Горячая линия. Другой финал

Следующий звонок, который сделал Зейн по разбитому телефону, это звонок отцу о том, что он берет отгул сегодня. Ясер бросил шутку об удачной ночи, раз сегодня и завтра он был не в силах работать, но, не услышав ничего больше от сына, пожелал хорошо отдохнуть и набираться сил, чтобы видеть его на работе снова. Зейн повесил трубку, с приоткрытым ртом смотря в одну точку очень долгое время. Он не мог поверить. Это был шок. Настоящий шок. Зейн очень хотел, чтобы один плюс один равнялось один, но… законы математики нельзя изменить. Кто же знал, что на людей законы не распространяются? Подумать только. Зейн медленно курил, смотря в никуда. Он забыл, что нужен кислород, ему было все равно. Все равно. Он был как в трансе. В отключке от реальности. Хотя не совсем отключке. Зейн хотел крушить и ломать. Хотел убить. Хотел разрушить. Хотел совершить что-то. Но… Но он полулежал на диване и курил. Он принял душ еще раз, скурил почти пачку сигарет и… все еще не мог поверить в это. Найл и есть Нейт. Он приехал к нему. Устроился на работу к нему. Заговорил с ним. Общался с ним. Вживую. Черт возьми, Зейн просто не верил. Нет, он верил, но это было… смутное. Смутная реальность. Это было настолько странно все. Необъяснимо. Уму непостижимо. Вот именно, что непостижимо, и это… Зейн очень хотел верить, что не сошел с ума, но он вдруг почему-то засмеялся, он хохотал некоторое время, прежде чем резко перестать и бросить телефон в стену. Звук разбивающегося пластика послужил точкой, в которой прекращался смех Зейна. Он издал почти животный рык на смену ему. Потому что его обвели вокруг пальца. Использовали. Выставили дураком. Облапошили, как какого-то неудачника. Он и был неудачником. Теперь. Его ноздри раздувались. Кулаки и челюсть сжимались. Он чувствовал себя Халком. Черт возьми, как он хотел кому-нибудь разбить нос. Кому-нибудь, но ни в коем случае не Найлу. Найла он бить не собирался, что вы. Он просто не знал, что делать теперь. Ему было так… погано. В какой-то мере было стыдно перед Найлом, потому что было столько предпосылок, столько намеков, которые Найл давал ему. Столько разгадок самой запутанной загадки в жизни Зейна, но он ими, ни одной из них, не воспользовался. Он был слеп все это время, и вдруг прозреть означало зажмуриться от слишком яркого света. Зейн ничего не хотел больше знать. Никакой правды. Это было шоком. Просто невероятно. Зейн не знал, что теперь… А что теперь? Это казалось сном. И Зейн должен был вот-вот проснуться. Но он не просыпался. Это продолжалось. Даже когда позвонили в дверь, Зейн в каком-то бреду поплелся открывать. — У меня дежавю, — сказал Луи, как только дверь отворилась, а за ней стоял потрепанный Зейн. — Чего тебе? — устало спросил Зейн. — Я к тебе. Эль тащит к предкам. Мне нужно где-то перекантоваться. Луи ловко прошмыгнул внутрь квартиры и, сняв обувь, а также повесив джинсовую куртку, направился в сторону кухни. — Хочешь кофе? Нет, у меня реально дежавю. Ты сейчас должен сказать, что ничего не хочешь и чтобы я убирался. Я прав? — Да. Убирайся, — приподняв брови, сказал Зейн. — А если серьезно, то я правда ничего не хочу. Тебе лучше уйти. Луи хмыкнул, принявшись заваривать две чашки кофе. Зейн понял, что Томлинсона так просто не выдворить из его квартиры, поэтому сел на стул с другой стороны стола и сгорбился. — Тачка крутая, — сказал наконец Луи, поставив кофе перед другом и взяв себе чашку. Резкий перевод темы — вот чем