Дочь Кровавой Хабанеро

- Что случилось с твоей улыбкой, Кровавая Хабанеро? Ты необычно серьёзна сегодня. - Он привычно насмешничает и язвит, но он действительно беспокоится. И она это знает. - У меня плохие предчувствия. - Изящные руки накрывают большой живот в защитном жесте. Скоро появится новая жизнь. Он хмурится и кривит губы. Бледная рука накрывает её плечо. - Не говори глупости! Ты сильная, всё пройдёт хорошо. Она привычно улыбается ему. - Обязательно, табане! Ведь ты присмотришь за Наруто, если что! - Тц! Почему я? У него крёстный есть! - При всём моём уважении к Джираи-сама, ты можешь его представить воспитывающим ребёнка? - Пф! Да эта жабья рожа ребёнка такому научит! Вот ещё! Я не могу позволить вырастить из твоего ребёнка бабника! - Это будет девочка. Я уверена. - Ну, тем более! - Спасибо, Орочимару, большое тебе спасибо... *** Орочимару не любил людей. Он их по большей части даже ненавидел. Потому порой искренне недоумевал, что такого нашёл в вёрткой, взрывной и хамоватой девчонке. Ни тот факт, что она Узумаки, ни то, что она джинчурики, его на удивление не привлекал. Вот совсем. Что было вдвойне странно. И как так получилось, что они сошлись и стали чуть ли не семьёй, было загадкой для обоих. *** - Минато и Кушина погибли. Перед смертью Четвёртый успел запечатать в своей дочери Девятихвостого. - Бесстрастным голосом сообщили ему старейшины деревни. - Ребёнка определят в приют. Передавать джинчурики под чью либо опеку запрещается. У него тогда было только относительно цензурные две мысли. Первая: "Минато, какой же ты выродок! Ты хоть представляешь, на что обрёк своего ребёнка?!" И вторая: "Похоже, ты была права, девочка, у тебя родилась дочь..." *** Орочимару не привык забывать свои обещания. Кто бы что о нём не говорил, у него тоже была честь. И свои обещания он выполнял. Пусть он и не мог взять Наруто к себе, но он присматривал за ней. Он не Джирая или Цунаде, которые сбежали из деревни, только услышав приказ о запрете, "от греха подальше", как говорится. Кто эти старейшины, чтобы запрещать что-либо змеиному санину? Пф! Жалкое сборище стариков! *** - Чёртов монстр! - И как ей жить-то позволено! - Демон! - Чудовище! Наруто ещё слишком маленькая, но в три года она уже знает, что такое ненависть. Пробегая по улицам Конохи, она интуитивно старается не смотреть в глаза людям. Он морщится и привычно пришпиливает к стене сюрикеном руку гражданского, рискнувшего поднять на неё руку в попытке ударить. Глупые людишки! Они даже не видят, кем является этот ребёнок. Восхваляя Минато, они совершенно не опознают его дочь. О том, что о жертве Кушины тоже все благополучно забыли, даже заикаться не зачем. *** Он старается не показываться ей на глаза. Не зачем ей и окружающим знать, что Змеиный Саннин присматривает за ребёнком, по воле Четвёртого Хокаге ставшим оружием деревни. Но всё же, иногда, очень редко... Он оборачивался змеёй и сопровождал её в прогулках по лесу, куда она забиралась, чтобы скрыться от взглядов полных ненависти. Он знал, что в такие моменты её неизменно сопровождало два-три Анбу, но всё же не мог отказать себе в этом. Девочка на удивление спокойно реагировала на небольшую белую змейку, что иногда появлялась и следовала за ней. Даже пару раз угостила молоком. Покидая в спешке деревню, гонимый Третьим и Анбу он жалел лишь о том, что не может забрать девочку с собой. К ней, как и когда-то к её матери он привязался. *** - Орочимару-сама, в Конохе вырезали клан Учиха. - Я знаю, Кабуто. Мы отправимся сегодня же, чтобы собрать материалы. *** В Конохе всегда был отвратный защитный периметр. Ему даже таиться не пришлось особо, что бы войти в деревню незамеченным. Это удручало, хоть и было ему на руку. Смерть целого клана переполошило шиноби, видимо не до конца. Пробраться в морг и выйти не замеченным, было не сложно и вполне ожидаемо. А вот детский голос стал тем единственным, что чуть не довёл одного из Великой Тройки до инфаркта. *** - Здравствуйте, дядя-змея! Давно вас не было видно. Вы знаете, не хорошо тревожить мёртвых? Он медленно обернулся, застигнутый