Уровень 14. Пекло.

Охранник бессвязно замычал, когда Бекхен переступил через него, заходя в архив. Но что мог сделать бедняга, будучи полностью связанным, он не мог пошевелить и пальцем, только беспомощно наблюдать, как мальчишка с вызывающе накрашенными глазами в слишком коротеньких шортиках для парня и огромной толстовке явно с чужого плеча рыщет по алфавитному указателю. Как эта пигалица, которую-то и парнем не назовешь, смогла проникнуть в самый охраняемый архив США?! - Так-так-так, посмотрим… - юркие пальчики прошлись по стопке карточек. – Куда вы, грязные федералы, запрятали моего Чанни. Хм… Нашел! Ах! В Китай? Какой кошмар! В Китай! Да чтобы вы знали, у моего малыша аллергия на китайских драконов! Фу, какое невежество! Мальчишка нахмурился и затоптал ножкой. - Уходим отсюда! – через мгновенье приказал он огромным бугаям в детских, но пугающих масках зайчиков. - Чанни ждет нас в Китае. Но сначала заедем в Корею, повидать моего старого друга. Охранник побледнел, чувствуя, как на лбу выступают капли пота. Если он не ошибался, то этот малец вел речь о Пак Чанеле. Опасном психе, самом разыскиваемом преступнике номер один во всем мире; монстре, который не имел чувств и морали. Прозванный за шрамы на щеках и опасное сходство с самым популярном злодеем комиксов Джокером, он вызывал страх и трепет, вполне оправдывая данную кличку. Бекхен потискал в руках смятую бумажку с адресом и еще раз взглянул на здание тюрьмы, мелькающее на горизонте. Основная часть была под землей, выход там же, где и вход, единственный лифт, уходящий на несколько сотен метров под землю, тринадцать уровней для заключенных и четырнадцатый на самом дне – специально для Чанни, новейшая охранная система, тысяча охранников и несколько десятков тысяч камер наблюдения по всему периметру. «Пекло» - самая охраняемая тюрьма. Оттуда не было выхода. Но это было легко исправить. Бекхен залез в машину на заднее сидение и, мило улыбаясь и хлопая ресничками, повернулся к связанному собеседнику. - Сехунни, будь хорошим мальчиком. Сделай все, как я тебе говорил, и будет тебе счастье. Хен когда-нибудь обманывал тебя? Мальчишка отрицательно помотал головой, так как рот у него был занят галстуком с эмблемой одной из самых престижных корейских школ. Форма на нем изрядно потрепалась, а от сумки с учебными принадлежностями остался лишь ремень. - Молодец, малыш, - Бекхен поцеловал младшего в лоб, затем достал блокнот и красиво нацарапал на одном из листов, заложив его потом под веревку, чтобы сразу можно было обнаружить. Машина завела мотор, и уже через несколько секунд Сехун валялся на грязном песке перед самым входом в Пекло. К нему подбежали двое охранников. Бекхен из автомобиля видел, как младшего развязали, грубо встряхнули и, мало соображающего, потащили внутрь. Это заставило ухмыльнутся: - Идиоты. Знали бы, кто попал к ним в руки, вели себя повежливее. Ну, что ж… - вздохнул Бекхен, поглядывая на часы, - мне остается лишь ждать. Через некоторое время на телефон пришло оповещение, что «зайчики», оставленные у школы Сехуна, мертвы, еще спустя минут – и в Интернете появилась новость, что был украден только прошедший полевые испытания истребитель нового поколения, первоисточники в виде техников военной базы сообщали, что это были десятки вооруженных до зубов убийц, обвешанных с ног до головы оружием, но Бекхен-то знал – один разозленный и влюбленный убийца летит сюда. Через час на горизонте появилась долгожданная железная птичка, из которой катапультировался лишь один человек. Раскрыв парашют, он приземлился в лесу недалеко от входа, но его спуск заметили лишь Бекхен и «зайчик», сидящий за рулем. - Эй, ушастая башка, давай поближе, хочу посмотреть… - Но, босс, это ведь был… - Знаю я, кто это был, тупая башка, давай работай! Автомобиль не успел сдвинуться с места, как пассажирская дверь со стороны Бекхена открылась, а самого мальчишку выволокли наружу. - Эй, Цзытао! Котик! Какая встреча! - Я тебе не котик, - прошипел наемник и замахнулся, чтобы ударить наглеца, ведь