Лампа

Ночь опустила свои крылья на узкий пролесок. Глухую тишину нарушал лишь мерный рокот двигателя. Я дремал под его урчание, не снимая тугих наушников. От последнего приказа двигать на Север вглубь вражеской территории прошло около получаса и наш механик-водитель ловко дергал рычаги, уверенно продираясь сквозь мглу. «Donnerwetter! Экипаж 335, вы меня слышите? Где вас носит?!» — От внезапного голоса в наушниках я немедленно продрал глаза и сосредоточенно уставился на приборную панель, уловив боковым зрением недовольный взгляд мехвода. «Да, говорит радист экипажа 3-3-5, Вэндель…» И тут я понял, что не помню своей фамилии, она как-будто и не существовала никогда. «Экипаж 335, прием, прием, ответе немедленно, какие черти вас побрали?!»- Голос потонул в помехах, затем мехвод протянул руку, когда на нее упал свет она показалась мне какой-то слишком худой и костлявой, затем одним сильным движением водитель вырвал провода с корнями и звук совсем пропал. — Какого лешего?! — Возмутился я. — Надоело, одно и то же каждый раз. — Буркнул он, даже не повернувшись в мою сторону. Я нахмурился и принялся прилаживать наушники обратно к аппарату. В свете танковой лампы это было не так просто, она постоянно мигала и светила гораздо слабее чем обычно, меня это нервировало и я никак не мог справиться с проводками. Пальцы как в лихорадке дрожали и холодели, я их едва чувствовал. Легкий удар током, который я почему-то ощутил в области груди, привел меня в чувство. — Да что такое творится с освещением, Verflucht Und Zugenäht*! Ответа не последовало. Я хотел попросить мехвода включить свет над его головой, но меня прервал голос наводчика: — Эй, Scorcher**, у нас гости по правому борту. Они далеко и пока, кажется не видят нас. — Продолжай наблюдение, на этот раз все будет по другому. — Отозвался мехвод. Я подозрительно окинул водителя взглядом. Какого черта он командует?! Я обернулся и замер в удивлении — командирское место пустовало, хотя лампочка над ним ярко горела. — Kommandant покинул нас, — мехвод будто прочитал мои мысли — теперь я за него, мы все за него, но когда-нибудь он вернется, так же как и ты. Первая часть фразы заставила меня пропустить мимо ушей вторую. Как? Когда? Почему я это пропустил…И почему наводчик называет водителя лихачом, ведь у того есть вполне конкретное имя…Имя. Я понял, что не помню как его зовут и как зовут остальных. Волна холода пробежала по моему телу. Лампочка в такт моим эмоциям, казалось, сменила теплый желтоватый свет на прохладный голубоватый, видимо что-то с проводкой. — Меня контузило? Когда? — Относительно недавно. — Коротко отозвался мехвод, ничуть не удивившись моему вопросу. — Какова обстановка? — Добавил он уже громче остальному экипажу. — Они приближаются. — С нотками непонятной мне радости сообщил наводчик. В слабо-дрожащем свете я заметил как хищно блеснули зубы мехвода, мне даже показалось, что у него был полон рот клыков, а лицо обезображено. Меня передернуло от легкой волны ужаса, и я отвернулся помотав головой. Делая вид, что вожусь с рацией, я украдкой глянул в его сторону, в тени все было нормально и я свалил все на игру света. В наушниках по прежнему было тихо, хотя вроде бы мне удалось их отремонтировать. Я постучал по ним для приличия, а затем просто накинул на шею. Напряжение в кабине росло, насколько я понял — наш враг рядом, только вот кто он этот враг, я совсем не помнил, но зато точно помнил, что хочу отомстить за что-то. Я ухватился за пулемет, холод металла обжег мои пальцы, на секунду я отдернул руку, но тут же положил ее обратно, погладив гладкую поверхность спускового крючка. «Советую приготовиться, скоро начнется представление»- услышал я в своей голове голос мехвода. Он звучал спокойно, но с легким оттенком нетерпения и злорадства, как будто вот-вот готов был сорваться в восторженный вопль. Вновь меня обдало холодком и я уставился в триплекс. Было темно, я не видел даже света фар. Я вообще никакого света не видел, тогда как же мы едем? И снова сноп мурашек. Я медленно повернул голову в сторону механика-водителя. Вопрос сам сорвался с моих губ. — Ты не включил фары, но…? — Я знаю эту дорогу как свои пять пальцев, хах entschuldigen Sie, bitte***, как свои три пальца. Таким как мы свет только мешает. Я было хотел задать вопрос, что стало с его пальцами, вроде как вчера их было полное количество, но вчера ли? Голова меня подводит в последнее время, это я точно знал… — Заканчивай заниматься самокопанием, — внезапно проговорил водитель рычащим голосом — К бою! Мысли тут же вылетели у меня из головы, а тело механически принялось выполнять команду. Я крепко держал пулемет, напряженно вглядываясь в темноту, глаза болели силясь что-то разглядеть. Тут то я и увидел тех, кого так сильно и яростно хотел уничтожить. Светящиеся силуэты вражеских боевых машин неспешно выползали из-за деревьев, башни медленно разворачивались в нашу сторону. Я смотрел прямо в черный провал ствола, во мрак, из которого должна была вылететь наша смерть, как уже вы… И тут я вспомнил. Запах полыхающей солярки; огонь подбирающийся к боеукладке; мертвый механик на соседнем сидении. Едкий дым застилает глаза и боль, дикая боль, пронзающая все тело… Беспокойное лицо командира — он вытащил меня за минуту до того как огонь добрался до боеукладки. Потом темнота. На моем лице отразилось прозрение. Краем глаза я увидел довольную ухмылку на почти облезшем от ожогов лице мехвода, но привычного холодка на этот раз не ощутил. Хищно улыбнувшись в ответ, я разбил лампу и нажал на спусковой крючок. Мехвод был прав — таким как мы свет только мешает. * Черт его подери (нем.) **Лихач (нем.) ****Извините пожалуйста (нем.)