Только взгляд

Смеркалось. Вечерние медсёстры проходили по палатам больницы, выгоняя задержавшихся родственников, заодно разнося градусники и тарелки с ужином. Время посещений подошло к концу когда закатное солнце проникало в палату, освещая лежащего в гипсах мужчину, а лёгкий весенний ветерок теребил штору цвета пенки на кофе. Недавно его освободили от повязки на глазу, и теперь очки можно было надеть полноценно. Молодая медсестричка ещё час назад накормила его ужином, теперь осталось лишь вздыхать и ждать отбоя, хотя спать не хотелось, как ни крути. Со стороны окна неожиданно что-то метнулось, привлекая внимание фиолетоволосого, и зацепилось за карниз. Это самое нечто было отчётливо похоже на небольшой сиреневый шарик оттенка спелой сливы, за которым едва приметно тянулась прозрачная леска, блестящая в лучах заходящего солнца. Лёгкое жужжание сродни назойливой мухе предшествует появлению тёмного силуэта в оконном проёме. Он заслоняет лежащему мужчине свет и в палате на несколько мгновений воцаряется тьма. Глухой звук, обычно означающий прыжок или падение — и можно различить долговязого худощавого юношу в болотного цвета форме, с тёмными цвета воронова крыла волосами, в очках и тканевой белой шапке на голове, который одним движением сворачивает и прячет йо-йо, благодаря которому добрался сюда, в чёрную сумку, висящую через плечо. Лежащий на больничной койке мужчина дёрнулся в попытке привстать, но это оказалось невыполнимой задачей, так как бинты и боль от переломов сковывали и не давали двигаться. Попытка закричать, позвать на помощь также не увенчалась успехом: вместо слов вырывалось только сдавленное мычание. Оставалось только перепуганными глазами наблюдать за парнем, что медленно подошёл к Гло Ксинии, глядя на его изуродованное тело; в глазах лежащего, спрятанными за тонкими стёклами очков, был виден ужас от его беспомощности перед юношей. — Я здесь не для того, чтобы добить тебя, — холодно и безразлично уточняет незваный гость, замечая страх в глазах мужчины. Юноша поправляет очки большим и средним пальцами и оглядывает просторную палату, скрывающуюся в полутьме и выглядящую гораздо меньше своего истинного размера. Тёмные, кажущиеся чёрными без должного освещения глаза с расширенными зрачками смотрят с неким удивлением. — Всего лишь верну обратно твою игрушку, — на тумбочку около мужчины опускается светящийся прибор, отчего во взгляд просачивается закономерное удивление и возмущение, - да, я её нашёл. Невысказанный вопрос фиолетововолосого можно без труда увидеть в застеклённом очками взоре. — Хочешь узнать откуда она у меня: нашёл в сумке Хром. Твоя затея провалена, Гло Ксиния, — тонкие пальцы снова поправляют то и дело сползающие на кончик носа очки, а после с несвойственной холодному юноше теплотой скользят вдоль бинтов по груди до подбородка, отчего тёмные глаза лежащего расширяются, он пытается отстраниться, но только тихо и сдавленно ойкает. — Неплохо же тебя отделали простые иллюзии. Мужчина зло смотрит на темноволосого юношу. Ему совершенно не нравится собственное положение беспомощной мумии на кровати. Он замечает, как у молодого парня со штрихкодом на щеке чуть-едва приподнимаются уголки губ, а после он наклоняется, осторожно приникая к повязке из бинтов на губах своими, и тепло, ощущающееся даже сквозь плотную завесу, расходится по всему телу. — Поправляйся, — выдыхает парень в лицо лежащему, отчего у того запотевают прозрачные стёкла очков. Незваный поздний гость в белой шапке вновь поправляет очки заученным жестом и, достав йо-йо, одним лёгким прыжком оказывается на подоконнике. Сиреневый шарик привычно цепляется за карниз, и долговязый брюнет исчезает в оконном проёме. Больничная тишина, темнота, теплота на губах. Смеркалось.