, потихоньку возвращая подвижность. В голове царили боль и странная пустота. Студент прекрасно помнил все, произошедшее с ним и потихоньку осознавал, что после замка вампиров его разумом управляла неведомая сила. Нашедшая лазейку в виде прекрасного образа графини, воспользовавшись подавленным состоянием студента, чьи нервы были уже на грани короткого замыкания, эта сила смогла подчинить его себе и начала использовать в своих целях. Он, рано научившийся хитрить и манипулировать людьми в своих интересах, сам был безвольной марионеткой в неведомых руках. С ужасом студент вспоминал, как готов был по собачьи служить своей "госпоже", как поперся прямо в лапы слуг Падшей, как с легкостью предал своих товарищей, вместе с которыми выбрался не из одной беды... Студент застонал от боли и стыда, но мгновением позже взял себя в руки, тщательно прислушиваясь к ощущениям. Нет, больше нет никакого желания раболепствовать перед кровосоской. Со страхом и облегчением студент осознавал, что его разум освободила вырвавшаяся сила Верховной Богини. Теперь следовало позаботиться о том, чтобы его товарищи никогда не смогли бы ни узнать, ни догадаться о его предательстве и вообще о том, что раньше он себя не контролировал. Прежде всего, надо было вернуться к прежнему, привычному с самого начала стилю поведения. - Ну что, сходил за хлебушком? - рекон присел рядом, внимательно рассматривая студента и стараясь понять, насколько тот пострадал - Головой бился? Руки и ноги чувствуешь? Со зрением как? - Отпускает уже. - прохрипел студент, сумев. наконец, подняться на четвереньки. - Когда полыхнуло, я обо что-то запнулся и рылом об землю. Тебя вижу, хрен тебя с кем спутаешь, металлиста... - Значит, нормально. - констатировал рекон. - Кости целы, сотряса нет, даже шутки шутишь. В общем, проживешь еще долго, если с сектой своей завяжешь. - Сам ты сектант, кхорнит железный. - охнув, студент плюхнулся на задницу. - Я вам правду говорил. Всем мамоно нужно только одно - замуж. И они на самом деле никогда не изменят мужу, даже в мыслях, не станут требовать подарки и деньги, будут по-настоящему понимать своего мужа, не притворяться ради ништяков, а именно понимать и поддерживать. Это идеальный мир для мужиков - тут любой, хоть нормальный, хоть извращенец, может найти именно такую монстродевку, которая будет соответствовать его потребностям. вот только низшим мамоно в лапы лучше не попадаться... - Смотри-ка, как положительно влияет массаж морды землей на душевное состояние. - усмехнулся рекон. - Знал бы раньше, так давно бы тебя вылечил. Кстати, ты же за лошадками вроде собирался... Надеюсь, гопота местная мелочь на сиги не отжала? В ответ студент раздвинул ветки куста и, бросив туда взгляд, молча ткнул пальцем. Посмотрев, рекон захохотал, перемежая смех матюгами - за кустами, привязанные к низкой ветке дерева, стояли два ишака.       Прошла от силы пара минут, с тех пор как рекон покинул святую обитель, отправившись на разведку. Сейчас самурай был один на один со жрицей и детьми, чьи просьбы о помощи он не нашел в себе сил проигнорировать. Макс понимал, что им стоит убраться из этого места как можно быстрей, но не на чем. Бензин кончился и это по сути означало, что уазик теперь бесполезный кусок металла. Вся надежда сейчас на болезного... нужно, чтобы он как можно быстрее привел лошадей. А верить словам студента, который недавно еще толкал какие-то сектантские речи, можно с трудом, так как одних воспоминаний о вампирше-графине и её прислуге хватало с лихвой... Да ещё та "поляна" оставила не самые приятные воспоминания. Сколько бы парень не старался выкинуть "воспоминания" Вектора из головы, у него ничего не выходило... словно это была не иллюзия, а нечто другое... - Прошу, дай мне свой клинок, юный воин. - отвлекла Макса от размышлений, жрица. - Зачем? - спросил самурай, сжимая ножны катаны, не желая расставаться со своим оружием.       