Feeling Your Rhythm

Кёнсу не был большим любителем клубов. Это было очевидно для каждого, кто хоть раз встречал этого парня. Клубы просто не входили в круг его интересов: там всегда играла ужасно громкая, разрывающая колонки музыка, а люди танцевали и тёрлись друг о друга так, словно от чужих прикосновений зависела их жизнь. Поэтому, рассказывая о том, что работает барменом в одном из самых популярных клубов района, Кёнсу уже не удивлялся, что ему никто не верит. Главной причиной, почему Кёнсу пришлось выбрать это место для заработка, была баснословно высокая плата за квартиру, которая принудила податься на вторую работу. И ещё то, что его сосед Бэкхён был озабоченным извращенцем. Бён обожал ходить по клубам, а клубы обожали его. Иногда Бэкхён терял над собой контроль, но Кёнсу, к счастью, был достаточно зрелым человеком, чтобы увести своего пьяного друга домой прежде, чем тот сотворит что-то, о чём потом будет сожалеть. Для До это было обычным делом, повторяющимся пару раз в неделю. Но существовала ещё одна действительно важная причина, почему Кёнсу любил свою работу и был не прочь проводить на ней все ночи напролёт. Всему виной был загорелый парень с длинными, чертовски сексуальными ногами и тёмными волосами, которые постоянно липли к его лбу после танцев. Он являлся полной противоположностью низенького Кёнсу (вопиюще низкого для своего возраста, что не могло не волновать). Ко всему прочему, До был очень бледным. И пусть он казался хорошо сложенным для человека, который совсем не занимается спортом, Кёнсу не обладал достаточной силой, чтобы самостоятельно дотащить Бэка до дома. «Наверное, нужно родиться Богом Олимпа, чтобы сделать это», ответил бы он на ваш вопрос. Бэкхён сразу заметил, что Кёнсу заинтересовался высоким танцором. Самому Бёну понравился его долговязый друг. Именно с тех пор они начали приводить свой план в действие. Вот до чего докатился Кёнсу… Он стоял перед зеркалом в ванной, удивляясь тому, что с ним сделал Бэкхён. До был одет в ужасно узкие джинсы своего соседа и чувствовал себя в них слишком некомфортно. Он совершенно не мог понять, как люди вообще в них двигаются, не то, что танцуют. К счастью, ему удалось спастись от Бэкхёна, когда тот намеревался накрасить его глаза своей подводкой. В конце концов, штанов и так более чем достаточно. Кёнсу выглядел сексуально, он даже признал, что Бэкхён — мастер по отличному внешнему виду. Но даже в обтягивающей одежде и с уложенными волосами До всё равно не чувствовал себя уверенным в том, что действительно сможет привлечь к себе внимание танцора. Покинув ванную, он застал своего соседа красящим ногти в чёрный цвет. Потому что это Бён Бэкхён, а Бён Бэкхён включает в себя всё. — Я нормально выгляжу? — уточнил Кёнсу, потянув свою короткую майку вниз, потому что она постоянно задиралась и оголяла живот. Блондин оторвал свой взгляд от ногтей и оглядел Кёнсу с головы до ног, любуясь проделанной работой. — Су, если бы мы оба не наслаждались позицией снизу, — ответил Бэкхён, подходя к Кёнсу и обнимая своими руками его хрупкую талию, — мы бы сейчас валялись на этой кровати и неистово трахались. Кёнсу залился краской стыда от прямолинейности своего друга. Он хлопнул Бэка по рукам, заставляя убраться подальше, и кинул последний взгляд на своё отражение в зеркале, после чего вышел из дома. Бэкхён последовал за ним. Когда они пришли, клуб ещё не был заполнен людьми, но объект наблюдения Кёнсу уже появился и сейчас тёрся о какую-то суку на залитом цветными огнями танцполе. Едва переступив порог, Бэкхён тут же куда-то пропал, а Кёнсу пришлось занять место за барной стойкой. На него тут же посыпались заказы, но ему не пришлось сильно утруждаться, ведь они не подавали типичные «девчачьи» коктейли, которые обычно заказывали своим спутницам парни. Краем глаза Кёнсу постоянно следил за парнем, сидящим в конце барной стойки. Он был тайным воздыхателем Бэкхёна. Хотя это не было такой уж тайной, ведь Бэкхён