Свидание.

Макс нервно покусывает ногти, сдирая с них и без того облупившийся лак. Макс смотрит в зеркало, последние двадцать минут пытаясь уложить челку, чтобы она не падала на глаза, а хотя бы немного прикрывала лоб. Макс вышвыривает на пол всю одежду из шкафа и, спустя пару минут поисков, убеждается, что у нее нет ничего, кроме джинсов, джинсов, джинсов и одной мини-юбки, к которой ничего не подходит. Макс близка к отчаянию. «Надену юбку и майку. И кеды.» — она смотрит в зеркало и с грустью понимает, что это подходит скорее для катания на скейте с Хлоей, чем для свидания. В крайнем случае, для обеда в «Двух китах», но никак не для ужина в пафосном ресторане. Ни в коем случае. Макс примеряет еще одни кеды, надеясь, что сможет найти что-нибудь подходящее, но в конце концов сдается, выходит из комнаты и стучит в дверь Даны. Та открывает не сразу и выглядит заспанной, но у Макс нет времени, чтобы извиняться, у нее вообще нет времени. Еще полчаса — и она совсем опоздает. Услышав о проблеме, Дана даже немного просыпается. Новость о том, что Макс Колфилд наконец-то понадобилось приличное платье, стоит лишних нескольких часов сна. В результате девушке достается вполне приличное светло-розовое платье с круглым вырезом и юбкой-тюльпаном. Для высокой Даны оно суперкороткое, однако Макс оно едва достает до колена. В довесок несчастная Макс, пытающаяся сообразить, не выглядит ли она как шлюха, получает бежевые туфли на платформе и бежевый клатч. От макияжа ей удается увернуться, списав на то, что она опаздывает. — Чмокни за меня Уоррена — ему повезло с такой красавицей, — смеется Дана, выпроваживая Макс после ее сбивчивых благодарностей и смущенной улыбки. Макс одергивает платье и думает, что Уоррену точно, абсолютно, катастрофически не повезло. *** Кейт приходит в закрытом черном платье ниже колена, она распускает волосы, которые обычно держит в тугом пучке, и это единственная вольность, которую она себе позволяет. Макс снова ощущает себя слишком развязной рядом с этой скромницей — однако Кейт ни взглядом, ни жестом не выражает недовольства, наоборот, улыбается и краснеет. Они обе не знают, как люди ведут себя на свиданиях. Макс ощущает себя до ужаса глупо, когда неловко целует Кейт в щеку, убедившись, что их никто не видит. Кейт смотрит на юбку, едва прикрывающую коленки Макс, и неожиданно чувствует вину за максимально строгую одежду. Может, в таком виде на свидания не ходят? Они выходят из Академии, и наконец Макс может выдохнуть — в городе шанс встретить ребят из школы намного ниже. Тем более, уже вечер — над Аркадией Бэй солнце опускается за море, золотым светом окрашивая улицы, крыши домов и светлые волосы Кейт, делая их почти что медовыми. — Так куда мы идем? — Кейт неловко берет Макс под руку, стыдясь даже этого простого жеста. Она неловко оглядывается по сторонам, будто боится, что их кто-то заметит. Макс пожимает плечами, делая вид, что совсем не нервничает и не замечает того, как нервничает Кейт. Она думает, что у нее совсем не получается. Кейт думает, что у нее получается слишком хорошо, и от этого заливается краской еще сильнее. Макс такая уверенная и спокойная. — Не помню, ресторан с каким-то французским названием. Джульетта и ее парень были там недавно, говорят, отличное место. И держат его не Прескотты, так что этому месту недолго осталось, — Макс как-то натянуто смеется. Шутка должна была разрядить атмосферу, но она ее только сгущает. Кейт кивает, не зная, что на это ответить. Всю дорогу они идут молча, изредка бросая друг на друга быстрые взгляды. Макс думает, что первое свидание Кейт из-за нее будет самым, самым, самым провальным в мире, и от этого ей безумно хочется сбежать с собственного первого свидания. Кейт думает, что Макс ведет себя уверенно и раскованно, и боится выглядеть неопытной и зажатой. Котенок, увязавшийся за ними, думает, что ниточка, выбившаяся из юбки Макс — увлекательная игрушка, которую он никак не может схватить. *** Ресторан и вправду выглядит ультрасовременным. Макс думает, что зря она отказалась от идеи пикника на природе — «как же так, это ведь первое свидание» — и не без страха смотрит на высокий потолок, всего пять столиков, которые нужно бронировать заранее, картины в резных рамках на стенах и белоснежные скатерти. Хостес — миловидная брюнетка в строгой форме — ослепительно улыбается и спрашивает, на чье имя был заказан столик. Макс называет свою фамилию, и Кейт ощущает, как от страха у нее потеют ладони. Ей безумно хочется сбежать отсюда, запереться в комнате и покрепче обнять своего крольчонка. Они садятся за столик в самом углу, у окна. На подоконнике стоит — явно безумно дорогая — хрустальная ваза. Кейт пытается поправить юбку и едва ли не падает, зацепившись за стул. Стена помогает избежать падения, но стул проезжается по полу с таким звуком, что, кажется, на них оборачиваются все немногочисленные посетители. Кейт думает, что теперь она точно опозорилась по полной — при взгляде на Макс, которая накрывает лицо ладонью, она понимает, что так и есть. Макс прячет глаза от стыда, но не за Кейт, а за саму себя — нужно было отодвинуть