(НЕ)идеальная замена

Стайлз никак не может уснуть. Он уже принимал столько поз и положений, что, устав вертеться, ложится на спину и тупо смотрит в потолок. Он поворачивает голову к открытому окну, за которым стоит глубокая ночь и, вздохнув, обреченно говорит в пустоту: — Поднимайся уже. Я все равно не сплю. С минуту ничего не происходит, а потом на окно взбирается Дерек собственной персоной, перекидывает ноги через подоконник и мягко приземляется на пол комнаты. Он, как всегда, невозмутим и хмур, правда, сегодня, кажется, он решает поговорить. — Как ты узнал? Стайлз смотрит на него в ответ с выражением «че, серьезно?» на лице, а потом закатывает глаза, когда видит вопросительно приподнявшиеся брови, что означает, что от него ждут ответа. — Скотт утром заходил. Сказал, что под окном воняет псиной. Теперь настала очередь Дерека закатывать глаза. — Он не мог так сказать, хотя бы из солидарности к оборотням. Стайлз хмыкает на это и встает с кровати. Дерек видит браслет из фиолетово-желтых синяков, не успевших сойти с бледной шеи, и ему отчаянно хочется прикоснуться к каждому из них, зализать боль и шрамы. Он тяжело сглатывает, пока Стайлз подходит к нему, и сжимает руки в кулаках, чтобы не сорваться и не сделать то, чего хочется больше всего на свете. — Знаешь, я много думал. Кхм. Обо всем этом. Я ведь так и не извинился за то, что ударил тебя тогда, да и вообще, за то, что даже слушать не хотел, — Стайлз прокашливается, потому что на самом деле, говорить об этом сложнее, чем прокручивать раз за разом этот разговор у себя в голове. — И я не сказал тебе спасибо за то, что ты появился так вовремя и снова спас мою человеческую шкуру от смерти. Он останавливается в шаге от Дерека и заглядывает в его глаза. Тот стоит, не шелохнувшись, ничего не говоря, но тоже смотрит в ответ. — Скажи, тот поцелуй… Что-то значил для тебя? — зачем-то шепчет Стайлз, разглядывая мелкие морщинки вокруг глаз волка. Ему хочется услышать ответ, во что бы то ни стало, пусть он и принесет много новой боли, но хочется как можно скорее расставить все точки, либо же поставить запятую и двигаться дальше. Человеку всегда свойственна надежда; ведь иначе бы Дерек не проводил под его окнами несколько ночей подряд, ведь так? — Он не значил, — у Стайлза сердце пропускает удар или даже два. — Он продолжает значить. — О, господи, — вырывается вместе с облегченным вздохом у Стайлза, и он подается к Дереку, сталкиваясь с ним носами. Дерек придерживает его за талию, углубляя поцелуй, его язык движется по нижней губе Стайлза, увлажняя каждую трещинку на ней. Стайлз же думает о том, как он вообще мог посчитать Тео идеальной заменой этому горячему волку? Он поднимает руку и зарывается пальцами у Дерека в волосах, чуть оттягивая их, путаясь в коротких прядях. Стайлз горячечно выдыхает и мелко дрожит от того, как сжимаются пальцы Дерека на его боку. Он отстраняется, прижимаясь своим лбом ко его лбу, и шепчет: — Мне было плохо без тебя. — Я знаю, я сам виноват, что чуть не потерял тебя. Стайлз мотает головой и снова целует его. Ладонь Дерека легко скользит по спине, а потом надавливает на поясницу, вжимая в свое идеальное тело. Дерек делает движение бедрами, потираясь, и это вызывает новую волну возбуждения в Стайлзе, которое проходит по всему телу и снова возвращается в низ живота. Он стонет в поцелуй, когда чувствует, что рука Дерека смещается и начинает поглаживать ягодицы сквозь тонкую ткань трусов. Вторая рука скользит туда же, и вот половинки разводят в стороны, а потом снова сводят. Дерек с трудом отрывается от его губ, скользит по щеке, к подбородку, и когда Стайлз откидывает голову назад, подставляясь под легкие ласки, перемещается на шею. Он выцеловывает каждую отметину, как и мечтал, слизывая языком горчащую остаточную боль. Стайлз тихо, почти беззвучно стонет, посылая вибрации по шее — Дерек чувствует этот звук языком и губами. Он думает о том, что, когда эти синяки сойдут, он поставит свои собственные отметины, и эта мысль заставляет его удовлетворенно рыкнуть и снова вернуться к сладким припухшим