это было его рук дело – выкрал Сехуна, каков наглец. – Где Сехун, сучий ты сын?! - Ох, я тоже люблю тебя, милый, - залился смехом Бекхен. - Где Сехун?! – взревел Тао, встряхивая неудачную пародию на Харли. Тот лишь неправдоподобно засмеялся, пытаясь скрыть страх перед убийцей. Бекхен, выкрав школьника, рисковал жизнью, потому что знал – за Сехуном придет Тао, даже если сам дьявол утащит младшего в ад. Тао придет и уничтожит все на своем пути, а нужно было именно это. Но был еще один не маловажный факт, из-за которого наглый пацаненок был все еще жив. - Сехун там, внизу, - Бекхен указал кивком головы на тюрьму. – Там же и Чанни. Понимаешь, о чем я? Цзытао фыркнул и отпустил Бекхена, который куклой свалился на грязную землю. От страха совсем не держали ноги. Наемник сделал вид, что подобной слабости не заметил. Лишь вытащил катану и пошел возвращать Сехуна. На мобильнике зазвенел будильник. Было семь часов вечера, когда Цзытао вывалился из тюрьмы спустя два часа. На руках он нес отключенного Сехуна в ярко-оранжевом комбинезоне заключенного. Проходя мимо Бекхена, он не многозначительно произнес: - Еще раз так сделаешь – я оторву тебе голову. Хотя не сомневаюсь, что на её месте вырастет две. На землю упала скомканная записка: «Меня зовут Хуан Цзытао, я убью вас» с аккуратной бекхеновкой подписью в виде карточных мастей. Тысяча охранников и десятки тысяч камер слежения; тринадцать уровней защиты и один VIP – ничего не осталось от Пекла, лишь горстка штукатурки. Цзытао, как всегда, сработал чисто. Бекхен оставил зайчика с машиной, а сам, отодвинув труп охранника возле лифта ногой, отгоняя брезгливость, спустился на лифте. Из оружия с ним была лишь только бита, но после «зачистки» её было вполне достаточно. Четырнадцатый уровень встретил бетонной стеной, обляпанной кровью. Кода доступа Бекхен, соответственно, не знал, поэтому от души вдарил по панели своим грозным орудием. Замигали красным лампочки над головой, но сирена не завыла, вызывая подкрепления. Еще бы, откуда ему здесь взяться. Для проформы Бекхен вдарил еще раз и – о чудо – дверь отодвинулась, пропуская в длинный серый коридор, подсвеченный ярко-белыми лампами. В конце коридора Бекхена ожидало еще одно незначительное препятствие – тяжелая металлическая дверь, но оно казалось таким несущественным. Бекхен чувствовал – Чанель близко. Его жажда крови и мщения разливалась по всему этажу с такой концентрацией, что, казалось, можно резать воздух. Но Бена подобное не пугало, он знал, что Джокер не способен причинить боли своему любимому мальчишке. Напоминание о нежностях Чанеля остались лишь только в виде его толстовки, которую тот отдал Бекхену, прежде чем глупо попасть в ловушку федералов и оказаться в подземелье Пекла. За дверью, которая еле поддалась мальчишеской силе, оказалось еще несколько коридоров, разделенных лишь решеткой с цифровыми замками. Рядом как раз удачно лежал один из трупов, из кармана которого торчал пропуск. Бекхен без труда преодолел и их. За темными коридорами был небольшой лифт, спускающийся вниз, а там внизу – лишь дверь с небольшим стеклом, и просторная одиночная камера за ней с разукрашенными стенами и потолком. Среди сего беспорядка и хаоса, бросающихся в глаза странных перекошенных людей, психоделических надписей со значениями, известными лишь одному, на разобранной кровати, прямо на голой сетке лежал Чанель. Бекхен чуть не зарыдал в голос от счастья. С их последней встречи у Пака заметно отросли волосы, а он сам как будто стал больше – более накаченные руки, выглядывающие из-под комбинезона, точно такого же, какой был у Сехуна. Бекхен заколотил в дверь, привлекая чужое внимание: - Чанни! Чанни! Это я! Малыш! Чанель узнал его, подскочил и прижался лицом к маленькому окошечку, кошмарно улыбаясь. Но, черт подери, как Бекхен любил эту улыбку. - Бекхенни! Ты здесь! – прочитал по губам Бекхен и улыбнулся, поглаживая стекло там, где была разодранная шрамом щека. – Я скучал, малыш. Я так скучал. - Сейчас-сейчас, я открою дверь. Подожди немного. Бекхен