***
Свидетелем этого разговора стала пожилая леди, которая всё это время стояла возле окна. Занавеска надежно скрывала её от досужих глаз, зато она могла видеть и слышать многое. Этот разговор стал далеко не первым, который она услышала сегодня. Люди устали от затянувшейся войны, они были озлоблены и от этого становились опасными. Край, большая часть которого состояла из таких, как Билли Блэк, мог с легкость начать новые битвы. Только чью независимость они будут отстаивать было большим вопросом. Точнее, было ясно, что борьба будет за личною независимость и выгоду, но что останется от страны, от её политики и экономики было огромным вопросом. Дама тяжело вздохнула и отошла от окна. В задумчивости она взяла портрет с каминной полки и нежно провела по очертаниям мужчины, изображенном на нем. — Милый Дункан, хорошо, что ты не дожил до этих темных времен. Твоя честная и пылкая натура не выдержала бы этих волнений. Когда же ты заберешь меня к себе? Когда закончится наша разлука? Старый слуга прервал её тихое общение с покойным мужем. — Миссис Хейворд, леди Кора с детьми пришла. Пожилая леди вздрогнула, словно вышла из забытья, и лишь кивнула головой. Слуга понял этот своеобразный жест приглашения и успокоения одновременно и скрылся из комнаты. Спустя пару мгновений комната огласилась радостными голосами внуков. Их непосредственная радость от встречи с бабушкой вернула Алису Хейворд к светлой стороны жизни. В её жизни всё ещё была любовь, была…жизнь? Да, именно так. Была жизнь. — Мои хорошие! Алиса, Роджер, Гарри, — миссис Хейворд поочередно целовала своих внуков, прижимая их к себе, — Как же я соскучилась по вам! Роджер, Гарри, быстро сознавайтесь, опять испортили грядки, маленькие шалуны? Мальчишки быстро потупили взгляды, а храбрая сестренка тут же вступилась за них: — Это моя вина, бабушка. Я побежала за щенком и упала прямо на грядки. Роджер угрюмо посмотрел на сестру и пробурчал: — Она врет. Алиса обернулась и гневно нахмурила брови: — Не вру, — очень выразительно ответила она, при этом стрельнув глазами в сторону Гарри. Алиса-старшая засмеялась: -Ах, ты моя храбрая защитница! — она обняла внучку и тихо добавила, — совсем как моя обожаемая Кора. Внуки сразу поняли, что бабушка сейчас говорит не про их маму, а про неведомую им сестру бабушки — темноволосую Кору, портрет которой висел в бабушкиной комнате рядом с незнакомым индейцем. — Бабушка, расскажи нам про Кору, ну пожалуйста! — внуки затянули свое вечное «Расскажи нам» особо не надеясь на успех. Миссис Хейворд никогда не говорила о своей сестре, и детям приходилось самим додумывать истории сражений бабушкиной молодости и представлять себе бабушкину сестру с карабином в руках. -Хорошо, я расскажу вам о ней. Дети растеряно переглянулись, не веря своим ушам, и посмотрели на бабушку. На её лице, хранившим ещё былую красоту, проступило мечтательное выражение, а взгляд, устремленный в окно, был чист и задумчив. Мне было 15 или 16 лет, когда произошли печальные события, навсегда разлучившие меня с Корой. Нам предстояло переправиться из крепости в форт Эдуард. Французские войска Монкальма приближались и нам было небезопасно оставаться на пути врага. Мой отец принял решение переправить нас с Корой тайной тропой к форту. Мы могли бы отправиться вместе с обозом, но отец боялся нападения со стороны французов или их индейских союзников. Кто тогда мог знать, что опасаться стоит нашего проводника — гурона. Но мы, чистые невинные создания, верили в справедливость людей. Кто мог обидеть двух юных девушек? Тем более, что с нами был блестящий офицер. Майор Хейворд. Он отлично знал свое дело и был очень храбр. И, конечно же, красив, — Алиса засмеялась и украдкой посмотрела на портрет мужа на каминной полке. -Майор Хейворд-это наш дедушка? — спросил увлеченный рассказом Гарри. — Да, мой милый, это был именно он. Но тогда он был лишь нашим сопровождающим и тщетно пытался скрыть свои чувства ко мне. Я же была далека от подобных мыслей, но приятные чувства так же испытывала к нему. Но давайте же продолжать… Итак, наш маленький отряд углубился в лес, но вскоре был потревожен. Нас догонял нелепый, но совершенно великодушный Давид Гамут. Как оказалось, он был певчим и кто знает, какова сила его веры, раз он оказался в таких суровых местах. Мы бесшумно продвигались по тропам, которые мог определить только лишь наш проводник, время шло, а форт всё не показывался в просвете между деревьями. Мы начали волноваться, Дункан стал чаще ободряюще улыбаться нам, но ничего, кроме нарастающего чувства тревоги мы не ощущали. Как оказалось, наш гурон заблудился. Если бы мы все не были столь наивны и полны веры в лучшие стороны человека, мы бы заподозрили ложь, но тогда… Ах, юность так беспечна и часто закрывает глаза на очевидное. И вдруг, — Алиса немного повысила голос и сделала паузу, а дети замерли не в силах пошевелиться, — нам на встречу вышло трое. Белый человек и два краснокожих. Я испугалась. Тогда я ещё не различала различные племена индейцев, и безотчетный страх сковывал меня при каждой встрече с ними. Белый человек оказался разведчиком и носил прозвище Соколиный глаз. Он действительно был искусным стрелком и замечательным человеком. А два индейца — отец и сын принадлежали к старинному племени могикан. Они были последними из древнего и могущественного рода и вели странствующий образ жизни. Трое новых знакомых помогли нам, когда оказалось, что наш проводник-Магуа предатель и потом не раз спасали от смерти. Я была слишком юной и слишком впечатлительной, чтобы воспринимать ту действительность такой, какой она была. Большую часть времени во время нападений гуронов, во время плена или последствий нашего страшного приключения я провела или в слезах, или в обмороке, или в апатии. Если бы не ваш дедушка, мой Дункан…, — голос женщины замер и, после долгой паузы, она продолжила дрожащим голосом, полным слёз, — Кора была совсем другой… Она отважно принимала все опасности, не боялась ни плена, ни пыток, ни смерти. Она была горяча, как пламя и неукротима, как ветер. Часто только её смелость и упорство не давали мне сойти с ума от страха и неизвестности. Любимая сестра. Она всегда защищала меня…, -из глаз Алисы полились слёзы и она поспешно отвернулась к окну. Внуки и дочь подавленно сидели, прилагая все силы, чтобы не заплакать вместе с бабушкой. Маленькая Алиса не выдержала и со слезами бросилась к бабушке: -Бабушка, прости нас, мы не должны были расспрашивать тебя о Коре. Алиса-старшая обняла внучку: — Невинное дитя, вы не виноваты ни в чем. Я думала, что боль притупилась, что я смогу… Но я не могу говорить о тех давних временах без слёз. Время — плохой лекарь, когда затрагиваются душевные раны. -Дети, идите в гостиную. Бабушке надо отдохнуть, — миссис Роуз легко, но настойчиво, дотронулась до плеча Гарри. Ребята неохотно встали со стульев и тут Роджер спросил: -Бабушка, а кто тот индеец возле портрета Коры? Алиса печально улыбнулась: -Это один из тех двоих могикан, которые спасали нас на протяжении всего странствия. Его звали Ункас, сын Чингачкука, последний из могикан. Он сразу обратил внимание на Кору и со временем его восхищение моей сестрой только усиливалось. По некоторым признакам я тоже догадалась, что Кора отвечала взаимностью юному делавару. Но это осознание пришло чуть позже, когда я повзрослела и начала открывать для себя волшебный мир чувств, любовно созданный для меня вашим дедушкой. Он храбро сражался, спасая Кору, но коварные гуроны убили и её, и его. Всего лишь мгновения не хватило им для жизни, — Алиса снова замолчала и обернулась к портретам сестры и краснокожего юноши. «Всего лишь мгновения не хватило для жизни, — подумала она горько, — Их жизнь могла бы сложиться по-другому». Ей вспомнился разговор с Соколиным Глазом, когда он приезжал на свадьбу Алисы и Дункана. Тогда, во время веселья и любви, они вспомнили молодых людей и почтили их память светлыми слезами. Разведчик сказал, что по индейским верованиям, Кора последовала за Ункасом к счастливым полям охоты и Мунитто, великий судья всех индейских племен, с честью примет их обоих. Алисе было горько тогда, рана от потери была слишком свежа, но сейчас была лишь светлая грусть. Может, индейские верования правы и Кора с Ункасом пошли рука об руку в счастливый мир? Ведь сила любви бессмертна и она пройдет сквозь времена и пространства… Алиса тепло улыбнулась портретам на стене. Ункас и Кора были рядом везде. И в свои последние дни странствий, и в момент смерти, и на полях охоты (о, как хочется в это верить!), и здесь, на портретах её комнаты. Рука вновь потянулась к портрету мужа. Алиса тихо сказала изображению «Скоро мы встретимся, Дункан, осталось лишь одно дело». Она решительно поставила портрет на место и села за стол. Перед ней лежали чистые листы бумаги и очиненное перо. Обмакнул перо в чернила, женщина аккуратно вывела ровные строчки: «Юноша в офицерском мундире подвел к лошадям двух молодых девушек, а безмолвный индеец-скороход невозмутимо появился перед ними. Так началась эта история«…Часть 1
6 августа 2015 г. в 21:51
На улицах одного из самых первых поселений Северной Америки было многолюдно. В обычный осенний день снова решалась судьба страны. 30 сентября 1800 года, в далеком французском Морфонтене подписывался договор между Францией и США. Положит ли он конец длительному конфликту между двумя странами ещё не было известно, но люди не могли усидеть на месте и собирались в самих различных местах для обсуждения столь важного в их жизни события. Одно из них произошло на углу старинного, по меркам города, дома.
— Ты вспомни договор 78 года, Джеймс! «Франция обязуется защищать свободу, суверенитет и независимость США и не складывать оружия до тех пор, пока Англия не признает независимость США», — бородатый детина с обветренным лицом произнес эти слова с такой долей презрения, что его более щуплый собеседник тот час же начал поспешно оглядываться по сторонам.
— Тише, Билл, чего ты орешь на каждом углу слова нашего президента? — ещё тише, но довольно внушительно, прошептал Джеймс, — так недалеко оказаться за решеткой.
— Никто не посмеет упечь за решетку честного охотника. Я Билли Блэк, хозяин своего слова и несогласным могу доказать свое мнение, — при этих словах охотник погрозил кулаком воображаемым оппонентам.
Джеймс опасливо посмотрел на увесистый кулак товарища и потянул его за рукав:
— Пойдем в бар, там твои слова будут к месту. Найдется немного рому, чтобы промочить горло, а теплый очаг согреет озябшие руки. Ну и холод собачий! Богом клянусь, к вечеру начнет срываться снег, только посмотри на эти тучи!
Торговец пушниной (а Джеймс был именно им) с чувством плюнул на мостовую и потащил слабо упирающегося друга в соседний бар.