Звездное

От мыслей и стресса на лбу, у бровей, появляются морщинки - Англия слишком много хмурится и продолжает это делать, знает, что деффекты на коже все равно исчезнут, как когда-нибудь потом исчезнет и он, полностью, бесследно. Остальные воплощения исчезнут тоже. Просыпаться с одной единственной мыслью в мозгу - “Все плохо” - и ложиться с ней же спать, весь день носить ее с собой, роняя из рук все остальные, как песок. Англия стал рассеян. Англия механически повторяет “все плохо” - со времен взрыва у него с его тараканами это стало традицией, вспоминать не песни, а предложения; только вот, кажется, что-то заело. Все плохо все плохо все плохо все плохо… На бесконечном повторе. Вы можете говорить, что Англия - пессимист. На самом деле он - реалист и в какой-то момент своей жизни стал слишком умным, слишком опытным, чтобы радоваться хоть чему-нибудь. Он говорит с долей усмешки, что и света в конце тоннеля ему не видать - скорее всего, там перегорела лампочка или же ее просто выкрутили и придется карабкаться в темноте. Надежда исчезла с ядерной войной. Со времен, когда стало слишком поздно и пришлось бросить все на задыхающейся от разрухи планете, он перестал верить в счастливый исход - в особенности после того, как фей, гномов и всех замечательных невидных большинству созданий, которых он считал друзьями, исчезло. Теперь все просто: дружба - байка, солнце - выкрученная лампочка, жизнь - безысходная игра на выживание, где неизвестно, кто продержится дольше. Они летят уже очень долго; они не знают, что ищут. Места мало. Еды - меньше. И несмотря на все попытки предпринять что-либо, людям неуютно - странам тоже неуютно, но те хотя бы притворяются, что знают, что они делают и стараются не паниковать, хотя Англия честно может заметить, что выходит у них откровенно ужасно. В последнее время он начал абстрагироваться от всего. Смотреть сквозь стекло иллюминатора в пустоту и думать, будет ли потом хоть что-нибудь. Страны болеют, ведь обычно смерти, потеря земли, условия не проходят бесследно - Япония, Корея, часть Китая, России и Монголии исчезли первыми от ракет и их так и не нашли — по правде говоря, даже не искали, ведь не было нужды ходить на обглоданную войной землю, где опасно, неуютно и дико, разве что суицида ради. А затем начались последствия от взрыва - Англия называет это глубокой и очень ужасной задницей, а ученые обошлись термином “ядерная осень”, и, очевидно, до повышения по статусу до “зимы” нужно было ждать. А дальше только хуже - депрессии, убийства, групповые суициды… когда повесился Франция, Англия даже немного всплакнул. Поговаривают, старика Артура Керкланда тоже больше нет - честно, Англия не знает, верить этому или не стоит. Есть еще Америка. Тот строит из себя взрослого и пытается что-то решать, а Англия смотрит на это и глухо смеется — тот как был мальчишкой десяти лет, так и остался, разве что начал больше смотреть на небо и с недавнего времени конструировать ядерное оружие. Но это неприятное время и вспоминать его не стоит - то ли дело, когда он еще рассказывал ему свои глупые выдуманные на ходу сказки... Америка и сказки - очевидная не изжившая себя ассоциация, из того, когда все было хорошо, все было чертовски правильно, а люди думали, что в Атлантике живут монстры, когда он прото плавал по морям и спорил с Францией. Атлантики нет. Франции нет. Сказок - тоже. Америка все еще держится. Раньше, давно, Альфред бы спрашивал про луну, глядел бы на серо-белый диск в небе и думал, на что похожа его темная сторона. Англия всегда рассказывал, что там живет кролик - что его посадили в тюрьму за какое-то преступление и теперь он может только смотреть на синюю с зеленым землю и думать о жизни, которая проходит без него. Альфреду нравилось слушать. Он задавал еще один привычный вопрос, откуда Англия вообще это знает? Звезды нашептывают в уши, отвечал Артур, думая, что странно - к ночи он всегда становится романтиком, слишком мягкотельным и искренним. Сейчас Америка обычно занят - ему нравятся дела, нравится осозновать себя важным, он смакует это ощущение и с головой уходит в работу, и, тем не менее, они как-то общаются. Англия, кстати, заметил одну закономерность: разрушение земли обычно сплачивает людей. Перед глазами много примеров, как кому-то просто хочется человеческого тепла и поддержки - так что на корабле стоит весенная атмосфера, а Англия выглядит особенно лживо, так, будто и он что-то скрывает. Сам Артур на фоне отчаянно игнорирующих все влюбленных своим выражением лица напоминает о войне, а еще ему честно плевать на окружающих. Он не знает, почему никто не верит. Хорошо видно, как ему плевать, когда он завороженно слушает рассказы Америки в те моменты, когда тот снова начинает что-то выдумывать; Артур осознает, что теперь сказки рассказывает не он, а ему. И это правда замечательные истории. Смотреть на то, как Альфред взмахивает руками в воздухе и указывает на небо — оно всегда его завораживало — и продолжает рассказывать. — Я верю, что одна звезда - это один предначертанный счастливый момент. Падает звезда - счастье вершится, понимаешь? Америка - обыкновенный мечтатель, ничем не отличающийся от тысячи других, но все-таки. ...Они летят в пустоту и не знают, что будет потом, Англия хмурится и повторяет свое “все плохо”, а на корабле царит весення атмосфера. У Артура новая привычка - смотреть на звезды и осознавать, что ему хочется увидеть еще тысячи новых.