***
— Вот ведь как бывает… Странные дела, странные дела… — протянул Макс, наполняя легкие дымом фруктово-мятного кальяна. — Слушай, мне совсем не хочется переживать это снова. Я уйду из проекта. — Эй! — парень закашлялся услышав это. — Ты в своем уме? Ты знаешь чего мне стоило договорится о твоем участии, более того о твоей победе? — Я отдам тебе деньги… Макс хмыкнул и отложил в сторону курительную трубку. — Мне плевать на деньги. Ты делаешь это не просто так. У тебя есть цель. Ты может быть забыла… — Ты наверно издеваешься надо мной… Я не могу этого забыть… — перебила его блондинка и понуро опустила голову. — В любом случае завтра нам надо заехать в редакцию. Кто знает что взболтнёт обо мне Ларина. Мой образ и так не эталонный, эта же информация и вовсе отвернет от меня большую часть аудитории. — Согласен, нужно исключить недоразумения. Я созвонюсь с девушкой из редакции «Битвы», и завтра поедем туда вместе. — Макс бережно сжал плечо блондинки. — Эй… Ванг опустила голову и сморщилась. Её твердая уверенность в будущем таяла с каждой секундой, она уже не представляла себе чем обернется для неё участие в этом шоу. Еще несколько дней назад она знала, что ей нужно делать и как она будет себя вести. Но теперь… Теперь всё было под большим вопросом. — Эй… — повторил парень, посмотрев на девушку. — Ты справишься. Не дай прошлому снова сломить тебя, а главное не вляпайся снова в историю с грустным концом. — Моя история будет иметь весьма печальный исход в любом случае. Другой вопрос — это то, как я приду к этому концу. — Я не хочу это слышать! Я не хочу чтобы ты так думала! Я рядом, и мы справимся со всем дерьмом вместе, как всегда это делали… — сбивчиво проговорил Макс, и еще крепче прижал к себе подругу. Джулия прижалась к парню, и устало закрыла глаза. — Владлена наверно с ума сходит от неизвестности. Я не звонила ей уже два дня, а сама она никогда не побеспокоит меня, она ведь знает мой характер. — тихий голос Ванг было едва слышно. Диджей включил музыку на полную катушку, радуя сочными звуками новой попсовой композиции, разгоряченную публику, которая весело проводила вечер внизу на танцполе. Они выбрали не самое лучшее место для спокойного вечера, но находиться в шумной толпе было проще. Звуки музыки выбивали из головы ненужные мысли и чувства, а громкие биты забивали дрожь в груди. Джулия печально созерцала как компания девчонок за соседним столиком выстроила в несколько рядов несметное количество разноцветных коктейлей и с невероятным рвением поглощали одну порцию за другой. В их глазах было столько азарта и задора, что она не смогла не сдержать неожиданно вырвавшейся улыбки. Она вспомнила вдруг себя, бесконечно сменявшиеся бары, бессонные ночи и такие же горящие глаза. Вспомнила Полину — её вечную спутницу и генератора необузданного веселья. Она вернулась в те дни, когда их с матерью компания процветала, когда она была круглосуточно занята делами, а вечером без сил, но с готовностью бойца плелась домой, переодевалась в самые короткие платья, и натягивая самую широкую улыбку, ехала развлекаться. Возвращалась под утро и устало плюхалась на кровать, забывая иногда ставить будильник. И как она бесстыже просыпала начало рабочего дня, а потом вихрем влетала на очередное совещание и дышала на своих собеседников неприятным запахом прошлого веселого вечера. — Было здорово… Раньше… — протянула она, поглядывая на Макса. Он понял её и утвердительно кивнул. — Сейчас я слишком стар для таких вот тусовочек. — рассмеялся парень, вальяжно утопая в бесчисленном количестве сваленных на диване подушек. — Я, к сожалению, тоже не могу позволить себе такой жизни… Но было здорово! Я всегда буду помнить то время…***