славился в своих кругах Луи Томлинсон, уходя от конфликта. — Я знаю. — Машины — это то, чем ты всегда хотел заниматься? Я могу поздравить тебя? — С первой моделью? — взглянув на Луи, спросил Зейн. На его лице была все же тень ухмылки, поэтому Томлинсон улыбнулся. — Нет. — А с чем? — Первую модель автомобиля следует отмечать не кофе. — О. Зейн был благодарен Луи, если честно. Что он был с ним сейчас. Когда реальность выходила за грани фантастики, ему нужна была зацепка действительности, потому что сходить с ума было очень страшно. И Луи не позволял ему этого. — Знаешь, с чем я хочу поздравить тебя? — говоря, Луи даже поднялся со стула, чтобы сделать вид, будто он произносит тост. — С чем? Зейн поднял чашку с блюдца. Луи улыбнулся. — С тем, что ты, наконец, нашел кое-кого. — Кого? — нахмурился Зейн. — Угадай. Луи поиграл бровями, и Зейн поставил чашку со звучным стуком. Былая несерьезность улетучилась. Зейн показался грубым, но Луи стоило давно привыкнуть, так что он даже не поменялся в лице. — О чем ты? — Я о тебе. А ты о ком подумал? — Что? — переспросил Зейн. — Ты нашел себя, приятель. Ты нашел то, чем хочешь заниматься дальше, если я прав, конечно, и это… есть что-то в этом замечательное, не правда ли? — Да, — сухо ответил Зейн, выдохнув. Потому что подумал Зейн далеко не о себе. Он подумал о Найла-Нейте, и это… Ох, просто хватит думать об этом. — Что-то ты не выглядишь довольным, — отпив кофе, заметил Луи. — Что-то случилось? — Ничего особенного, — отмахнулся Зейн. — То есть что-то все-таки случилось. Говори. Гарри не поздравил тебя с выпуском новой модели? — прыснул Луи, подстебывая друга из-за его расстройств по пустякам. — Придурок. — Знаю. Так что? По коже Зейна побежали мурашки от этой мысли. — Я… я не знаю. Я… будто жил двумя жизнями все это время, и теперь она соединилась в одну, знаешь? — спросил Зейн у Луи, но выдохнул, помотав головой. — Конечно, ты не знаешь. Я несу бред. — Это он, да? — тихо и серьезно спросил Луи, прищурив немного глаза. Зейн посмотрел на знающего все Томлинсона и кивнул, поджав губы. — Я не знаю, как это вышло. Я чувствую, что-то не то. Не будто бы меня обманули или что-то… я… я просто не знаю, что теперь делать. Я… Что происходит? — задался вопросом Зейн. — Что происходит, Луи? Такое вообще возможно? Малик выдохнул, после того как высказался, а Луи молчал, принимая вид думающего человека. То есть Луи был прав тогда. Он рассекретил Найла раньше Зейна, надо же. — Возможно, видимо. Но… знаешь что? — Луи знал, что делал. Он знал, на что собирался сподвигнуть Зейна. — Что? — Ответ на вопрос, что теперь делать. — Ну? — нетерпеливо, но медленно спросил Зейн. — Уволь его. — Что? — Зейн не понял. Вернее, понял, но Луи нес околесицу. Как Найла можно уволить после того, как он приехал к нему из другой страны? Найл проявил такую смелость и мужество. Он рискнул. И это заслуживало огромного уважения, только что он врал Зейну, но Зейн до сих пор не мог поверить, так что… — Уволь. Вычеркни его из своей жизни. Просто собери и вынеси как мусор. Хорошо. Не мусор. Но определенно как вещь, которая тебе больше никогда не пригодится. Слышишь? Я говорю тебе избавиться от него. Он не нужен тебе. — Откуда ты знаешь? — возмутился Зейн. Зейн вдруг остро ощутил, что слова его друга были еще большей чушью, чем происходила в его жизни. — Вижу. Он не для тебя. Вспомни, сколько ты страдал из-за него. В смысле… твои сопли по этому поводу. Заведи девушку. — Какую еще