врасплох. Наруто. Ну, кто бы сомневался... - Кстати, у вас конфеты есть? *** Узумаки - это нечто. Напугать мелочь не получилось. Отвязаться тоже. А природное любопытство, взявшее верх, не позволило не задать вопросов про "дядю-змею" и "конфеты". Он ведь был свято уверен, что об этих его маленьких подарках никто не знал. Особенно девочка. Хотя ответ нашёлся быстро. "Рыжий комок шерсти", обитавший в печати Наруто, оказался на удивление: Болтлив. Шумен. Адекватен. Добр. (!?!) И ко всему прочему хороший сенсор. Первый раз услышав такую характеристику Великого Кьюби от восьмилетней девочки, Саннин будто наяву слышал комментарий Кушины: "Добавьте холост и с квартирой в резюме, и отбоя от женщин не будет". За полчаса разговора ему успели пожаловаться на всю деревню вообще и на Саске Учиху в частности, пригласить в гости, пожелать хорошего пути домой, обыскать на предмет конфет(!), найдя при этом все тайники, и скрыться в неизвестном направлении. - Кушина! Твой ребёнок - монстр! Мне уже жалко Коноху! - С чувством высказался он, не найдя половины своих сюрикенов и кунаев. - Помочь ей что ли?.. *** - Выдвигайтесь в Коноху. Ваша цель попасть на экзамен чунина. Остальные следуют за вами. - Есть, Орочимару-сама! Три силуэта исчезли в вихре техники перемещения. *** Несмотря на то, что в Конохе у него были действительно важные дела, как то: отлов Саске, сведение счётов с Сарутоби, да и просто о себе напомнить; основной своей задачей он считал присмотреть за одной маленькой блондинистой бестией. Даже до такого захолустья, как деревня Звука, слухи о её похождениях доходили. Он, конечно, понимал, что при операции "захват Учиха Саске" их бой будет практически неизбежен, но всё же надеялся обезвредить её до того, как поставит печать "Великому Мстителю". Но, видимо, это уже стало входить в традицию, маленький монстр умудрилась его удивить. Опять... *** - Теме - там, с тебя два мешка диетических конфет и коробка рамена. Связанный, как гусеница, Саске с кляпом во рту что-то протестующе мычал в сторонке, Сакура и Наруто спокойно жарили грибы и рыбу на костре, не обращая на Орочимару под личиной шиноби травы ни малейшего внимания. - Что, вот прям сейчас? - Змеиный саннин с каким-то философским настроением отстранённо отметил, что у него начинает дёргаться глаз. Эта девчонка... - В течение недели. - Вся в Кушину! И как только с Харуно договорилась?! Впрочем, если уж Кьюби сдался... *** Однако это был далеко не главный сюрприз, который она ему приготовила. Потому что "основное" было приготовлено под конец нападения на Коноху. Она встретила его счастливой и радостной улыбкой, в привычном оранжевом платье, под которым были неизменные едва приметные шортики. На правом плече у неё сидела миниатюрная версия Кьюби и смотрела на него со смесью сочувствия и злорадства. Минут за пять ему, не успевшему отойти от шока, вернули в рабочее состояние руки - Третий, чтоб ему у шинигами до скончания веков мучиться - и радостно объявили о том, что идут с ним. *** - Меня Шукаку раздавил, официально. А ещё в деревне ошивается Жабий Изврат! Сакура обещала прикрыть. - Пояснила она. - Моё мнение тебя не интересует. - Ну-у-у, не ты ли обещал маме, присматривать за мной? - Чем тебя Джирайя не устроил? Где-то в деревне громыхнуло голосом Анко: "ТЫ КУДА ЛЕЗЕШЬ?!! ПРЕСТАРЕЛЫЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ!!! ЭТО ЖЕНСКИЕ БАНИ!!!" - Вопрос снимается... *** В целом, он никогда не любил людей. Женщин в особенности. Но Кушина, ставшая ему чуть ли не дочерью, всегда была исключением. И её дочь, несмотря на то, что Минато иногда был несколько наивен в своём отношении к людям, тоже не могла оставить равнодушным. Пожалуй, единственное, что он не учёл, это отсутствие манер у своих собственных людей. - Кабуто, а куда это мы направляемся с этим прекрасным букетом цветов? - Медик сбледнул и постарался слиться с окружающим пространством, а ещё лучше, провалиться под землю. А ведь он только вчера отловил Дзюго с аналогичным предметом, почти у самой двери Узумаки... Видимо, воспитательную работу придётся провести повторно.