Парень не до конца доверял этой женщине, стоить только вспомнить того инквизитора, который хотел сжечь ребёнка, лишь за то что ему давала конфеты казненная женщина, точнее мамоно. Сейчас Макс не мог позволить доверять кому-то кроме его товарищей по несчастью. - Мне нужно наложить на него специальное заклятие, которое даст тебе возможность сразить тёмных слуг. - сказала жрица. - "Хм... пусть я ей и не доверяю, но ведь она определенно не знает о том, что я обезглавил ихнего инквизитора... А такое заклятие в будущем может очень пригодиться - кто знает, с кем еще сведет этот сумасшедший мир..." - Конечно, держите... - сняв катану вместе с ножнами со своего пояса, Макс неохотно передал её жрице. - Только пожалуйста, будьте с этим мечом аккуратнее, он мне очень дорог. - Конечно. - ласково сказала женщина, беря в свои руки оружие защитника. - Прошу простить, за то, что я лезу не свое дело... но, видимо, вы дорожите этим клинком не просто потому, что это ваше единственное оружие... у вас с ним связаны какие-то дорогие вам воспоминания. - Да... - спустя каких-то пару секунд, ответил парень. - Этот меч подарили мне родители. - Я... Я соболезную... Они были... - начала извиняться женщина за то, что напомнила парню об этом, но тот её перебил. - Нет-нет-нет! Что вы?! Они живы и здоровы! - поспешил остановить её самурай. - Я просто... я просто хочу их вновь увидеть... - П-простите! Я не так поняла... - Да всё нормально... с кем не бывает? Да и хватит ко мне на "вы" обращаться... Всё же я младше вас, как никак. - Как скажешь...       После этого недолгого разговора, жрица подошла к кресту, и сев на колени, положила возле себя катану и начала читать заклинание зачарования клинка. Сам же владелец меча не знал, чем ему заняться, пока женщина занимается своим делом. Сейчас он просто ходил по церкви, думая о чём-то своём. Он видел как дети, сев на скамью, разговаривали и пытались успокоить друг друга, однако чаще они смотрели на их новоявленного защитника, а точнее на его майку с изображением Космодесантника. Как известно дети очень любопытны, и они всегда хотели познать неизвестное, даже когда им запрещали родители... и этот случай не исключение. Макс видел искры любопытства в их глазах, однако, видимо, они то ли стеснялись, то ли боялись спросить его. Самурай собирался подойти к детям и удовлетворить их любопытство, заодно и постараться успокоить и отвлечь какой-нибудь историей, хотя опыта общения с детьми у него не было, однако тут его спасла жрица. - Благородный воин, я закончила. - отвлекла его жрица, которая держала у себя в руках катану в ножнах... но сами ножны изменились. - Это заклятие облегчит твоё сражение с отродьями тьмы. - Благодарю.       Взяв в руки катану, Макс был удивлён тому, что на ножнах появились какие-то символы, но они не были нанесены там какой-нибудь краской, или тому подобное, а наоборот... символы словно были выжжены на них. Самурай сжал правую руку на рукояти и начал медленно вытаскивать сам клинок. На лезвии катаны тоже были выгравированы точно такие же символы. Макс не знал, что они означают, так как не знал здешний алфавит, а способность понимать речь... Видимо не иначе, как высшие силы, забросившие сюда попаданцев неведомо как и зачем, все же сжалились и решили разрушить языковой барьер. - Обычным клинком тебе не сразить демонов, но благодаря таким заклинаниям обычный клинок становится поистине страшным оружием против этих отродий. - А сколько продержится заклинание? И зачем эти символы на ножнах и лезвии? - Заклятие будет действовать до тех пор, пока жив владелец клинка. А символы будут служить сигналом для тебя и твоих товарищей, они отразят