Счастье оптом

      …Хогвартс основательно тряхнуло. Раз, второй, третий… Выскочившие было в коридоры, студенты переглянулись и здраво рассудили, что убежать из рушащегося замка все равно не успеют – уж слишком далеко бежать. Столь философский фатализм весьма охочей до жизни молодежи объяснялся просто: часы показывали половину пятого утра, а в такое время сонная лень напрочь перебивает инстинкт самосохранения. Самые хладнокровные даже вернулись в спальни, решив, что погибать в уютной постели куда приятнее, чем в одной из многочисленных галерей школы, остальные просто смиренно пялились в потолок, ожидая своей участи.       Осознание пришло позже. Хогвартс не рухнул – но пытался. Повреждений вроде бы как нет, угрозы для жизни тоже. Но, черт возьми, что же это было?!        Окончательно проснувшиеся старосты мигом собрали однокурсников и спешно эвакуировали учеников в Большой Зал, единственное место в школе, крепость которого сомнению не подлежала. Убедившись, что потерь нет, быстро отрядили делегацию к деканам и всем профессорам в целом, на случай, если вымотанные учителя проспали светопреставление. Пока гонцы отсутствовали, студенты лихо строили версии произошедшего, со здоровым аппетитом наворачивали ранний завтрак, предоставленный добрыми домовиками, но спокойствие продолжалось недолго…       Первыми вернулись слизеринцы. До Снейпа никто не достучался, в лаборатории его нет, в учительской нет, куда пропал – неизвестно. Даже на Патронус старосты не откликнулся. Вот тут-то ученики насторожились всерьез. К разного рода катаклизмам они, живущие в сумасшедшем волшебном мире, давно привыкли, даже локальное землетрясение в Хогвартсе никого особо не удивило. Но уж что все признавали за мрачным слизеринским деканом, так это его ответственность, и чтоб Снейп вдруг бесследно исчез?..       Следом явились перепуганные гриффиндорцы и когтевранцы. Ни МакГонагалл, ни Флитвика. Кто-то даже рискнул взломать дверь в покои профессора трансфигурации – постель разворошена, стул перевернут, но самого профессора нет нигде.       Пропала даже Трелони! А горгулья у дверей кабинета директора даже не реагировала на попытки старост назвать пароль. Вот тут-то стало по-настоящему страшно.       Старшекурсники, наплевав на факультетскую принадлежность, тут же оккупировали один из столов, решая, как быть дальше. Исчезновение взрослых сулило немало проблем, и предстояло выяснить – профессора пропали потому, что сами захотели куда-то уйти всем составом, или их выкрали. Если первое, то погуляют и вернутся, в то, что студентов бросили на произвол судьбы, никто не верил. А если выкрали?..       Да еще землетрясение это странное…       Когда старосты всерьез намерились вызвать авроров, появился, наконец, чей-то Патронус-феникс. Незнакомым голосом Патронус сообщил, что все в порядке, просьба не волноваться, Большого Зала не покидать, скоро будут и вообще приятного аппетита. Студенты мрачно переглянулись, но Патронусу поверили.       И, буквально через полчаса томительного ожидания, дверь за преподавательским столом наконец-то распахнулась…       Но вместо долгожданных профессоров в Большой Зал зашла молоденькая, очень хорошенькая сестричка милосердия в характерном чепчике. Мило смущаясь, она поинтересовалась здоровьем студентов. Ее заверили, что все хорошо. Девушка кивнула, и… И, ничтоже сумняшеся, уселась за преподавательский стол. От такой наглости студенты притихли, запереглядывались, кое-кто даже открыл рот, чтобы поинтересоваться, что за милая леди так нахально себя ведет…        Вопрос прозвучать попросту не успел. Вслед за медсестричкой в Зал зашла еще одна девушка с характерно встрепанной короткой стрижкой и мрачно уселась рядом. Следом за ней – еще одна, потом еще…        - М-мадам Помфри?! – вдруг пискнул кто-то. – М-мадам Хуч?!!       Тишина стала просто оглушительной. Студенты с ужасом опознавали в юных ровесницах своих профессоров. Вопрос «что, черт возьми, здесь происходит?!» стремительно становился жизнеопределяющим.       Последними в Зал заходили крайне мрачные деканы и Дамблдор.       