Расценки информатора

Шизуо крепко вдохнул терпкий городской воздух. Он только что сошел с трапа и теперь зорко следил за Орихара, чтобы гаденыш ничего не выкинул. Поймав такси, они не спеша покатили по напруженной машинами и людьми улице. Токио оглушал. Шизуо провел всего лишь неделю с небольшим в деревне, а словно прибыл в иную цивилизацию. Теперь он ясно понимал растерянные взгляды туристов, которые раньше никогда не бывали в таких крупных городах. Все ему было знакомо, пусть и воспринималось немного странно. Казалось бы, те же улицы, те же дома, а все виделось словно впервые, с иной стороны, словно замечаешь в давно изученной вещи новые детали, взглянув свежим взглядом. Хейваджима напрягся, когда машина остановилась у дома информатора. - Давай, Шизу-тян, пошли и быстрее, пока нас не засекли. - Почему я у тебя дома? Орихара посверлил его потемневшим взглядом, а потом наклонился и быстро зашептал: - Ты забыл, что у нас сделка? В любом случае теперь ты должен жить у меня, притом у твоего дома наверняка засада из шпионов и папарацци, потом я пошлю людей, которые соберут твои пожитки. А теперь, живо! Таксист уже косился на них в зеркало заднего вида и Хейваджима поспешил выйти из машины. Он даже был несколько благодарен за то, что ему на голову напялили черную шапочку и надели черные очки, чтобы не узнали. Не успело такси скрыться за поворотом, а Шизуо и Изая уже поднимались на лифте на нужный этаж. Дверь открыла им девушка, ничуть не удивившаяся, когда увидела Хейваджиму. - С возвращением, Орихара-сан. Здравствуйте, Хейваджима-сан. - И тебе привет, Намие. Приготовь нам по чашке чая, поужинаем мы попозже. Девушка исчезла, а Изая с наслаждением вытянулся на своем черном кресле и несколько раз покрутился вокруг своей оси. - Как хорошо дома, да Шизу-тян? - К делу, - Хейваджима присел на диван, скрестив ноги. Изая ухмыльнулся и набрал номер на сотовом. - Дооообрый вечер, Отакава-сан! Отдыхаете? Орихара с усмешкой прослушал ответ. - Знаете, Отакава-сан, произошли непредвиденные обстоятельства. Мне надо с вами срочно встретиться, и захватите с собой Хейваджиму Каску…. Нет-нет, ничего чрезвычайного… Да, устроит… Склады? Отлично, завтра в восемь вечера… Да, спасибо, Отакава-сан! Изая сложил телефон. - Завтра получишь братика в целости и сохранности, а потом уже дозвонимся до телевиденья. - Я поеду с тобой. - Исключено, тебя никто не должен видеть. - Я ПОЕДУ с тобой. Орихара лишь бросил хитрый взгляд. - Ладно. Но тогда сегодня вечером ты составишь мне компанию за ужином. Да где эта с чаем-то? Намие! Нет ответа. - Намие!! Нет ответа. - Да куда ж она запропастилась? Орихара встал и направился к двери, Шизуо последовал за ним. Изая слегка приоткрыл дверь и внезапно толкнул Хейваджиму вбок, прямо в открытый шкаф, молниеносно задвинув ногой створки. Все это произошло в абсолютной тишине и так быстро, но Орихара даже не изменился в лице. Шизуо лишь мысленно поблагодарил Ками за то, что шкаф был большой и здоровенный, еще полон мягкой одежды, и он не приложился чем-нибудь, наделав лишнего шума. - Надо же, кто к нам пришел! – Орихара был деланно весел, но голос был пропитан льдом. - Изая-кун… Это ты… Наконец появился, я уже был готов придушить эту девку! Голос незнакомца был смутно знаком. Сквозь резной узор Хейваджима разглядел Намие, у горла которой блестел маленький скальпель. Затем появился и гость, с всклокоченными черными волосами, в изрядно мятом некогда белом халате, словно его обладатель спал в этой одежде неделями, и, разглядев лицо, Хейваджима едва не повалился на пол, когда узнал Кишитани. И это… Шинра? Очки покосились, одно стеклышко было