***
– Очнись, спящая красавица! Иллидан вздрогнул и приподнял веки. Так и не избавился от этого бесполезного рефлекса за эти века. Опять отключался… – Извини, по техническим причинам целовать я тебя не буду! Какой-то странный, но удивительно знакомый голос мешал ему вновь отстраниться от мира. – Неужели уже дошло до звуковых галлюцинаций? – Практически беззвучно прошептал узник, глядя на до отвращения знакомую дверь. – Сам ты глюк! – Тут же последовал сердитый и обиженный ответ. – Я настоящий! Иллидан осмотрел пустую камеру. Странно. Никого нет... Магическое зрение сбоит, и он не видит неожиданного соседа? Чушь! Чтобы к нему, к Предателю, посадили ещё кого-то? Слабо верится. Тюрьма огромная. – А ты поверь! - Внезапно сказал ехидным тоном гость. - Меня тоже, это, посадили. Вроде как. С тобой. Ага, в одну… камеру, – короткая пауза и злой рык: – Черепом называется! – Какой череп? – Иллидан растерянно моргнул. – В этой камере есть только один череп! Насладившись ступором эльфа, язвительный голос добавил: – Да-да, ты меня совершенно правильно понял: это НАШ череп! Общий. На него еще твое лицо надето! Эльф устало повел затекшими плечами, с каким-то смиренным равнодушием принимая надвигающееся безумие, принявшее столь странную форму. – Э нет, ты не сходишь с ума, успокойся, – тут же отозвался голос с нотками нервозности. – Я не твоя шизофрения! Я отдельная, самодостаточная личность! – Кто ты? - Хриплым голосом спросил слепой эльф, сделав единственный верный вывод. Облегчение сокамерника было ощутимо, как его собственное. – У меня аж от нашего сердца отлегло! – Вопрос был проигнорирован. – Ну наконец-то меня признали не глюком, а сосе… Гм, ладно, сокамерник – тоже вариант. Кстати, за что срок мотаешь в магической тюряге такого класса? От такого простого и естественного вопроса Иллидан растерялся больше, чем от самого факта присутствия в его голове непонятного существа. – Ты не знаешь, кто я? – Откуда? – Искренне изумился тот. – Мое имя – Иллидан. В ответ тут же съязвили: – Очень информативно! Я прямо узнал всю историю твоей жизни. Так за что сидишь, Иллидан? Неужели он не знает? – За предательство, – мрачно ответил узник. Произнести это слово оказалось легче, чем он думал. Но собеседника это признание не впечатлило: – Ты? Предал? – Скептично и недоверчиво уточнил незнакомец. – Кого? – Свой народ, – ещё более мрачным тоном сказал Иллидан. – Ты? Народ? Свой? Предал? – Еще скептичнее переспросил он. – Как умудрился? Случайно, что ли? Откровенное неверие незнакомца в его предательство… удивляло. Мало кто не слышал рассказов о нем, обросших под влиянием веков и сплетен самыми невероятными домыслами. Неужели, его неизвестный собеседник не знает? – Нет, не знаю. Я тут, видишь ли, не так давно появился, чтобы знать о таких мелочах, – ответил на незаданный вопрос язвительный голос. – Ах, как я мог быть таким невоспитанным! Меня зовут Ди! Так что там с твоим предательством? – Это… долгая история. Вместо ответа – жизнерадостное ржание. – А ты, видимо, куда-то торопишься? Или опаздываешь? Мы ж вроде как сидим в тюряге! – Веселье из голоса резко пропало. – Рассказывай! Последнее слово прозвучало как приказ. Жесткий, не терпящий возражений и не предполагающий ослушания. – Почему я должен тебе рассказывать? – А почему нет? – Удивленно спросил Ди. Что на это ответить Иллидан не нашелся, а неожиданный сосед по голове продолжил развивать свою мысль: – Сам подумай. Мы с тобой делим одну голову и одно тело. Кстати, я – личность доминантная, так что цени мою доброту: я тебя не подавил и не перевел в состояние овоща на тарелке. Иллидан непроизвольно глянул на стоящую на полу деревянную тарелку с так и не съеденной пищей. С овощем. – О, еда! – Ди взбодрился, оживился, а тело само, без участия Иллидана, потянулось к тарелке. – Какая мерзость… – Тут же кисло пробубнили в голове, но откушенный