***
Страсть накрывает меня с головой, Сгораю, пылаю одним я тобой! И вкус на губах обжигает и тает, Мне этого так без тебя не хватает!
***
Зима сбежала, суетливо хлопнув дверью. И в душу ломится обманщица-весна. А в дырявой душе так давно сквозняк и ветер. Как в этой кухне с трещиной на стекле. Оставленной от его удара. Собственно и душу именно он истёр. А когда придёт зима и заморозит лужи, а тротуары поменяют каблуки. Кто-то другой мне точно так не будет нужен! Быть может, я, быть может, ты. Я ничего не чувствую, не жду, не верю. Только себе, только тебе. Только тебе, чёртов, Пак Чанёль. От хлопка дверью я вздрагиваю, но не больше. Слышу размеренные неторопливые шаги. Его шаги. Любимые шаги. Он заходит на кухню, и проходится по мне взглядом, будто сканером. А на немного пухлых губах появляется противная ухмылка. Что нравится тебе? Нравится то, во что ты меня превратил? Спутанные волосы, чуть потёкшая тушь и в кровь искусанные губы. Искусанные тобой. Из одежды лишь чёрное нижнее бельё и его когда-то белая длинная майка. Его взгляд цепляется за краешки кружев белья, а спускаясь вниз, он останавливается на моих ногах, на моих коленях. Я тоже смотрю на него изучающе. Чёрные узкие джинсы, свободная белая рубашка и чёрная косуха. Образ плохого мальчика-рокера ему очень подходит. Ведь он настоящий дьявол с чёрным сердцем, если оно у него вообще есть. Перехожу взглядом к лицу, чуть пухлые губы, большие карие глаза, торчащие уши, прикрытые высветленными белыми прядями волос. Такой цвет ему чертовски шёл. Как он может быть одновременно таким противным и таким желанным для меня?! Наши взгляды встретились. Смотрю на него с вызовом, надоело бояться. Его ухмылка становится более ядовитой, и он медленно приближается ко мне. А я непроизвольно пячусь. Шаг, два и я уже упираюсь попой в подоконник. А он уже рядом, я чувствую его запах одеколона, смешанный с запахом вишнёвых сигарет. Голову начинает кружить, а в животе завязывается тугой узел. Ублюдок! – Я тебя ненавижу! – Со всей злостью плюю ему это в лицо. Он лишь улыбается и, облокотившись руками об подоконник с обеих сторон от меня, не даёт мне ни единого шанса на побег. – Но ко мне ты всё ближе. – Проговаривает он. Его хриплый голос эхом раздаётся в моей голове. – Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – Как заклинание повторяю я. – Ты меня ненавидишь, но ко мне ты всё ближе всё равно. – Прошептал он на ухо, специально задевая мочку. От таких его действий глаза сами закрывались, а дыхание сбивалось. – Посмотри на меня. Нехотя и очень медленно я открываю глаза и поднимаю голову, чтобы встретиться с его глазами. В них видно возбуждение, желание и страстную любовь, его взгляд затуманен. Он мой чёртов фанатик. – Я хочу тебя. – Сказали мы одновременно. Тут-то наш разум и самоконтроль улетели куда подальше. Чанёль жадно припал к моим губам, терзая их в жадном поцелуе. Его руки перебрались на мою шею, большими пальцами он водил по моим скулам, а другими он впивался в мою кожу. Я же просто вцепилась в полы его куртки, лишь бы устоять на ногах. Секунда и его руки медленно стали спускаться вниз, чертя какие-то только ему известные узоры на моей спине. Я издала первый, едва слышимый стон. Для него это был шанс углубить поцелуй, что он и сделал. Я тоже не отставала от него. Расстегнув его рубашку, я положила свои руки на его грудь. Он вздрогнул от прикосновения моих холодных рук к его разгорячённому телу. А через секунду я почувствовала появившиеся мурашки. Я гладила и царапала его кожу. А внизу живота становилось всё туже и туже. Плавно спускаюсь рукой к ремню на его джинсах. И «нечаянно» касаюсь его паха. В ответ получаю сдавленный рык в наш поцелуй. Не замечаю, как и сама начинаю ухмыляться. Он отстраняется, рвано дышит. Сбрасывает с себя куртку, которая с бряканьем падаем куда-то на пол, вслед за ней летит и его рубашка. Затем его руки спускаются на мои ягодицы и до боли сжимают их. Второй стон. Он подхватывает меня и усаживает на край подоконника, который приятно холодит, как и само окно. Стадо мурашек пробегает по моему телу. Чанёль жёстко раздвигает мне ноги и устраивается между ними. Его руки ложатся на мои плечи, спуская лямки майки, лифчик тут же исчезает с моего тела. А руки грубо сминают грудь. Третий стон и я прогибаюсь в спине к нему навстречу, запрокидываю голову назад. В тоже мгновение он припадает к моей шее, целуя и кусая её. Я же грубо беру его за волосы и поднимаю его голову на один уровень с моим лицом. И первая впиваюсь в его губы ещё более жадным и мокрым поцелуем. А в голове проплывает мысль:«Ненавижу тебя, но могу трахать вечно. Мой любимый ублюдок. Мой!»
Его руки сжимают мои бёдра, крепко, жёстко, властно. Проводит по внутренней стороне, затрагивая мою эрогенную зону. Трусики с хрустом рвутся, а его пальцы проникают в меня. Возбуждение переполняет меня, а воздуха совершенно не хватает. – Дай мне больше! – Кричу я. Без лишних слов Чанёль быстро расстёгивает и снимает свои джинсы и вместе с ними и нижнее бельё. Он резко входит в меня, заставляя прогнуться всей спиной, заставляя впиться ногтями в его плечи, впиться до маленьких ранок. Его руки блуждают по всему моему телу, а мои царапают его спину. Поцелуи получаются рваными и дикими. Нам мало огня. Его темп увеличивается, стоны становятся громче, а наслаждения всё больше. Мы сходим сума касаясь друг друга, ты стонешь. Мне мало тебя, ты словно магнит. Это больше чем любовь, больше чем любая страсть, больше чем роман. Это сложно описать. Нам нравится. Нам нравится, когда наши тела сближаются. И снова до утра мы не будем спать, сжигая тела, сжигая тебя, сжигая меня, сжигая дотла. Сжигая дотла...***
Ты дашь мне сгореть? Потуши, я прошу! Ведь только тобою сейчас я дышу! Не дай мне от чувства сейчас же сгореть, Я не хочу холодом, серостью тлеть!
***