Постепенно

Иногда Эрен видел во сне сад. Такой прекрасный, зеленый, искрящийся светом, пестрящий цветами и маленькими яркими бабочками. Сквозь веки бил солнечный свет, он чувствовал запах ветерка, тепло солнца, слышал жужжание шмелей, но, когда просыпался, видел лишь сумрак казармы, слышал тихое бормотание товарищей и ощущал запах овсянки из столовой. Этот сад мог быть и райским садом, потому что там было все, что нужно. Тепло, свет, краски, отсутствие стен, плеск ручья где-то далеко и Армин. Обычно Армин сидел под вишней с книжкой в руках, читал что-то с легкой улыбкой, и каждый раз, когда Эрен подходил чуть ближе, поднимал глаза, приглашающе похлопывал ладонью по траве рядом с собой, призывая сесть. Что читал ему Армин, Эрен всегда забывал, стоило ему проснуться. Он только помнил, что это было что-то важное, что-то особенное, такое, что обязательно стоит запомнить, и он запоминал, но, открыв глаза, тайное знание испарялось и ускользало, как дым из рук. Армин из сна и его друг детства были идентичны, если не считать одной детали. Эрен был точно уверен, что Арлерт во сне испытывает к нему романтические чувства, а настоящий лишь дружеские, как бы тепло они не общались. И это было довольно печально, потому что почти с самого детства тогда еще милый, хрупкий, маленький Армин был его зазнобой. Хотя Эрен ни на что и не надеялся, он всегда был в приподнятом настроение после такого сна. В такой день ни овсянка, ни ругань Имир, ни вопли Шардиса не могли испортить ему настроение. Замечтавшись, он мог и Сашке отдать свою порцию во время обеда, но это его даже не расстраивало. Он продолжал думать о саде, которого в жизни не видел, об Армине, который наверняка любил его, и мире за пределами стен. – Ты иногда с утра бываешь в очень хорошем настроении, вот как сейчас, – сказал ему как-то Армин, когда они в очередной раз разбирались в устройстве привода. Эрен вдруг вспомнил, что на утро и голос Армина из сна тоже забывается, как и его слова. Но Эрен был уверен, что он такой же мелодичный, мягкий и нежный. Арлерт слегка улыбнулся, глядя на него широко открытыми глазами, подняв вверх брови. – Что-то хорошее во сне? – Кто-то хороший, – поправил Эрен, опуская глаза на детали привода. Армин немного растерялся. Когда Йегер поднял глаза, улыбка Арлерта была совсем неловкой. – Ну да, – неловко согласился друг, смущенно почесав кончик носа, и неуклюжим движением отбросил прядь волос. Йегеру это показалось милым. – Ты ведь взрослый, тебе уже пора... Армин осекся и выронил из рук деталь. Йегер терпеливо ждал, пока он накопошится под столом, но, когда друг вылез на поверхность, он, похоже, не собирался продолжать начатую фразу, словно и так сказанул лишнего. – Что пора? – не понял Эрен, и от того получилось, что он спросил почти резко. Армин немного занервничал. – Я имею в виду... Тебе кто-то нравится, и ты мне не рассказываешь. Думаю, это нормально, что у нас появляются друг от друга тайны. Сейчас, по крайней мере, – блондин совсем стушевался. Эрен вздохнул и отложил детали привода в сторону. – А если бы тебе кто-нибудь понравился, ты бы рассказал мне об этом? – спросил он. Армин вспыхнул, и Йегер понял, что ему уже кто-то нравится. – Да, на сколько это было бы возможно, – проговорил друг тихим голосом. Эрен похлопал его по спине. – Нам не обязательно рассказывать друг другу вообще все. И это не будет значить, что между нами исчезло доверие. Просто есть вещи, которые так просто не расскажешь, но однажды мы разделим их друг с другом. Постепенно. Армин смог только кивнуть. В следующий раз сад приснился уже через несколько недель. Такой же, как и всегда. Большой, светлый, чистый. Ручей также плескал где-то недалеко, солнце грело, но было не слишком жарко, и Эрен заранее знал, где и кого он увидит. Но все равно он не спешил, в который раз любуясь окрестностями и наслаждаясь безмятежным спокойствием, которым мог упиваться лишь здесь. Армин снова читал книгу, по-другому и быть не могло. Эрен терпеливо подождал, пока он, как обычно, не пригласит его, и лишь потом