расколото. Изможденное лицо, все помятое, словно он только проснулся, а в покрасневших глазах почти безумное выражение. Щеки ввалились, нездоровый румянец покрывал все лицо, руки его дрожали, да и сам он едва стоял на ногах. Ясно было, что Шинра тяжело болен. - Ладно-ладно, Шинра, отпусти Намие, она тут не причем. Ты садись, и мы поговорим. – Обманчиво спокойный голос Орихара, но стоял он напряженно, всем своим видом показывая – одна ошибка Кишитани и все будет кончено. Шинра постоял, словно думая, а потом резко вытолкнул девушку за дверь, со щелчком ее захлопнув. - Вот и славно, Шинра, а теперь садись, и мы поговорим, - Изая бросил предупреждающий взгляд на шкаф и сел на свое место. Кишитани покачался и со стоном опустился на диван. - Изая-кун, я больше не могу, не могу, не могу, не могу! Мне он каждый раз снится, он…меня обвиняет…обвиняет! Я… Он… Я же убил своего друга, Изая-кун! Я не понимаю, не понимаю, не понимаю, куда закралась ошибка, ее быть не могло, я изучил организм Шизуо от и до, как?... И Селти… о, милая крошка Селти! Она ушла, и даже не звонит, ведь я все ей рассказал, моей милой девочке… Шинра сжал в руках голову и медленно раскачивался из стороны в сторону. Изая лишь смотрел на него с едва заметной улыбкой. Злой улыбкой. - Изая-кун, я ведь знал, что препарат для Шизуо, ей богу, я не мог ему навредить!!! Ты… Ты… - вдруг что-то пронеслось на лице Кишитани темной тенью и он стремительно вскочил, покачнулся, но удержался, дрожащими пальцами указывая на информатора. – ТЫ! Ты ведь знал, как я не догадался! И он мертв по моей вине, и… - Кишитани вдруг сгорбился, и руки безжизненно повисли вдоль тела. – Ты меня подставил… Хейваджима стоял ни жив, ни мертв. Он ведь подумал, что Шинра в курсе всего, но, оказывается, он тоже ничего не знал. Более того, Изая сделал так, чтобы Кишитани думал, что препарат, который лишь усыпил во время перевозки, убил его. Надо было выскочить, дать понять, что он неправ, что все с ним в порядке, но рука Шизуо отчего-то намертво схватилась за ручку шкафа, а ноги словно приклеились к деревянному дну. - Ооооой, Шинра-Шинра, ну кто, кто дал тебе гарантии того, что все пройдет благополучно? Врачебные ошибки имеют место быть, ну что поделаешь, мне очень жаль. – От фальшивых ноток Хейваджиму передернуло, но Кишитани смотрел на Изаю с какой-то неясной надеждой. – Жизнь вообще непредсказуема, и тебе вряд ли что-то грозит со стороны властей, так что расслабься, друг. Орихара подошел к доктору и похлопал его по плечу. - Ну же, Шинра, иди и отдохни, выпей чашку чая, съешь волшебные пилюли, и глядишь, все исправиться, правда? Ну, давай, иди, - он подтолкнул Кишитани к выходу, не переставая говорить абсолютную бессмысленность, - На улице так хорошо, так спокойно, восьмой час, пробок нет. Давай, и Селти тебе перезвонит… - Правда, перезвонит? - Конечно, она ведь тебя любит, она от тебя без ума, Шинра… Намие, проводи беднягу до двери и чай не забудь. Дверь захлопнулась. Орихара вздохнул и снова сел на свое кресло. - Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума…. А ты согласен с Пушкиным, Шизу-тян? Хейваджима вдруг обрел способность двигаться. Он выскочил из шкафа и схватил Орихара за воротник, вытащил его из кресла и с размаху отпустил на стол. Что-то жалобно звякнуло, покатилось по столу и разбилось, встретившись с ламинированным покрытием пола. - Это была моя любимая черниль… - Что ты с ним сделал? - Ничего особенного, Шизу-тян. И я даже тут ни при чем. - Да? – Шизуо сжал кулаки, - А что же, по-твоему, тут только что творилось?! - Слабая психика – большой порок, согласен. - Орихара… - прорычал Шизуо, все сильнее