девушку? — рявкнул Малик. Что за чепуху нес его лучший друг? Но Луи всегда знал, с чего Зейну было легче начинать. Ему всегда было легче начинать от противного. — Обыкновенную. С которой ты будешь счастлив. Которая будет счастлива с тобой. И хватит. Закончи с этим. Закончи с ним. Отпусти его. Зейн ничего не отвечал, уставившись в точку на столе. Луи поджал губы, подумав о том, что сказал все правильно. Потому что человека, которого ты действительно любишь, ты не отпустишь. Никогда. Что бы кто ни говорил. — Мне пора. Созвонимся. И открой окна, дышать нечем. Зейн был рад, что замок на двери его квартиры закрывался сам от хлопка. Потому что встать и закрыть дверь у него не было сил. «Закончи с ним. Отпусти.» «Найти девушку, с которой ты будешь счастлив.» Зейн зажмурился, глубоко вздохнув. Его глаза стремились намокнуть от слез, как только он представил, что советовал его друг. Возможно, это все было невероятно бредово. Возможно, это самая глупая вещь, которую когда-либо думал Зейн, но… Зейн знал одно. Без Найла он не собирался продолжать. Заканчивать он тоже не хотел. Он хотел продолжать только с ним. Зейн резко выдохнул. Найл и есть Нейт. Нейт и есть Найл. Черт побери. И Зейн все это время ничего не предпринимал. Но… что предпринимать? Что делать теперь? Что теперь? Продолжать. Ответ был настолько простым. И почему Зейн не видел его все это время? Ответ же плавал на поверхности. Он был все это время рядом, как Найл. И… к черту все. Зейн никогда не испытывал таких чувств, как с Найлом. Никто никогда не делал такого с Зейном. Никто не вызывал в нем бурю эмоций. И никто больше не будет. Никто. Зейн знал точно. Он сорвался с места, находя свой телефон полностью разбитым. Зейн пытался включить его и набрать номер, но либо телефон не работал, либо сеть, либо Найла не было в сети. То есть… не находился в сети. То есть… Черт возьми, куда он мог деться? Зейн стал скорее одеваться, чтобы ехать в отель, на работу, куда угодно, но ему нужно было найти Найла. Потому что… Найл нужен Зейну. Возможно, это все было как сопливом фильме, но как только Зейн собрался, чтобы ехать, и уже надевал куртку, то в дверь позвонили. Зейн замер. Тогда позвонили еще раз. Зейн подошел к двери, прежде чем открыть ее. Он знал. Зейн знал, кто за ней стоял, пока открывал дверь. Зейн сглотнул, смотря на растерявшегося краснощекого парня перед собой. Зейн шагнул назад, пропуская блондина внутрь, и Найл сделал шаг навстречу, когда Зейн сделал свой шаг вперед и их губы соединились. — Зе… Они целовались жарко, влажно, жадно, страстно. Зейн захлопнул дверь свободной рукой, в то время как вторую держал на щеке Найла. Их веки были опущены, когда губы слились воедино. Зейн двумя руками обнял мальчика за талию, прижимая его к стене, а Найл обхватил брюнета за шею. Это происходило небрежно, они делали резкие движения, хватаясь друг за друга, как за последний шанс. Дыхание в рот напротив только сводило с ума. Когда поцелуй вынужденно завершился, ведь оба не хотели отрываться друг от друга, но в то же время им нужно было все выяснить, они посмотрели друг другу в глаза и сглотнули. Зейн разглядывал лицо парня, будто бы никогда не видел его прежде, а Найл старался умеренно дышать, потому что, неужели Зейн все знает? Найл пытался поймать взгляд Зейна, но Зейн гладил его щеку пальцем, сглатывая и рассматривая родинки. — Зейн, — по голосу Найла было понятно, что он был готов заплакать. Ему осточертело лгать. — Извини, — сказал