Директора узнали только по его характерной яркой мантии – лиловой с серебряным шитьем. Вместо седобородого старца перед студентами предстал высокий красивый юноша с длинными медно-рыжими волосами до пояса, собранными в хвост. МакГонагалл определялась по ее любимой шляпе, кто-то даже судорожно вздохнул, оценив строгую красоту и точеную фигурку гриффиндорского декана. Готично-мрачный Снейп вообще был на себя не похож, а из его облика напрочь исчезла болезненность…       - Уважаемые студенты, - произнес Дамблдор, становясь за кафедру. Вид его был необычайно серьезен. – Несмотря на произошедшее, Хогвартс в безопасности, угрозы обрушения нет. И тем не менее… Во имя всего святого, кто сегодня ночью проник в ритуальный зал школы?!!        - Альбус, как мы будем вести уроки?! – вопрошала МакГонагалл часом позже в директорском кабинете. – Готова съесть свою шляпу, если меня не раздевали взглядом!       - Как бы ни были шокированы студенты, наш авторитет сомнению не подлежит, - пожал плечами тот.       - Пока не подлежит, - фыркнул из своего кресла Снейп.       - Тебе точно не о чем волноваться, мальчик мой… - Альбус невольно осекся и замолчал, сообразив, как двусмысленно прозвучало ранее невинное обращение. – Кхм. Прошу прощения.       - Я бы не был так уверен, - глухо посулил зельевар.       - О, ну разумеется! – закатила глаза Минерва. – Школьные влюбленности в преподавателей – увы, дело обычное, но до сих пор ты спокойно с ними справлялся.       Собеседник скептически хмыкнул, но промолчал.       - Спешу напомнить, Минерва, что и ты отточила мастерство профессиональной дистанции, - улыбнулся Дамблдор. – Думаю, неразрешимых проблем не возникнет. Поэтому предлагаю вернуться к насущному вопросу… Поппи, твое мнение?       - Коллеги, - подала голос доселе молчащая Помфри, - я, конечно, не целитель с высшим образованием, однако… Однако все мои тесты говорят однозначно: мы действительно и непреложно молоды.       - Магия, конечно, творит чудеса, Поппи, - нахмурилась Минерва. – Но даже она не всесильна. Выглядеть молодо – одно, но полноценно вернуть молодость?..       - Боюсь, Поппи права, - вздохнул Альбус. – Студенты-первокурсники сумели сделать то, над чем бьются все женщины мира тысячелетиями. Мы – снова молоды. И полностью здоровы, как я вижу, Минерва рассталась со своими очками.       - А кстати, что натворили первогодки? – поинтересовался Флитвик, встряхивая буйными каштановыми кудрями. – Такой поразительный эффект…       - Проводили они простенький ритуал Всеблагих Пожеланий. Старинная традиция – подкреплять свои добрые пожелания магией, не самая эффективная для достижения целей, но, признаюсь, эффектная, - пояснил директор. – Дети, выросшие вдали от волшебного мира, воспринимают магию как увлекательную игру, и их поступок – не более чем пресловутая игра. Таинственность, общее дело, красивые всполохи… Вреда их действия нанести не могли, они желали нам здоровья, счастья, любви, благополучия – собственно, ничего необычного…       - Кроме результата, - ввернула МакГонагалл.       - Именно, - кивнул Дамблдор. – Поэтому встает два вопроса: почему Хогвартс так активно откликнулся на самое простое волшебство? И откуда у магглорожденных студентов книга со старинными заговорами?        - Даже так! – удивился Флитвик. – А разве в школьной библиотеке?..       - Подобной литературы там нет, уверяю. Это из области традиционных, но безнадежно устаревших искусств.       - Подсунули чистокровные студенты?       - Подкинули. Дети нашли книгу на одном из библиотечных столов, потом она бесследно пропала.        - Но зачем?! – воскликнула Минерва. – Они хотели вывести кого-то из нас – или всех нас - из строя?..       - Хуже, - вдруг буркнул из своего угла Снейп. – Намного хуже.       - Что ты хочешь этим сказать, Северус? Зельевар закрыл лицо руками, явственно вздрогнув. Преподаватели недоуменно – и несколько испуганно – переглянулись.       - Северус, - мягко сказал директор, - прошу… никто не обернет сказанное против тебя. Но это касается всех нас, поэтому…       - Поттер, - тихо произнес тот. – Во всем виноват Поттер.       - Какая неожиданность! – не удержалась МакГонагалл.       - Это серьезное обвинение.       - Обвинение?! – Снейп вдруг резко вскочил и тут же замер, обхватывая себя руками. – Нет, Альбус, это приговор!       - Поясни, пожалуйста, - как можно спокойнее произнес Дамблдор. Зельевар какое-то время молчал, явно собираясь с силами, и тихо, почти на грани слышимости, начал исповедь.       - Год назад… Год назад, сразу после победы над Темным Лордом, Поттер пришел ко мне. Он… он много чего сказал, но, помимо извинений… - Снейп прерывисто вздохнул. – Поттер заявил, что испытывает ко мне симпатию определенного рода.       МакГонагалл тихо ахнула.       - Я проверил его на проклятия, на Амортенцию, проверил на все, что только мог – ни следа внешнего воздействия. Естественно, Поттера я тогда выгнал, запретив и думать о подобном. Разумеется, я не имел – и не имею! – никакого желания связывать себя со студентом. Но Поттера это не остановило. Однажды вместо эссе он сдал мне… скажем так… декларацию намерений. Утверждал, что чувства его серьезны и продолжительны, что он собирается меня добиваться и что его не остановят ни школьные правила, ни иные препятствия.       - И ты снял с него баллы.       - И назначил отработку, - кивнул Снейп. Его голос зазвучал громче. – Он затих на месяц, но потом снова предпринял попытку… поговорить, - зельевар фыркнул. – И снова заявил, что намерен меня добиваться. Признаю, я был разозлен, поэтому высмеял его, и…       - И в запале заявил: «Добивайтесь!», - продолжил директор.       - В любом случае, на его знаки внимания я не собирался реагировать, - невольно подтвердил догадку Северус. – А весной Поттер приволок мне василиска из Тайной Комнаты.       Кто-то присвистнул. Подарок был воистину королевский!       - От таких даров не отказываются, - ровно продолжил Снейп. – А я и подумать не мог о том, что Поттер откопал где-то книгу по традиционным ритуалам ухаживания! Приняв подарок, я невольно оказался втянут во все… это. Сам разрешил ему, как он выразился, добиваться меня, а через принятое подношение подтвердил право Поттера на дальнейшие действия.       - Мистер Поттер продемонстрировал воинскую доблесть и свою состоятельность в защите семьи, - прокомментировал Дамблдор. – Василиска он убил лично. Но следующим шагом должно было стать подтверждение возможности обеспечить семью всем необходимым?       - Поттер и с этим справился, - сумрачно заявил Северус. – Я как раз работал над одним из весьма сложных зелий, мне не хватало информации… Люциус предположил, что таковая находится в библиотеке Блэков. Не знаю, как об этом разговоре узнал Поттер, очень надеюсь, что Драко Малфой здесь совершенно не при чем, но он предложил мне посильную помощь. Оговорил заранее, что книги, к его большому сожалению, не могут быть вынесены из библиотеки и пригласил меня в гости.       - Фактически показав тебе дом, уже зарекомендовавший себя как надежное родовое гнездо.       - Он сделал там ремонт, - как-то тоскливо произнес Северус.       - А входил ты через дверь или камин?       - Через дверь. Камин был благополучно закрыт и навешаны антиаппарационные чары.       - Это было весьма… по-слизерински, - признал Дамблдор. – В итоге оказались соблюдены все традиционные требования. Третий этап – продемонстрировать личную приязнь и уважение к выбранному… спутнику жизни.       Вместо ответа Северус вытащил из-под воротника тонкую цепочку с довольно крупным драгоценным камнем. Темно-зеленый, почти черный, грубо ограненный, он выглядел бы излишне мрачно, если б внутри него не тлел багровый огонек.       - Сердечный камень! – воскликнул Флитвик, с почти священным ужасом и изумлением глядя на артефакт. Кто-то ахнул.       