примостился рядом. «Все равно это просто сон», – подумал Эрен и положил свою голову на колени друга. Армин удивленно отложил книгу. Теперь его пальцы перебирали пряди волос на голове Йегера. Эрен почувствовал себя совсем умиротворенным и уснул... во сне. Что ни говори, но на утро он был неописуемо счастлив. Даже на радостях обнял Сашу, которая с утра переживала из-за того, что порвала рукав на новой рубашке. Форму выдавали раз в сезон, а ходить зимой с дырищей на рукаве никому не улыбалось. – Заштопаем, – поддержал её Эрен, и Саша, которой немного было нужно для счастья, просияла. Направляясь на площадку, где должна была проходить самостоятельная тренировка, Эрен, пару раз кубарем покатившийся от кулаков Энни, потирая пятую точку, примостился рядом с Армином, который что-то высчитывал в блокноте, покусывая кончик карандаша. – Я видел во сне сад, – поделился он с Армином. Арлерт отложил блокнот в сторону и заинтересованно повернул голову. – Сад? – переспросил он, чуть улыбнувшись. – Да, иногда я вижу его. Это сон... повторяющийся. И... в саду я вижу этого человека. Армин положил руки на колени и посмотрел на Энни и Микасу, вставших друг напротив друга в боевую стойку. Эрен даже не знал, в чьей победе он уверен больше, но всегда наблюдал за ними с интересом, пытаясь подчерпнуть что-то для себя. – Что насчет тебя? – Эрен снова перевел взгляд на Армина и увидел на его щеках нежно-розовый румянец. – Человек, которого я... который мне нравится, он... он парень, – выпалил Арлерт, полностью покрываясь краской и тут же пряча лицо за блокнотом, мгновенно оказавшимся у него в руках. Эрен открыл рот: Армину тоже нравится парень. Он-то думал... он вообще старался об этом не думать. Отгоняя мысли, Йегер взъерошил его волосы. – Две тайны против одной, – сказал он. – Мне тоже нравится парень. Через неделю у Армина лопнул трос на тренировке в лесу. Кажется, Микаса предупреждала его, что видит, как он провисает, и Имир говорила что-то такое в более грубой форме, но Армин отмахивался, думая о том, что это все просто отговорки, которыми они пытаются оправдать его неуклюжее передвижение. Главное было отточить умение, а провисает трос или нет — дело десятое. Он стартовал одним из последних, сразу отстав от друзей, и так и двигался вперед, пока не услышал звук лопающегося троса. Падение смягчили кусты, но Армин все равно ободрал себе ладони. Мимо пронеслись несколько кадетов, не задержавшись ни на секунду — тренировка была на время. Армин со вздохом двинулся к финишу пешком. Шардис все равно накричит и бредни про его тросы слушать не будет, так что, лучше не медлить. Но инструктор опоздавших ждать не стал. Дождавшись, пока основная часть доберется до пункта, он согнал их в казармы приводить себя в порядок перед обедом и предупредил, что оставшаяся кучка будет перебиваться остатками. Армина, который прибыл в условленное место последним, ждал только Эрен. – Не везет тебе с оборудованием, – посочувствовал он. Армин грустно улыбнулся, думая о том, не испортят ли ему рекомендательные бумаги в развед-отряд после такого. Не обратить внимание на испортившийся трос — такое халатное просто так не спустят. В критической ситуации это может стоить жизни и ему, и его товарищам. И даже блестящее знание теории тут не поможет. Армин снова отбросил со лба уже отросшую челку, забыв, что ободрал на ладонях кожу, и поморщился. Эрен внимательно посмотрел на его руки. – Поранился, – ужаснулся он. – Нет, все в порядке, на мне быстро заживает, – сказал Армин. Эрен качнул головой, думая о том, что у Армина бархатные ладошки, осторожно прощупывая их пальцами. – Я даже немного завидую парню, который тебе нравится. Ты очень заботливый. Эрен опустил глаза. «Тебе ли завидовать», – подумал Йегер, но вслух он бы точно этого не произнес. Его мучительно жгло накатившее внезапно чувство — не уберег. Позволил уйти за собой в кадетский корпус, позволяет мучить его тренировками... вскоре они отправятся в легион, где Армин может легко пойти на закуску титанам. Сколько еще мучений выпадет