знал, что тот на него пялится. Сам преследователь об этом ещё не догадывался. Этот темноволосый парень был долговязым, гораздо выше своего друга, с которым приходил. Если быть точнее, приходил он именно с тем темнокожим танцором, который завоевал внимание Кёнсу. Высокий парень никогда не танцевал, лишь всегда выпивал одну бутылку пива, а потом уходил из клуба вместе с другом. Естественно, только после того, как вдоволь насмотрится на Бэкхёна. — Чувак? Всё нормально? Ты снова на него пялишься, — вдруг сказал темнокожий танцор, удивляя и своего друга, и Кёнсу внезапным появлением. Только тогда До осознал, что рядом стоял его объект воздыхания, с чьих тёмных волос капал пот, а лоб блестел от влаги. Кёнсу вдруг отчаянно захотел запустить свои пальцы в чужую шевелюру и… Внезапно танцор повернулся к нему, заказывая бутылку пива, чем застал бармена врасплох. Отвернувшись от парочки друзей, До смутился и покраснел. Парень наверняка видел, как Кёнсу на него пялился. Как он мог так глупо спалиться? Танцор, должно быть, очень удивился тому, с какой настойчивостью на него глазел бармен. — И я не пялился, просто случайно взглянул, — пытался оправдаться высокий парень, когда Кёнсу повернулся к ним, вручая танцору заказ. Неправда, ты всю ночь на него глазел. Темнокожий парень закатил глаза, очевидно, тоже не особо веря своему другу. — Ты всё это время на него глазел, — вырвалось у Кёнсу прежде, чем он успел себя остановить. Оба парня уставились на него, удивлённые внезапной репликой, а бармен тут же покрылся испариной, понимая, что не может выдержать столько внимания к своей персоне. Ему просто захотелось провалиться, чтобы спастись от этой неловкой ситуации. — Видишь! Не только я заметил! — выкрикнул танцор, награждая Кёнсу своей — о, дьявол — охренительной улыбкой. Одной её хватило, чтобы До тут же захотел сорвать с себя одежду. Но в итоге Кёнсу лишь покраснел, стараясь избежать взгляда парня. Едва бармен подумал, что на этом его косяки закончились, как тут же вновь открыл рот. Снова! — Я Кёнсу, — сказал он, прежде чем отвлечься на приготовление нового заказа. Эти двое не были его единственными клиентами, и До всё время напоминал себе об этом, стараясь не отвлекаться. К несчастью, каждый раз, когда Кёнсу оглядывался на парней, он замечал, что танцор не отводит от него взгляда, по-прежнему улыбаясь своей прекрасной улыбкой. — Я Чонин, а это мой сосед Чанёль, — продолжая улыбаться, представился танцор. Кёнсу не растянул губ в ответ, понимая, что если он будет так много лыбиться, его челюсть непременно заболит. Чонин… Это имя прозвучало просто божественно. Кёнсу представил, как будет кричать его, пока… Он тут же остановил себя, не желая зайти слишком далеко в своих фантазиях о парне, который по-прежнему сидел совсем близко. Кёнсу уже не слышал последней части разговора между друзьями, потому что был слишком занят, пытаясь успокоить свои гормоны. К его печали, это не помогло. Чонин за один раз осушил бутылку пива, и с каждым глотком его кадык дёргался, а капли напитка стекали по шее. Все его действия, казалось, кричали «трахни меня». — Забей, я всегда найду себе развлечение, — сказал Чонин, когда Кёнсу вновь прислушался к разговору. Танцор в это время как раз повернулся к бармену и подмигнул, заставляя его ещё сильнее залиться краской. Вдруг Чанёль с громким стуком поставил свою пустую бутылку на стойку и быстро скрылся в толпе из покрасневших лиц и потных тел. Теперь они остались наедине. Точнее, не совсем наедине, ведь по меньшей мере человек десять ещё сидели за барной стойкой. Но Кёнсу всё равно нервничал, потому что Чонин по-прежнему пялился на него, одновременно с этим облизывая свои губы. Танцор выглядел так, словно хотел сейчас же съесть низенького бармена и знал, что тот позволит ему это сделать. — Ну, — Чонин наклонился к Кёнсу, запуская руку в свои влажные волосы и заставляя одним этим простым жестом забурлить кровь в чужих венах. — Похоже, они собираются