Глава 1. Четверо
10 августа 2015 г. в 18:52
По прибытию в чертог Хельмовой Пади члены Братства, утомленные длительным переходом и бесконечными стычками с орками, тут же растянулись на холодном каменном полу в своих импровизированных постелях. Между узкими неприкрытыми окошками под самым потолком гулял сквозняк, призрачный лунный свет с трудом пробивался в помещение. Гимли, сын Глоина, сидел на кругленьком бочонке с вином, постелив под себя толстый, грубо сделанный серый плащ, и покуривал тонкую, аккуратно вырезанную из вишни трубку. Была его очередь дежурить и несмотря на целую толпу стражников снаружи чувствовал он себя очень неуютно. Может сказывался холод, спасение от которого было не сыскать, даже с головой закутавшись в тёплый шерстяной плед, может — застывший в воздухе дух приближавшейся битвы.
За свою смену гном ни разу даже не прикрыл глаз, только нервно грыз чёрствую буханку хлеба или покуривал терпкий южный табак. Язык пожелтел, а зубы неприятно скрипели, после каждой затяжки горьковатый привкус во рту усиливался. Волосы, потные и грязные во время долгого переходу теперь сбились в колтуны, некогда рыжеватая борода казалась выцветшей. Отряд прибыл в крепость со всем войском и мирными роханцами поздно вечером, и из-за всей суматохи помыться никто не успел. Больше всего по прибытии Гимли был рад сбросить латы, остаться в одной кольчуге, пожелтевшей рубахе, штанах и изношенных сапогах — чувство облегчения вдохнуло в маленькое, но коренастое гномье тельце второе дыхание.
Размышления гнома о том, как хорошо было бы сейчас принять ванну или просто умыться, прервал резко вскочивший с постели Гэндальф, его плащ, выскользнув из-под чёрных одеял, осветил слабым белым светом пространство вокруг. Кулак мага, будто сжимая что-то, застыл, прижавшись к груди, в глазах читался ужас. Гимли никогда доселе не видел чародея таким испуганным.
— Фродо... — вскрикнул волшебник и хотел продолжить, но не посмел, слова застряли у него в глотке, и он закашлялся, будто желая избавиться от них, выплеснуть из себя.
Первым вскочил Леголас, будто он и вовсе не спал. За ним проснулся Арагорн.
— Что случилось? — хмурясь и поднимая глаза на Гэндальфа, удивленно-непонимающим голосом спросил дунэдайн; тёплый шарф следопыта сполз ему на грудь, открывая усталое сморщенное лицо, поросшее неаккуратной многодневной щетиной.
— Фродо. Он мёртв, — хрипло и с промедлением ответил волшебник. Глаза старика округлились, будто он сам не поверил в сказанное. Или не захотел поверить. В одно мгновение ожили все страхи вздрогнувшего Братства, пять пар блестевших глаз были устремлены на Белого Всадника.
— Как? А Кольцо? Что с ним? — испуганно, уже проснувшись окончательно, зарокотал Элессар.
— Если Сэм жив, оно у него. Должно быть у него. И мне нужно отыскать паренька с кольцом, пока до него не добрались орки с назгулами или кто ещё. — Подорвавшись на ноги, старик схватил плетённую дорожную сумку и Гламдринг.
— Я пойду с тобой, — решительно шагнув вперёд, выпалил на одном дыхании Гимли, его крепкие пальцы сжали секиру.
— И я, — поспешно вставил Леголас.
— Мы все пойдем, так? — донёсся из-за спины мага тоненький голосок Пиппа, тот, судя по всему, ещё не до конца понял, что происходит.
— Нет, нет, это исключено. Вы будете тормозить меня, времени не так много. — Сунув под мышку посох из вяза, Гэндальф в один шаг подскочил к хоббитам.
— Мериадок Брендибак, Перегрин Тук, — понизив голос, обратился волшебник, протягивая карликам меч. — Обещайте хранить его до моего возвращения, а если я не вернусь — отдайте его Владыке Элронду. Слышите меня? — ухватив хоббитов за шивороты, Гэндальф слегка встряхнул их. На мгновение глаза Пиппа и Мерри налились болью. — Пообещайте.
— Клянёмся, — вместе, тихим, срывающимся на слёзы голосом ответили полурослики.
Глухо стучали сердца Пиппина и Мерри. Они поняли, поняли что сталось с Фродо и что может статься с магом, но внутренне понимали, что Гэндальф всё равно уйдёт. Оставит их под защитой своих товарищей и уйдёт на очередное, возможно и последнее небывалое дело. Но попытаться стоило.