кусок упорно проглотил. – Нам нужны силы! А то ты тут от истощения скопытился. – Что значит, скопытился? – Услышав незнакомое слово переспросил узник. – Да помер ты! – Как само собой разумеющееся пояснил Ди, откусывая кусок. – По-настоящему умер! И да, я не шучу. И не надо так нервно реагировать, это со всеми случается. Рано или поздно. Так что не волнуйся, все нормально. Иллидан даже моргнуть не мог: Ди контролировал его тело как свое. – Потом верну управление. Хотя… Ощущения резко вернулись вместе с мерзостным вкусом во рту. – Наслаждайся! – Хихикнув, сказал Ди. – Твой первый завтрак в новой и, несомненно, прекрасной жизни. Уверенность в том, что их жизнь будет прекрасной, немного покоробила. – Завтрак? – Проглотив овощ, переспросил сбитый с толку эльф. – Ты ожил недавно, – как ребенку объяснил очевидное нежданный собеседник. – Так что да, у нас новый день рождения, и началось новое утро! Считай, для тебя это новая эпоха! – Ди гаденько хихикнул. – Кстати, от меня избавиться не получится, можешь даже не думать на эту тему. Я знаю, уже пробовали. Ты жуй, давай, жертва обстоятельств, и водичкой запивай, чтобы эта скользкая гадость в нашем горле комом не вставала. Эльф последовал язвительному совету, отхлебнул привычно-мерзкой воды и проглотил вставший поперек горла от таких новостей кусок. – Ладно, посмеялись и хватит. А теперь серьезно, – веселье и язвительное ехидство исчезло из голоса. – Ты должен четко понимать ситуацию, в которой оказался. Я не говорю о положении твоего тела, сам понимаешь, что все еще в тюряге. Мое имя Дариус. Ди – сокращение. Называй, как тебе нравится, это не принципиально. И успокойся, ты забиваешь сумбурными мыслями нашу общую голову. Иллидан отложил тарелку с недоеденной пищей, допил воду и сел удобнее. – Я спокоен и готов тебя выслушать, - сказал Иллидан, приведя мысли в порядок. Дариус хмыкнул. – Не могу сказать, что новости будут приятными. Ты действительно умер от истощения, и по всем законам должен был уйти на перерождение. Ты бы родился в другой реальности и прожил счастливую жизнь, а я бы занял твое тело и выполнил свою работу. Но что-то пошло не так, и твоя душа тело не покинула. Возможно, это вина темницы, возможно – что-то иное. Я сейчас не могу сказать точно. Итогом стали мы: две души в одном теле. – Хочешь от меня избавиться? – Спокойно спросил Иллидан. – Нет, не хочу, – после небольшой паузы ответил Дариус. – Почему? Я же тебе мешаю. Еще один хмык, на этот раз – ироничный. – Ты еще не понял бонусов… преимуществ нашего положения. Ты – опасный и ценный. Неопасных в тюрьмы такого класса не сажают, а бесполезных – убивают. – Меня посадил брат, – возразил Иллидан. – Тем более. И не рассказывай мне сказки о братской любви и прочей родственной ерунде, – Дариус мысленно скривился. – Если бы брат тебя любил, он бы не оставил навечно гнить и сходить с ума в одиночной камере. Милосерднее было бы убить. Если нельзя это сделать открыто, убили бы чужими руками и тайно. Способ найти можно. Всегда. Но… – Но я жив. – Верно. Значит, ты им для чего-то нужен. Живым. Полагаю, о такой мелочи, как возможное безумие, твой братец не подумал. И да, я удивлен, что ты до сих пор в здравом уме после… Сколько ты тут сидишь? – Точно сказать не могу. – Примерно, – настаивал новый, гм, сокамерник Иллидана. – Десять тысяч лет. Дариус от названного срока впал в ступор и затих. Он долгое время молчал и задумчиво смотрел на противоположную стену. Иллидану это в конце концов надоело, и он тряхнул головой, приводя в чувство пусть и неожиданного, но напарника. – Знаешь, теперь я точно тебя не отпущу на тот свет! – Наконец, хрипло произнес тот.