на долю Армина по его вине? – Тебе лучше не мучить себя, – вырвалось у Йегера против воли. – Я был бы рад, если бы тот парень позаботился о тебе, пока я буду... сражаться. – Две тайны, против двух тайн, – пробормотал Армин. – Я знаю его с детства. Эрен удивленно поднял брови, но Армин уже легонько оттолкнул его. – Я схожу в медицинский пункт, – сказал он, и раньше, чем Эрен успел что-то спросить, друг скрылся из виду. Что-то приятно защекотало в груди, но он бы не посмел себя обнадеживать. В следующий раз сон приснился ему, когда он задремал во время теоретического курса о титанах. Все это было так занудно и не имело никакого смысла... Основные понятия он уже знал, а, что не знал, объяснить сможет потом Армин — он же все записывает в свой блокнот и куда лучше втолковывает непонятные вещи. Эрен уже знал, что он хочет сделать, когда бежал по знакомым тропинкам, огибая фруктовые деревья и цветущие кусты. В воздухе жужжали тугие шмелиные брюшки, и Эрен несся так быстро, как только мог. «Это сон, – думал Эрен с волнующим восторгом. – Значит точно не откажет». На этот раз Армин не сидел под вишней, и ягод на ней не было. Она... просто завяла, и даже то место, где они обычно сидели вместе, было стоптано. «Не уберег», – стукнуло в голове Эрена. Он подошел ближе, разглядывая сухие листья и практически голые ветки. Армина не было. В самом прекрасном сне его не было. Не было, потому что он, Эрен, позволил случиться самому страшному. Когда он открыл глаза, класс уже опустел. Армин тоже ушел. Не подождал его. После того случая он не то чтобы избегал его... Просто у них все реже получалось общаться. Эрен подумал, что наверняка уже часов пять, и Арлерт должен быть в библиотеке — кое-что не менялось, несмотря на то, что их дома уже не существовало. В читальному зале он его и нашел. Армин что-то просматривал в книге, водя пальцем по строчкам. – Извини, что... – начал Армин, но Эрен не дал ему до говорить, дернув за руки, чтобы посмотреть на его ладони. Зажили. Йегер с облегчением выдохнул, и нахлынувшее беспокойство почти отпустило. – С ними все хорошо, Эрен. Эрен вздохнул, опускаясь на стул рядом с Армином. Арлерт молчал, взяв книгу в руки, но взгляд его больше не скользил по строчкам, и он терпеливо ждал, пока Йегер скажет то, что у него на уме. – Я обещаю, что расскажу тебе, кто он, если ты пообещаешь не ходить за мной в разведывательный отряд, – на одном дыхании проговорил Эрен. Он думал об этом, пока бежал в библиотеку. Если с Армином что-нибудь случится, он не сможет. И все то, что цвело в его душе, завянет. Полностью. Арлерт не издал ни звука. С минуту Эрен просто прислушивался к его ровному дыханию, которое сорвалось в одно мгновение, и друг с шумом захлопнул книгу. – И ты даже не захочешь узнать о том, кто нравится мне? – спросил Армин, и Эрен уловил в его голосе нотки обиды. Видимо, за эту минуту в его душе все встало с ног на голову, и все, что он скрывал или пытался скрывать, выплеснулось наружу, как кипяток из чайника. – А если это ты, ты тоже скажешь мне остаться? Я не знаю, с кем ты хочешь быть вместе в разведке, но я всегда хотел быть с тобой... – Я хочу быть с тобой везде, – прервал его Эрен, обескураженный таким внезапным признанием. Пылающие щеки Армина, словно вишни в саду из сна. И тусклый свет, словно солнечный. Потому что рядом с Армином любое место становилось особенным. – Просто он — это ты. И если с тобой что-то случится... – Со мной ничего не случится, пока ты рядом, – проговорил Армин, склоняясь ближе, и Эрен почувствовал на своих губах свежее яблочное дыхание, сам подаваясь на встречу. Он еще не знал, каковы губы Армина во сне, но настоящие уже казались ему самыми прекрасными, нежными и сладкими. И даже в момент его самого первого и самого волшебного поцелуя, где-то на задворках сознания у Эрена мелькнула мысль о том, что когда-нибудь он найдет этот чудесный сад с вишней, под которой Армин будет читать ему книги, а он будет лежать на его коленях, где-то за стенами и, возможно, очень скоро, если они будут искать вместе.