— Не уходи. Гэндальф, ты не можешь. Мы уже потеряли Боромира и Фродо, ты не должен уходить вместе с ними. Потери, потери. Сколько их ещё будет? И ты не сможешь вернуть умерших, нет...
— Я вернусь, обещаю, — мягкая улыбка коснулась губ мага, но в следующий миг его лицо снова сделалось серьёзным.
— Гэндальф, с чего тебе вообще думать, что Фродо погиб? С ним ушёл Сэм, обещая защитить его. А на этого парнишку можно положиться, уж поверь моему гномьему чутью, — с долей недоверия вопросил Гимли, ему не хотелось чтобы чародей уходил накануне битвы.
Гном немного выругался сквозь зубы и, почувствовав на себе строгие взгляды остальных спутников, замолчал.
— Мне было видение, — прочистив горло, заявил Белый Всадник, — Фродо, бездыханный, бледный лежал на камне, кровь струйками стекала на промёрзлую землю. Вокруг — несколько убитых орков, но ещё больше, окружив, тянуло к его открытой шее свои руки. Десятки, сотни рук. Я видел это, будто своими глазами видел. То был Фродо, без сомнения. Я видел Кольцо. — Маг вдохнул, слегка похлопал по своей сумке и продолжил: — Буду идти быстро, питаться в дороге кореньями и ягодами. Если Саурон доберётся до него раньше меня... — Олорин сделал многозначительную паузу, пробежав взглядом по лицам окружающий и остановившись на Арагорне. Странник помрачнел, но приготовился слушать указания. — Оставайтесь в Рохане. Если я не вернусь через неделю после сражения за Хельмову Падь идите в Гондор; Саурон первым делом нанесёт удар по Осгилиату. Крайний срок — месяц, если меня не будет и тогда, значит, Кольцо уже у него. Главное — даже после этого не теряйте надежду, каким бы безвыходным не казалось ваше положение. Я могу надеяться лишь на вас, сделайте всё, чтобы не дать ему поработить Средиземье.
Закончив говорить, Гэндальф рысью отправился к выходу из чертога, ещё через мгновение он скрылся окончательно, и весь зал снова погрузился во тьму.
Пип зажёг свечу. По слабо освещённому чертогу плыл приторный табачный дым, лез в глаза. Ничто не нарушило безмолвие ночи, её прислужники-тени танцевали неподалеку от выхода из зала, выстраивались в пугающие фигуры и заставляли трепетать сердца живых, наполняя их тьмой: страхи и сомнения рыскали меж стражников Хельмовой Пади, подкрадывались к скулившим хобиттам.
Арагорн во всём великолепии своего красного кафтана заговорил первым, быстро, собирая попутно сумку.
— Времени мало, со дня на день орки будут здесь. У меня есть план. Пару дней вы со всеми воинами точно продержись, больше мне не нужно. Я пойду по Рохану и соберу столько людей, сколько смогу. Первым делом мы ударим по Изенгарду, отрезав армию Сарумана здесь от него самого, они окажутся между молотом и наковальней. Если всё получится с Изенгардом, у них не будет шансов. Эти стены выдерживали осаду во много раз хуже предстоящей, я верю в вас. — Запихнув за пояс кинжал, мужчина подошёл к Леголасу и Гимли и шепнул обоим: — Если Ущелье падёт, уведите отсюда хоббитов. Они не заслужили умереть здесь.
Все трое обернулись на хоббитов, те плакали, забившись под одеяла, и всё ещё не могли поверить в смерть Фродо и уход Гэндальфа. Они, кажется, совсем потеряли всякую надежду.
— Леголас, попытайся научить их стрелять из лука. Они должны уметь постоять за себя и добывать себе еду, если останутся одни. — Арагорн потупил взгляд, понимая всю гадость их нынешнего положения. — О себе тоже позаботьтесь, хотя бы до моего прихода. Дальше я сам возьмусь за вас как следует, — с тенью улыбки на лице мужчина обнял гнома с эльфом и подошёл к полуросликам.
— Вы, ребята, посмотрите, чтобы та парочка не натворила делов, я проверю. — Похлопав по плечу обоих, стараясь взбодрить этим не только карликов, но и себя, Странник не без труда заставил себя выйти, оставляя друзей одних.
Теперь их осталось четверо.