– Это ж надо… Десять тысяч лет в одиночке! Я б за такое убил не задумываясь. А ты его простил… И не возражай, я это чувствую. Подумать только… простил, – и без предупреждения спросил: – Так что, за что тебя посадили? В памяти непроизвольно всплыло старое воспоминание: небольшое горное озеро, выливающаяся из флаконов искрящаяся жидкость и… оно – рождение Источника. Яростный шторм магии, ураганом закручивающийся над наливающейся сиянием водой, пронизывающий тело упоительным ощущением Силы и Мощи, смывающее вечную, никогда не проходящую Жажду. – Я создал Источник Вечности, – практически беззвучно прошептал древний эльф. Шок Ди зазвенел в голове. – Что ты сделал? – Осторожно и вкрадчиво переспросил он. – Я создал новый Источник Магии из воды, которую набрал из разрушенного мною старого источника, – устало повторил эльф. Рука сама собой поднялась ко лбу и потерла переносицу. – Я тебя правильно понял? Ты разрушил изначальный источник магии, но перед этим взял из него воду? И с ее помощью создал новый источник? – Да. – Источник еще существует? – Да, он в горах над нами. Дариус лающе рассмеялся без тени веселья. – И ЭТО посчитали предательством? – Да, – не понимая, что вызвало такую странную реакцию у невидимого собеседника, ответил Иллидан. – А ты сам как, считаешь свои действия предательством? Скептические, полные яда слова возродили казалось бы давно забытую злость и негодование. – Нет! – Рявкнул он. – Я вернул магию! И бессмертие своему народу. – Радует, что хоть у тебя мозги есть, – буркнул Ди. – Говорить, что твой брат – дебил, я не буду. Нет, я не буду говорить, что он полный, конченный дегенерат с атрофировавшимся рудиментом под названием мозг! – Ты это сказал, – отметил Иллидан. – Нет, я этого не говорил. Иначе я сказал бы, что твой брат – клинический маразматик, потерявший последние связи с реальностью и здравым смыслом, если догадался назвать предательством то, что ты подарил этому несчастному миру шанс на полноценную жизнь и развитие, – и снова, без предупреждения выдал: – А он вообще понимает, что ты, как создатель Источника Магии, обладаешь над ним властью? И да, мир твой подарок не забыл. Кстати, это не игра слов и не метафора: магически активный живой мир обладает некоторой разновидностью безличностного самосознания. Ди запнулся, задумался. – Может, тебя мир не отпустил? – Отстраненно пробубнил он. – Меня призвал, а тебя отпускать не захотел? Возможно… Ну да я отвлекся. Так, с твоим мнимым типа «предательством» разобрались, – и тут же, без паузы: – Напомни мне грохнуть твоего брата при встрече. – Грохнуть? – Подозрительно уточнил эльф. – Просто – напомни, – тут же выдал Ди. – А то я его так убью. Вот как увижу, так и убью! Изуверским образом! Твоими руками, между прочим. Ладно, мы опять отвлеклись. О чем я говорил? Резкие смены темы и настроения у Ди вызывали сомнения в его вменяемости, но Иллидан решил не обращать внимания на странности неожиданного напарника. Выматывающее одиночество и бесконечная скука потихоньку отступали. – Ты хотел рассказать, кто ты. – Точно! – Радостно воскликнул тот. – Итак. Как я уже сказал, меня зовут Ди, я – душа, шляющаяся по жизням. В смысле, появляюсь в свежесдохшем трупе, заменяю упорхнувшую на тот свет душу, и продолжаю отравлять жизнь окружающим, выматывать жилы и доводить до нервного срыва, по ходу дела выполняя свою работу по спасению мира. – От чего? – От гибели, вестимо, – милостиво ответил Ди, с интересом рассматривая свои новые руки общими глазами. – Напомни мне расспросить тебя о наших прекрасных глазах. Всегда о таких мечтал! Иллидана передернуло. – Мои глаза – выжжены и обезображены касанием Скверны… – Не пори ерунду! – Тут же отмахнулся Ди. – Скверна-Скверна… Обычное… необычное изменение на аурном уровне с переводом глазного яблока в энергетическую форму… – Голос угас. – Да, надо изучить, как войду в силу. Работа кого-то из Высших. Очень тонкая работа... Надо будет покопаться в структуре и скопировать… по возможности закрепить… да… После недолгого молчания Ди возмутился: – И что за привычка называть мерзостью и