Heroes III

Самой смешной у них считается шутка, что Тэхен и Чимин два года прожили вместе в крошечной общажной комнатке и подрались за все это время один раз – когда не могли решить, кто будет кататься в тележке по ночному супермаркету. А во всем остальном – идеальное взаимопонимание, пусть и со своими причудами. Тэхен, например, говорит, что Чимин странный. Чимин любит смотреть фильмы со спойлерами и жевать размякшее печенье, которое вообще-то должно быть хрустящим. А еще Чимин задротит в третьих «Героев», которые, во-первых, ужасно древние (по мнению Тэхена), во-вторых, не подходят под разрешение экрана чиминового ноутбука (по факту). – Кто бы говорил, – беззлобно огрызается Чимин, когда Тэхен кладет подбородок ему на плечо и лезет обниматься, так что ноутбук едва не падает с чиминовых колен. Тэхен пожимает плечами и запускает пятерню в ярко-рыжие волосы – третья смена имиджа за месяц, подумаешь. Чимин аж икал от смеха, пока наносил краску на волосы друга, и ласково называл Тэхена педиком. Но когда через день Тэхен приволок домой упаковку красной краски и молча выставил ее на стол, Чимин не отказался. – Тебе идет, – повторяет Тэхен раз в сотый, наверное, и перебирает пахнущие шампунем с морской свежестью прядки. Чимин кивает, не отрываясь от экрана, – он прокачивает магов в отвоеванном замке. Тэхен обнимает его со спины, жарко выдыхает в плечо и бездумно пялится в экран. Идиллия, да и только. Так уж вышло, что за два года совместного проживания они привыкли, притерлись друг к другу. Чимин как-то выдал, что Тэхен для него как холодильник – нечто незаменимое. Фраза стала достоянием общественности моментально, Тэхен громче всех ржал как буйнопомешанный и, разумеется, он не обиделся. На Чимина в принципе обижаться трудно – с его-то безграничной тягой и любовью к людям очень сложно испытывать к Чимину любые эмоции со знаком минус. И когда Тэхен без стука ввалился в их комнату и обнаружил Чимина под красивым широкоплечим парнем, – кажется, он на два курса старше, – то не обиделся тоже. И вроде бы они оба одеты, но – Чимин рвано вздыхает и прогибается так, что кровать поскрипывает; его ладошки очень трогательно упираются в чужие плечи. Джинсы Чимина расстегнуты и приспущены с бедер, а ладонь незнакомца быстро двигается вверх-вниз по возбужденному члену. В голове Тэхена звучит четкое «что блять за ебаный пиздец». Вместо этого он говорит «ой» и выскакивает в коридор. Чимин выходит к нему минут через пять – куда менее возбужденный и красный как рак; мокрые прядки волос прилипают к наспех умытому лицу. – Я не хотел этого видеть, серьезно, – говорит Тэхен. Чимин извиняется, переминается с ноги на ногу и тычется Тэхену лбом в плечо. – Я сам не ожидал, что… – Чимин смущенно замолкает и кусает губу, сдерживая смешок. Тэхен, отстранившись, заглядывает ему в лицо (красные щеки, влажные губы, блестящие бесстыжие глазищи господи) и громко хлопает Чимина по плечу. – Я буду подъебывать тебя этим всю твою оставшуюся жизнь. Чимин отвешивает ему подзатыльник. Парня зовут Сокджин, и он действительно выпускник. В отличие от Чимина, Сокджин держится спокойно и уверенно – он пожимает Тэхену руку и, кажется, его совершенно не смущает то, что он делал этой рукой пять минут назад. – Надеюсь, вы не будете заниматься этим на моей кровати, – говорит Тэхен, когда Сокджин, выпив две чашки зеленого чая, уходит к себе в комнату, поцеловав Чимина на прощание. Чимин пристыженно смеется. – Я все не знал, как тебе сказать, – говорит он вечером, когда Тэхен валяется у него на кровати, подсушивая влажные после душа волосы. Тэхен смотрит на Чимина из-под пушистого полотенца – тот сидит на другом конце по-турецки, поглаживает пальцами клавиатуру гудящего ноутбука и явно чувствует себя не в своей тарелке. – Расслабься, – бормочет Тэхен и перелезает на свою кровать. На душе остается какой-то гаденький осадок. В смысле Чимин вовсе не обязан отчитываться перед ним, в кого он влюбился и с кем встречается, но Тэхен чувствует себя… обиженным? А в остальном вроде бы ничего больше не меняется. Чимин все так же подначивает Тэхена нарушить комендантский час и выбраться в ночной супермаркет. Они бегают по пустым проходам, нагребая в тележку кучу