нависая над ухмыляющимся информатором. – Что ты сотворил с Шинрой? Зачем тебе это нужно, он-то тебе чем насолил? Или у тебя принцип такой – всех тащить в говномесилку свою? - Нет, Шизу-тян, ты немного не прав. Он всего лишь фигура, отыгравшая свое в партии. Да, это было неизбежно, у него слабое психологическое здоровье, и я это знал. - Он выкарабкается, он же доктор… - пробормотал Шизуо скорее для себя, но Изая прищурился: - Дантист не может сам себе вырвать зуб. - Я ненавижу тебя, Орихара Изая, ненавижу… - Я это знаю. А теперь ты, Шизу-тян. Почему же ты, раз тебе так дорого психическое здоровье друга, не выскочил из шкафа, не повис у него на шее, слезно выкрикивая, что ты жив? Хейваджима замер. А и вправду, почему? Он мог спокойно выйти и раскрыть все карты Орихара, но то чувство, которое он испытывал… - Ты боялся, Шизу-тян, - кровавые глаза чудовища снова полосовали лицо Шизуо. В такие моменты Хейваджиме казалось, что на него смотрит некто совсем другой, проглядывающий из личности Изаи, некто, лишь носящий личину человека-Орихара. Некто страшный, жестокий и беспощадный. Некто чужой. – Страх, всего лишь простая примитивная эмоция, но не допускающая саморазрушения человека, оберегающая его собственную психику. А еще, что бы ты сказал Кишитани, который считает, что ты давно мертв? Извинился бы? Или что-то еще? Но в любом случае тебе бы пришлось посмотреть ему в глаза. В глаза, Шизуо, в глаза обманутого друга, пусть даже ты и не виноват, но друга сумасшедшего. Уж не лучше ли, если он будет считать тебя мертвым? Тогда не будет столь явным чувство вины и ответственности за сумасшедшего друга, не так ли? Раздался шорох, в кабинет вошла секретарша Изаи. В воцарившейся тишине она невозмутимо поставила две чашки на стол, прямо около локтя Орихара, достала сахарницу, две ложки. - Что-то еще, Орихара-сан? - Нет, Ягири, ты свободна на сегодня. Намие ушла молча, даже не поведя бровью. - Что же ты за человек такой? – прохрипел Шизуо, отпуская ворот Изаи. - Психолог. Тактик. Талантливый стратег. Всемогущий информатор. Тебе все мои достоинства перечислить? - Как земля таких выродков носит? – Внутри Шизуо было так пусто и гадко, словно словами Изая вытащил из него всю изнанку, да еще и извалял в дерьме. Изая встал со стола, оправил одежду и снова вернулся в кресло, смотря на Хейваджиму снизу вверх. - Скучно. Все так предсказуемо, что даже удовольствия в развлечении нет. – Орихара зевнул и загрузил почту на своем компьютере. Шизуо смотрел на него и понимал, что он заперт с настоящим чудовищем. Чудовищем, для которого судьбы людей ничего не значат, как для игрока судьбы фигур на шахматной доске. Но фигуры неживые, они снова вернутся на доску, снова будут сражаться, потому что у них нет души, нет сердца, нет разума. Изая - ублюдок, которому наскучили простые игры, он словно упивается своей всесильностью и безнаказанностью, еще немного – и он наверняка возомнит себя Богом, если не уже. Хейваджиме становилось дурно при мысли о том, что ему придется ужинать за одним столом с этой мразью, а от воспоминаний, как до него дотрагивался Орихара и вовсе жить не хотелось. Когда-нибудь, Шизуо это знал точно, он убьет Орихара. Убьет, убьет, убьет. А сейчас… Хейваджима взял чашку чая и отпил. Он уже немного остыл, и Шизуо было немного досадно. Он поднес чашку к голове Орихара и выплеснул темно-коричневую жидкость. Теплые ручейки потекли вниз по лицу, путаясь в волосах и впитываясь в одежду. Изая поднял на него абсолютно спокойные глаза. - Обидно, Шизу-тян, что это единственное, что ты можешь сделать сейчас против меня? Хейваджима выскочил из кабинета. Ему нестерпимо хотелось