вдарил по приборной панели на стене, та лишь жалобно пискнула и погасла. От злобы Бекхен разбил её полностью, но это не помогло. Тяжелая титановая дверь не поддавалась. Тогда он попытался разбить стекло, но бита оставляла лишь вмятины, из-за которых больше невозможно было рассмотреть Чанеля. Тогда-то Харли и разрыдался в голос. Стресс, голод, желание быть с Паком и невозможность этого высасывали из него все силы, ничего не оставляя. Глухой странный звук, раздавшийся по этажу, словно пощечина отрезвил Бекхена. За ним последовал еще один, еще более сильный, а следом – вдребезги разбитое стекло и улыбающийся Чанель. Долгожданные сухие губы и горячие руки, Бекхен плавился от любимых прикосновений. - Бекхенни, дай мне биту. Я выломаю дверь с этой стороны, - жутко улыбнувшись, поцеловал Бекхена Чанель. С разбитых костяшек капала кровь, пачкая любимую бекхенову толстовку. За воем сирен, оповещающих о том, что самый опасный преступник сбежал, Бекхен получил крепкие объятья и пьянящий поцелуй. Чанель в новеньком фиолетовом в полоску пиджачке только подчеркивал свое сходство с Джокером. Бекхен, восхищаясь будто бы обновленным возлюбленным, поцеловал его и затянул галстук. Рубашка на нем была ему явно великовата и не скрывала прелестных округлых бедер. Чанель не удержался и провел рукой, забираясь под одежду. На Бекхене больше ничего не было, поэтому тот лишь ухмыльнулся и вильнул задницей, призывно выгибаясь. - Бекхенни, - прохрипел Джокер, обнимая другой рукой свою жертву за талию, - неужели тебе было мало нашего недельного марафона? Ты же знаешь, сегодня у меня куча дел, так почему шалишь, мм? Уткнувшись в чужую макушку, Чанель продолжил оглаживать рукой бекхенову задницу. - Мне всегда мало, Чанни. Тебя мне всегда мало. Мы же так долго не виделись, неужели дела не подождут? Бекхен умел просить. Это Чанель знал, почувствовав рукой что-то твердое, явно лишнее. Догадка озарила – анальная пробка. Чанель на пробу потрогал пальцами основание, вызывая дрожь в чужом теле, так доверчиво прижимающимся к нему. - Бекхен, ты маленькая хитрая стерва. - За это ты меня и любишь? – ласково пропел Бекхен, лаская языком шрамы на щеках. – Я же самый лучший. Пробка была хороша в использовании, как и парочка игрушек, что остались у Бекхена с периода одиночества без Чанеля, но они и в половину не дарили то наслаждение, что дарил Чанель. В постели он был практически нестерпимо груб, но именно это заводило: он кусался и метил, словно дикое животное, но синяки, оставленные им быстро заживали, когда он их вылизывал в знак извинений. Он трахал до боли и дрожи в ногах, издеваясь с тем же азартом, с каким издевался над своими врагами. Бен Бекхен был его жертвой номер один. И Бен Бекхен был абсолютно не против такого расклада. Два шага влево, три вправо, еле пройти по коридору, без устали целуясь, только бы добраться до спальни. Бекхен висел на Паке, словно обезьянка, обхватив мощную талию тощими ногами. Член терся о новый паковский пиджачок, оставляя следы смазки, а задницу жгло в преддверье очередных неутолимых скачек. Сегодня Бекхен уж точно оседлает Джокера. Они рухнули на кровать, не прекращая целоваться и кусаться. Последний секс, наградивший смачными засосами на бекхеновой шее и расцарапанной спиной у Джокера, был всего несколько часов назад, но обоих это не волновало. Чанель всего секунду жалел свой новый пиджак, когда отбрасывал его в сторону, и ослаблял чудной ядерно-зеленый галстук. Вслед за пиджаком на полу оказался ремень с пряжкой в виде большой буквы «J» и забавные штаны в черно-белую клетку. - Кажется, эта рубашка тоже лишняя, - промурлыкал Бекхен, когда любовник оказался рядом и подмял его под себя. – Тебе не кажется? - Только после того, как ты избавишься от своей, малыш. Бекхен принял правила, хотя не очень их любил. Но играть нечестно мог и умел только Чанель, остальным приходилось подчиняться. Хотя и здесь Харли показал себя: медленно, словно издеваясь, он расстегивал пуговку за пуговкой, вызывающе одаривая томными взглядами. Оставалось