ненужных продуктов – жвачки всех вкусов, например, или сосиски для барбекю, которые Тэхен наловчился готовить в микроволновке – и прикидывают, как будут обходить старушку-вахтершу. Чимин все такой же ласковый, как кот, спит у Тэхена на плече на парах и списывает самостоятельные по физике. Он краснеет каждый раз, когда просит Тэхена уступить ему комнату, и светится, как солнышко, когда они втроем – Чимин, Сокджин и Тэхен – вечером пьют чай с вкусняшками, которые Джин охапками таскает Чимину. Посиделки как-то резко заканчиваются месяца через два. – Не сложилось, – коротко отмахивается Чимин, когда Тэхен спрашивает его напрямую, и запускает в «Героях» миссию с картой размера М. Через какое-то время у Чимина не складывается с Намджуном – добродушным высоким парнем, который Тэхену нравился куда больше, чем Сокджин. Снова посиделки с чаем и сияющая улыбка Чимина, когда он видит Намджуна в другом конце коридора, а потом все прекращается. – Эх ты, – тянет Тэхен, глядя на разбросанные фантики от конфет на полу. Чимин улыбается своей «да ладно тебе» улыбкой и склоняется над ноутом. Экран сообщает, что герой Киррь достиг 45 уровня Рэйнджер и приобрел +1 к навыку нападения, и Тэхена уже всерьез начинает подбешивать древняя игра. – Я в порядке, – смеется Чимин, когда Тэхен обнимает его со спины и уговаривает закрыть ноутбук. Тэхен рассматривает подсвеченный экраном чиминов профиль – широкий нос и серьезная складка губ – и все-таки настаивает хотя бы вырубить дурацкую игру. В итоге они смотрят какой-то боевик, который Тэхен видел раза два, а потому рассказывает Чимину весь сюжет по ходу фильма. Тэхен искренне надеется, что умиротворенное состояние Чимина, когда тот ложится спать, не плод его самовнушения. И уже лежа в кровати и прислушиваясь к размеренному чиминовому дыханию, Тэхен чувствует какое-то непонятное облегчение. И снова – больше ничего не меняется. Может, только Тэхен наблюдает за Чимином чуть внимательнее – как тот смешно хмурит брови, когда выстраивает персонажей на поле, или задумчиво покачивает головой, читая спойлеры к фильму, который они собрались посмотреть. Чимин хохочет во все горло, когда Тэхен орет «свали от меня со своими спойлерами, я нормальный», и нарочно громко читает вслух. Может, Чимин забирается к Тэхену на кровать чуть чаще, чем раньше – Тэхен обнаруживает его на своей территории, когда выходит из душа: Чимин заворачивается в его одеяло и в этом коконе выглядит так умильно, что отказать ему невозможно. Чимин высовывает одну руку из одеяла, протягивает вперед, и у него едва ли не на лбу светится зелеными буковками «мне срочно нужны обнимашки». Этому человеку двадцать лет. Серьезно. Кровать у Тэхена такая же, как и у Чимина – удобная, но для одного, и узкая, так что во сне Чимин цепляется за Тэхена, обнимает, устраивая горячую руку у того на животе, и иногда тихонько похрапывает на ухо. Ни о каких свиданиях нет и речи. – Надо бы найти тебе кого-нибудь, – говорит Чимин как-то на перемене, когда они жуют захваченные из дома бутерброды. Тэхен почти давится колбасой. – Нахрена? – задает он логичный вопрос и добавляет: – Ты о себе сам думай. Наверное, немного жестко вышло: Чимин едва заметно кривится и сутулится. Он быстро доедает свой бутерброд и, пробормотав про туалет, уносится в другой коридор. Позже, сидя на паре и наблюдая, как страницы в чиминовой тетрадке покрываются рябью, в которой с трудом можно расшифровать лекцию, Тэхен признается себе: он хуевый друг. Потому что когда вокруг Чимина не ошиваются всякие Сокджины или даже Намджуны, Тэхену намного спокойней. Просто Чимином не хочется делиться. Он, конечно, странный, и припизднутый маленько, и бесит иногда, и разбрасывает по полу носки, и не дает Тэхену уснуть, когда задрачивает в своих «Героев» до трех ночи, согнувшись над горящим ноутом, но все-таки. У них прав друг на друга больше, чем у каких-то Сокджинов. По крайне мере, Тэхену очень хочется думать, что Чимин считает так же. – Извини, – говорит Чимин, когда они идут с универа к остановке. Он не смотрит на Тэхена, а куда-то вдаль, обводит глазами изрезанный крышами горизонт, и в этот момент он выглядит пугающе серьезно и непривычно красивым. Тэхену хочется, чтобы Чимин