Высшая лига

Eminem – Bad Guy Оставив массу разочарований, заставив рыться в собственный душе. Быть может мне нужно было подрасти немного, для начала. Что ж, похоже я достиг скачка своего роста, Однако я иду решить все раз и навсегда.(с)

- Кто добровольно идет в низшую лигу, Том? Совсем из ума выжил? - Ой, ну хватит бузить… - Ты из машины вывалился, ушатав свою башку об асфальт, пока сюда ехал, признавайся?! Негодованию Георга не было предела. Парни сидели в кафетерии в свой законный обеденный перерыв, который начался двадцать минут назад, и поедали картошку с салатом. Точнее, ел один только Том, в то время как Георг был занят отчитыванием. После позорного распределения успевший стать ненавистным тренер Фор велел новичкам сначала идти на обед, а после разбрестись по занятиям, строго распределенным согласно каждой категории. Расписание можно было посмотреть на информационной доске, что студенты сразу же и сделали, покинув спортзал и разойдясь каждый по своим делам. Оказалось, что для каждой лиги отведен отдельный этаж, для высших занятия проходили на четвертом, для низших – на третьем. Тома сей факт даже удивил – он был уверен, что низших отправят заниматься в какой-нибудь подвал, словно червей. Несмотря на возмущения по поводу распределения как такового, Трюмпер был очень доволен своим ранним поступком. Изнутри переполняло чувство справедливости, эдакого протеста, когда он видел, как разозлился этот напыщенный индюк Фор. Все были готовы поспорить на что угодно, что за всю жалкую работу в этой академии, отказ добровольно показывать суперспособсности был у тренера первым. Все было ясно по его краснеющему лицу и слюням, вылетавшим из перекошенного рта. Поэтому из спортзала Том выходил с довольной ухмылкой, под взгляды не перестающих шептаться новичков. Лениво и без особого интереса просмотрев расписание, он позвонил Георгу и предложил встретиться в кафетерии. Едва завидев друга, Листинг тут же набросился с вопросами о распределении. И услышав о вопиющем протесте, чуть не свалился в обморок, вот уже битые двадцать минут силясь понять, головой Томас думал в тот момент или жопкой. - Поверить не могу, - шокированно вздыхал Георг, ковыряясь вилкой в своем салате. Он был так ошарашен, что напрочь позабыл о еде. Том же – само спокойствие и умиротворение – за обе щеки уплетал картошку фри, запивая это нехитрое дело соком. - Ты просто больной, Трюмпер! - Боже, перестань строить из себя королеву драмы. Я всего лишь отказался идти на поводу у этого мерзопакостного козла, а ты возмущаешься так, словно я отказался от сил вообще. - Считай, что отказался! – не отставал Георг, размахивая вилкой, - ты хоть знаешь, чем отличается обучение высшей лиги от низшей? - Не знаю и знать не хочу. - Низшие практически не используют свои сверхспособности, заменяя их теорией и ненужной зубрежкой! - Отлично, у меня как раз острая нехватка знаний. - У тебя острая нехватка мозгов, идиот. Том засмеялся как раз в тот момент, когда за их столик подсела невысокая симпатичная девушка с россыпью веснушек на носу и щеках. Ее короткие огненно-рыжие волосы торчали во все стороны, а зеленые глаза светились игривым задором. - Привет, мальчики, - поздоровалась девушка, целуя Листинга в щеку. - Привет, - вдруг улыбнулся Георг, моментально позабыв о наставлении Трюмпера на путь истинный, - Том, познакомься, это моя девушка – Джоанна. Джо, это… - Томас Трюмпер, - закончила за своего парня рыжая, протягивая Тому руку, которую тот сиюминутно пожал. - Знаешь меня? - Только глухой не слышал о человеке, осмелившемся дерзить самому тренеру Фору, - Том в удивлении поднял брови, а Джоанна рассмеялась, – сплетни в «Высшей лиге» расходятся так же быстро, как и в самом обычном колледже. Ты