хорошенько повеселиться. Чонин провёл подушечкой пальца по горлышку бутылки, погружая кончик внутрь и медленно вытаскивая его наружу, повторяя это действие раз за разом. Бармен был готов поклясться, что если Чонин не осознаёт, что на самом деле творит, то Кёнсу просто ничего не понимает в людях. — Почему бы нам тоже не повеселиться? — низким голосом предложил Чонин, сделав ударение на последнем слове. Кёнсу уже постепенно терял над собой контроль, поэтому с его губ сорвался громкий согласный стон. Парень тут же резко закрыл рот рукой, осознавая, какую глупость только что совершил. Чонин усмехнулся, осматривая его с ног до головы. Внезапно Кёнсу понял, что не зря позволил Бэкхёну приодеть его, ведь эта одежда обтягивала его очень плотно, показывая всё тело в выгодном свете. — Когда ты заканчиваешь? — поинтересовался танцор, и щёки бармена залило ярко-красным цветом. Он окинул взглядом бар, примечая, что посетители начали постепенно расходиться. Часы показывали около часа ночи. — Ч-через пять минут, — смущённо ответил До, буравя взглядом пол и боясь взглянуть в лицо парню, из-за которого в штанах с каждой минутой становилось всё теснее. Кёнсу отвернулся от танцора и принялся усердно протирать всё в пределах досягаемости. Одновременно с этим он попытался разбудить пьяного мужчину, уснувшего прямо за барной стойкой, но, прежде чем парень успел хоть что-то сделать, незнакомца стошнило прямо на него. — И-ик, — только и смог выдавить мужчина, а Кёнсу опустил взгляд, рассматривая коричневое пятно, расплывшееся по майке Бэкхёна. Нужно было срочно что-то делать, но не успел До предпринять хоть какие-то действия по очистке своей одежды и чести, как над его головой пролетела рубашка. Кёнсу почувствовал знакомый запах, исходящий от ткани, и поднял взгляд на Чонина. Тот стоял без рубашки, его тело блестело от пота, а взгляд был прикован к Кёнсу. Бармен непонимающе выгнул бровь, но в ответ получил лишь чужой смешок. — Всё равно ведь уходить собирался, — поднялся на ноги Чонин, по-прежнему сверкая оголённым торсом. Это накачанное тело сильно отвлекало, причём не только Кёнсу, но и других находящихся в клубе людей. — Я подожду тебя снаружи, — предупредил Чонин, подмигивая, и вышел из клуба через главный вход. Кёнсу проводил его взглядом, не в силах оторваться от такого прекрасного парня. Чужая рубашка доставала Кёнсу аж до середины бедра, и это наконец-то помогло парню осознать, насколько они с Чонином отличаются по телосложению. До по-прежнему чувствовал смешанный с потом и впитавшийся в ткань запах танцора. Теперь этот аромат был повсюду, он словно опьянял Кёнсу. Бармен взглянул в зеркало в туалете клуба, оценивая, как сидит на его теле чужая рубашка. Создавалось ощущение, будто он маленький ребёнок, донашивающий одежду старшего брата, что не могло не расстраивать. Кажется, Вселенная над ним просто издевается. Сказать, что Чонин был восхищён тем, как его рубашка сидит на Кёнсу — значит не сказать ничего. Как только бармен вышел из клуба, его тут же вжали в стену, а загорелые руки закрыли пути к бегству с обеих сторон. Чонин не трогал его, нет, только любовался тем, как До чудесно выглядит в этой рубашке. — К тебе или ко мне? — с тихим рыком выдохнул Чонин, склоняясь ближе к лицу Кёнсу. Их губы уже были готовы сомкнуться в поцелуе, им мешали всего пара сантиметров расстояния. На танцоре по-прежнему не было рубашки, поэтому Кёнсу не мог сопротивляться своим желаниям: его рука сама дёрнулась, осторожно прикасаясь к загорелой, блестящей в лунном свете груди. — К-к тебе, — выдавил Кёнсу, наблюдая за Чонином из-под полуприкрытых ресниц. Он буквально мог слышать, как рушится самоконтроль танцора. По мнению Кёнсу, квартира Чонина была довольно неплоха для студента колледжа. В комнатах стояла чистота, а огромные окна с видом на улицу заставляли сердце замирать в восхищении, но До не дали возможности оценить всю прелесть чужих апартаментов. Как только парни зашли в квартиру, чужой