Не тот лагерь

Яркие лучи утреннего солнца стали палить в глаза, и я очнулся. Я попытался подвинуться, но понял что Алиса закрутилась вокруг меня в три погибели. Решив не будить ее вот так резко, и начал с нежного поцелуя. Но увы романтичного пробуждения не было. Двачевская вскочила, и тут же мне прилетело в ухо: — Ты че творишь?! Хотел меня трахнуть пока я сплю?! Урод! — Да пошла ты! — Психанул я, схватив форму и сигареты вышел из домика, громко хлопнув дверью. Меня и вправду достали эти перепады поведения Алисы, мне захотелось побыть одному, и я направился в лес. Меня не тревожили ни события последних дней, ни то что я до сих пор нахожусь в полной неизвестности о своем будущем, ни то что в любой момент меня может убить Восьмой или Зверь. Я закурил, и ускорил шаг, углубляясь все дальше в лес. Тропинка закончилась, дальше была лишь непроглядная лесная мгла. Но мне было не страшно, и как только я хотел перешагнуть за «грань», кто-то меня схватил за плечо, и кинул на землю. Я ударился головой о землю, но удар был настолько сильным, что в глазах потемнело, а в ушах раздался мощный звон. Когда я пришел в чувство, меня окружали несколько Пионеров. — Значит Седьмой, что-то твой поезд задержался. Рейсов так на двадцать. — Промолвил один из них. — Что вам нужно? — Прохрипел я. — Нам нужен ты. Если у тебя не выйдет одолеть нашего общего врага — ни у кого больше не выйдет. — Ответил еще один Пионер. — А как же Семен? А как же другие ребята из моего лагеря? — Если исчезнешь ты, исчезнет и этот лагерь. И Семен не сядет в автобус, потому что попросту не будет приглашен на встречу. — Еще один из них влез в разговор. — То есть я вроде как пуп земли? — Не зазнавайся. — Злобно прошептал один из десятка Пионеров, окруживших меня. Раздался выстрел, и все Пионеры исчезли, а ко мне подошел Восьмой, и протянул руку: — Ну привет, недруг мой любимый. — Я решил не принимать помощь от Восьмого, и лишь фыркнул, уводя глаза вбок. — Лучше не отталкивай меня. — Сказал мой клон, и тут же приложился прикладом ружья мне по голове. В глазах снова потемнело, но я все еще был в сознании. — Видишь ли, Седьмой. Я не могу тебя убить, так как кто ни будь должен избавиться от этого психопата — Зверя. Я встал на его сторону только что бы заполучить доверие, и в конце концов занять его почетное место в этом мире. Ты даже не представляешь что он творил. Уже на третьем витке он строил лагерь с первых часов. Все его боялись, но при этом он был любимчиком. Все девченки кидались на него, а он лишь отторгал их, поскольку хотел добиться своей мечты. Он хотел влюбить в себя Альбину и подчинить все лагеря, но в итоге попался в ее тенета. — Картинка стала четкой, и я решил прервать душевный рассказ Восьмого: - Да, да, да. Может быть ты сказал бы Старшему о том, что станешь троянским конем в рядах Зверя, было бы больше шансов. — С какого перепуга? — Ну, знаешь ли — Старший считал тебя лучшим из моих копий. Прости за лицемерие, но мы в моем мире. — Он никогда не… — Не перебивай! — Я поднялся с земли, и немного размяв шею продолжил: — Ты бы мог воспользоваться и нами, но не стал. Почему же? — Потому что я не хотел вас предавать. — Но ты уже это сделал. — При этом я никого не обманул, а просто перешел на другую сторону силы. — Знаешь, я думал ты и впрямь лучший. Но ты тряпка. — Я ударил Восьмого по лицу и направился обратно в сторону лагеря. Он же кинул ружье на землю, и стал столбом, видимо задумавшись о моих словах. В этот момент я почувствовал себя настоящим царьбогом. Тропинка становилась шире, а просеки между деревьями все больше, и спустя пару мгновений уже виднелась часть домиков. Я вернулся в свой домик, Алисы уже и след простыл. Довольный и сбивший пыл, я увалился на кровать. Но я так и не успел расслабиться. Тут же ко мне в домик вломилась ДваТиреЧе. Она смотрела на меня так, будь то я вырезал всю ее семью: — КАКОГО ХРЕНА ТЫ ТВОРИШЬ?! — Не начинай, и без тебя тошно. — Я увел взгляд от Насти. — НЕ ПЫТАЙСЯ ИГНОРИРОВАТЬ МЕНЯ! — Криппи подошла ко мне, и схватив за галстук приподняла. Я и не думал, что у девчонок столько мощи бывает: — ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ АЛИСЕ?! — Ничего. Я… — ЗАТКНИСЬ! — Тут же Настя ударила меня по носу. Кровь брызнула на постель. — Дура, ничего я ей не делал. — Промямлил я, зажав нос. — А ЧЕГО ОНА ТОГДА ВЫГНАЛА УЛЬЯНКУ И УЖЕ ЧАС СИДИТ И НОЕТ В ДОМИКЕ?! ПРИ ТОМ, ЧТО ЕЩЕ ДО ЛИНЕЙКИ ЧАС! — Я и не задумался о том, сколько времени. А ведь часы и впрямь показывали шесть часов утра. — Она меня выбесила, и я ее послал. Мне хотелось побыть одному. — Криппи ослабила хватку и сделала ехидное лицо. — Что ж, поздравляю. Теперь ты еще долго будешь один. — С чего бы это? — Да потому что Алиса теперь навсегда выкинет тебя из своей головы. — Неужели? — Именно. — Может хоть отпустишь галстук? Все таки мне еще с этой тряпкой две недели ходить. — Криппи отошла от меня на метр, отпустив галстук. — А знаешь, ты и мне по началу нравился. Но теперь я знаю какой ты мудак. — Очень увлекательная информация. А теперь прости, я хотел побыть один. — Я достал сигарету, и снова закурил. Настя недовольно фыркнула и вышла из Домика. Ситуация накаляется, и видимо я скоро стану темной звездой Совенка. Мне не хотелось ничего, кроме возможности убить Зверя. Ведь несмотря на то, что я послал Алису к чертям — я оскорблен тем, что мою девушку изнасиловал… я?! Черт… Я докурил сигарету, и кинув бычок на пол, растоптал его. Запах забычкованного табака и горящей краски привели меня в себя, и я вышел из домика. Утренний инцидент уже не так злил меня, и я хотел извиниться. Но видимо в ближайшие четырнадцать дней у меня не выйдет. Первым делом я вспомнил о том, что нужно все-таки позавтракать. Линейка скорее всего поразит всех. Ведь я решился. Я скажу всем о том, кто я такой, и что нам грозит опасность. Это конечно может не сработать. Но все-таки раз на раз не приходится, да и к тому же меня поддержат Макс и Артур, да и Алиса поддержит. Не смотря на нашу ссору она понимает серьезность ситуации. А вот как уболтать Ольгу Дмитриевну на минутное обращение? Ведь я не то что бы порядочный пионер. Ну да ладно. Попробуем. Я вышел из домика и пошел в сторону столовой. На площади убирались кибернетики. Видимо провинились перед вожатками. Но меня это никак не волновало, и я продолжил свой путь. У столовой стояла Ольга Дмитриевна. Вот он — мой шанс: — Ольга Дмитриевна! — Да. — Вожатая обернулась. — Это ты, Мрачнов. Чего тебе? — В общем это. Все очень сложно, и вы можете мне не верить. Но я не из этого мира. — Ты что, пьяный? — Нет, Ольга Дмитриевна. Все правда очень серьезно. Нашему лагерю грозит опасность. — И в чем же она заключается? — В моих копиях. В общем этот лагерь… А, неважно. Вы все равно не поверите. — Почему же? Я всегда выслушиваю пионеров. — Она ехидно улыбнулась. Меня это слегка испугало. — Я из двадцать первого века. И я знаю об этом лагере и о всех его жителях больше, чем наверняка знаете вы. Но есть одна проблема, этот лагерь предстал пре до мною не таким, каким он должен быть. И мой предшественник хочет убить меня. Мне нужна ваша помощь. — Мрачнов, если ты не врешь, то я постараюсь помочь. Вот только чем? У нас в лагере даже оружия нет, да и милиция не приедет по такому вызову. — Просто дайте мне выступить сегодня на линейке, и я все решу. — Ладно Мрачнов. Но знай, если ты просто решил пошутить — жди беды. — Ольга Дми… — Можешь не продолжать. Я выслушаю тебя на линейке. — Ладно. — Ольга Дмитриевна вошла в столовую, а я сразу за ней. Зинаида Ивановна готовила что-то очень вкусное. Запах был настолько знакомым, но я не мог понять что это. Это была солянка. Взяв одну порцию, я присел рядом с Ольгой Дмитриевной и быстро перекусив, направился к своему домику. Я достал все оружие, которое есть у меня, и направился на площадь. Пионеры потихоньку собирались. Кидая косые взгляды в мою сторону, пионеры перешептывались о чем-то. Ольга Дмитриевна встала у микрофона: — Итак, пионеры. Дело в том, что нашему лагерю грозит опасность. Иван Мрачнов знает, что происходит и сейчас посвятит вас в курс дела. — Вожатая передала мне микрофон. — Пионеры, дело в том, что я не из этого мира. Я пришел оттуда, где уже нет СССР, оттуда, где люди стали более либеральными, и по всему миру посеяли демократию. Но не в этом суть. Дело в том, что