побить об стену Орихара, но больше хотелось расшибиться об нее самому. *** Как и предполагал Хейваджима, ужин проходил весьма уныло. Орихара заказал вкусной еды из дорогого ресторана, и теперь он ее с аппетитом уминал. Шизуо же кусок в горло не лез. Он остерегался, что его вывернет наизнанку на весь этот роскошный сервированный стол. - Кушай, Шизу-тян, одним вином сыт не будешь. Хейваджима покатал в руке пустой бокал и снова его наполнил. Это было единственным, что не отвергал его желудок – полусладкое красное вино. Отпив подслащенный напиток, Хейваджима отвернулся к окну. Солнце уже скрылось за высокими домами, то, что оно все еще не зашло, показывали блики в окне дорогого бутика напротив. В голове приятно шумело, все проблемы как будто притупились и несколько отошли на задний план. Хотелось, чтобы это продолжалось, поэтому Шизуо раз за разом наполнял бокал. Он понимал, что это обманчиво, но сейчас хотелось дать отдых воспаленным чувствам и шокированному разуму. Не было в поле видимости блохи, было бы еще лучше, но ведь нельзя получить все и сразу. Мысли теперь текли вяло и заторможено, а не бились друг об друга как испуганные ласточки, и даже полное и бесповоротное понимание, что он вляпался в дерьмо по уши, вызывало лишь саркастическую ухмылку. Интересно, а каким вообще был Изая? Неужели даже до Райры он был таким подонком? Когда он вообще стал таким? Не с утробы матери же стал информатором? Когда он впервые продал информацию о ком-то и кому? Зачем он связался с бандами, связал себя опасными цепями? От плохой жизни или от томной скуки? Хейваджима потряс головой, пытаясь выгнать ненужные мысли. Кто же такой Орихара Изая? Манерный лицемер или упрямый циник? Или просто больной человек? - Шизу-тян, у тебя такое лицо, с тобой все в порядке? - Я думаю, - отрезал Шизуо, снова сделав глоток из бокала. - Мне показалось, что тебя всего корежит, а оказывается, ты так думаешь. - Заткнись. У меня к тебе вопрос. - Учитывая твое интеллектуальное развитие, я готов ответить на любой вопрос. - Довольно паясничать. Кем ты был до Райры? Очевидно было, что вопрос застал Изаю врасплох, впрочем Орихара быстро взял себя в руки. - А зачем тебе это, Шизу-тян? Неужели простой интерес? - Не хочешь отвечать – не надо. - Просто у всякой причины есть следствие. - И ты боишься этого следствия? Изая коротко рассмеялся. - Я ничего не боюсь, Хейваджима Шизуо. Именно поэтому я до сих пор жив, а не гнию в канаве с простреленной головой. Орихара отставил вилку и выставил ладони перед собой. - В этих руках, Шизу-тян, в этих простых человеческих руках столько судеб. Я знаю обо всех и обо всем, но не только в этом моя сила. Дай такому, как ты или Каска, или тому же Танака эту информацию, вы не сможете ею управлять. Выцеживать из воды ценные крупицы чистой информации, а потом умело ею манипулировать – вот моя сила. И ее нельзя отнять. Это ведь не вещь, а мое личное качество. А люди… Люди так любопытны! Порой они тычутся как слепые котята во все стены, когда решение проблемы совсем рядом, или ищут пятый угол, бесясь с жиру. Но главное, их чувства, принципы, поступки, обещания, действия часто оказываются просто словами, улетающими по ветру, они живут, не подозревая, что за ними пристально наблюдаю я, и я люблю их за то, что каждый день они обеспечивают меня дополнительными сведениями, расчетами, фактами. Я всего лишь такой, каким мир позволяет мне быть. - Я не понимаю тебя. По-моему, ты просто больной. - Неприятие превосходящей стороны, довольно часто встречающаяся глупая людская эмоция. - Ты говоришь так, будто ты сам – не человек. Орихара скрестил руки и ноги, откинувшись на