Punish

Ow! You're on punishment I want to suffer Hands down! Oh, let it hurt! Shut up! Where's my whip! Jermaine Stewart - Out to punish.

      Посреди ночи Бамблби ощутил чужое присутствие и немедленно вышел онлайн. Оптика активировалась, однако никакого изображения он не получил; подняв манипуляторы, он ощутил на лицевой нечто вроде плотной ленты, которая закрыла ему обзор. Однако вместе с этим он обнаружил, что манипуляторы у него скованы. Паническая мысль о том, что он захвачен в плен, заставила его вскочить и попытаться уйти, но стоило ему дернуться, как чужие манипуляторы вцепились ему в плечи и удержали на месте.       - Тише, лейтенант, - до боли знакомый голос раздался прямо над ним. – Все в порядке.       - Баррикейд? – успел спросить он, однако тут же в его энергоприемник впихнули что-то шарообразное, что мешало ему говорить. Сзади на шлеме защелкнулась застежка, и Бамблби понял, что это кляп.       - Сегодня обойдемся без разговоров и лишнего шума, - спокойный голос бондмейта заставил его на мгновение перестать ерзать. А манипуляторы, прошедшиеся по бокам, и вовсе помогли затихнуть.       Ласковые прикосновения, поглаживания и даже некоторый массаж настроил его на мирный лад, и Бамблби перестал беспокоиться. Его сервоприводы подняли повыше, огладили от кончиков до бампера, и вдруг его ожгла резкая боль. Он дернулся, но его удержали на месте, держа сервоприводы все так же высоко. На бампер пришелся еще один удар, и, сколько бы он ни ерзал, отодвинуться никак не получалось.       - За каждый проступок следует свое наказание, помните, лейтенант? – Баррикейд говорил так же невозмутимо, как если бы читал новости за утренним энергоном. Бамблби промычал что-то сквозь кляп. Бампер саднил, а между тем что-то гибкое и вместе с тем жесткое (энергостек?) продолжало опускаться на черную броню, принося вместе с тем обжигающую боль.       - Вы отправились на другую планету, за сотни световых миль от Кибертрона, ни предупредив, ни даже уведомив о своем решении. Вместе с тем вы нарушили с десяток законов и похитили двоих юнглингов. Вы признаете свою вину, лейтенант? Бамблби был не уверен в том, что после такого наказания будет способен нормально передвигаться. Сидеть – так уж точно.       Но бампер снова огрели, и он закивал, проскулив сквозь кляп. Было больно, было унизительно, и он, в принципе, понимал, за что его наказывают. Баррикейд наверняка был зол, когда узнал о его уходе, тем более, что он действительно слишком поспешил, не оставив ни объяснения, ни просьбы простить за последующие свои действия. Но ведь Оптимус просил его о помощи, и Земля была в опасности – разве он мог так просто проигнорировать это?       Удары становились все сильнее – по крайней мере, так казалось. Вероятно, уже порядком раздраженная нейросеть в той области начала отзываться острее на болевые импульсы. Тем не менее, порка продолжалась, а у него по-прежнему не было ни единого шанса вырваться – бондмейт был достаточно силен, чтобы удержать его на месте, что сейчас и демонстрировал.       - О чем вы думали, лейтенант, когда совершали несанкционированный прыжок через космический мост? – продолжал Баррикейд. – Земля так ценна, что вы оставили за спиной свой настоящий дом и семью? Захотелось погеройствовать?       В этот раз удар оказался сильнее – вероятно, партнер не сумел сдержать злость, и ударил больнее. Достаточно, чтобы Бамблби взвыл через кляп, а омыватель брызнул из окуляров.       - Вы забыли про свои обязанности как гражданина, как полисбота, как бондмейта и альфы, когда нарушили закон. Вы признаете свою вину?       Бамблби снова кивнул, хрипя вентсистемой и издавая болезненные стоны, приглушенные кляпом. Каждый удар был как укус, бампер превратился в сплошную боль – он даже стал чувствовать движение воздуха перед очередным ударом.       Наконец, спустя еще дюжину (а то и больше, как считал сам Бамблби) ударов, Баррикейд остановился. Ощутив мягкое прикосновение к горящему от боли бамперу, желто-черный бот вновь попытался отодвинуться, но, как только понял, что больше его наказывать не собираются, замер, лишь тяжело вентилируя. Его сервоприводы опустили, устроив удобнее на платформе, и сняли стазис-наручники.       