в себе небесный свет Богини, если поблизости будет находиться отродье тьмы. Но учти, что всегда это действует лишь против высших отродий, низших же заклятье может и не разглядеть, ибо невместно Богине предупреждать воина о тех, кто не владеет проклятой магией и с кем можно справиться мечом. Заклятье же, наложенное на сам клинок, одинаково эффективно против всех, кто не относится к роду человеческому. - Да, спасибо огромное! - искренне поблагодарил Макс жрицу еще раз, вешая катану себе на перевязь. - Скажи, воин, веруешь ли ты в создательницу и защитницу нашу Пресветлую Богиню? - вдруг спросила служительница. - Нет... - ответил после недолгой задержки самурай. - Стараюсь держаться от таких вещей как можно дальше. Не дело людям лезть в игры богов. - На все воля Пресветлой! - сказала жрица, возведя руки к священному символу, подозрительно сверкнувшему в церковном полумраке. - Но, тем не менее, ты, как и твой друг, остались защищать эту святую обитель от нечестивых демонов. Запомни, Богиня видит все, и каждому воздаст по заслугам! - Это хорошо... наверное. - ответил Максим, которому этот разговор начинал все меньше нравиться. - Скажи, воин, ты уже встречал на своем пути нечестивых отродий, демонами именуемыми? - вдруг резко перевела разговор в другое русло жрица, пристально вглядываясь в лицо Максима. - Да... - ответил самурай, нервно поглаживая ножны. - Я сталкивался с орками, оборотнями и... вампирами. От последних мы ели ноги унесли. - Значит, ты понимаешь, какое горе они несут этому миру и людям! - довольно улыбнулась служительница Пресветлой Богини. - Они развращают тела простых людей, дабы пожрать в итоге их бессмертные души! Связь с ними противоестественна и богомерзка! И лишь Орден, чьи сыны верно служат Пресветлой Богине, может остановить их нашествие! Низвергнуть в тут мерзкую клоаку, из которой они однажды выбрались и спасти человечество! Посмотри на этих детей! Мерзкие демоны отняли у них родной дом и семью, теперь же они намерены забрать их тела и души во славу своей проклятой госпожи! В этот момент тихо сидящие в углу дети захлюпали носами и захныкали, еще сильнее прижимаясь друг другу. Жрица же, как будто этого не замечая, продолжала вещать свои прописные истины с пламенем безумного фанатизма в глазах. Максу же было мерзко. Он никогда не любил фанатиков, считая их опасными безумцами, которые ради своей, даже самой благой идеи, готовы были пойти на любое преступление. Но еще больше самурай не любил тех, кто манипулирует этими безумцами, а Орден в его глазах как раз и был таким "манипулятором". - Они... они идут! - вдруг перестала нести пропаганду жрица, после чего вновь подняла руки к потолку храма. - Пресветлая, молю, спаси своих верных слуг от происков демонических! - Враг!? - воскликнул Максим, обнажая свой клинок, руны на котором пылали синим светом. - Их много? - Нет... - прошептала в ответ служительница, молитвенно сложа руки. - Но их сила не в количестве... Я чувствую дыхание самой Бездны... Богиня, пощади! - Что это значит!? - взъярился самурай. - Неужели враг так силен? - К сожалению, не остаётся другого выхода... Молю тебя, воин! Не дай этим несчастным детям погибнуть от рук одержимых, даруй им быструю смерть, пусть они обретут покой в обители Верховной Богини!       