добавил какую-то глупую шутку из тех, что он травит сутками, но Чимин молчит и хмурит брови, смотрит себе под ноги. Вместо ответа Тэхен треплет Чимина по волосам, с которых давно уже слинял яркий красный цвет. Тэхен продолжает безбожно издеваться над своими волосами – блонд, нежно-сиреневый, снова рыжий, и так до бесконечности. Чимин безропотно разводит в треснувшей керамической тарелочке с хрюшкой воняющую аммиаком краску и тырит в магазине одноразовые перчатки. В благодарность Тэхен проводит над волосами соседа такие же махинации – Чимин возвращает свой привычный темно-каштановый. Красный окончательно выедается с волос, кстати, только с третьего раза. Когда Чимин в шутку предлагает отпраздновать их третью годовщину совместного проживания, Тэхен начинает очень сильно подозревать, что они оба делают со своей жизнью что-то не так. Все свободное время Чимин проебывает за все теми же третьими «Героями», проходя миссии по второму кругу. Нет ничего удивительного в том, что Чимин отказывается, когда Тэхен зовет его сбегать с ним в поликлинику на два квартала выше – закрыть больничный. – Так лень туда переться, – корчит Чимин жалобную рожу. Тэхен показушно вздыхает и шнурует кроссовки. – Буду через час где-то, – предупреждает он. Чимин машет ему рукой, не оборачиваясь. Он сидит на своей кровати спиной к Тэхену. На экране ноутбука выскакивает лавка торговца артефактами – в общем, понятно. На улице Тэхен вспоминает, что папка с документами так и осталась лежать на столе. Мобильник, как назло, сел, так что придется возвращаться. Тэхен взбегает по ступенькам, открывает дверь, про себя отметив, что Чимин так и не соизволил запереться, а потом замирает на пороге с открытым ртом. Блядское, мать его, дежа вю, думает про себя Тэхен, пораженно выдыхая. На экране Чимина вместо героев, замков и чудищ один недвусмысленно голый японский мальчик недвусмысленно ебет другого голого японского мальчика. Причем ебет, судя по картинке, достаточно жестко – Чимин как-то в шутку говорил Тэхену, что ему нравится, когда грубо. В шутку, как же. Так уж как-то вышло, что их идеальные отношения не доросли до того уровня, когда выясняют предпочтения друг друга в порнухе. Пиздец, думает Тэхен, глядя на расставленные чиминовы ноги и мерно двигающуюся вверх-вниз руку. Он отходит назад на цыпочках, про себя молясь, чтобы Чимин был слишком поглощен дрочкой, чтобы заметить отражение охуевшего в полный рост друга в экране. Застукал соседа, когда тот решил погонять шкурку, подумаешь. С кем не бывало? Дверь закрывается под аккомпанемент тихого чиминового стона. Тэхен сидит в коридоре долго, подпирая дверь спиной. Ему вроде как все еще нужно забрать чертову папку, но картинка упрямо застывает перед глазами, и это, к ужасу Тэхена, совсем не увиденные японские порно-актеры. И – что самое хреновое – у Тэхена, кажется, на эту картинку стоит. Очень вовремя вспоминается – (красные щеки, влажные губы, блестящие бесстыжие глазищи) – ох, блять, все совсем плохо. Тэхен все-таки заходит в комнату через какое-то время, предварительно благоразумно постучавшись. Чимин открывает ему как ни в чем не бывало – свеженький, улыбчивый, разве что глаза блестят подозрительно хитро. – Лошара, – добродушно комментирует Чимин сбивчивые объяснения Тэхена (пришлось изрядно приврать, что он уже дошел до больницы) и запирает дверь. Чимин несколько раз ненавязчиво напоминает, что его предложение отпраздновать годовщину совместного проживания все еще в силе, а потом плюет и заявляет прямо: – Давай напьемся. Тэхен смотрит на него из-под челки и хмурится. Он не знает, как объяснить Чимину, что именно сейчас это не лучшая идея. Точно так же Тэхен не знает, как рассказать о том, что неприличное фото-воспоминание дрочащего Чимина не дает ему покоя уже неделю. Или что когда Тэхен в очередной раз мучился с утренним стояком в душе, то ему пришлось дрочить себе долго, представляя пышногрудую европейку, прежде чем он сдался. Тэхен кончил с мыслями о, мать его так, гребанном Чимине. О своем соседе Чимине, который мимими лапушка солнышко, ласковый как кот, любит спойлеры и дрочит на японское гей-порно. Стоит ли рассказывать и объяснять вообще. – Мы что-то совсем приуныли, – Чимин