язык сразу оказался во рту Су. Поцелуй стал для него неожиданностью, но, очнувшись от шока, До тут же начал активно отвечать Чонину. Поцелуй получился страстным, их языки словно сплелись в горячем танце. Кёнсу даже не заметил, когда Чонин подхватил его под бёдра и усадил на стойку посреди кухни. Когда они впервые оторвались друг от друга, Кёнсу уже лежал спиной на мраморной столешнице, тщетно пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Рубашка Чонина, надетая сейчас на До, немного задралась, открывая чужому взгляду бледный живот. Сам Чонин стоял между бёдер Кёнсу, который сейчас слабо обнимал его за талию ногами. В этот момент Чонин начал медленно пробираться под рубашку, постепенно обнажая чужую грудь и осторожно касаясь гладкой молочной кожи ладонью. Он остановился, когда ткань задралась чуть выше сосков Кёнсу. До тихо ахнул, когда холодный воздух добрался до розовых и чувствительных бусинок его сосков, и поднял взгляд на танцора. Это было очень зря, потому что Чонин ухмылялся, наблюдая за ним и размышляя, с чего ему лучше начать. — П-прекрати на меня пялиться! Лучше поторопись! — найдя в себе чуточку уверенности, прикрикнул Кёнсу. В ответ Чонин лишь похотливо улыбнулся, склоняясь ближе к До и кусая его за губы. Пока Кёнсу был увлечён чужим ртом, парень зажал один из его сосков между пальцами и слегка потянул. Кёнсу тихо заскулил. Естественно, он знал, что его грудь очень чувствительна, но Чонин, этот подлый засранец, просто застал его врасплох! Танцор же воспринял чужой стон как хороший знак и сжал сосок сильнее, переходя поцелуями от губ До к его шее. Кёнсу запрокинул голову назад и выгнулся дугой, стараясь как можно сильнее прижаться грудью к дразнящим рукам и горячему рту, оставляющему отметины на бледной коже. На секунду оторвавшись от желанного тела, Чонин уставился на проделанную работу. Темно-фиолетовые и красные пятна покрывали шею Кёнсу, а оба соска призывно торчали от возбуждения. Сейчас для Чонина Кёнсу был похож на один из величайших шедевров мира, но ему хотелось большего. Он должен был вкусить этого невинного парня полностью и без остатка. В этот раз танцор решил уделить всё своё внимание второму соску, который до этого оставался нетронутым. Чонин снова склонился над До и провёл кончиком языка вокруг этого маленького комочка нервов, играясь с ним своим шаловливым языком. Кажется, Кёнсу попал в рай. Одной рукой он вцепился в тёмные волосы Чонина, а второй водил по гладкой поверхности столешницы, пытаясь найти хоть что-то, за что можно ухватиться. До громко застонал, когда чужой язык коснулся его соска, сначала осторожно, а затем куда более настойчиво. Это сводило Кёнсу с ума, он ничего не мог с собой поделать и просто лежал, подчиняясь всему, что Чонину заблагорассудится с ним сделать. Когда Чонин вновь оторвался от него, Кёнсу разочарованно застонал. Он крепче сжал свои бёдра и попытался потереться о чужое твёрдое тело, но остановился, когда понял, что сейчас с него снимут остатки одежды. Чонин ловко расправился с пуговицей на чужих джинсах и опустился на колени, медленно расстёгивая молнию. Из-за собственных ног, закрывающих обзор, Кёнсу не видел ничего, кроме плавно съезжающих с бёдер джинсов. Он также не заметил взгляда Чонина и того, как тот облизнулся, когда его взору открылись молочные бёдра. Этот парень, похоже, всерьёз собирался его съесть. Кёнсу облегчённо застонал, когда Чонин окончательно стянул с него джинсы. Теперь До мог чувствовать, как холодный воздух касается его разгорячённой кожи. Но у него даже не было времени сполна насладиться этими ощущениями — в тот же момент Чонин стащил с него боксёры и провёл языком по уже возбуждённому члену. Пенис Кёнсу был небольшим, что парня совсем не смущало. Скорее, он считал свой размер очень даже удобным. И, похоже, Чонин считал точно так же, потому что спустя мгновение он обхватил чужую эрекцию губами и глубоко заглотил. Когда член полностью скрылся у него во рту, танцор