Макс офигел от такой просьбы. Она хочет, чтобы он совершил столь ужасный поступок... Убить ни в чём не повинных детей... Детей, мать вашу! Но он не удивился подобному... Самурай давно понял, что эти "святоши" просто вышедшие из ума люди, да что там, эти псы Богини были точной копией ИГИЛ в их родном мире, готовых уничтожать всех, даже тех своих единоверцев-мусульман, кто не желал нести свою веру другим людям с помощью огня и меча. - Что?! Ты больная?! Я никогда не совершу подобного! Это же дети, мать твою! Они только жить начали! - после этих взгляд жрицы изменился. В начале он был умоляющим, но теперь он сменился на злость и презрение. - Что же... Ты жалок и слаб, воин, ты позволил своим человеческим чувствам превозобладать над заветами Верховной Богини... Значит я сама уберегу их от тьмы! Заодно и прихвачу с собой этих отродий! - женщина быстро развернулась и, к удивлению самурая, выхватила из складок рясы небольшой кинжал. Глаза детей наполнились изумлением, перешедшим в ужас, из их глаз полились слёзы. - Не нужно бояться, мои дорогие... Это будет почти не больно... Я обещаю... Зато отродья тьмы не получат власти над вашими телами и душами... - речь перешла в невнятное бормотание. - "Так я тебе и позволил, ваххабитка гребаная!" - пламенеющая злость в душе самурая сменилась ледяной решимостью.       С этими мыслями, Макс стремительно обнажил катану и сделал молниеносный выпад на всю длину руки. Лезвие вонзилось между лопаток жрицы, уже положившей руку на лоб первого ребенка, и мягко, но непреклонно запрокидывающей назад детскую головенку. Тело женщины дернулось, а рука выпустила из хватки нож, которым она собиралась совершить ужасный грех. Она опустила свою голову и увидела, что из ее груди высунулось окровавленное лезвие меча этого странного, жалостливого юноши. К такому финалу она явно не готовилась. - Ты... предатель... - произнесла жрица, кашляя кровью. - Я никогда не был за вас, и не был за этих мамоно. Я презираю таких чокнутых фанатиков, как вы. - Богиня... покарает тебя и твоих друзей... кххх... - Мне плевать на вашу Богиню и этих Повелительницу и Падшую! Меня волнует только безопасность моих товарищей! В моей душе только один Бог, его имя - Иисус Христос! И Он смотрит на детоубийц, как на преступников, которым нет прощения ни на земле, ни на небесах! - эти слова шокировали жрицу, она никогда не слышала о таком божестве. - И перед тем как ты сдохнешь, я хочу, чтобы ты передала кое-какое сообщение своей хозяйке, если конечно тебя пустят на порог. Передай ей: "Каждого встреченного мною церковника, который готов убивать ни в чём не повинных людей из-за своего фанатизма, убивать заранее еще безгрешных только ради того, чтобы они не отступили от твоих жестоких заветов в будущем, я буду отправлять по частям к твоему гребаному престолу!" - Ха-ха... глупый малыш... Кха! - договорить жрица не успела, самурай выдернул катану, и крутнувшись в пируэте, нанес удар по шее.       Голова жрицы, слетев с положенного ей природой места, упала и покатилась прямо в сторону символа Верховной, на котором и остановился взгляд навсегда потухших глаз. Вытерев лезвие, Макс вернул катану в ножны, а затем посмотрел в сторону детей. Они смотрели на него с не меньшим страхом, чем на саму жрицу. Для них он выглядел как чудовище, безжалостно убившее женщину. - Дети слушайте... Я понимаю, что вы меня сейчас боитесь, но прошу, послушайте. Вы должны... Что за...       Самурай обратил свой взор прямо на труп жрицы, который начал сиять, как само солнце, из-за чего парню и детям пришлось прикрыть свои глаза. Тело женщины продолжало становиться ярче и когда оно уже достигло точки, где можно было ослепнуть от подобного света, полыхнула ярчайшая вспышка. Макса отбросило, видимо из-за того, что он был рядом с трупом, и его полёт остановила колона, в которую парень врезался спиной и ненадолго потерял ориентацию в пространстве. - Дядя рыцарь! Дядя рыцарь! - к Максу подбежала, та самая русоволосая девчушка. Из её глазах ручьём текли слёзы. - Вы в порядке? - Да-да... Жив я... - Макс тяжело дышал и слабо постанывал от боли в спине. - "Удар был не сильным, навряд ли есть серьёзные раны. Максимум что будет, так это большой синяк." - тем временем к самураю подбежала остальная ребятня, которая принялась