Следующим Баррикейд снял кляп. Прерывистый вздох раздался, когда смоченный в масляной слюне шарик был наконец вынут из энергоприемника. Бондмейт наклонился к нему и поцеловал, одновременно с этим скользнув свободным манипулятором к кодпису. Сбросив несколько разрядов, он добился того, что интерфейс-панель раскрылась, и пальцы проникли в порт, стимулируя чувствительные датчики.       Разрядка была быстрой, но все же не менее приятной. Баррикейд снял с его оптики повязку, и теперь Бамблби мог видеть. Алая оптика партнера не глядела осуждающе, но все же какой-то упрек в ней был.       - Я скучал по тебе, - сказал Бамблби. Баррикейд только кивнул в ответ, не произнеся ни слова.       Земля была его домом много ворн. Он практически вырос на ней, и чувствовал здесь себя своим. На Земле у него были друзья, и здесь он впервые понял, что такое семья. Но его настоящая семья осталась на Кибертроне, когда он ушел через воронку космического моста, не задумываясь о том, что будет дальше. Не задумываясь о том, что оставляет за своей спиной бондмейта и спарка.       И, хотя маленький Блокейд был на удивление понятливым спарком для своего возраста, и между ними всегда было особое понимание – такое, что, Бамблби не сомневался, его мехлинг простит его, когда узнает всю историю, – он все еще чувствовал вину.       - Прости… - хрипло проговорил он, отведя взгляд от лицевой Баррикейда. – Прости, прости… - бормотал он, стараясь сдержать омыватель. Манипуляторы бондмейта осторожно стерли капли с его лицевой, а заурчавший двигатель без лишних слов дал понять, что все закончено и он прощен. Бамблби прижался к теплому боку бондмейта и…       - Лейтенант Бамблби!       Оптика с трудом активировалась. Процессор раскалывался, и весь корпус ныл, в особенности, как ни странно, бампер. Но перед ним был вовсе не строгий бондмейт, а лучезарно улыбающийся Фиксит.       - Что… что произошло? – вокалайзер сбился в статику, когда он попытался сесть.       - Вас сильно приложило о камни, сэр, когда вы пытались задержать десептикона. Вы ударились головой, и вы отключились. Я починил ваши повреждения, сэр, но мы боялись, что вы повредили процессор. Вы не приходили в себя около трех циклов.       - Сколько? – поразился желто-черный бот. – Должно быть, я сильно ударился.       - Как вы себя чувствуете, лейтенант?       - Бывало и хуже, - Бамблби улыбнулся. – Справлюсь. Спасибо, Фиксит.       - Рад помочь, сэр! – тот улыбнулся в ответ. – Но я бы просил вас не проявлять большую активность первое время, чтобы не ухудшить состояние.       - Понял, - кивнул тот и встал с медплатформы. Двигаясь аккуратно, он выбрался в сторону своей стоянки. На пути ему попался Дени:       - Эй, Би!       - Привет, Дени.       - Здорово, что ты наконец пришел в себя. Ребята очень за тебя беспокоились. Мы все беспокоились.       - Все в порядке, Дени. А где моя команда?       - Стронгарм, Сайдсвайп и Дрифт разведывают новый сигнал, а Гримлок скучает на складе, - ответил человек. – Он где-то в западной части, если это важно.       - Ясно, - кивнул Бамблби. – Что ж, пора мне возвращаться в строй.       - А тебе не нужно подлечиться еще какое-то время? Ну или что вы там, ребята, делаете?       - Нет, все хорошо. Я уже отдохнул три цикла, надо убедиться в том, что команда за это время не разругалась между собой, - пошутил он.       - Как скажешь, Би, - человек пожал плечами и продолжил свой путь.       Поглядев на ясное, без единого пушистого облака, земное небо, Бамблби остановился. Его миссия пока не была завершена. Десептиконы не пойманы, Оптимус, Земля, и его команда все еще нуждаются в нем. В том, что Баррикейд сумет присмотреть за бетой в его отсутствие, Бамблби не сомневался, ведь они оба умели постоять за себя.       А когда он вернется на Кибертрон, Баррикейд наверняка все же его выпорет. Это было бы справедливо.       Впрочем, к экзекуции он уже был морально готов. Как и к последующему прощению в более удобной позиции.