он. — Извини меня. Я пришел, потому что это невозможно. Я не... Я-я н-не хотел. — Не хотел пудрить мне мозги? — переспросил Зейн, подняв взгляд пронзительных карих глаз, и заглянул в глаза Найла. Найл был рад, что у него была опора в виде руки брюнета. Блондин открывал и закрывал рот, пытаясь сказать, как-то оправдаться, но он не находил слов. А Зейн просто смотрел на него, на его губы, глаза, ресницы, родинки. Подумать только. Это Найл. Зейн глубоко вздохнул, не убирая своей руки от Найла. Он повел ею по шее, чувствуя нежность кожи и сглатывая. Малик поднял глаза на Найла и потянулся к нему, как хищник к своей добыче, принюхиваясь. Найл сглотнул, опустив веки. — Зейн… — Открой глаза, — шепнул Малик. Найл медленно выполнил просьбу Зейна и посмотрел на него больше изучая, нежели побаиваясь. — Найл, — изрек он. Найл облегченно выдохнул. — Да. — Найл, — повторил Зейн, хватаясь за плечи парня. — Да, Зейн, я. Это я. — Найл, — улыбнувшись, подтвердил Зейн. Их губы соединились в поцелуе. Это чувствовалось так правильно, так необходимо. Найл обнял Зейна за шею, целуя глубоко и самозабвенно. Он был безумно рад, что Зейн все знал. Это было… так прекрасно. Даже не верилось. Но они смотрели друг другу в глаза, целовались, касались друг друга, и верили в действительность снова. Они не помнили, как оказались в спальне. Им было нужно чувствовать друг друга, это было необходимо. После всего, что было между ними. После долгих ненужных разговоров, стенаний, ссор, продолжительных стонов, просьб, признаний. Это было нужно сейчас им обоим. Все касания, вздохи, едва уловимые постанывания были очень необходимы. Они почти не разъединяли губ, целовались влажно, глубоко. Поцелуи не прекращались. Истерзанные губы обоих покраснели, не говоря о легкой боли от зубов друг друга. Найл кусался, царапал спину Зейна, выгибался навстречу движениям и стонал. О, как великолепно он стонал. И этот звук был в разы громче, явственее, изящнее, чем по телефону. Зейн не мог насытиться этим звуком, делая Найлу приятно и чувствуя его подрагивания телом каждый раз, когда он задевал в нем простату. Зейн был нежным с ним. Гладил кожу, прикасался осторожно, будто бы боялся спугнуть свое сокровище, терпел царапины на спине с закушенной губой и зажмуренными глазами. Найл помогал ему не сойти с ума от блаженства ощущений. Это были они. Они нашли друг друга, наконец-то. Это случилось сейчас. Не сегодня ночью, не тогда, когда Найл увидел Зейна, а сейчас. Когда они могли трогать друг друга там, где хотели очень давно, когда они знали, что это они. Целовать каждый участок кожи и любить. Любить. Губы немели от постоянных терзаний, но они ни в коем случае не думали прекращать. Они целовались и не могли найти край своим поцелуям, так сильно они хотели любить друг друга. Горячего дыхания было много, но все равно недостаточно. Каждый раз, когда Зейн слегка отстранялся, чтобы войти снова, Найл хватался за его спину, обнимая ногами, будто кто-то хотел отнять Зейна у него. Никто не мог этого сделать. Зейн был только Найла. И когда они закончили, то не прекращали ласкать друг друга. Зейн гладил волосы Найла, целуя его, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть на свой источник счастья. Они дышали друг другу в рот, касаясь друг друга везде и одновременно. Это было так нежно, они потеряли счет времени, настолько хорошо им было. Это продолжалось, наверно, до пяти утра. Они не вылезали из объятий друг друга. Зейн исцеловал, казалось, все