тихо хмыкнул, заставляя волны удовольствия разлиться по телу Кёнсу. Вскоре Чонин уже поймал нужный ритм, то заглатывая член полностью, то посасывая только головку. Парень знал, что Кёнсу был уже близок к оргазму, поэтому лишь ухмыльнулся, отстраняясь от налитого кровью члена. На полу они оказались весьма внезапно. Чонин лежал на спине, без рубашки и с наполовину стянутыми штанами, а Кёнсу сидел на нём верхом, упираясь задом прямо в натянувшую ткань боксёров чужую эрекцию. Смена позиции наталкивала Кёнсу на новые мысли. Прямо сейчас он планировал оседлать Чонина. До собирался скакать на нём, пока темнокожий танцор не перестанет чувствовать хоть что-то кроме плотных стенок, пульсирующих вокруг его члена. Чонин кинул Кёнсу небольшую бутылочку и принялся ждать начала главного шоу. Кёнсу поймал вещицу одной рукой. Это оказалась смазка, клубничная смазка. Кёнсу даже рассмеялся бы от комичности ситуации, не будь занят выдавливанием смазки на руку (он хотел быть полностью уверенным в том, что её будет достаточно). Всё ещё немного сомневаясь, До осторожно задел холодным от смазки пальцем сжавшееся колечко мышц, собираясь подготовить себя к резкой смене температуры. Кёнсу тихо зашипел, когда палец начал входить, ведь внутри было нереально узко. Неужели его последний секс был настолько давно? Пытаясь поддержать Кёнсу, Чонин обхватил его талию своими ладонями. Позже на коже наверняка останутся синяки, но сейчас этот факт волновал До меньше всего. Когда Кёнсу ввёл в себя второй палец, боль пронзила всё его тело. Он заскулил от неприятного проникновения, чувствуя, как тёплые ладони Чонина гладят его по пояснице, пытаясь успокоить и немного отвлечь от боли. До медленно и осторожно начал двигать пальцами, на манер ножниц разводя их в стороны и пытаясь найти ту самую точку, которая заставила бы его провалиться в экстаз. — Ммм… А-ах! — громко застонал Кёнсу, нащупав наконец тот самый комочек нервов, и от наслаждения откинул голову назад. Он вновь и вновь начал толкаться пальцами глубже в себя, стараясь снова задеть простату и почувствовать невероятные ощущения. Чонин же впился ногтями в мягкую кожу на бёдрах Кёнсу, потому что, чёрт возьми, это была самая возбуждающая картина, которую он когда-либо наблюдал. Это выглядело настолько горячо, что танцор был готов войти в Кёнсу незамедлительно и трахать его до скончания веков. Чонин резко поменял положение их тел и подмял Кёнсу под себя, укладывая его на спину, а ноги закидывая себе на плечи. До понадобилась ровно минута, чтобы осознать реальность, после чего Чонин дёрнул его за руку, заставляя пальцы плавно выскользнуть из тела. Кёнсу разочарованно застонал. — Прости, — прошептал Чонин, стягивая с себя бельё и быстро раскатывая по члену презерватив. — Я больше не могу сдерживаться. Ты выглядишь чертовски сексуально в моей рубашке, а твои стоны дадут фору даже самому заядлому грешнику. После этих слов Чонин тут же поддался вперёд, входя в разработанную задницу. Он почувствовал, как от наслаждения Кёнсу впился пальцами ему в спину, оставляя яркие красные полосы. Они замерли на несколько мгновений — Чонин хотел, чтобы До смог привыкнуть и нормально вздохнуть. — Д-двигайся. Прошу тебя, Чонин! — умоляюще простонал Кёнсу, вглядываясь в глаза темнокожего танцора. Во взгляде обоих плескалось одно и то же чувство. Похоть. Уже не в силах больше терпеть, особенно после сладких стонов Кёнсу, Чонин начал неистово толкаться в партнёра, входя резко и сильно. Он наклонился ближе к Кёнсу, соединяя их языки в грязном и похотливом поцелуе. Он явно обожал вести себя дерзко. Их языки столкнулись, сплелись в диком танце. Кёнсу почувствовал, как слюна течёт по подбородку, но сейчас это его мало волновало. Всё, о чём он сейчас мог думать — великолепный смуглокожий танцор и его член. В некоторые моменты, когда пенис Чонина с силой проходил по простате, Кёнсу даже было больно, но он всё равно наслаждался этим чувством, ведь его причинял