молодец! - Не вздумай его нахваливать, - цокнул Георг, закрывая контейнер с нетронутым салатом, - в этом нет ничего крутого! - Все считают иначе. - Кто это все? – не понял Том, отставив в сторону стакан с соком. - Другие студенты. Мы оценили твой бунтарский дух, красавчик, - подмигнула девушка, воруя картошку из общей тарелки. - Другие не понимают, что он натворил, - с присущим ему занудством продолжал настаивать Листинг, - им подавай хлеба и зрелищ, но никто из них никогда не рискнул бы дерзить тренеру на распределении. - Так я первопроходец, значит? – Том усмехнулся. - Это не повод для гордости! С твоими-то силами прозябать в Низшей лиге! - Низшие такие же люди, - упрямо возразил Трюмпер, - да и что это за хреновые ярлыки? «Низшие»! Будто о каких-то помоях идет речь. А ведь это тоже студенты. - Никто и не спорит, Том. Но тебе явно не место среди них. Что на это скажет твой отец? Вряд ли он будет доволен. - Мнение отца волнует меня в последнюю очередь, и ты прекрасно знаешь об этом. - А можно узнать, в чем твоя сила? – полюбопытствовала Джоанна, - теперь это вопрос номер один среди студентов. Трюмпер загадочно улыбнулся и отложил ломтик картошки, вытирая руки о валявшуюся рядом салфетку. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что на них никто не смотрит, он вытянул левую руку и поднял длинный железный стол, за которым они сидели. - Ты сильный! – восхищенно произнесла Джоанна. - Он супер сильный, - мрачно добавил Георг, пока Том, стараясь не шуметь, ставил стол на место, - в детстве, когда мы жили в Германии, он как-то снес собой целый небоскреб. - Небоскреб?! - Это была случайность! – запротестовал Трюмпер. - Ага, рассказывай, Халк. - С такой силой тебе не дадут торчать в Низшей лиге, - серьезно сказала Джоанна, - заставят перейти, как только узнают. Трюмпер пожал плечами, доедая свою картошку: - Мне все равно. Я вне этих глупых категорий. Да и оставаться в этой тупой академии долго не собираюсь. Георг разочарованно покачал головой, тем самым непроизвольно напомнив Трюмперу отца. Тот точно так же качал головой, когда Том выкидывал что-то из ряда вон выходящее. В сотый раз за день вспомнив нерадивого родителя, Трюмпер устало выдохнул. Ему нужно побыть в тишине и все хорошенько обдумать. Он хотел было уже попрощаться с другом и новой знакомой и свалить, наконец, из этого адского места, именуемого «Высшей лигой», как к столу резво подскочила незнакомая брюнетка в очках и с папкой наперевес, заслоняя собой путь к отступлению. - Ты Трюмпер? – спросила она, хмуря брови. - В чем дело, Мари? – прямо поинтересовался Георг. - Его желает видеть директор. Мне поручено проводить. - Директор? – подала голос Джо, - это плохо. - Что плохого? – не понял Том. Листинг вздохнул: - Только-только распределение прошел, а уже успел что-то натворить? Том, ну почему твой мозг такой же гладкий, как жопа? - Ничего я не творил! Веду себя как паинька целый день. - Знаю я, какая из тебя паинька! - Георг, остынь. Мне кажется, это по поводу распределения, - неуверенно предположила Джоанна, - быть может, Фор решил пожаловаться. - А он что, может? - Ты его еще плохо знаешь. Девушка в очках нетерпеливо закатила глаза и топнула ногой, привлекая внимание сидящих за столом: - Кончайте болтать. Нам пора идти, Трюмпер. У меня через десять минут пара по травологии и я не собираюсь из-за тебя опаздывать. Поднявшись из-за стола под обеспокоенные взгляды Георга и Джоанны, Том попрощался с ними и побрел вслед за Мари, которая хоть и едва доставала ему до плеча, умудрялась нестись бойкой ланью, лавируя между столпившимися в кафетерии зеваками. Трюмпер еле поспевал за прыткой брюнеткой, боясь потерять ее из виду. Вдвоем они миновали двери кафетерия, затем длинный пустой