скверной все, что выглядит нестандартно? Вопрос ответа не требовал, и Иллидан промолчал. Постоянные перескакивания с темы на тему утомляли. – Что за «вхождение в силу»? – Осторожно уточнил эльф, стараясь перевести разговор в нужное ему русло. – А, да. Точно! Забыл сказать. Через, примерно, дней десять моя душа окончательно ассимилируется в теле, и у нас откроются Дары, которые удалось за собой закрепить, – и тут же, без паузы и предупреждения: – Тебе понравится! – Я не… – А выбора нету, – Ди гнусно заржал. – Ты вообще должен был уже того, родиться заново. Но раз ты со мной… Считай, я проявляю верх гостеприимства, и позволяю тебе остаться в твоем же теле! – Ты говорил, что я тебе нужен, – устало произнес Иллидан. – Нет, не говорил. Я говорил, что не хочу от тебя избавляться. И что тебя не отпущу, – еще один гнусный смешок. – Так что будешь испытывать мое гостеприимство долго и, наверное, счастливо, – Ди ехидно фыркнул. – По крайней мере, я – да. Счастлив. В прошлой жизни меня убили не самым приятным способом, а я, знаешь, жить люблю. И тебя заставлю любить. – Мое мнение… – Остается твоим. Меня оно, конечно, интересует и даже очень волнует, все же, мы напарники... Нет, рано. Сожители? Тьфу, звучит как-то... не так, – недовольно пробурчал Ди. – Короче, владельцы тушки… Но тем не менее. Иллидан тяжело вздохнул. На какое-то мгновение мелькнула мысль, что лучше бы Тиранда не останавливала клинок брата… – Что за Тиранда? – Тут же раздался заинтересованный голос. – Я не хочу о ней говорить, – отрезал эльф. – Ладно, не хочешь – не надо, – подозрительно-покладисто отозвался Ди, и тут же выдал: – Но завтра я все равно всю твою память получу. И сам все узнаю! В подробностях. Появилось желание разбить себе голову о камни. – Даже не надейся! Это и моя голова. Так что там с этой эльфочкой? Тяжело вздохнув, Иллидан смирился и решил рассказать. До того, как Ди сам увидит и… прокомментирует увиденное. Не то, чтобы охотника на демонов заботило мнение неожиданного соседа, но услышать едкие слова в сторону своей единственной любви он не был готов. Ди своеобразную исповедь слушал молча, к удивлению эльфа, не сказав ни слова. Болезненные, до сих пор не потерявшие яркости и четкости воспоминания поднимались из памяти, буквально вынуждая его проживать все заново. Каждую их встречу. Каждый разговор. С самого начала и до конца, наступившего на берегу мерцающего озера. Даже когда он замолк, Ди сохранял молчание. Иллидан был благодарен этому беспардонному существу за проявленное понимание и тактичность, и не важно, что было причиной. Достаточно было его молчания и сочувствия, ярко ощутимых в душе. – Отдыхай, – наконец, прозвучал в голове мрачный голос. – Мне надо подумать. Сказать, что он не испытывает усталости, Иллидан не успел: разум как-то сам собой угас, унося в благословенную тьму.***
Когда Иллидан отключился, я едва сдержал порыв побиться головой о стены, но решил не травмировать и так ослабленное длительной голодовкой и частым стазисом тело. А еще мне было лень вставать. Из его сумбурных откровений я сделал много разных выводов, объединенных одной фразой: «Поимели по-царски!». А ведь он им все простил! Все! Абсолютно! Зато Я не простил и прощать не намерен. Такое – не прощается! Впрочем, с этими двумя я разберусь потом. После того, как вырву из души Иллидана любовь к придуманному им идеализированному образу Тиранды и непонятное мне обожание старшего брата. Вот же скотина… И тупая, к тому же. Что одна, что второй. На мой взгляд, и Тиранда, и Малфурион – идиоты. То, что они сделали, не укладывается даже в моем извращенном уме. Вот КАК можно было до этого додуматься? Я в шоке, ступоре, трансе и прочих состояниях крайнего недоумения. Вот какой частью спинномозговой жидкости надо было думать, чтобы вот так поступить с тем, кто ради них отдал все, что имел? Просто так, ничего не требуя