Один день из жизни Хинаты

В пустом подъезде даже тихие девичьи шаги раздавались гулким эхом. Юная особь, которая была явно не в духе, быстро поднималась по ступеням на второй этаж, к своей квартире, где жила с братом. Сейчас она хотела только одного — скрыться от всего мира в объятьях любимого брата. Подойдя к двери, девушка обнаружила, что та заперта. «Значит, братик еще на работе…» — подумала школьница. От этого отвратительное настроение, которое всегда переходило в необъяснимое бешенство и злость, только усилилось. На нервах сыграл еще и ключ, не желавший попадать в замочную скважину. Наконец открыв дверь, девушка с чувством пихнула её и кинула школьный рюкзак прямо у порога. Сейчас она была в том состоянии, когда каждая мелочь подливает масла в огонь и выводит из себя все больше и больше. Нельзя сказать, что виной тому стало конкретное событие, нет, скорее куча салившихся на голову проблем. Среди них постоянные ссоры с друзьями, одноклассниками и родителями, но сильнейшим ударом стал переезд. Хоть и не был внезапным, но оказался очень болезненным. Девушка очень хотела окончить эту надоевшую школу вместе со старыми друзьями, сдать экзамены и отпраздновать выпускной с ними, а теперь она должна привыкать к новым одноклассникам и учителям. К тому же, отношения в новом коллективе никак не налаживались, что морально давило, еще и накануне выпускных экзаменов. А теперь она чувствовала свое бессилие перед этим и ощущение собственной слабости очень бесило. Да, она злилась на себя, за свою слабость, за то, что не способна что-то изменить. Чтобы успокоиться, девушка пошла на кухню, выпить воды. Но сперва она решила задернуть шторы, так как чрезмерно яркий солнечный свет совершенно не соответствовал настроению и был весьма раздражителен. Затем она подошла к шкафу, за своей кружкой, но внезапно ее рука дрогнула и любимая кружка, подаренная когда-то подругой, полетела вниз. Пару секунд она бесцельно смотрела на цветные осколки, но вскоре почувствовала душащую тяжесть в груди. Гнев и злость уступили место бессилию и тяжелому, мрачному отчаянью. Так бывает, когда чаша терпения переполнена, тогда любая мелочь может стать последней каплей. В такие моменты все огорчения, обиды, что долго копились в той чаше, освобождаются со слезами. Но их не было, только ком в горле. Лишь немые страдания, внутренняя рана, что тревожит нервы по всему телу и несет только тупую, ноющую боль. Сейчас ей так хотелось освободиться от этого, но слез не было. Однако у нее есть другой выход — кровь. От такой резкой перемены чувств, школьница почувствовала слабость, вселенскую обиду на весь мир. Не заботясь о сохранности школьной формы, о том, что может порезаться об осколки, девушка села на пол и облокотилась спиной к стене. Она обняла колени руками и опустила на них голову, все еще пытаясь успокоиться. Темные волосы спадали вниз, ограждая ее от всего мира. Серые глаза были прикрыты, а нежно-розовые губы сжаты в плотную линию. Разогнать тучи в голове все никак не удавалось. Тогда выпускница вспомнила свой давний способ успокоения. Ей нужны порезы, нужна кровь. Рука невольно потянулась в карман за лезвием. С момента переезда оно всегда было при ней. Тонкая линия пореза быстро заалела кровавой лентой. За ней последовало еще несколько. Звенящую тишину квартиры нарушил звук шагов, доносящийся из коридора. Брат вернулся. Он шел почти неслышно, но девушка поняла, что он направлялся в её сторону. — Хината… — Услышав своё имя, школьница посмотрела на брата. Теперь на её глаза наворачивались слёзы. Она снова проявила слабость, отступила перед своими проблемами, начала резаться, нарушив запрет брата об этом. Юноша присел рядом с сестрой и, найдя аптечку, начал обрабатывать её раны. — Неджи… прости… — Нежные девичьи руки обвили шею парня, и он обнял её в ответ. — Братик, прости меня, я такая глупая… — Все хорошо, успокойся сестренка, теперь я с тобой. — Хьюга немного отстранился от сестры и с улыбкой произнес. — Теперь забудь о проблемах и давай пить чай.