Еще один раунд

Антея не знает, сколько времени она уже находится в этой комнате. Она начинает сходить с ума. Скудное убранство ее импровизированной камеры давило холодными стенами. Она сидит на стуле с высокой спинкой, руки заведены за спину и связаны прочными веревками. Женщина уже пыталась освободиться, но тщетно – сил не было. Перед стулом, на котором она сидит, стол грязно-серого цвета, позади него – стена с маленьким окном почти под потолком. Антея отчетливо понимает, что сбежать ей не удастся, а искать ее никто и не думает. Ее работодатель, скорее всего, забыл. Чушь. Майкрофт никогда и ничего не забывает. Значит, просто не может найти. Этот ответ кажется верным. Она уже отказывается верить, что все это реальность, ей хочется забыться, а от неудобной позы ломит спину. Ожидание невыносимо. Ей кажется, что она сходит с ума. Позади нее открывается дверь, кто-то зажигает свет, он очень яркий, режет глаза и женщина старается зажмуриться, волосы лезут в лицо, и Антея пытается запрокинуть голову назад. Джим мерзко хихикает, но Антея старается держать марку. Она сможет. Он не станет ее убивать – она слишком хорошо знает обо всех делах Майкрофта и представляет определенную ценность. Но Мориарти – сумасшедший, невозможно предугадать его следующий шаг. Он убирает с ее лица волосы, женщина приветливо улыбается. - Воды? - Джим ставит на стол кружку. В детстве у Антеи была похожая, только не с коровьей мордочкой, а с мордочкой жирафа, оранжевая и донельзя милая. А эта - грязно-серая и щербатая, но оттого она не кажется Антее отталкивающей - слишком уж хочется пить. Мориарти подносит кружку с водой к губам женщины, та не вырывается, не кричит, покорно выпивает почти все содержимое. Ей незачем с ним конфликтовать, она старается откинуться на спинку стула настолько, насколько позволяют связанные руки. - Ты не хочешь мне ни о чем рассказать? - Смотря, о чем вы хотите услышать, - она склоняет голову набок, разминая затекшую шею. - Ну, например, о том, где же твой начальник. - Не знаю, я забыла прикрепить жучок вместо заколки его галстука, - Антея пожимает плечами, но веревки сковывают движения, она не перестает - Похоже, тебе здесь нравится, - фыркает Джим, - и веревки, как я погляжу, не давят. Антея решает, что с такими мужчинами как Мориарти всегда проходит фокус с затравленным взглядом и кротким характером. И она из кожи вон лезет, чтобы предстать в более выгодном свете. Потому что она боится. Но секунда и Джим точно почувствует слабину, а это приведет к краху весь ее маленький план. Надежда на Майкрофта тает с каждой минутой. Он не всемогущ, он может ошибиться. Антея кривится: - Только веревки и мешают. Джим ухмыляется, но все его движения фальшивы. Антея отчетливо понимает, что актриса из нее никудышная. Но играть нужно. Это ее единственный шанс. - Я понял свою ошибку, - он запрыгивает на стол, начинает болтать ногами, кружка все еще в его руках, - я проводил с тобой слишком мало времени, прости, милая. Антея хочет заскрежетать зубами от такого обращения, но сдерживается и продолжает приторно улыбаться. Умение улыбаться врагам – первый навык, приобретенный во время работы на Майкрофта. От него улыбок не ждали, но вот от ассистентки – всегда. Поначалу было неимоверно тяжело, но она смогла справиться. Справится и сейчас. Хотя задача на этот раз труднее. - Собираешься исправить эту досадную оплошность? - Наверное, - он пожимает плечами, - расскажи что-нибудь. - О чем? - Только не о своем боссе. Оба Холмса у меня уже в печенках, - издевательски ворчит Джим. - Хорошо-хорошо, - Антея пытается выглядеть расслабленной, но отвлечься, когда рядом Мориарти – смерти подобно. – Хорошо, я родилась в пригороде Кэмбриджа, затем перебралась в Саутгемптон, окончила юридический факультет. Это не столь интересно, честно говоря. У меня обычная жизнь. - Да, обычная, нет водительских прав, почти никаких упоминаний, - фыркает Джеймс, - никаких нарушений, даже за время обучения в университете. Хотя, о чем это я, это ведь сам Майкрофт. Сам чист как младенец и тебя отчистил. Антея закатывает глаза, всем своим видом говоря, что знает, о чем он. - Все это просто прекрасно, ни одного пятнышка на вашей