взамен? Пацан стал оружием, защитил этих му… чудаков, обеспечил их же бессмертием, а они его в тюрягу сунули и поставили клеймо предателя вида! И как красиво все обставили! Сами-то героями стали, взлетели на вершину своего мира, втоптав в дерьмо того, на ком они выехали. Мерзость. Хорошо, что со всем этим разбираться мне. А то Иллидан их еще отпустит без наказания. С него станется. Парень гораздо ценнее, чем он сам считает. Подумать только, Создатель Источника! Как я понял, подобной роскоши в этом мире немного, и он вообще крайне беден на естественную магию. Иначе, откуда такая жажда? Ни в одном нормальном, развитом магически мире, подобного явления я не встречал. Чтобы мага ломало от энергетического истощения, как голодного вампира в толпе людей? Ладно, с этим вопросом разберемся, когда из тюряги выберемся. Сидеть тут еще пару тысчонок лет я не намерен! Надо будет, я Иллидана в сон погружу, чтобы не видел, как я из этой тюряги выбираться буду. А то еще возмущаться будет, что у меня методы… не гуманные. Гадостное слово. Гуманность. Почему-то дерьмом отдает. Сейчас на повестке дня вопрос первоочередной важности: бить или убить. Вернее, как мне спасти напарника от развоплощения? Его же с большой вероятностью грохнет «Страж» как ментального паразита! И ведь грохнет. Того же демоненка развоплотил, а не изгнал. Защитная система такая защитная… У меня есть пара часов до этого светлого момента, а потом уже будет поздно: я свалюсь в подсознание, и «Страж», считав данные, уничтожит то, что не является неотторжимой частью меня. И что делать? Система автоматическая, от меня ничего не зависит. Она даже активируется самостоятельно, как только четвертый слой ауры разворачивается. Поставить эту радость я сам попросил, но делал-то настоящий параноик… еще и Мастер-менталист. И хорошо, что она такой параноик с больной фантазией: я – это то, что я о себе помню. Если бы не «Страж», я мог лишиться себя уже четыре раза… От одной мысли об этом меня перетряхнуло. Потеряю память – потеряю себя. И так не знаю, кем я был, пока не очнулся едва живым куском мяса в придорожных кустах. Опять заносит. Пока аура не развернется, такие скачки будут продолжаться. Интересно, на котором из таких перепадов Иллидан меня посчитает полным психом? Если уже не считает, что у меня не все в порядке с головой… И он, в принципе, прав. Все мы, Перерожденные, немного того… И это мне сказал менталист. Хотя диагноз «того» несколько расплывчат и слишком всеобъемлющ. Ладно, что я имею? А я имею душу и личность эльфа по имени Иллидан и готового выйти в активный режим «Стража». Вопрос и главный приоритет тот же. А у меня мозги клинит. И психика не совсем… ладно, совсем нестабильна. Что делать-то? Я как-то не предусмотрел такой необходимости, когда описывал требования к защитной системе. Наоборот, требовал, чтобы она все лишнее убирала. Проклятье… Что делать? Восприятие привычно поплыло, в голове загудело. Э? Так вроде же рано! Или нет? Ах ты ж… Время! Не уследил за временем! Вот как же так… Активировавшийся «Страж» начал привычно разворачиваться в моем разуме, а я так же привычно свалился в полубредовые видения, застряв между бодрствованием и сном. Вот никогда эта пакость не дает отрубиться окончательно! Всю душу вымотает, пока проверит, еще раз не перепроверит, сверит с тем, что хранится в Цитадели Памяти, куда я пока не имею доступа, ибо не менталист, и только потом окончательно развернется и позволит мне отрубиться. Самое отвратительное: я не мог влиять на его де… Очнулся я спустя какое-то неизвестное мне время, обливаясь потом от ужаса. Это «Страж» так надо мной поиздевался, или я сам справился? До сих пор трясет… – Иллидан? – Тихонько позвал я. В ответ – тревожащая тишина. Неужели его действительно поглотил «Страж»? – Иллидан?! Тишина. Твою мать… Неужели и правда сожрал? Перед мысленным взором болезненно-ярко