Чонин. — Чонин! Я… Я кончаю! — выдавил До. После всех громких стонов он уже едва хрипел, саднящее горло не давало нормально говорить, но это не имело значения. Сейчас его тело было настолько чувствительным, что всё, в чём нуждался Кёнсу, свелось к размашистым толчкам и твёрдой головке члена, из раза в раз бьющей по простате. Кёнсу показалось, что на пике кульминации он на секунду даже потерял сознание. Оргазм вышел настолько сильным, что единственное, что парень мог — кричать имя Чонина, изливаясь себе на грудь. Чонин присоединился к нему, пару раз резко толкнувшись внутрь желанного тела. Прорычав имя Кёнсу, он изо всех сил сжал парня в объятиях. После этого они устроили ещё два раунда жаркого, мокрого секса. Во второй раз Чонин вжал его лицом в подушки, медленно втрахивая в диван. Кёнсу чувствовал силу, и это доминирование ещё сильнее заводило. А напоследок танцор прижал его к одному из огромных окон, чтобы все прохожие могли наблюдать за ними. Это безумно возбуждало До, как и те слова, что шептал ему на ухо Чонин. Эрекция Кёнсу прижималась к стеклу, ещё больше распаляя. Парень даже сосчитать не мог, сколько раз кончил за эту ночь, но это его и не волновало. Утром Кёнсу проснулся от звука пришедшего на телефон сообщения. Лухан, босс До, напоминал, что парень опаздывает на работу уже на двадцать минут. Оглянувшись вокруг и заметив, что Чонин всё ещё спит, Кёнсу кое-как нашёл свои штаны и, быстро натянув их, выскочил из спальни. Парень заметался в поисках ручки и чего-то, на чём можно было написать записку. В итоге Кёнсу нашёл старую квитанцию, заляпанную жирными пятнами, и оставил Чонину послание на обороте: Дорогой Чонин. Прости, что мне пришлось уйти прежде, чем ты проснулся. Я бы очень хотел остаться, но, к несчастью, мне срочно нужно убегать на работу. Спасибо за прекрасную ночь. Оставляю свой номер на случай, если захочешь связаться со мной. ***-****-*** Кёнсу. Он положил записку на столешницу и тут же залился краской, вспоминая, что они вытворяли прошлой ночью именно на этой стойке. Разгладив свою одежду и стряхнув с неё невидимые пылинки, парень всё же покинул чужую квартиру. Добраться до собственного дома оказалось не таким уж и простым делом. Кёнсу постоянно хромал, а волосы были в полном беспорядке. До был уверен, что над его головой сейчас висит табличка «меня только что хорошенько оттрахали». Первым, что заметил Кёнсу, перешагнув порог своей квартиры, стала гора разбросанной по коридору одежды. Отметив, что почти все тряпки принадлежали его соседу, До хихикнул и прошёл дальше. — Бэкхён? — крикнул он, двигаясь на какой-то шум из глубины квартиры и чувствуя мерзкую боль в заднице. — Я здесь! — прокричал ему в ответ друг. Едва зайдя в комнату, Кёнсу сразу же обратил внимание на парня, которого видел прошлой ночью. Кажется, его звали Чанёль. До заметил, как распахнулись глаза Бэкхёна, когда он глянул на него. — Вижу, твой план всё-таки сработал, Бэк, — заметил Кёнсу, кивая на расположившегося в кровати полуголого Чанёля. Бэкхён в ответ рассмеялся, заметив, во что облачён друг. — Твой план тоже не провалился, — парировал Бэкхён. Только сейчас Кёнсу глянул на себя, осознавая, что по-прежнему одет в рубашку Чонина. Парень густо покраснел и тут же решил ретироваться подальше от этих двух любовничков. Сейчас ему срочно был необходим привычный утренний кофе, тогда его мозг будет готов принять любую информацию. Доставая банку с кофе, Кёнсу вдруг почувствовал, как в заднем кармане завибрировал телефон. Тут же вытащив его, До уставился в экран. Кому: Кёнсу От кого: Неизвестно 7:29 Проснувшись и не обнаружив тебя рядом, я немного расстроился, но потом нашёл твою записку. Не хочешь позавтракать вместе? Я плачу. Чонин ;) Кёнсу не смог сдержать улыбки, чувствуя, как рой бабочек всполошился в животе. Кому: Чонин От кого: Кёнсу 7:31 Всеми руками «за». Ответ Чонина не заставил себя ждать, и Кёнсу был готов завизжать от счастья. Несомненно, это начало чего-то хорошего.