репутации. Даже ваших родителей характеризуют как верных католиков, посещающих церковь. Мне так и хочется раскопать на вас что-нибудь эдакое. - Так это все, о чем ты хотел узнать? - А ты хочешь еще что-нибудь рассказать? – в его глазах полыхает огонек опасности, он страстно желает узнать «что-нибудь эдакое». - Нет, - она предпринимает попытку размять кисти, - я хотела бы узнать кое-что. Как ты на это смотришь? - Положительно, - он прищуривается, ставит кружку на стол, он заинтересован. - Любимый сериал? - Серьезно? – Мориарти усмехается, - Что, если я отвечу «Доктор Кто»? - Про странного чудака-путешественника во времени? – Теперь настает черед Антей фыркать, - тебе подходит. Джеймс смеется, он напряжен, он фальшив. Насквозь. Антея все продолжает улыбаться. - Еще скажи, что тебе больше нравится Тэннат. Чтобы уж наверняка. Гримаса на лице Джима не поддается никакому описанию: - Нет, только Смит. В его кармане звенит телефон, он презрительно усмехается, но трубку берет, все так же болтая ногами. Он хочет казаться беспечным. Женщина внимательно следит за ним. Ей кажется, что она сходит с ума. Такого не может быть. Он точно не верит ей. Какой еще Стокгольмский синдром? Она не одна из Холмсов, у нее не хватит ума обыграть Мориарти. Какая к черту эмоциональная связь с похитителем? Ей хочется задушить Джима собственными руками. - Мне пора, дорогуша, - телефонный разговор давно закончен, теперь Джим стоит позади, Антея не может его видеть, но она чувствует, как он прикасается к ее волосам, а затем склоняется к уху, - было приятно поболтать, милашка. Приходи еще. Джим уходит, оставляя ее в одиночестве. Он выключил свет и теперь вокруг вновь темнота. Она поглощает, затягивает. Антея старается хоть чуть-чуть расслабить узлы веревок, но ничего не выходит. Волосы вновь падают на лицо, когда она опускает голову на плечо. Прошло уже почти полчаса. Часы внутри нее тикают, равномерно отсчитывая, сколько ей осталось. Становится все равно на то, что может случиться. Джим вернется, а, может, и нет. Кто его знает. Мориарти всегда будет оставаться собой, в любой ситуации. Антея слышит, как дверь позади нее открывается. Это явно не Джеймс. Из коридора доносятся крики, шум нарастает. После привычной тишины череп готов взорваться на тысячи мелких осколков, голова болит нестерпимо. Все кажется сном, а когда запястий касаются чьи-то холодные ладони, то все встает на свои места. Антея уже не понимает, кто перед ней, она слишком устала, у нее больше нет сил. Женщина перестает следить за чужими движениями. Через секунду разрезанные веревки опадают на пол, а невидимый кто-то перемещается к ее ногам. Антея опускает взгляд и видит Холмса. Спустя минуту она уже полностью свободна, пытается встать, но колени предательски дрожат и она снова валится на стул. Майкрофту ничего не остается кроме как протянуть ей руку. Она неуверенно хватается за его ладонь, сжимая так сильно, как только может. Он не произнес еще и слова. - Почему ты не остался в машине? - Голос Антеи хриплый. Холмс качает головой, они выходят в коридор. К Антее быстро подбегает медсестра и протягивает ей оранжевое одеяло, она что-то говорит ей, но женщина тихо отвечает: - Нет-нет, я в порядке. Но сама берет одеяло, пытается неловко накинуть его на плечи и старается идти дальше. Краем глаза она замечает Майкрофта, он рядом, его рука в нескольких сантиметрах от нее. Невозмутим, источает спокойствие. Они выходят из здания, Антея старается не оглядываться. Вокруг нее снуют какие-то люди, но она не обращает на них никакого внимания. Водитель услужливо открывает дверь, а Майкрофт обходит машину с другой стороны и занимает свое место. Здесь ничего не изменилось. Ничего и не должно было измениться. Ее не было всего несколько суток. На сидении - коробка с мобильным телефоном, Антее остается лишь вымученно улыбнуться и опуститься рядом с начальником. - Я подверг тебя опасности, - тихо говорит он. - Это неважно, - она качает головой и плотнее закутывается в одеяло. За окнами ночь, рабочий день давно закончен, поэтому Холмс притягивает ее к себе, обнимая за талию, и целует в висок. Антея закрывает глаза - дорога до загородного дома им предстоит долгая.