коридор и оказались у парадной лестницы, ведущей на третий этаж. Оглядевшись, Том вдруг внезапно осознал, что в просторном светлом холле они стоят совсем одни. Видимо, Георг не преувеличивал, когда говорил, что студенты в обеденный перерыв сбегаются только в одно место. - Чего встал? Идем! Девушка была уже на верхушке лестницы, и Том, пыхтя, кое-как поднялся за ней следом. До кабинета директора они добрались уже через две минуты. Он размещался на четвертом этаже, в восточном крыле замка, в самом конце коридора. Мари провела Трюмпера в приемную и велела ждать, объясняя, что сейчас директор принимает другого студента. Когда девушка ушла, оставив Тома в полнейшем одиночестве, тот, замаявшись, опустился на один из стульев и уставился на закрытую дубовую дверь напротив. Золотая табличка с выграрованной надписью «Директор» висела прямо на ней. «Черт, я даже не знаю, как его зовут» - мрачно подумал Томас, продолжая безучастно пялиться на табличку. Питер как-то пару раз упоминал имя директора, но Том благополучно его позабыл. Угораздило же. Неожиданно за дверью послышался грохот, будто бы что-то упало и тут же разбилось. Судя по всему, тарелка или хрустальная ваза. Раздались крики, принадлежавшие, по всей видимости, студенту, который там находился. Том даже подскочил со стула – настолько они были громкие. Махнув рукой на нашептывания совести о том, что подслушивать – нехорошо, Трюмпер, почти не дыша, прислонился ухом к двери и замер. - Мне осточертело терпеть все это, Дэвид! Пойми, что я уже не выдерживаю! Почему ты не можешь просто отпустить меня? В противовес этому громкому, требовательному фальцету послышался второй, более глубокий и совершенно спокойный баритон: - Ты знаешь, что я не могу сделать этого. И, пожалуйста, прекрати истерить. Разбил мою любимую вазу… Первый голос после этих слов в буквальном смысле взревел: - Каждый раз одно и то же! Просто признайся, что тебе плевать на меня! - Ты знаешь, что мне не плевать. - Но ты ничего и не делаешь! Только держишь меня тут насильно! - Билл… - Если не хочешь мне помогать, тогда я сам найду способ выбраться из этой преисподней! С обратной стороны стены донеслись шаги, и Том еле успел отскочить от двери, как та с грохотом отворилась, чуть не сшибая его с ног. В проеме показался пышущий от злости брюнет, Том сразу же вспомнил его – тот самый ассасин, которого он видел утром на парковке. Только теперь парень был без очков, а густые волосы цвета воронова крыла, тяжелой копной ниспадающие на плечи, не закрывал никакой капюшон. Том с шумом выдохнул, встречаясь с карими глазами брюнета, которые буквально метали молнии. Казалось, они могут испепелить любого, кто в них посмеет взглянуть. Это пугало…и завораживало одновременно. Они смотрели друг на друга, замерев около двери, с разных сторон проема. Том жадно изучал лицо таинственного парня, несомненно, красивое, хоть в данный момент и злое, стараясь запомнить каждую черточку, пока тот буравил его убийственным взглядом. Высокий лоб, взлет густых бровей, ресницы черные-черные и такие пушистые, что одним своим взмахом могли снести целый город с лица земли. А губы…Том невольно облизнулся, глядя на эти два сочных лепестка цвета спелой вишни. Пауза довольно-таки затянулась, и брюнет пришел в себя первым. Как-то вдруг резко успокоившись, он поправил чуть задравшуюся полупрозрачную водолазку и издевательски протянул: - Что тут у нас… Дэвид, кажется, у тебя завелись крысы. Из-за плеча парня показался приятной наружности мужчина лет тридцати, с добрыми серыми глазами. Завидев Тома, он коротко кивнул ему, тем самым приветствуя, и обратился к брюнету: - Тебе пора. Презрительно фыркнув, ассасин бросил на Трюмпера последний, не менее уничтожающий взгляд, и