Об этой занятной вещице знали абсолютно все без исключения. И прекрасно понимали ценность такого подарка. Все студенты шестого года обучения были должны сотворить Сердечный Камень - это был проект, который они начинали в начале года на уроках Трансфигурации, а заканчивали на занятиях Чар. Это становилось первым шагом студентов в искусстве создания Магического Артефакта: далеко не каждая ведьма или волшебник были по-настоящему сильны в этом. Разумеется, большинство Сердечных Камней ценились не слишком высоко и сохранялись, как сувениры, среди возлюбленных или членов семьи. Те, у кого не было возлюбленного, чтобы подарить свой камень, как правило, отдавали их матерям. Эти камни не имели большой силы - они предназначались только для хранения отпечатка магии волшебника или ведьмы, сотворивших их. Но даже наименее внушительные из Сердечных Камней не отдавали необдуманно.       Это был знак безусловного доверия и уважения к тому, кому преподносили камень. Отказать принять такой подарок означало поставить под сомнение свою надежность, а порой и смертельно оскорбить дарителя. Но тот, кто соглашался принять камень, фактически обязывался хранить верность – будь то супружескую, дружескую или иную – его дарителю.       - Как же… как же ты… - прошептала МакГонагалл, не веря своим глазам.       - О, ваш доблестный гриффиндорец преподнес камень при свидетелях, - скривился Северус. – Четыре представителя четырех факультетов, все – старосты. Его неразлучные друзья, Уизли и Грейнджер. Мотивация – «вы никогда не желали мне смерти, вы спасли мне жизнь и разум, окажите мне честь»! Отказать означало – подтвердить обратное и прямо оскорбить. И кого – победителя Темного Лорда!       - Лихо… - пробормотал Дамблдор. – Но ты мог положить камень в шкатулку или даже избавиться от него!       - Да, если бы Поттер просто отдал камень мне в руки.       Флитвик звонко хлопнул себя ладонью по лицу. Плечи маленького профессора мелко подрагивали, но он каким-то чудом удержался от самоубийственного хихиканья.       - О, Мерлин… мда. Но все эти подарки ни к чему тебя не обязывают, разве что вести себя во время… м-м-м… ухаживания согласно традиции, разве нет?       - Когда я понял, что дело заходит слишком далеко, я поговорил с Поттером прямо. Указал на школьные правила, на то, что мы, все-таки, одного пола… И на разницу в возрасте, - Снейп поежился.       - Мистер Поттер совершеннолетний, - тонко улыбнулся Альбус. – Следовательно, школьные правила на него распространяются несколько ограниченно. Половая принадлежность, увы, тоже роли не играет, ибо мистер Поттер стал хозяином Трех Даров. Великая привилегия и великое несчастье, ибо хозяин, будучи тесно связанным со Смертью, не имеет права продолжить свой род. Что касается разницы в возрасте… Что ж, мистер Поттер всегда принимал масштабные решения.       На кабинет опустилась тишина. МакГонагалл задумчиво и очень серьезно поглядывала на Снейпа, Снейп невидящим взглядом сверлил стену, так и не перестав цепляться за свои плечи в жесте отчаянной беспомощности. Флитвик перемигивался с директором, остальные хранили молчание, понимая, что все из сказанного не предназначалось для чужих ушей.       - И что мне теперь делать, Альбус? – тихо спросил Северус, не дождавшись бурной реакции от коллег.       - Мы все уважаем мнение Гарри Поттера, - медленно произнес тот, подбирая слова. – И мы уважаем твое мнение, Северус. Этот вопрос вы будете решать сами.       Снейп обернулся к Минерве, полагая, что декан Гриффиндора защитит Поттера от теоретических поползновений слизеринского гада – и заодно самого «гада» от поползновений гриффиндорца.       - Поддерживаю Альбуса, - сухо сказала она. – Вы люди взрослые, решайте сами. Но, - тут МакГонагалл сверкнула глазами, - я бы на твоем месте согласилась.       - Ты не на моем месте, - огрызнулся уязвленный зельевар.       - Хвала Мерлину, - парировала та.       На этом разговор посчитали законченным. Профессора дружно направились в сторону лестницы, обсуждая последние великие «достижения» своих студентов и весело смеясь над нежданным подарком судьбы в лице Поттера. Северус по привычке собирался выскользнуть последним, но голос директора его задержал:       - Северус, - Альбус понимающе улыбался, - что бы ты ни решил… Перестань терзать себя прошлым. Тебе подарили новое светлое будущее, так воспользуйся им с умом.       - Я учту ваше пожелание, - ровно ответил зельевар и скрылся за дверью, оставляя Альбуса тихонько посмеиваться.       - Разумеется, - тихо пробормотал он. – Готов отдать коробку любимых конфет, если это представление не было завуалированной просьбой разрешить ответить «да» мистеру Поттеру!       Громкий присвист заставил Минерву круто обернуться. Группа студентов-старшекурсников, оккупировавших широкий подоконник, старательно вчитывалась в разложенные книги, и все старательно делали вид, что ничего не слышали и не видели. Профессор только фыркнула – кто бы ни сдержал своих эмоций, она не собиралась показывать, что ее такая фривольность задела.       Да что уж говорить, ей много лет никто восторженно не свистел вслед… Приятно.       Минерва только вздохнула. Гардероб, конечно, пришлось менять, старые мантии висели на ней неаккуратными балахонами, а некоторые фасоны и вовсе не подходили молодой девушке. Профессор осталась верна своему строгому стилю, но это, кажется, только распалило воображение мужской части студенческой братии. Неприступная юная учительница – известный фетиш, чего скрывать!.. Хуже приходилось, пожалуй, только Помфри – ее ангельское личико, обрамленное золотистыми кудрями, в сочетании с чистым во всех смыслах обликом сестры милосердия и вовсе бил наповал. Если по МакГонагалл предпочитали томно вздыхать где-нибудь в одиночестве, то Поппи уже получила несколько записок с неловкими признаниями.       «Видимо, Поттер решил осчастливить нас всех скопом», - несколько саркастично подумала Минерва. – «Дамы – замуж, джентльмены – жениться!».       Не только юноши оценили новые прелести преподавателей, некоторые особо романтичные особы от них совершенно не отставали. Больше всех пострадал Альбус: он и в старости оставался весьма харизматичным волшебником, но с возвратом молодости его очарование начало зашкаливать. Густая рыжая грива легла крупными кудрями на прямую спину, напрочь исчезла борода, яркие голубые глаза даже не мерцали, а словно светились потаенным внутренним светом. Он был изящен, красив, интеллигентен, улыбчив, легок в общении и страшно таинственен одновременно. Студентки смотрели на него так, как никогда не смотрели на Локонса, чем изрядно смущали директора, давно отвыкшего от повышенного женского внимания.       Помолодевший Хагрид почему-то напоминал теперь викинга. Накопленный жирок исчез, оставив великану отличную мускулистую фигуру и горделивую осанку – поклонниц у него было немного, но, черт возьми, они были! Минерва была уверена – немаловажную роль в этом сыграла удивительно добрая улыбка лесничего.        Повеселевший Филч избавился от всех своих болячек и даже оказался способным на слабенькое, но колдовство. На радостях он приобрел волшебную палочку и теперь самозабвенно очищал хогвартские коридоры от вековой грязи, заставляя швабры лихо рассекать по всем поверхностям.       Не рад изменениям был только Снейп – он и раньше-то считал студентов непроходимыми тупицами, но сейчас это убеждение превратилось для него в святую истину. Некоторые экзальтированные ученицы вдруг решили, что за облагороженным обликом слизеринского декана наверняка скрывается нежная и ранимая душа, МакГонагалл лично слышала разговор двух когтевранок, пытавшихся объяснить вечную нелюдимость и саркастичность зельевара с точки зрения психологии. Минерва потом очень хвалила себя за вовремя наложенное на себя же Силенцио, иначе быть ей разоблаченной громким хохотом…       - Северус?       - Минерва, - Снейп кивнул коллеге, понимающе улыбаясь. У учителей тоже были свои тайные коридорчики, в которых они порой скрывались от студентов, особенно перед экзаменами. Нынче же популярность этих ходов возросла в разы.       - Передай мистеру Поттеру мою искреннюю благодарность, - проворчала МакГонагалл. – Меня только что глазами не раздевают!       - Ты его декан, ты и воспитывай, - пожал плечами Северус, мудро умолчав о том, что мужчины ВСЕГДА раздевают женщин взглядом. Даже когда женщин рядом нет.       - Его воспитаешь… Не угостишь даму?       - Отчего же, - Северус протянул ей пачку маггловских сигарет с ментолом и закурил сам. – Но пора бы бросать.       - Ты пропитал их Успокоительным? Умно, - хмыкнула Минерва, проигнорировав совет. – Еще не решил, что собираешься делать с мистером Поттером?       - Боюсь, придется соглашаться, - посетовал зельевар. – С него станется приволочь мне дракона для доказательств своей Большой и Светлой. А Чарли Уизли мне этого не простит.        - Что-то мне подсказывает, что Чарли Уизли еще и поможет ему тащить дракона, - Минерва хихикнула. – Уж не обессудь, Северус, но мистер Поттер умудрился скооперировать всю школу и Уизли в придачу.       - Это-то и пугает, - Снейп щелчком уничтожил окурок. – Если я посмею отказать, меня тут же доставят Поттеру в подарочной упаковке в добровольно-принудительном порядке.       - Зря ты так. Он, кажется, вполне искренен.       - Имел честь убедиться.       -Я рада за вас, - искренне улыбнулась Минерва.       - Ничего, Минерва, - с нехорошим прищуром посулил Снейп. – Сочтемся.        …Как Гарри Поттер выбивал свое право на счастье – история воистину великая. Долгие ночи самокопаний сменили дни, посвященные разработке Плана по завоеванию Снейпа. Были и истерики Рона, и ужас в глазах Гермионы, и глухое отчаяние, и внезапно ожившая надежда. Друзья сначала смирились, а потом поддержали Гарри во всех начинаниях, а где-то в процессе доведения коварных замыслов до ума к неразлучной троице присоединился Драко Малфой. Где шантажом, где уговорами, где гриффиндорской непрошибаемостью, но Гарри умудрился убедить всех посвященных в то, что для всех же лучше, если Снейп окажется в цепких лапках Поттера.       - А ведь я могу и психануть… от недолюбленности, - шипел бравый Избранный на ухо Малфою. Бледный Драко кивал и на все соглашался. А потом тихо жаловался отцу, что если Героя обломают со счастьем в личной жизни, то от него, Драко, мало что останется.       - Мое сердце трепещет от невозможности воссоединиться с ним! – заламывал руки Гарри перед всхлипывающей Лавандой Браун. Девушка настолько прониклась высокими страданиями однокурсника, что мигом собрала группу поддержки из таких же сострадательных особ разного возраста, но одного пола.        - Все от меня что-то хотят, но неужели я недостоин простой любви?! – жаловался Гарри миссис Уизли, вытирая слезы ладонью. Миссис Уизли, для которой «семья» и «любовь» были определяющими приоритетами, искренне сочувствовала бедному мальчику и грозно потрясала половником, обещая бессердечному Снейпу самые жуткие кары.        - Оборотни выбирают себе пару на всю жизнь, - монотонно вещал наследник Мародеров серьезному Люпину. – Иногда на людей это тоже распространяется…       Ремус, и без того готовый порвать за названного племянника хоть Дьявола, хоть Волдеморта, тут же заверил юношу в своей безусловной и полной поддержке. Невидимое кольцо вокруг Снейпа только начало сжиматься, но выскочить из него уже было совершенно невозможно…        Пыл Гарри осадила, как ни странно, Джинни. Тряхнув огненной гривой, она заявила, что пока жив Волдеморт, со счастьем в личной жизни можно распрощаться, а то с этого гада станется или на свадьбу заявиться с поздравительными Авадами, или медовый месяц качественно испортить. Гарри призадумался, признал правоту подруги и тем же вечером от Волдеморта осталось одно название, и то непроизносимое. Волшебный мир ахнул, бросился праздновать победу, а новоявленный Герой приступил ко второй части тщательно разработанного плана.        Разумеется, Снейп ни на что согласен не был. Естественно, Гарри это не остановило. Конечно, его друзья мигом захлопнули ловушку для Ужаса Подземелий, вовремя подкинув Поттеру идею о традиционном ритуале ухаживания. Подкинули с подачи Драко, которому его посоветовал лично Люциус при горячей поддержке Нарциссы. Несмотря на весь свой аристократизм, эта красивая женщина всей душой желала счастья Северусу и не могла терпеть его вечное одиночество. «Бесконечные одинокие ночи – это ужасно!» - тихонько всхлипывала она и грозно смотрела на мужа. Деваться Люциусу было некуда…       И расчет сработал! Против василиска еще никто не