спинку дивана. - Я – человек. Просто хорошо знаю, где я могу заблуждаться, а где нет. И еще – я хорошо знаю свое место и свои возможности, и умею логически мыслить. И главное слово тут вовсе не логически. - Зачем тебе я? Хейваджима снова было потянулся за бутылкой, но обнаружил, что она опустела. Орихара встал и присел рядом с Шизуо, так, что Хейваджима ясно чувствовал жар его тела и прохладное дыхание. - Сам подумай, Шизу-тян, - прошептал Изая ему на ухо и скользнул языком в ушную раковину. Хейваджима не сдержал дрожь, пелена возбуждения уже плотно застилала глаза и глушила голос разума. Орихара мягко опрокинул его на диван, навис и легонько сжал зубами бьющуюся жилку на шее. - Твоя слабость, Шизу-тян, заключается еще и в твоем теле, не так ли? Не потому ли ты так на меня реагируешь? Изая развел ноги Шизуо в стороны и прижался пахом к его ягодицам. Хейваджима зашипел, чувствуя возбужденную плоть, откровенно упирающуюся ему меж ягодиц, и понял, что снова проиграет. Но сдаваться так просто не собирался. Он не мог смахнуть с себя информатора, это часть сделки, да и особого-то желания не было, но стонать и выгибаться подобно шлюхе в его планы не входило. Поэтому он лишь сильнее стискивал зубы, когда губы и язык находили особо чувствительные места на шее и на груди. Разум медленно отказывал под напором ласк, Шизуо чувствовал, как по его члену медленно стекает капля смазки, но упорно молчал. Лишь частое дыхание и ненависть в глазах. - Ты сегодня решил поиграть в снежную королеву, Шизу-тян? Не надо меня недооценивать. Изая резко оседлал Хейваджиму и томно поводил бедрами. - Я ведь знаю, что тебе нравится быть главным. Ну же, чего медлишь? Развязный шепот стал последним, и Шизуо, рыкнув, схватил за бедра Изаю до синяков и подмял под себя. Красные глаза потемнели, на скулах появился слабый румянец, дышал Орихара тяжело и часто, чуть ли не дрожал от желания, но по-прежнему хитро смотрел на Хейваджиму. Шизуо перевернул его на живот, даже не стал его раздевать, лишь приспустил его и свои штаны, и чуть не сходя с ума от возбуждения, уже приготовился оказаться внутри Орихара, как тот сипло простонал: - Возьми. В руках оказалась маленькая серебристая упаковка. - Я же не совсем мазохист, Шизу-тян. Хейваджима сомнительно хмыкнул, но натянул на себя презерватив со смазкой и, не медля ни секунды, вломился с нетерпением ожидающее его тело. Изая вскрикнул, бесконтрольно задрожал и с силой поддался назад, принимая до конца и выбивая из Шизуо сдавленный стон. Хейваджима нагнул Орихара, заставляя выгнуться сильнее, и начал в немыслимом темпе вбиваться в столь сладкое тело. Ни одной мысли не было в голове у Хейваджимы, лишь не контролируемое желание как можно дольше трахать информатора. Низ живота обдала жгучая волна, Шизуо захрипел и на несколько секунд остановился, не желая кончать столь быстро, но Орихара разочарованно простонал, поведя задом, и Хейваджима снова набрал сумасшедший темп. Изая всхлипывал, изредка вскрикивал, от его просьб не останавливаться сносило крышу. Рука Орихара нырнула вниз и он начал надрачивать себе, колечко мышц запульсировало от сладких спазмов, и всего этого стало слишком много, реальность вдруг застыла, тело само собой выгнулось на пике освобождения, и Хейваджима кончил следом за Орихара, хрипло постанывая. Он повалился на спину Изаи в полном беспамятстве. По телу блуждали остатки оргазма, но реальность неумолимым светом проникла под веки. Опять. Хейваджима опять переспал с ним. Он знал, что завтра будет себя ненавидеть себя за свое желание, снова поклянется не поддаваться на провокации и снова переспит. Он уже сейчас себя ненавидел.