— Будьте добры, два сливочных шарика мороженого, и один черный, а еще черный чай с бергамотом. — вспоминая английский, попросила Татьяна. Несколько часов назад девушка приехала в Ригу и зашла в небольшое заведение в центре города под названием «Черно-белая амальгама». Суть заведения состояла в том, что посетителю подавали два вида меню: в одном все блюда подавались исключительно черного цвета, а сервировка производилась на черной посуде, другое же меню содержало только белые продукты и соответственно подавалась на белом. Сделав заказ Ларина начала с интересом разглядывать интерьер кафе. Она находила занятным саму концепцию заведения. В декоре преобладал черный цвет: вся мебель, за исключением немногочисленных диванчиков, была иссини черного цвета, на стенах висели белые полотна с эскизами, на которых были изображены панорамы Риги. Свет поглощался обилием черного цвета, и поэтому в зале было достаточно мрачно, не смотря на солнечный день за окном. Посетителей, как узнала Татьяна, здесь всегда было в достатке, ей даже пришлось бронировать столик заранее, потому что, придя она просто так, она вряд ли бы смогла спокойно сесть где-нибудь в уголочке. В помещении приятно пахло пряностями и кофе, запах корицы щекотал нос, раздразнивая вкусовые рецепторы, настраивая гостя заведения на сытный прием пищи. Татьянин столик располагался напротив барной стойки, и поэтому она могла наблюдать за работой бариста. К слову сказать, это был довольно-таки занимательный процесс. Юноша, который занимал эту должность был довольно экстравагантным: густая борода, волосы до плеч, неприличная худоба и почти прозрачные венозные руки. Он угрюмо смотрел на ряды чашек и по его виду было заметно, что он очень устал, а в глазах читалось желание поскорее отработать и уйти домой. Но кто знает, возможно, мрачноватая атмосфера, которая была приятна для случайного посетителя, за годы работы надоела парню и начала угнетать. Официант бесшумно подошел к девушке и, поставив перед ней заказ, спросил: — В глубине зала есть небольшая лавка нишевой парфюмерии, наша хозяйка сама занимается созданием ароматов и продает их здесь, нашим клиентам. Я настоятельно рекомендую вам заглянуть туда, там много интересных вещиц, а я чувствую, — он глубоко втянул воздух, — вы цените уникальность ароматов. Ларина легко улыбнулась, ведь совсем недавно Наташа подарила ей довольно-таки интересный аромат, которого нет в массмаркетах. Он был очень легким и ненавязчивым и с первых нот понравился девушке. — Спасибо… Я зайду… — пролепетала девушка и опустив голову придвинула к себе десерт. — Наша хозяйка сегодня там, можете лично познакомится с ней и подобрать что-нибудь индивидуальное. — закончил официант и пожелав приятного аппетита поспешил к другому столику, за который несколько секунд назад прибыли новые посетители. Недолго поколебавшись, Ларина решительно отставила от себя тарелку и жестом подозвала к себе официанта. — Извините, я не знаю принято ли так у вас, но можно позвать хозяйку, я бы хотела… — Обговорить детали создания аромата? — продолжил за ней парень. Таня активно закивала головой и благодарно посмотрела на него. Он одобрительно кивнул и скрылся в конце зала, а несколькими минутами позже он вошел в зал в сопровождении владелицы этого самого кафе. Джулия заинтересовано всматривалась в лица посетителей, но когда она встретилась взглядом с Таней, её заинтересованность на секунду сменилась растерянностью, это сразу же про себя отметила Таня, но это мгновение длилось недолго и уже подходившая к ней Ванг, злобно смотрела ей прямо в глаза. — Ты здесь не случайный гость, Ларина… — присаживаясь сказала Джулия, кивнув головой официанту, как бы попросив его как можно быстрее оставить их наедине. И это было совершенно правильным замечанием. — Прости… — прошептала Ларина, не решаясь поднять взгляда. Она смотрела на её руки и пальцы, усеянные десятком различных колец, шею, которую сегодня украшала пересыщенное деталями ожерелье из черных и белых камней. Черное строгое обтягивающее платье с неглубоким скромным вырезом, на