Only winners stand till the end.

Just open your eyes Just open your eyes And see that life is beautiful. Will you swear on your life, That no one will cry at my funeral? (с)

Он умирает. Умирает прямо на моих руках. Судорожно цепляется скрюченными пальцами за мою форму, давно испачканную в его же собственной крови, сжимает до белых костяшек. Кашляет и давится кровью, которая медленно стекает по бледным губам, капает на его одежду, оставляя следы смерти. - И...зак... - хрипло шепчут непослушные губы, пока я, закусив свои, бережно прижимаю его к себе, стараясь не смотреть на кровавое месиво, в которое превратился его бок после неудачного столкновения с Вервольфом. Никто не знал, что все обернется вот так, что все закончится именно сейчас. - Я здесь, мой господин, - выдавливаю из себя через комок, который упрямо застрял в горле и не дает вдохнуть. Мне кажется, будто это меня искромсали острые зубы этой твари, а не мужчину, лежащего на холодной сырой земле. Невыносимо больно становится в груди, крик рвется наружу, отчаянный крик, но я лишь сильнее кусаю губу, давно прокушенную, не обращая внимания, как тоненькая струйка крови струится по подбородку. Пара капель падает на лицо рыцаря, и я замечаю дикий контраст его мертвенно бледной кожи и ярко алой крови, отчетливо выделяющейся на этом фоне. Я не могу дать этому человеку умереть, не для того я ему служил столько лет! Не для того я был его верным рыцарским псом, выполняя любые команды и... с тоской глядя на прямую гордую спину, терзаясь собственными чувствами. - Изак...там, пистолет... - Молчи лучше, - прерываю его бесцеремонно. Впервые обращаюсь так грубо и фамильярно, но нет времени размышлять. Бережно прижимаю обессиленное тело к себе и невидяще смотрю на расплывающиеся лужицы крови под ним. - Молчи, Эварист... Ева... - голос срывается на хриплый шепот, прижимаюсь горячими губами к его виску, сдвигая темные пряди. Дыхание перехватывает, когда Рейхриттер неразборчиво хрипит, вздрагивает и хватается за свой бок, выдавая болезненный тихий стон. Лес молчит. Лишь изредка шевелит ветви деревьев, и этот шелест наполнен глухой тоской и печалью, будто сама природа прощается с умирающим мужчиной. Он умирает. И я ничего не могу сделать, чтобы его спасти. Так больно ощущать свое бессилие, что хочется вырвать себе глаза, лишь бы не видеть его страдальческого лица, искаженного гримасой дикой боли. Время по капле уходит, грациозно и плавно, словно танцуя, шаг за шагом растворяется в небытии, забирая моего рыцаря с собой, в бездну. Я хочу с тобой, слышишь? Я пойду за тобой даже в сам ад, лишь бы служить тебе и дальше, ведь я твой пес, а ты мой хозяин. - Ева... держись, нас найдут, - шепчу сорвано в висок, поглаживая его по спутанным и мокрым волосам, ловя каждый его вздох с замиранием сердца. - Помнишь, ты всегда говорил, что только победители стоят до конца, помнишь? Ты.. ты ведь сильный у нас, Императорский рыцарь, - мне нужно говорить, говорить любой бред, лишь бы не дать подступающей панике захватить мое сознание. Глазам становится горячо, это слезы? Жжет неимоверно, жмурюсь, слыша прерывистый вздох. Длинные пальцы расслабляются, скользят по моей груди, оставляя красные разводы на одежде. Ложатся на мое плечо и задевают шею, поглаживают еле ощутимо, обдавая легкой щекоткой прощания. Он прощается со мной, слабо улыбаясь и наверняка уже не видя моего испуганного лица из-за затянутых поволокой боли глаз. - Ты не можешь тут умереть! - мне кажется, я кричу, но на самом деле с губ срывается только приглушенный шепот. - Ты... тебе еще рано, Эварист! Ну же, смотри на меня, - касаюсь бледной щеки, чтобы привлечь внимание, он дышит уже с трудом. - Ева... я же за тобой пойду, кретин... - сдавленно выдыхаю, прижимаясь лбом к его щеке, вздрагивая от зарывшихся в мои светлые волосы пальцев. Поглаживает ласково, как большого пса, даря последние прикосновения, о которых я так мечтал... Но не тут, не в таком месте! Я мечтал, что ты посмотришь на меня не свысока... что ты улыбнешься и скажешь: "Изак, давай еще разок сразимся?", а потом потреплешь по волосам, когда я по своей неуклюжести снова проиграю. - Изак...я буду ждать...тебя... там... Пальцы замирают, вздрагивают и медленно обессиленно сползают вниз, на мгновение задержавшись на моей щеке. А потом его дыхание прерывается, и я больше не слышу вдохов. И я кричу. Кричу так громко, как только могу, срывая к черту голос, комкая его одежду пальцами и задыхаясь, выплескивая в небо всю свою боль. Но ее так много, что меня разрывает на части. Крик, полный боли, одиночества и страха, разносится по всей округе, мне плевать. Мне правда плевать, Ева. Я скоро приду к тебе.