Страшилки

Все пошло не по плану. Кевин готовился к этому вечеру, он весь день читал и заучивал самые жуткие страшилки, какие только есть в интернете, он планировал до дрожи напугать Боба, но… Тот по-прежнему улыбался, прижимал к себе плюшевого мишку и требовал продолжения «сказок». Кевин злился и не понимал, что он делает не так. — Хорошо, теперь самая-самая-самая страшная… сказка! — провозгласил он. Боб радостно поаплодировал. Кевин ледяным голосом, тихо и мрачно рассказал ужастик. Он делал пугающие паузы, он менял тон и голос, он пытался напугать Боба изо всех сил! — Здорово, — оценил Боб. — А куда потом дели обезглавленное тело и отрубленную руку? И саму голову? Кевин сжал губы в тонкую нить, пытаясь скрыть разочарование. — Не знаю. Все, спи! — резко велел Кевин и погасил фонарик. Боб послушно уснул. Кевин тоже попытался уснуть, но… — Кевин, мне страшно, — сообщили с соседней кровати. Кевин скосил взгляд и узрел бледного Стюарта с дрожащими губами. Брови Кевина поползли вверх. — Кевин, можно я лягу с тобой? — умоляюще спросил рок-музыкант. Кевин не успел ответить, Стюарт потеснил его, прижался к его груди и тихо поблагодарил. Миньон растерянно отодвинулся от Стюарта, чуть не свалившись с кровати, рассчитанной на одного. — Стюарт… — начал было Кевин и замолчал, не зная, что сказать. Все было неправильно. Должен был испугаться Боб, а не этот всегда такой наглый, язвительный, несносный… Стюарт прижался теснее, и Кевин тяжело вздохнул. Помялся, а потом приобнял Стюарта. Не будет же он гнать его, если он сам пришел. Такой раздражающий и… желанный. Но знать о том, какие мысли он навевает на Кевина одним своим существованием, Стюарту не нужно. Пусть все остается, как есть. Они соперники, приятели, напарники… Стюарт царапнул Кевина по плечу. Миньон открыл глаза. — Что? — Кевин, извини. — За что? — не понял миньон. — Мне не страшно. Я разыграл тебя. — Зачем? — недоумевал Кевин. Стюарт прижался к нему теснее: — Идиот. Спи. — Нет уж, сперва объясни мне, что происходит! — Боба разбудишь, — укорил Стюарт. Кевин сердито замолчал. Вскоре до его слуха донеслось тихое сопение Стюарта. Миньон спал, прижимаясь к нему. Кевин попытался переосмыслить ситуацию, но так и не понял, зачем Стюарту все это шоу. — Стюарт, не спишь? — донеслось до Кевина шептание Боба. — Здорово, что у тебя получилось! Осталось поцеловать, признаться этому тугодуму… — Спи, Боб, — злобно процедил Кевин. Боб ойкнул: — Я думал, ты спишь. — Заткнись. Просто заткнись, — приказал Кевин, обнимая Стюарта крепче. — Сговорились, значит… и сам ты тугодум… Стюарт произнес во сне имя Кевина. — А куда все же дели тело и руку? — через несколько минут вопросил Боб. Кевин ругнулся, притворяющийся спящим Стюарт не выдержал и расхохотался. — Я вас обоих ненавижу, — под фон хохота признался Кевин. — Я весь день эти страшилки учил, и хоть бы какая польза… — В твоей постели я. Это можно назвать пользой? — Заткнись, Стюарт. И ты, Боб, тоже, — велел Кевин. Ответом был приглушенный уже теперь смех. Вечер «очень жутких страшилок» плавно перешел в ночь. Уязвленный Кевин делал вид, что не слышит перешептывания Стюарта и Боба. Выдавали Кевина подрагивающие брови. Это еще красных ушей в темноте видно не было! Нетрудно догадаться, кто был объектом обсуждения. «С утра же этого Стюарта… поцелую», — решил Кевин и провалился, наконец, в сон. — Надеюсь, не решит, что ему все это приснилось? — предположил Стюарт. — А ты ему засос на шее оставь, — посоветовал Боб. — Или белье стяни и скажи завтра с утра, что он был великолепен, и ты не прочь повторить! Стюарт скрыл душащий его хохот, уткнувшись в подушку. Наивный, наивный Кевин! Ты по-прежнему считаешь, что кого-то интересуют страшилки… более, чем их рассказчик?..