вид очень мягкое, кажется, оно было из кашемира, к такой ткани всегда непроизвольно тянется рука, желая ощутить нежность шерсти, плотно облегало фигуру девушки выделяя каждый изгиб её совершенно неизменившегося тела. Таня видела, как посетители кафе смотрели на Джулию, пока она шла по залу. Это были заинтересовано-любопытные взоры, некоторые улыбались ей и чуть заметно кивали головой, видимо это были уже знакомые ей люди, не первый раз трапезничавшие здесь. — Простила. — коротко ответила Ванг, но поняв, как это может неоднозначно звучать, добавила. — Простила за то, что ты вломилась в мою частную жизнь непонятно с какой целью. Татьяна понимающе кивнула. Она и сама до конца не понимала зачем она здесь. Пару дней назад, когда закончились съемки отборочных испытаний режиссер отпустил участников на двухнедельный перерыв, сказав им как следует отдохнуть перед съемками испытаний. Татьяна с Натальей хотели вернуться в Питер. Но перед отъездом они все же сходили к редакторам и рассказали про знакомство с Ванг. Как на зло Джулия с Максом пришли в редакцию тоже, и нос к носу столкнулись с девушками, которые уже собирались уходить. — Отлично, все в сборе! — нервно улыбнувшись проговорила Настя, девушка-редактор. Джулия скривила губы, а Макс нахмурившись, поприветствовал Татьяну. Таня не чувствовала своих ног, она незаметно взяла Наташу за руку и как бы спряталась за ней. — Здравствуй, Татьяна. — величественно пройдя мимо неё, сказала Ванг. Присев напротив Насти, она закинула ногу на ногу, и вальяжно раскинувшись, начала разговор. — Раз уж мы все здесь собрались, стоит обо всем договориться. Я победитель проекта, зачем ты сюда пришла меня не волнует, мы с тобой не знакомы и никогда не встречались раньше. Я сама по себе, ты сама по себе… В интернет информации обо мне и тебе, я имею в виду о нашей связи, нет, мы всё проверили. Так же как и информации о твоей работе в нашем издательстве. Можете расслабиться девочки, — ехидно пропела Ванг. — всё чисто. Тебе осталось только изменить своё выражение лица и не пялится на меня такого рода взглядом. — Какого рода мой взгляд? — тихо прошептала Ларина, выглядывая из-за плеча подруги. Джулия проигнорировала вопрос и перевела свое внимание на Настю. — Можно сделать так, что мы будем минимально контактировать? Не ставьте нас рядом, на испытания я приезжаю сама, жду своей очереди у себя в машине. Это всё. Татьяна хмыкнула услышав последнюю фразу, которую Ванг неосознанно повторила за матерью. — А она всегда маскирует свои настоящие эмоции за стервозностью? — вслух спросила Бантеева, даже и не рассчитывая на ответ. Её раздражала манера поведения девушки, и она не могла не сказать этого, ведь чувствовала, как Таня с каждой минутой нахождения в кабинете как будто бы уменьшается в размерах, сгорая от неловкости. Давящий тон и напускная холодность Джулии были выставлены на показ неприлично сильно. Ванг лишь криво улыбнулась и развела руками. Настя чувствовала себя лишней в этой компании. Новые кипы бумаг заполнили стол маленькой хрупкой девушки. Опять принесли кучу макулатуры: что-то надо было прочитать и подправить, что-то подписать и отнести начальству. Работы перед началом нового сезона было хоть отбавляй, хотя её количество никогда не уменьшалось, ведь затишье — это верный признал нерентабельности проекта, поэтому здесь всегда кипела работа, а количество бумаг с каждым годом возрастало с геометрической прогрессией. Настя с особым равнодушием перебирала папки, пока проходила эта разборка. Рутина порядком ей надоела, и она часто смотрела на часы, мысленно умоляя стрелку часов двигаться быстрее. До конца рабочего дня было еще очень долго, но грядущий обеденный перерыв несказанно радовал девушку, поэтому она недовольно сморщилась, поняв, что это никогда не закончится, если не вмешаться самой. До перерыва оставалось всего лишь полчаса, а посетители напрочь