вспыхнуло последнее видение, за которым наступило беспамятство: накатывающаяся Тьма, умирающий у меня на руках эльф и мягкий, вкрадчивый образ-вопрос: «Он тебе нужен?». Чувство, словно об меня потерлась огромная кошка, ласково мурлыкнув во мраке, ощущение движения чего-то огромного, и новый вопрос-образ: «Можно я его съем?». – Иллидан!!! – Взвыл я. От мысленного ора зазвенело в голове, но я ощутил чужие эмоции: недоумение и гнев. – Ди! Такого облегчения я не испытывал с тех пор, как выпал в высокую траву, выбравшись после месяца блужданий из древнего города-Некрополя жизни три назад. Я тогда чудом выжил. А теперь чудом выжил этот придурок, с которым я по какому-то недоразумению делю тело! – Иллидан, прошу, когда я тебя зову, отвечай НЕМЕДЛЕННО! – Прорычал я, разрываясь между желанием придушить скотину и попрыгать от радости. Но первое было невозможно по техническим причинам, а второе мне по статусу не положено. Моя нервозность была оценена: – Что случилось? – Тебя чуть не сожрала моя защитная система, – растекаясь безвольным студнем по влажному холодному каменному полу выдал я. – «Страж» активировался… Потом поймешь, что это, когда начнется поглощение памяти… А если моя память тебе не достанется, я расскажу. А сейчас… – Что? – Настороженно спросил Иллидан. – Сейчас мы будем СПАТЬ! – Рыкнул я. – И видеть сказки. Ага, из жизни… – Но я… – СПАТЬ! Надо ли уточнять, что вырубились мы оба?***
Новое утро началось с сочащегося злобой и бешенством вопля, взболтнувшего мой прекрасный сон, превращая его в кровавый кошмар: – Демонолог! Скотина. Что ж ему неймется? Ну, демонолог, и что та… Ах, твою ж… Я едва сдержался от того, чтобы не треснуть себя по лбу. Охотник на демонов. И демонолог. Прекрасно! В одном теле. Еще прекраснее. Сюда бы Эра. Оборжался бы и застебал. – Чего орешь? – Буркнул я, всплывая в буферной области сознания. – Чего орешь ВСЛУХ, придурок! Эти ушастые дуры и так дерганые! Иллидан меня проигнорировал. – Ты – демонолог! – И что? – Вяло спросил я, перехватывая контроль над телом и вынуждая этого гиперактивного перейти на бессловесное общение. Образами надо, образами! Развивает воображение. А еще учит думать, что говоришь. А то пока он говорит, что думает. И он умудрился нае… обмануть существо уровня Саргераса? Что ж у него мозг-то так выборочно работает? Нет, я могу предположить, что Титан – клинический идиот, но эта идея не выдерживает проверку банальной логикой. Проверку реальностью проводить как-то стремно. Впечатлений Иллидана более чем достаточно. –«Ты…» –«Ну я.» - Тем же вялым тоном ответил я. – «Ну якшаюсь. Ну с демонами. У каждого свои недостатки. Ты вот брата до сих пор любишь. Хотя я бы давно от этой сволочи отрекся и грохнул его. Про Тиранду я говорить не буду.» От накатившего на меня вала чувств и мыслей слегонца заштормило. О, зацепил. Хотя, знал же, что зацеплю… – Успокоился? – Вслух спросил я. Иллидан отозвался злостью и гневом. Но уже поутихшими. Мою мысль о создании магического Рода Ярость Бури он заметил. И впал в ступор. Ну хоть возмущаться перестал. Интересно, если его так постоянно вышибать новостями, он станет спокойнее или совсем дерганным? – Буду считать это положительным ответом. Так что ты там хотел сказать о моем прошлом? – Ты демонолог. А не, не перестал. – Ну да, – покладисто согласился с очевидным. – А что, что-то не так? Что ответить на столь простой вопрос Иллидан не нашел. И разозлился. Да что он нервный такой? Где его самообладание и непрошибаемое спокойствие? Или это я так на него влияю? Вроде бы вчера не был таким припадочным… Или это мои воспоминания его так завели? Так вроде бы я не юная дева, чтобы на меня мужик заводился… – Ты!..