помогать их защитнику встать. - Рано мне ещё на тот свет... Не нагулялся я... - Она что, собиралась нас... - крепенький парнишка, по виду самый старший из детей, требовательно взглянул на самурая. - Но как же так? Священники Ордена ведь всегда говорили, что они защищают нас от демонов и соблазнов тьмы... - Вот она и собиралась вас... защитить. - кряхтя, самурай выпрямился. - На свой лад. Для фанатиков земная жизнь ничего не значит, что своя, что чужая. Она искренне считала, что убив вас, она спасет ваши души для жизни вечной... - А наши родители? - подала голос темноволосая девочка. - Их и правда скормили чудищам? - Я не знаю. - самурай опустил ладони на детские головы. - Я... издалека и не знаю, какие чудища тут водятся. На моей родине людей едят разве что дикие звери. Пока что, за все время нашего... путешествия, мы не встречали ни одного чудища-людоеда. - Возьмите нас с собой, господин рыцарь! - глаза парнишки заблестели. - Если наших родителей и правда убили, я хочу научиться сражаться и отомстить за них! А пока мы сможем за лошадьми ухаживать, оружие чистить, еду варить, да что прикажете, то и будем делать. - Послушай, парень... - самурай мучительно подыскивал подходящие слова. - Воинскому ремеслу научиться можно, хоть на это и уйдет не один год. Но защитить вас от магии мы не сможем, никто из нас не владеет магией. А ведь вы еще дети совсем... Родные-то есть где поблизости? Ну, или детд... тьфу ты, приют? - Я в приют не пойду! - с неожиданной злостью выкрикнул мальчишка. - Меня отец как-то на рынок с собой брал, так я подслушал, как он с мясником про эти приюты разговаривал! Ни тебе на рыбалку, ни поиграть, ходить строем, как солдаты, да молитвы распевать. И жрать одну овсянку, а сами-то орденцы поесть не дураки. А что не так сделаешь - бьют. - Зато, по крайней мере, будете в безопасности, - самурай понимал, что даже захоти он взять детей с собой, рекон и студент точно этого не допустят. - А родные-то что? - А кому мы нужны? - со взрослой горечью ответил парнишка. - Работники из нас еще пока никакие, кому надо лишний рот кормить? Подайся к родне - все одно в приют передадут. Не найдя, что на это ответить, самурай направился к двери, перехватив катану "пером", чтобы скрыть за рукой лезвие. Взявшись за ручку, обернулся. - Я сейчас гляну, что вокруг творится, а вы сидите тихо и не высовывайтесь, пока не разрешу. Ясно? - после чего открыл дверь и шагнул наружу. Глазам самурая предоставилось четыре лежащих тела, судя по всему, женских. Осмотревшись вокруг, самурай увидел еще одно, лежащее подальше от храма тело женщины в черных одеждах и обвешанное цепями. Хмыкнув, самурай осторожно подошел к ближайшему телу и отшатнулся от неожиданности - перед ним лежала молодая, полностью обнаженная женщина. Точнее, не совсем женщина - тело на груди, животе, ногах от бедер и руках до локтей покрывал нежный, сиренево-розовый пушок, на голове виднелись рожки, а на пояснице, прижатые телом к земле, были заметны небольшие крылья и хвост. Самурай мгновенно вспомнил, что одним из способов убить нечисть в любой мифологии, является секир-башка и, сменив хват, взялся за эфес обоими руками, занося катану над плечом. - Мама, мамочка! - самурай оглянулся - от церкви с криком бежала темноволосая девчушка. - Господин рыцарь, это моя мама! Ее не съели чудища! Не убивайте маму! - Какая нахер мама! - рявкнул самурай. - Это же черт какой-то, с рогами и хвостом! А ну, мелочь, не лезь под клинок! - Это моя мама! - обнимая лежащее существо, девочка подняла зареванное лицо. - Разве я ее с кем спутаю? Вот и цепочка на шее, это папа подарил на годовщину свадьбы. Тем временем дети окружили лежащие тела, раздавались радостные крики - дети узнавали своих матерей... - Господин рыцарь. - все тот же самый парнишка подошел