усаживается на пол возле тэхеновой кровати и устраивает голову у него на коленях. Смотрит снизу вверх этим своим серьезным взглядом – это пугает даже, серьезно. Тэхен говорит: – Давай, – и заранее соглашается, что пожалеет об этом. Просто пьяный Чимин – это совершенно конкретная отдельная история. Он охоч до прикосновений в два раза больше, чем обычно, а дурачится и шутит – раз в сто. Тэхен честно пытается хоть немного перевести их совместное распитие алкоголя хоть в мало-мальски цивилизованное русло – потрепаться на задушевные темы, посмотреть фильм, посудачить об одногруппниках, наконец. На фильм Чимин вроде соглашается, но спустя десять минут про него благополучно забывает. Чимин подползает к Тэхену и опрокидывает обоих на подушки. От этого маневра парни чуть не сваливаются на пол оба, и оба же одновременно прорываются глупым хихиканьем. – Я напился, – доверительно сообщает Чимин Тэхену. Впрочем, это понятно даже идиоту, коим Тэхен вроде как не является. – Поздравляю, – отвечает Тэхен и хрипит от шуточного толчка в живот. Чимин поджимает губы, сжимает пальцы на тэхеновой футболке; взгляд у него, несмотря на признание, осмысленный и серьезный, тот самый, что сбивает Тэхена с толку, потому что прочитать в нем что-то или понять невозможно. Чимин, он вроде простой как валенок, а вроде такой, как сейчас – лежит рядом, сопит в плечо, и совершенно не понятно, что с ним делать. Что можно. Чего не стоит. Что запрещено категорически. – Тэхен. – Чимин просто зовет его по имени, а у Тэхена в животе скручивается медной спиралью. Он тянет Чимина на себя, улыбается натянуто, мол, да ладно тебе, и пытается выровнять дыхание. Чимин дышит на него алкоголем, тычется носом в шею, вздыхает и ерзает. Он такой теплый и расслабленный, что Тэхену кажется – вот-вот уснет, но Чимин прижимается к нему теснее, и в бедро Тэхена упирается что-то твердое, и это явно не телефон. Пиздец, думает Тэхен. Полный пиздец. Чимин зовет его еще раз – глаза у него влажно поблескивают в электрическом свете единственной выжившей лампочки. Он потирается стояком о бедро Тэхена и смотрит так жалобно, что хочется выть. Глупый пьяный Чимин. Глупый пьяный Тэхен. Им бы укрыться одеялком да лечь спать, как раньше, а не херней страдать, честное слово. Но Тэхен никогда не считал себя слишком умным. Он лезет рукой за кромку чиминовых домашних штанов, Чимин поворачивается, чтобы Тэхену было удобнее, и – слава богу – больше не говорит ни слова. Его лицо в сантиметре от лица Тэхена. Наверное, из-за алкоголя Чимин стонет развязнее и громче, чем тогда – Тэхен упрямо отгоняет воспоминания из головы, всматриваясь в чиминово лицо. Тот заламывает брови, кусает губы – это могло бы выглядеть смешным, если бы не. Тэхена доставляет это намного сильнее, чем должно было бы. Не то чтобы Тэхен часто дрочил своему лучшему другу по пьяни и это для него было нормально, но – Чимин двигает бедрами, словно это он трахает тэхенов кулак, и сжимает через шорты твердый тэхенов член. Наверное, завтра им обоим будет дохрена неловко. Чимин кончает с громким стоном, пачкает ладонь Тэхена и свои штаны и пытается свернуться клубочком. Тэхен чистой рукой гладит его по взмокшим волосам, вторую вытирает о простынь. В голову приходит дурацкая мысль: теперь у Чимина есть полное право дразнить его, потому что Тэхен, как прыщавый школьник, спустил себе в штаны. По-хорошему Тэхену нужно хотя бы сменить белье. По факту он засыпает в горячих чиминовых объятиях, пока тот нагло использует его вместо мягкой игрушки. Утро наступает звоном пустой бутылки, об которую Чимин умудряется споткнуться. Тэхен садится на кровати, трет запухшие после сна глаза. В животе немного сводит судорогой – не то от выпитого, не то от страха. Что Чимин скажет ему? Что он скажет Чимину? Чимин поднимает бутылку и, подумав, ставит ее на стол. Подтягивает штаны, игнорируя белесое пятнышко на поясе, и раздирает пальцами спутанные волосы. – Я бы хотел, чтобы наш первый поцелуй случился раньше, чем… – Чимин не договаривает и смущенно хихикает – почти как школьница. Тэхен дебильно улыбается и фыркает в ответ. – Удаляй своих дебильных «Героев», они меня бесят, – говорит Тэхен. Чимин смеется. А больше ничего и не нужно.