губам. Стайлз просовывает ладонь под футболку Дерека, ощущая кончиками пальцев идеально очерченные мышцы. Он чувствует, как Дерек напрягает живот и чуть втягивает его, избегая щекочущих прикосновений. Стайлз улыбается в поцелуй, растягивая губы, и убирает руку, желая избавиться от преграды в виде футболки. Он хочет ощущать прикосновение кожи к коже, и ему ничто не помешает сделать все доступное для этого. Дерек покорно поднимает руки и выпутывается из ворота. Стайлз отбрасывает ненужную ткань за спину и с восхищением смотрит на голый торс, разве что, не облизываясь. Дерек хмыкает и притягивает его к себе. Поднимает свою ладонь ко рту и широко ее облизывает, не сводя со Стайлза взгляда, а потом опускает ее вниз и проскальзывает под резинку боксеров, обхватывая пальцами возбужденный член. Стайлз закусывает губу и охает, когда Дерек сжимает его плоть, и точь-в-точь повторяет его действия, правда, ему сначала приходится немало потрудиться, чтобы добраться до его члена — расстегнуть джинсы и приспустить их немного, и Дерек ему в этом ни капли не помогает, так приятно двигая рукой на его члене. Они движутся в унисон, дразня друг друга легкими прикосновениями, невесомо лаская. Дерек не выдерживает первым, рычит и отводит руку Стайлза от своего члена. Притягивает его за поясницу к себе и вот уже в его руке оба члена, так приятно трущихся друг о друга. Дерек резко дергает рукой вверх и вниз, наклоняет голову и сплевывает сверху, размазывая пальцами слюну по стволам, очерчивая покрасневшие головки большим пальцем. Стайлз мелко дрожит и хватается за предплечье Дерека, впиваясь в него пальцами. Он откидывает голову назад и глухо стонет, когда его накрывает сладкой судорогой, от чего его яйца поджимаются, и он кончает, забрызгивая и руку Дерека, и его член. Стайлз накрывает своей рукой руку Дерека и заглядывает ему в глаза, прося разрешения за свои действия. Дерек чуть заметно кивает, и тогда Стайлз порывисто целует его в губы и опускается на колени перед ним. Он примеривается к члену и подается вперед, раскрывая рот и вбирая в себя головку. Обводит ее языком, ласкает уздечку, потом выпускает изо рта и, придерживая член рукой, проводит губами вдоль ствола, упираясь носом в пах, а потом точно так же обратно, только уже с языком, увлажняя подрагивающую плоть. Смещает руку к основанию и снова берет в рот до половины, отстраняясь и насаживаясь, двигая головой, чуть наклонив ее. Дерек прикасается к его затылку, слегка надавливая от нетерпения, и Стайлз, убирая руку, пробует насадиться до конца, шумно дыша исключительно через нос. Он думает с сожалением, что полностью у него пока не получится, но старательно двигается вперед, вбирая столько плоти, сколько может. Стайлз втягивает щеки и подается назад, посасывает головку и снова заглатывает член. Когда он чувствует, что член во рту становится еще тверже, еще больше, он с хлюпающим звуком отстраняется, глядя на ниточку слюны, тянущуюся от его рта к головке, и начинает быстро двигать рукой, приоткрыв рот. У Дерека сбивается дыхание, он дрожит всем телом и, наконец, изливается прямо на лицо Стайлзу, который ловит ртом капли, пошло слизывает их со своих губ и довольно морщится, глядя на Дерека. Стайлз поднимается, качнувшись — у него затекла нога в неудобном положении, и прижимается к Дереку, влажно целуя его в губы. Дерек нежно поглаживает его по волосам и отстраняется, чтобы поправить одежду на Стайлзе и на себе. Стайлз улыбается от такой нежности, он даже и представить себе не мог, что Дерек может быть таким заботливым. Он широко зевает и потягивается, его клонит в сон, и Дерек понимает это. — А теперь спи, я буду неподалеку. Стайлз непонимающе хмурит брови. — Почему ты не можешь охранять мой сон в моей постели? Рядом со мной. Дерек хмыкает, признавая, что даже не рассматривал такое щедрое приглашение. Они ложатся на узкой подростковой кровати, и Дерек притягивает к себе Стайлза, делясь с ним своим теплом, укутывая в кокон из безопасности и безграничной любви. Теперь они — единое целое. Теперь никто не сможет их разлучить.