ей стул и предложить сесть. Кажется, пора брать у Виктории уроки этикета. Официант — молодой человек с надменным взглядом — приносит им меню и, едва он отходит, девушки понимают масштаб накрывшей их трагедии. На красивой, тонкой бумаге с витиеватым шрифтом напечатаны названия блюд… ТОЛЬКО на французском языке. Кейт поднимает голову, и видит тот же ужас в глазах Макс. — Я не знаю французского, — шепчет она, наклонившись над столом, и Макс только потерянно кивает в ответ. Кейт не знает, как ей хватает смелости добавить — Может, уйдем? Макс уже почти готова согласиться — три шага по небольшому залу, и они могут отправиться куда угодно, хоть в лес на пикник, хоть в «Китов» к Джойс, хоть даже обратно в Академию. Но сама мысль о том, что придется пройти мимо этих вышколенных официантов, чувствуя спиной их презрительный взгляд, мысль о том, как этот надменный юноша будет обсуждать состояние их кошельков заставляет ее стиснуть зубы и ответить: — Ну уж нет. Я сейчас все исправлю, — Макс достает из сумки свой телефон. Интернет едва-едва ловит, но этого должно хватить. — Инстаграм, великое изобретение человечества… Сейчас мы узнаем, что это и как оно выглядит. Макс ободряюще улыбается, хотя внутри нее, где-то в самом мозгу, маленькая Максин Колфилд носится кругами и орет что-то невообразимое и нецензурное. Кейт сглатывает и смотрит в мельтешащие буквы. Фотографии грузятся медленно, и Макс едва-едва успевает посмотреть пару блюд, как юноша с надменным лицом снова подходит к их столику. — Вы уже готовы сделать заказ? — он переводит взгляд с Кейт на Макс. Макс увлечена телефоном и не реагирует, поэтому Кейт приходится отвечать самой. От волнения она запинается, а ее собственный голос кажется ей тоньше и слабее. — Эээ… П-пока нет. Извините, — она робко улыбается, юноша кивает и удаляется. Кейт кажется, что он смеется над ней. Что сейчас он вернется на свое место, расскажет все остальным, и все они будут над ней смеяться. Она закусывает губу, решив, что не будет выглядеть необразованной. — Эээ… вот это, кажется, суп-пюре. Это рыба с какими-то странными травами, — шепчет Макс, тыкая в названия. Она сама уже начинает понимать, что эта затея совершенно бесполезна. — Макс, просто выбери по цене, — шепчет Кейт, хватая Макс за руку. — Мы же не будем сидеть тут до скончания века, правда? Макс вздыхает и кивает. Они вдвоем вслепую тыкают в какой-то странный салат и выбирают горячее по сочетанию наиболее нравящихся букв. Остаток времени Макс пытается выговорить все эти названия так, чтобы не выглядеть полной дурой. Кейт смеется над ее попытками — и сначала Макс чувствует себя все более и более неловко, а потом, видимо, когда стыдиться становится больше нечего, смеется вместе с ней. Кейт повторяет за ней все это — но у нее получается еще более нескладно, что вызывает новый приступ смеха. И все равно, когда подходит официант, они просто указывают строчки в меню пальцем. Он кивает и забирает с собой тонкие листки, а девушки едва ли не в унисон облегченно выдыхают. Макс впервые за вечер думает, что, возможно, это не самое провальное свидание в жизни Кейт. Кейт думает, как же она чертовски счастлива, что Макс ее пригласила — пусть она и выглядит круглой идиоткой. Они непринужденно болтают еще около получаса, пока им наконец не приносят салаты. Кейт осторожно накалывает на вилку листок странного салата, разжевывает и неловко улыбается. — Знаешь, очень даже вкусно. — Везет, — Макс морщится, с трудом заставив себя сглотнуть кусок какого-то мяса с пряностями. — Настолько горько, что хочется утопиться в этом противном масле. А название было красивое. Кейт хихикает, и Макс тоже не может сдержать улыбку. Благо, здесь небольшие порции… С горячим дело обстоит немного лучше —, а может, им уже становится все равно. Они говорят обо всем на свете, и Макс с огромным изумлением понимает, что видит перед собой совсем не ту Кейт Марш, которая сидит за самой дальней партой, боится отвечать вслух и ходит по коридору, опустив глаза. Макс понимает, что все это время рядом с ней пряталась потрясающе умная, честная и невероятно добрая девушка —, а вовсе не затравленная и одинокая тихоня. Макс понимает, что первые впечатления могут быть чертовски обманчивыми. Она не знает, чего хочет больше — чтобы все поняли, какая Кейт на самом деле, или, наоборот, чтобы только она знала ее настоящей. Но одно она точно знает — она уже влюбилась. Прости, Уоррен. *** Макс совершенно не жалеет, что пришлось потратить все накопленные деньги — в конце концов, оно того на самом деле стоило. Как стоила того и обратная дорога в вечерних сумерках, когда в небе над морем зажигались звезды, а набережная плавала в оранжевом свете фонарей. Как стоило того и то, что Кейт — убедившись, что их никто не видит — быстро чмокнула Макс в губы, прежде чем они разошлись по комнатам. И то, что Дана на следующее утро растрепала едва ли не всем, что Макс Колфилд ходила на свидание — и пришлось объяснять Уоррену, что вышла ошибка, что девочки любят потрепаться о том, чего вовсе не было… Оно все того стоило. Но следующее свидание они точно проведут не в ресторане.