тело Найла, на данный момент целуя живот наслаждающегося ласками блондина. — Зейн, — вдруг сказал Найл, улыбаясь, когда Малик поднялся до уровня его лица и улыбнулся тоже, сладко целуя его губы. Поцелуй был легким и таким романтичным, Найл начинал забывать свою просьбу, с которой хотел обратиться к Зейну. — Что случилось? Зейн отстранился сам и потерся носом о нос Найла, спрашивая осипшим голосом. Найл молчал, с улыбкой смотря на Зейна, который целовал его подбородок и гладил бедро. — Хочешь чего-нибудь? — спросил Зейн. Он был готов на все, только бы Найл больше никогда никуда не исчезал. — Да, — признался Найл, закусывая губу, которую Зейн тут же отнял у него и укусил сам, прежде чем взять в рот. Найл пискнул. — Я хочу есть. Зейн вдруг прыснул в ухо Найла, неконтролируемо наваливаясь на его тело, отчего Найл улыбался так широко. И это было замечательно. — Ты не говорил мне, — все еще посмеиваясь, Зейн приподнял голову, чтобы взглянуть на Найла. — Скажи, после наших ночных разговоров ты тоже шел на кухню и ел? — Да, так и было, - Найл неловко улыбнулся. - Но… что? — Ничего. Зейн поцеловал его с глупой счастливой улыбкой и, отпрянув, чмокнул в нос. — Зейн. — М? — Зейн увлекся, выцелолывая каждую родинку на шее и скулах Найла. — Мы пойдем? — тихо уточнил он, запуская пальцы в шелковистые черные волосы. — Конечно. Зейн хотел подняться и идти, но Найл остановил его и притянул обратно. В ответ на непонимающий взгляд Найл отвел свой к потолку и замялся. — Прежде, чем мы пойдем, я хотел сказать кое-что. — Что же? — Зейн слегка поцеловал кусающего губу блондина в щеку. — Зейн, — Найл посмотрел на Зейна так серьезно, что второй вздохнул и приготовился слушать. Найл отвел глаза. — Я так… так опозорился, должно быть, когда сбежал тогда, после встречи в кабинете. Просто я увидел тебя и… Я боялся. И не нашел другого выхода. Я думал, что поступаю правильно. Потому что ты казался мне таким, таким…, а я такой, что… и… я… Найл взглянул на Зейна в надежде, что он поймет его. И Зейн понял, ухмыльнувшись. — Ты хочешь сказать, что любишь меня? Найл с радостью кивнул, получив еще один поцелуй в нос, затем щеки, лоб и, наконец, губы. Он тут же ответил, расположив свою ладонь на скулах Малика. — Я люблю тебя, — сказал Найл, в то время как Зейн отстранялся. — Прости, что испугал тебя, — сказал Зейн, прильнув к блондину с поцелуем. — Тогда. Меньше всего на свете я хотел бы пугать тебя. — Прости, что испугался, — ответил Найл, целуя брюнета в щеку. — Нет, это я зачем-то поторопил события и влюбился раньше времени. Прости меня. — Это ты прости. Я знаю, что не должен был бежать. Я просто… не должен был. — О, еще как должен, — рассмеялся Зейн, но его лицо тут же сменилось серьезным. — Мы потом еще поговорим об этом, я думаю? У нас будет время. — Да. — Ты нужен мне, — выдохнул Зейн. Ему было сложно говорить эти слова, хоть они и являлись правдой, он никогда никому не говорил этого. — Я люблю тебя, — продолжил брюнет. Они посмотрели друг другу в глаза и легко поцеловались, только для того, чтобы прикоснуться, и лучшего прикосновения на тот момент не нашли. Их тела касались друг друга, губы, руки, и эти ощущения были невероятными. Найл притянул Зейна ближе и обнял, утыкаясь в шею и не веря, что черная полоса позади. Теперь они вместе не по телефону. Не на линии. А в жизни. И это не сравнится ни с чем. Это было по-настоящему. Они были уверены. И в жизни у них получится все еще лучше, чем по телефону.