к самураю. - Нас обманули. Наших родителей не ели никакие чудища, вот они - только без сознания. Жрица врала нам. Сперва соврала про родителей, а потом и вовсе убить собиралась. Церковники всегда говорили, что чудища убивают людей. Вот моя мама. А где чудища? - Парень, вот это было твоей мамой. - самурай уже не пытался осторожничать в словах. - А теперь твоя мама и стала этим чудищем. И ты сам можешь стать таким же. - А у вас есть мать, господин рыцарь? - парнишка впился взглядом в глаза самурая. - Смогли бы вы убить ее за то, что она... отличается от человека? Руки самурая опустились сами собой - сам не зная, парнишка надавил на самую больную точку в его душе. Макс очень сильно любил своих родителей, он без сомнений отдал бы свою жизнь, чтобы защитить их. И для него было не так уж важно, какое у его родителей будет обличье, ведь чувства от этого не зависят. - Если уж будете убивать, - парнишка стиснул зубы и опустил голову. - Тогда и меня тоже... Чтобы не расставаться... Выматерившись, самурай бросил катану в ножны, и круто развернувшись, направился прочь от этого проклятого места... ******** - Слушай, Макс, как думаешь, этим достойным господам еще нужно их имущество? – спросил рекона студент, косясь на полуживых инкубов. – Смотрю я, у них и кошельки висят и арбалеты есть… - Губа не дура. – улыбнулся витязь, который тоже об этом размышлял. – Вообще-то, за такие наезды обнулять надо, ну да ладно - штрафом отделаются. Только нам лучше поторопиться. Кто знает, сколько времени они еще в отключке проваляются. На том и порешили. Быстро обежав немногочисленные тушки обращенных, попаданцы собрали в общей сумме около пятидесяти бронзовых монеток и парочку серебрушек, но ушлый и опытный в таких делах рекон достал из сапога Пауля целый золотой, чем несказанно обрадовал Александра, который в это время собирал выпавшие из колчана арбалетные болты. - Хрень, конечно, еще та… - сказал витязь, скептически глядя на произведение местных оружейников, арбалетом именуемое. – Тяжелая, скорострельности никакой, но зато любой доспех вражеский пробьет точно. Главное, руку набить… Кстати, сколько там к нему болтов? - Двенадцать. – ответил Саша, прикрепляя колчан к поясу. – «Сайгу», конечно, не заменит, но хоть что-то… - Это да. – сказал Макс, после чего кинул Сане небольшой охотничий нож, ну как небольшой - длина лезвия сантиметров двадцать, односторонняя режущая кромка, скос обуха "щучкой". – Держи презент. Вроде как неплохое качество, да и гравировочка присутствует. - Слушай, а может не стоит? – сдал немного взад студент. – Одно дело деньги и арбалет, а другое этот нож… Вещь-то очень ценная. - Если не дурак, поймет. – ответил витязь. – Если же наоборот, то угостим болтом промеж глаз. Если не нравится, то я самураю нашему отдам… Кстати, надо бы его поискать… - Не надо меня искать. – вдруг раздался знакомый голос, и из-за церквушки, покачиваясь, вышел «паладин». – Но лучше нам как можно быстрее отсюда валить… - Чего это ты? – удивился рекон. – Сначала помогать и защищать рвался, а теперь… - К черту этих церковников и демонов! – прорычал в ответ Макс. – Жрица, фанатичка долбанутая, собиралась детей под нож, и на небеса к Богине своей. А демонов этих ваших детки порезать не дали! Говорят, родители это ихние… Да вашу ж мать! Что это за мир такой!? - Зачем любить, зачем страдать, ведь можно взять и расстрелять… - пробубнил стишок Саня, все-таки взявший себе нож. – Хватит ныть, сам в это влез и нас втянул, вновь. - А кто вообще решил в объезд поехать?! А, Сусанин?! – рявкнул в ответ самурай. – Все из-за тебя! Все!!! - Да? – осклабился Александр, поворачиваясь к своему товарищу лицом. – То есть, это я тебя заставил сначала инквизитора прирезать, а потом и тут за детишек вписываться? Может, я еще и в том, что