всего пару пуговиц, когда Чанель не выдержал и, дернув Бекхена на себя, просто-напросто вытряхнул его из рубашки. - Теперь твоя очередь, - улыбнулся Харли и потрогал босой ногой возбужденный член Пака. Чанель не носил трусов. И эта была практически самая невинная странность Джокера, которая, впрочем, Бекхену безумно нравилась. Зачем нужно нижнее белье? Только дураки его носят, а Чанель таковым не был. Хотя Бекхена он заставлял носить трусы: с рюшечками и кружевами, ничего не скрывающие трусы, вызывающие, сексуальные, а самое главное – женские. Дико улыбнувшись, Джокер стянул с себя галстук через голову и запихал его Бекхену в рот: - Слишком много болтаешь. Оторвав рукав от рубашки, он привязал Харли за руки к кровати и задрал его ноги, чтобы получше рассмотреть то, из-за чего он и затащил Бекхена в постель, когда дела не требовали отложения. Анальная пробка с основанием в виде сердечка с красным камнем на конце поблескивала от большого количества смазки. Чанель надавил на нее, вызывая у Бекхена лишь судорожный вздох и горящий взгляд. - Хочешь, чтобы я её вытащил, - ухмыльнулся Джокер, пристраиваясь между разведенных ног, - и заменил этим? – он пошлепал сочащимся членом по ягодице Бекхена, а тот усердно закивал. – Ну, раз ты просишь, малыш… Пробка вышла с пошлым чпокающим звуком. Края бекхеновой дырочки не закрывались до конца и туда свободно вошло сразу три пальца. Внутри было жарко и мокро от спермы, оставшейся после ночи, и смазки. Пальцы свободно проходились по простате, Бекхен лишь мычал и поддавался им навстречу. - Хочешь что-то сказать? – издевательски спросил Чанель, смазывая свой член слюной. Поддев пальцами края сфинктера, он вошел одним резким толчком, раздраженно ерзая. Бекхен был слишком растраханным. – Нет, так не пойдет, малыш. Давай ты порадуешь папочку. Одним движением он развязал рукав, освободив руки, и вытащил своеобразный кляп, пропитанный бекхеновой слюной. Перехватив разморенного любовника, он перекатился на кровать, заставив себя оседлать. - Работай! – тяжелая рука вмазала по ягодице со звоном. Бекхен громко застонал, впившись ноготками в грудь Чанеля и принялся двигаться, насаживаясь до упора. Но член выскальзывал. Анальная пробка сыграла с Харли плохую шутку, тот захныкал: - Чанни… - Доигрался, блядь, - раздраженно засопел Джокер, вслепую шаря по ящику тумбочки, стоящей рядом с кроватью. Настроение медленно скатывалось вниз, сменяясь раздражением. – Оседлай меня, давай. Бекхен послушно простимулировал член рукой и насадился, но удовольствия это практически не принесло. Оставалось лишь довериться Чанелю. Тот достал из ящика одного из «бывших друзей» Бекхена. - Думаешь, я не знал? Маленькая сучка, надо было прятать их получше, а не в ящике рядом с нашей кроватью, - ухмыльнулся Пак, разглядывая румяные щечки со стыда. Бекхен, кажется, тысячу лет перед ним не краснел. Вытащенный им друг был самым маленьким, зеленым с небольшими выпуклыми боками. Бекхен им давно не пользовался, предпочитая более крупные, но этот дружок был в данный момент как раз к месту. Чанель его вылизал и протолкнул внутрь Бека, сразу же дурея от появившейся тесноты. Он двигался с игрушкой практически одновременно, шлепая Бека по упругой заднице. Мальчишка стонал в голос, с удовольствием подмахивая. Чанель облизывал его чувствительные соски и покусывал шею, вылизывая старые засосы, ставшие практически синими. Оргазм пробил все бекхеново тело одним ударом, член Чанеля так сильно сжало внутри вместе с игрушкой, что Джокер тоже не выдержал. Они лежали, тяжело дыша, Бекхен мелко дрожал, размазывая свою сперму по чужому животу. В заднице было мокро и непривычно пусто, но еще раз анальную пробку Бек и в жизни бы не запихнул в себя. Он ведь только хотел порадовать своего Чанни! - Бекхен… - Чанель поцеловал мальчишку в макушку. – Теперь с тебя новый пиджак. И жутко захохотал, оправдывая свое имя Джокера, когда Харли Квин двинул ему по ребрам. За входной дверью притаившиеся федералы вместе с ФБР стирали с лица холодный пот.