рушили её планы. — Так, у меня идет рабочий день. Я вас всех поняла! А теперь, идите и разбирайтесь сами, желательно подальше отсюда! — не выдержав рявкнула девушка и пальцем указала на дверь. — Макс, я уже опаздываю на самолет! Пойдем быстрее… И они так же быстро удалились, как и пришли. Таня не могла найти себе места. Мимолетная фраза про отлет Ванг из Москвы пульсировала в голове и не давала покоя. Она с трудом объяснила Бантеевой своё желание уехать в Ригу. — Господи, Ларина, ты сошла с ума! Оно тебе надо? Что ты хочешь от неё? — возмущалась Наталья, провожая девушку к стойке регистрации. Тане было сложно ответить на этот вопрос даже самой себе. Девушка хотела поговорить. Просто поговорить с ней, без свидетелей, лишних глаз и всех этих напускных равнодушный взглядов. Ей было что сказать Ванг, и она чувствовала необходимость этих слов. Может быть они были не так нужны самой Джулии, но Татьяна не могла не воспользоваться возможностью воспроизвести давно заготовленный монолог до начала съемок. — Тань, послушай, я работаю и у меня нет избыточного свободного времени, так что если ты пришла отобедать, то не смею тебе мешать. — уже мягче произнесла Ванг, видя замешательство Тани. Пауза затянулась, и Джулия уже готова была встать и уйти, как Ларина очнулась и заговорила: — Прости меня… И за это моё появление, и за то, что произошло с нами. В последнюю нашу встречу я пыталась доказать тебе, что в случившимся нет моей вины, я прикрывалась обстоятельствами, не желая признать, что сама собственными руками разрушила всё то, что между нами было. Я признаю это. Я понимаю, что, возможно, тебе мои слова и вовсе не нужны, но я так хотела тебе сказать… Я виновата, я поступила подло и жестоко. Я знала, как тебе дорого доверие, искренность, знала, что тебе тяжело открываться людям, и я воспользовалась твоим отношением ко мне и ударила тебя под дых. Мне сложно представить то, как ты разгребала свои проблемы, вычищая всё то дерьмо, которое я привнесла в твою жизнь. Я хочу извиниться за это перед тобой и перед твоей мамой… И… — И… — повторила за ней Ванг, пытливо поглядывая на девушку. Она не заметила, как слушая речь Татьяны, измяла и изорвала уже несколько черных салфеток. Перед её руками лежала небольшая кучка мятой бумаги и пара зубочисток — изломанных и так же сваленных в кучу. — И это всё… Прости… Всё… — грустно закончила блондинка и подняла глаза. Внимательный взгляд Ванг долго всматривался в испуганные глаза Лариной. Джулия пыталась найти в себе силы как можно грубее ответить девушке, но не могла решится на это. Ведь она каждой клеточкой кожи чувствовала искренность намерений девушки, и нагрубить было бы самым худшем решением. Так было бы проще, в стиле Ванг-стервы, но Джулия уже несколько минут тонула в знакомом омуте зеленых глаз и поэтому не могла позволить себе грубость. — Тань, я поняла тебя. Я не хочу говорить, что я простила тебя, потому что это будет неправдой. Я лишь скажу тебя, что я тебя услышала. Я думаю этого будет вполне достаточно. Ведь так? — вопрос был адресов скорее самой себе. — Гриша несколько лет назад отчаявшись перестал спрашивать о тебе, раньше он всегда интересовался твоей жизнью… Он так вырос и… И у него всё хорошо. Ванг благодарно улыбнулась, ведь она с самого начала разговора очень хотела сама спросить про мальчика, но не решалась, сомневаясь в том, имеет ли она право на этот вопрос. — Я надеюсь, у нас не возникнет никакого недопонимания на съемках, и мы закончим с этим, просто разойдемся и вернемся каждый в свою жизнь. — тихо добавила Джулия. Встала и удалилась в глубь зала. Татьяна несколько минут сидела за столиком, тыкая ложкой в уже растаявшее мороженное и увлажнив горло уже остывшим чаем, спешно покинула кафе, оставив официанту приличные чаевые. Отчасти из-за того, что ей действительно сложно было оставаться здесь дольше положенного и ждать сдачу.