мы в этот мир попали, виноват? Скажи ка, у тебя случайно хохлов в родственниках не было? А то у них тоже во всем Пууутин виноват, а то и все русские скопом, но только не они сами. - Сука, да я тебя!!! – зарычал Макс, кидаясь вперед и одновременно доставая катану, но витязь был быстрее. Подбив снизу руку с катаной, рекон врезал другой рукой самураю по заушному бугру, после чего, подхватив бессознательное тело, взвалил его себе на плечо, недовольно крякнув. - Тяжел, зараза… - пожаловался Макс, таща полуобморочного парня к ишакам, которые активно объедали все зелень в зоне их видимости. – А ты, Саня, тоже не прав. Видел же, в каком он состоянии. Зачем нагнетать начал? - Достал он меня, просто. – тяжело вздохнув, ответил студент, привалившись к стволу ближайшего дерева. – Сначала делает глупость, потом меня в этом обвиняет. Слушай… может тут его оставим? Будет суккубих местных ублажать свой, хе-хе, «катаной». - Знаешь, я ведь могу вас двоих тут оставить… - «тонко» намекнул рекон, после чего взвалил Максима на недовольно заголосившего ишака. – … суккубих ублажать. - Ладно, ладно, не сердись! – поднял руки Саня, после чего перевел взгляд на церковь. – Слушай… Там ведь много ценных вещей быть должно… - Если бы… - фыркнул витязь. – Алтаря, и того нет. Только стены деревянные и символ церковный. Скромно живут, однако. - Жаль… - буркнул Александр, отвязывая ишака от ветки. – Ладно, топаем до машины, загружаем ишаков и валим отсюда нафиг! - Слушай, а ты божьего гнева не боишься, что в церкви предлагал пошариться? – тем временем спросил Макс. – Сам ведь видел силу местной небожительницы… - Вот этот дятел убил уже двух ее служителей. – ткнул пальцем в бесчувственного самурая студент. – И ничего. Так что, думаю, скромного мародёра Пресветлая не заметила бы точно. Слушай, давай я лучше тебе анекдот расскажу… *** Дошли до машины достаточно быстро и в приподнятом настроении. Саня рассказывал студенческие анекдоты, витязь повествовал о своих приключениях в армии и клубе. Но возле самого уазика настроение быстро пошло вниз. Студент хмурился и как-то странно на машину поглядывал, Максим же не стал лезть ему в душу, а начал активно нагружать нерадивую живность нелегкой поклажей. Самурай же мирно спал, отходя телом и душой от пережитого стресса. - Как же все странно и как все страшно… - пробормотал Саша, проведя пальцами по капоту машины. – Больше ты не сможешь мною командовать, дух. Ведь даже твоего голоса я больше не слышу. Забравшись на переднее сидение, Александр последний раз сжал в руках руль верно служившей им все это время машины, после чего прикрыл глаза, наслаждаясь тишиной и запахом бензина. - Но я тебя не виню. Ты никогда мне не приказывала и ничего от меня не требовала. – продолжил говорить студент. – Это мой, порушенный графиней разум воспринимал все, как приказы. Поэтому я не уничтожу тебя. Не знаю, слышишь ли ты меня… Хотя, это уже не важно. После этого Саша замолчал, лбом уткнувшись в руль. Пусть он и решил для себя давным-давно, что не верит в любовь и такого рода бредни, но те чувства… Они были искренни и… чисты, что ли? И, как знать, может быть он и отбросил бы гонку за силой, услышав чужие, но такие родные и теплые мысли в своей голове… - Ну, попрощался с Омниссией? – вдруг разорвал молчание ехидный голос рекона. - Что… Как ты ее назвал? – тут же всполошился Саша, испугавшись, что витязь обо всем догадался. - Ну, Бог-машина, Омниссия… - развел руками Макс. – Ладно, вылезай и потопали. Надо уйти от храма как можно дальше, пока эти в отключке. И не забывайте, на утре еще и спецназ Ордена заявится, а эти сперва на всякий случай убьют, а потом уже разбираться будут. - Да… Хорошо… - пробормотал Александр, когда витязь отошел к заоравшим ишакам. – Омниссия… Неплохое имя для машины…