вышел из приемной, не забыв хорошенько хлопнуть дверью напоследок. - Скоро вся штукатурка из-за него обвалится, - печально вздохнул Дэвид, - проходи, Томас. Застывший Трюмпер мало-мальски пришел в себя после этого урагана, именуемого Биллом, и на ватных ногах прошествовал за директором в его кабинет. В голове крутился вполне справедливый вопрос: что, черт возьми, это было? Дэвид закрыл дверь и направился к своему месту. Кабинет директора был просторным и являл собой образец строгой педантичной классики. В самом центре стоял широкий стол из темного дерева, усыпанный аккуратными стопочками документов и записями на неизвестных Тому языках. Позади стола расположились гигантские дубовые шкафы, подпирающие собой потолок, полностью забитые пыльными книгами, а на полу растирался мягкий ковер с причудливым узором. Упомянутая раннее разбитая ваза осколками рассыпалась где-то в углу. - Присаживайся. Директор указал на два черных кресла, стоящие перед столом, и Том с радостью плюхнулся в одно из них, заметно расслабляясь после встречи с брюнетом. Мужчина обошел свой стол, на ходу поправляя и без того идеально лежащие бумаги и уселся в точно такое же кресло, только большего размера, скрещивая перед собой руки. Трюмперу стало немного не по себе от пристального взгляда шатена, но свой он не спешил отводить, упрямо продолжая буравить директора глазами. В гляделки Том уже поиграл, а посему ему не было страшно, ведь карие глаза в обрамлении черных ресниц были куда опаснее сероватых и добродушных напротив. - Меня зовут Дэвид Йост. Я директор и один из основателей «Высшей лиги», - представился шатен. - Один из основателей? – недоверчиво переспросил Томас, - сколько же вам тогда лет? Он прекрасно знал, что академии было уже больше ста лет и заявление Дэвида слегка выбивало из колеи – мужчине на вид не дашь больше тридцати. - Формально, мне тридцать три, - улыбнулся директор, - но на самом деле, сто двадцать один год. - Но…как? Это ваша способность? - Способность одного моего друга. Он омолаживает все, к чему прикасается. Мы с ним довольно часто контактируем, поэтому… Йост слегка улыбнулся, замечая, как щеки парня заливает румянцем, и поспешил перевести тему, дабы не смущать своего студента: - Ну да хватит обо мне. Думаю, ты догадываешься о цели своего визита? - Этот чокнутый тренер решил нажаловаться? - Том. - Извините, тогда не догадываюсь. - Почему ты отказался демонстрировать свои силы? – сразу переходя к делу, поинтересовался директор, - это совершенно обычная процедура при поступлении в «Высшую лигу», каждый студент проходил через нее. Том покусывал губы, размышляя, стоит ли высказывать все, что он думает по этому поводу, ведь перед ним сейчас сидел не самоуверенный выскочка Фор, всего-навсего тренер, а сам господин директор. Не то чтобы он боялся отчисления (скорее даже надеялся на него), просто не хотел показаться избалованным ребенком перед таким человеком, как Йост. Тот почему-то одним своим видом вызывал не только расположение, но и уважение к своей персоне. Дэвид, словно прочитав его мысли, растянул губы в подбадривающей улыбке, тем самым будто бы рассеивая все сомнения: - Мы не наказываем учеников за их мнение. Свобода слова все еще актуальна в наших стенах. Трюмпер подозрительно прищурился, глянув на умиротворенного и такого проницательного директора. Не мысли ли он часом читает? По еще более широкой улыбке напротив, Том понял, что его догадки оказались верны. Вздохнув, он откинулся на спинку сиденья: - Раз вы успели залезть ко мне в голову, то наверняка уже и нашли ответ на свой вопрос. - У нас не концлагерь, как ты считаешь, Том. Мы делим студентов не из прихоти, а по необходимости. - И в чем же заключается эта необходимость? Унижать