устоял (Поттер не в счет, но он авадостойкий), страсть Снейпа к исследованиям могла завести его в дебри похлеще библиотеки Блэков, а давить авторитетом Гарри научился все у того же Снейпа. В итоге зельевар оказался обложен со всех сторон, не хватало только вишенки на торте и ее тут же обеспечили. Хогвартс, как выяснилось, тоже весьма сентиментален…       Но Снейп держался! И вот тут-то у Героя лопнули нервы…       Северус влетел в Больничное Крыло, готовый размазать непутевого Поттера по стенке. Вид скорбящих Уизли и Грейнджер невольно охладил кровавый настрой зельевара, оторванного от интересного эксперимента, и он даже смог вполне спокойно поинтересоваться:       - Что здесь произошло?        - Понимаете, сэр… - Уизли шмыгнул носом и виновато потупился. – В общем, Джинни… того. Его поцеловала.        - И это привело мистера Поттера в полуобморочное состояние? – не поверил Северус, подходя ближе. Бледный Герой возлежал на подушках и страдальчески пялился в потолок.        - Гарри же проводил ритуал ухаживания, - пояснила грустная Грейнджер. – По всем правилам. А ведь там ограничения! Добивающийся чей-то руки обязан хранить верность своему избраннику до окончания ритуала… Магия посчитала поцелуй за измену. Теперь откат…        - Ясно, - Снейп нервно сжал переносицу. – Что от меня требуется?        - Ну… - гриффиндорцы переглянулись. – Или отказать Гарри навсегда, или простить его…        - В чем подвох?        - Если вы его простите, то согласитесь на его притязания, - тихо ответила Грейнджер.        - Так. Брысь отсюда, - зельевар проследил, чтобы его приказ выполнили. – Поттер, вам обязательно было лезть в бутылку?        Поттер слегка пожал плечами, продолжая изучать потолок.       - Зачем вы подставили мисс Уизли?       - Как вы догадались?! – тут же сдал себя с потрохами несчастный больной.        - Только что узнал от вас, - Северус вздохнул. И невольно признал, что способ Избранного поторопить его с принятием решения оказался весьма действенным, магический откат не шутки и последствия непредсказуемые. – Черт с вами, Поттер. Я вас прощаю, и…        - Йи-и-иха-а-а-а!!! – тут же взревел этот ненормальный, подскакивая на постели. – Кхм, в смысле…       - …И, Мерлина ради, ведите себя прилично, - закончил несколько оглушенный Снейп. – Поттер! Я сказал – прилично!       - Ага, - согласился Гарри, сияя совершенно сумасшедшей улыбкой. – А дома неприлично – можно?       - Только не говорите мне… - сощурился Северус, но тут же был перебит:       - Отпуск на неделю, - коварно обрадовал Поттер. – Дамблдор подписал, за твоим факультетом МакГонагалл присмотрит. И да, отпуск с сегодняшнего дня. Поэтому…       - Гарри! – окликнули из-за двери. – Тебя поздравлять или откачивать?       - Целовать, но это без тебя, Рон!       - Понял, заткнулся, исчез, - хохотнули из-за двери.       - Я сейчас буду вести себя, как дурак, - тихо произнес Гарри. – Лезть целоваться, лапать, всякую чушь городить… Зажимать тебя по темным углам…        - Зачем по углам? – даже удивился Северус.       - А так интереснее! – безбашенно сверкнул глазами Поттер, схватил его за руку и потащил к камину. – Все, домой! Два года ждал этого момента…       Северус с ужасом понял, что легко не отделается. И, кажется, вообще не отделается.        Ну, по крайней мере, скучать ему точно не придется.       - Это было весьма коварно, Минерва, - улыбался Дамблдор, подавая даме бокал с вином.       - Мы отвлекли их друг на друга, - мило пояснила она. – Теперь у мистера Поттера будет занятие поинтереснее, чем собирать все приключения подряд.       - И Северусу повод превратить свое хобби спасать мальчика в постоянное занятие.       - И бонусы приятные.       - И нам свой личный кусочек счастья, - Альбус тряхнул рыжими кудрями и элегантно прижал ладонь Минервы к своим губам в безмолвном признании.       Признании, не оставшемся без ответа.       Порой во имя Всеобщего Блага действительно стоило сделать доброе дело – оно возвращалось сторицей. Главное, правильно применить Избранного, а остальное, черт возьми, приложится!