наш Совенок далеко не единственный. Есть бесконечное множество похожих лагерей, но именно в нашем происходит то, что должно произойти. Моя копия из другого лагеря желает убить всех нас. И мы должны обьединить наши силы, что бы победить в войне. Если вы мне не верите, то просто ждите, и тогда у нас точно не будет шанса одержать победу. — Мои слова поразили лагерь, и все пионеры согласились со мной. Я выдал оружие сильнейшим пионерам, которые и впрямь готовы к бою. Мои ряды заполнили: Артур Ветров, Макс Громов, Ваня Ерохин, Слава Сычев, Серега Сыроежкин, Саша Демьяненко и странный пионер по имени Толик. Остальные пионеры остались в стороне, но были готовы ко всему. После этого все направились на завтрак, а я думал над тем, каким образом подготовиться к бою. После завтрака мы с новоиспеченными бойцами направились на спортивную площадку, где нас стал обучать Геннадий Юрьевич. Ольга Дмитриевна и об этом позаботилась. Все таки она отличный человек, или не человек. Не важно. Артур держал в руках баллистический нож физрука. Гена посмотрел на Артура злобными глазами, но тут же сменил угрюмое лицо на добродушное. Он был удивлен тому, что мы смогли стащить у него баллистический нож, и пожал руку нашему проныре Артуру. Тренировка длилась до обеда. Геннадий Юрьевич учил ребят пользоваться оружием, и показывал простенькие приемы для самообороны. Измученные тренировкой физрука мы направились на обед. Даже я немного устал, хотя и был более подготовленным, нежели остальные пионеры. На обед нам подали не привычный супоборщ, а гречку с котлетами. Я сьел свою порцию быстрее всех, и решил что надо извиниться перед Двачевской. Я не видел ее ни на линейке, что не особо то и удивляет, ни на завтраке, ни на обеде. Это странно. Направившись к ее дому, я решил перекурить. Больше всего я рад тому, что Совенок не отверг меня, и готов защитить. Это было главное. Спустя пару минут я стоял у дверей домика Ульянки и Двачевской. Я постучал в дверь, ответа не последовало. Дверь была не заперта, и я вошел. На кровати сидели Лена и Алиса. Лена злобно зыркнула на меня и вымолвила: — Алис, а вот и твой сердцедав. — Алиса подняла глаза и посмотрела на меня глазами, полными печали и обиды. — Алиса, прости. Я не хотел… — ПШЕЛ ВОН! — Она вскочила с кровати и тут же ударила меня. Я принял удар, хоть и мог увернуться. — Я все равно буду тебя любить. — Спокойно сказал я и вышел из ее домика, хлопнув дверью так, что краска осыпалась. Алиса выбежала вслед за мной и обняла. — Ты дурак Мрачнов. Конченный идиот! — Я знаю. — Приобняв Двачевскую, и почувствовал как ее слезы скатываются по моему плечу. — Знаешь, с тобой было классно, но это же не важно. Все равно я ничего не буду помнить на твоем следующем витке, да? — Да, но… — Ты разбил мне сердце — Мрачнов. Но знаешь, у тебя есть масса других девушек. Вперед. — Алиса, зачем ты… — Алиса отошла от меня и заорала. — ДА ПОТОМУ ЧТО ТЫ ЕДИНСТВЕННЫЙ НАСТОЯЩИЙ ЗДЕСЬ! ВСЕ МЫ ЛИШЬ КУКЛЫ, И НЕ В ПРАВЕ ЧТО-ЛИБО ИЗМЕНИТЬ! — Тут же я почувствовал некую вибрацию в теле, и словно сквозь землю провалился. Я оказался в абсолютной пустоте, которая словно поглощала меня. И вот я вновь еду в 110й маршрутке, и в наушниках играет: «Серая мгла сочиться сквозь сияющие щели, Автобус 410 закрывает двери, И если ты попал сюда, ты сам виноват! Держись покрепче — наш автобус отправляется в ад!!! …» Неужели я что-то сделал не так? И события повторяться вновь? Да что же происходит?! Напротив меня сидел Старший. Он улыбался, и смотрел в окно автобуса: — Седьмой, зачем ты так издеваешься над пространством и временем? — Я не… — Это все ты. И не спорь. До твоего появления подобной херни не происходило. — Все начнется заново? — Нет, все вернется на свои места. — Но как? — Не важно. Просто ты разочаровал лагерь. — Я что-то сделал не так? — Да нет, хотя… Зачем ты пошел к Двачевской? — Я хотел извиниться. — Ты с утра уже извинился. — То есть это шанс все исправить? — Нет. — А что же? - Это уже тебе решать. - Ясно. - Я закрыл глаза и стал проваливаться в сон. Перед глазами менялся пейзаж, а автобус преображался из обычной ГАЗельки в Икарус... Ну вот. Привет - лагерь Совенок.