одних, чтобы возвысить других? Именно этим вы тут и занимаетесь, директор, - горячо воскликнул Трюмпер, сжимая подлокотники кресла, протяжно застонавшие под натиском недюжинной силы, - что мешает студентам учиться вместе? Без всех этих распределений по лигам. - Так и было с самого начала, - спокойно ответил Дэвид, - когда академия только начала существовать, никаких лиг в помине и не было. Студенты учились все вместе. Но, чем больше времени проходило, тем яснее становилось, что некоторые студенты слабее других. Они не успевали за теми, кто был сильнее, их способности разительно уступали способностям более одаренных учеников, поэтому они впадали в депрессию и, в конце концов, переставали учиться вообще. Директор заметно погрустнел, явно пребывая в своих давних воспоминаниях. - Нам пришлось урегулировать данный вопрос. Совет решил создать лиги, чтобы сильные могли обучаться с сильными, а те, кто послабее – со своими. Поначалу всем было сложно свыкнуться с новыми правилами, но позже необходимые изменения полностью оправдали себя. И оправдывают до сих пор. Том молчал, чувствуя себя крайне неловко. Внутри бились противоречивые чувства. С одной стороны, мысленно он перестал упрекать директора в разделении на «хороших» и «плохих», но с другой, ему все равно не нравился подобный расклад вещей. Он понятия не имел, что когда-то в этой академии все было иначе. Лучше и свободнее, на его юный и не обремененный невзгодами взгляд. - Понимаю твое негодование. И твой так называемый протест, хоть и не первый, но, наверное, самый масштабный, - Дэвид весело усмехнулся. - Я не хотел устраивать сцену. Но этот старый хрыч… - Том. - Простите, тренер Фор, вел себя настолько непрофессионально, что вывел меня из себя. - Тренер Фор никогда не отличался особым дружелюбием по отношению к студентам. Возможно, он часто перегибает палку, но это мы обсудим с ним наедине, чуть позже. Что же касается твоего поведения… - Я просто вспылил. Не люблю, когда со мной обращаются как с куском мяса. Дэвид снова улыбнулся: - Твой отец предупреждал меня о некоторых сложностях твоей суперсилы. И я знаю, что всю свою сознательную жизнь ты ее тщательно скрывал, поэтому и не умеешь контролировать. Трюмпер нахмурился, услышав очередное упоминание об отце. Сколько раз за сегодняшний день он его вспоминал? Он уже сам сбился со счета. Злость на родителя росла с каждой минутой. - Не стоит сердиться на отца. Он желает тебе самого лучшего. - Поэтому отправил сюда, не поинтересовавшись моими собственными желаниями! – в момент разозлился Том, сжав подлокотники так, что те, не выдержав, все-таки треснули и разломились. Мгновенно остыв, Трюмпер стыдливо убрал руки со сломанных подлокотников, сложив их на коленях: - Простите, я не хотел. - Ничего, - Дэвид понимающе кивнул, - контролировать такую нечеловеческую силу иногда бывает крайне сложно, не так ли? Здесь тебя научат пользоваться ею правильно, Том. Поэтому Питер и прислал тебя сюда. Том кивнул, не зная, что на это ответить. Он подумает об отце и его добрых намерениях позже. Не хотелось разгромить ненароком весь кабинет. - Я очень надеюсь, что ты останешься у нас. Академия – прекрасное место, и скоро ты сам в этом убедишься, - сказал Дэвид, вставая и направляясь в сторону двери. Том понял, что ему пора уходить. Поднявшись, он кивнул директору, выходя из кабинета, но в дверях остановился, вспомнив еще одно неулаженное дело: - Постойте. В какой же лиге мне теперь следует обучаться? Мне сказали, что с такой суперспособностью мое место в Высшей. - Я оставляю право выбора за тобой, - заговорщицки подмигнув, спокойно ответил Йост. Том так и остался стоять, в немом удивлении глядя на только что закрывшуюся дверь с золотой табличкой «Директор» по центру.