- Упс, кажется, он услышал последнюю мысль... Или нет? – Я. – Да как… – Как-то. А что? Какой содержательный диалог… Иллидан эту мысль услышал, и меня накрыло гневом и… ха, обидой. Вот как можно было прожить столько лет и сохранить такой яркий юношеский максимализм? А, ну да… Тюряга… Надо что-то с ним делать. Нельзя быть таким… местами наивным. Вот как так можно? Жесток же до изумления, и так наивен. То он гений тактики и интриги, то в бытовых вопросах тупит как последний идиот. И как он вообще выжил в аристократическом змеючнике высших эльфов? – Пойми, Иллидан, в каждом мире свои правила и свое понимание «нормальности». – Мягко произнес я. – Просто прими как данность. Не все демоны – твари и монстры. Есть и в их среде нормальные. А есть и у смертных такие моральные уроды, что сами демоны в ступор впадают, – и без паузы выдал: – Эр тебе понравится. Он забавный. – Он демон, – уже с усталостью и безнадежностью произнес Иллидан. – И что? Он все равно забавный. Потом сам поймешь. В ответ донеслось что-то вроде рычания. – И даже не думай о попытках его убить. Эрахдар вытащит из меня твою душу только ради того, чтобы… как бы так деликатнее назвать тот процесс мозгое… хм… В общем, он весело проведет над тобой время. А потом вернет где взял. И у него это получится. Ах да, я даже не буду возражать. Он, все же, мой друг. – Он демон! Да забодал он меня с этим своим упрямством! Ну как маленький, чесслово. Вот что за расизм? Демон, нежить, орк, эльф, гоблин… как говорится, нужное подчеркнуть, недостающее вписать. Тьфу! – А ты – предвзятый идеалистичный идиот! – Рыкнул я. – В конце концов, ты никогда не видел демона! – Я… – Ты видел темные расы чужого мира! – Прорычал я. – Это не демоны! Вот Саргерас приближается к этому определению! Но он какой-то странный божок с психическими отклонениями! А та козлина божественного разлива, ах, простите меня, оленина, на которого так молится твой сволочной братец, в любом нормальном мире потянет максимум на разожранного природного духа! Уточнять, что таких созданий можно потребить по назначению я не стал. Пусть считает «оленину» оговоркой… – Ты про Кенариуса? – Уточнил опешивший эльф. – А у вас есть еще такая божественная оленина? – Подозрительно спросил я. Усталое смирение было мне ответом. Тут я его доконал. Ничего, поживет со мной, пооботрется. Ладно, это все, конечно, здорово, но нам надо СПАТЬ! И много! А еще надо кого-то… эм… что-то съесть. Непривычно, что я пока не вампир. Не думаю, что мой напарник оценит перспективу питаться разумными. Идеалист, что с него взять? Но ничего, у нас еще все впереди! – Иллидан, как ты смотришь на то, чтобы спать с мужчиной в одной постели? – Внезапно спросил я. Услышав в ответ красноречивое молчание я пробурчал: – Вот и отлично, я тоже не против. В конце концов, тебе уже не впервой. От такого несчастный эльф опешил: – На что ты намекаешь? – На крепкий здоровый сон, – заржал я. – А ты о чем подумал? Иллидан низко, зло зарычал. Впрочем, рычание быстро заглохло, когда он отрубился. Доминантная личность – это не просто красивое словосочетание… Вот я сволочь! Ха! Устроившись удобнее на холодном каменном полу, я с удовольствием потянулся, заложил руки за голову и мечтательно улыбнулся. Где-то там, над нами, ждет своего Создателя Источник Вечности. Иллидан – наивный парень! Создал ТАКОЕ и позволил… нет, ну подумать только, он ПОЗВОЛИЛ себя поймать на берегу Источника! Да я бы их в кровавую кашу перетер! Впрочем, у нас еще все впереди. А сейчас действительно надо много спать и восстанавливать силы, подорванные длительной голодовкой и истощением. «Страж», сволочь такая, мне мозги взболтнул так, что до сих пор думаю с трудом. А мне еще предстоит придумать, как смотаться с этой тюряги. Притом так, чтобы не слишком травмировать хрупкую психику напарника. Он у меня один, я к нему уже привыкать начинаю… Да кому я вру! Ухмыльнувшись, я прикрыл незрячие глаза и погрузился в дрему. Надо спать! Много и крепко! И зря эльфы заточили создателя Источника прямо под ним… Вода, она такая… Всепроникающая.