Майское солнце

Ласковое майское солнышко обнимало серую громаду штаба своими тёплыми лучами. Уже достаточно тёплое, чтобы согревать, ещё слишком слабое, чтобы обжигать, солнце медленно поднималось в зенит. Коридоры, залитые нежным светом, теряли всю мрачность и чопорность, присущую старинным замкам. Так всегда бывает с теми, кого озаряет юное майское солнце. По коридору, сквозь полосы тени и света, шла Петра Рал. На её рыжих волосах вспыхивали и гасли искорки. В руках она несла поднос, бережно и аккуратно. В такт её шагам мелодично звенел тонкий белый фарфор. Остановившись перед одной из дверей, девушка осторожно перехватила поднос правой рукой, а левой постучалась. Ответа не последовало. Петра легонько толкнула дверь — та оказалась незапертой — и на цыпочках зашла в кабинет. Как она и предполагала, Ливай-хэйтё дремал над одним из своих бесконечных отчётов, склонив голову на сложенные на столе руки. Петра окинула взглядом кипы исписанных листов и тихо, печально вздохнула. Будить капрала у неё рука бы не поднялась. Тем более, что ему явно снилось что-то хорошее. Во сне выражение его лица как будто смягчилось. Разгладилась вечная морщинка между бровями. Он дышал глубоко и ровно. Капрал выглядел таким спокойным, каким Петра не видела его никогда. То есть, конечно, он вообще был хладнокровным и сдержанным. Но сейчас это было не просто спокойствие — покой. Да, именно покой. Почти умиротворение. Нет, определённо, Петра не могла его разбудить. Осторожно поставив поднос на стол, Петра окинула кабинет взглядом. Передёрнула плечами от холода — солнце светило с другой стороны. Да и окно было закрыто, так что тёплый воздух не мог попасть в толстые каменные стены. Неужели у капрала в кабинете всегда так холодно? Взгляд Петры упал на зелёный плащ, висящий на спинке кресла. Она взяла его, аккуратно расправила и набросила на спящего капрала. Тот не проснулся. Только, кажется, плечи немного расслабил. Затем Петра подошла к окну, подёргала шпингалеты. К счастью, они сидели в гнёздах не слишком плотно, и ей удалось открыть окно почти без шума. Проделав всё это, Петра вновь бросила взгляд на капрала — тот всё ещё спал, видимо, очень уж вымотался — и направилась к выходу, ступая тихо и осторожно. Однако, несмотря на все предосторожности, она всё же обо что-то споткнулась. Судорожно взмахнула руками, восстанавливая равновесие, быстро обернулась, готовая рассыпаться в извинениях. Но Ливай-хэйтё не проснулся. Петра, облегчённо вздохнув, продолжила свой путь к двери. К несчастью, не успела она и трёх шагов сделать, как споткнулась ещё раз. К счастью, и это не разбудило капрала. Но день у Петры определённо не задался. В комнате капрала давно была уничтожена вся пыль. Так что, должно быть, эту единственную пылинку принесло ветром, через окно, открытое Петрой. Так или иначе, пылинка попала ей в нос, и Петра чихнула. Испуганно зажала рот ладонью... - Петра, успокойся, - услышала она хмурый голос капрала позади себя, - мы уже безнадёжно всё запороли. - Но я же... - начала было Петра. - Я полчаса ждал, пока ты чихнёшь, - перебил Ливай. - Скажи на милость, зачем было столько топтаться? - Так ведь вы же не просыпались! - воскликнула Петра. - Я полчаса ждала, когда же вы наконец-то вздрогнете, нервно вскинетесь и... ну, что там дальше по тексту? - Совсем дальше? - ехидно уточнил капрал. - Совсем дальше там всегда одно и то же, Петра. Тебе ли не знать. Петра залилась краской чуть ли не до слёз. Лицо у неё сделалось таким несчастным, что капрал пожалел о своей циничной реплике. В конце концов, Петра не виновата. Если и виновата, то не в большей степени, чем он сам. - Ладно, - поспешно сказал Ливай, - чёрт с ним. Хоть чаю принесла. Садись, у меня где-то была вторая чашка. - Я не могу, - жалобно отозвалась Петра. - Мне сегодня только с вами ещё четыре таких фанфика отыгрывать. - Всего четыре, Петра, - возразил капрал, проверяя, хорошо ли настоялся чай. - Остальные тридцать восемь мы уже отыграли. Можно и отдохнуть. Петра немного подумала. - Ладно, - вздохнула она. - Если уж даже вы так говорите... Она подвинула стул поближе к столу и взяла предложенную чашку. Обхватила её ладонями, грея пальцы. - Итак, кто из нас на этот раз облажался? - В глазах капрала горели искорки — тусклые, но очень ехидные. Петра ещё раз напомнила себе, что все эти колкости адресованы не ей. Стало немного легче. - Не знаю, - ответила она. С отчаянием глядя вглубь чашки, сказала: - Я уже всю стандартную программу выполнила. И дверь за собой закрыла слишком громко... кстати, почему она не скрипнула? - Потому что я её смазал, конечно. Достали. Петра понимающе кивнула и продолжила: - И подносом лязгнула. И по плечу вас хлопнула, когда плащом накрыла. И со шпингалетами возилась минут пять, хотя они у вас прекрасно открываются. И споткнулась на обратном пути. Уже не знала, что ещё сделать. - Ещё поддалась мимолётному искушению и постояла, перебирая мои шелковистые чёрные волосы своими лёгкими тонкими пальцами, - напомнил капрал. - Вот, кстати, нет, - Петра чуть сдвинула брови. - Об этом забыла. - Да? - Ливай-хэйтё рассеянно покачал чашку. - Значит, показалось. - Это ветерок дул. Майский, - мрачно предположила Петра. - Нежный такой. И тёплый. - Наверное, - согласился Ливай. - Так что, на каком моменте я у тебя просыпаюсь? - Да в самом начале, - с досадой ответила Петра, достав из нагрудного кармашка двойной листочек и протянув его капралу. Ливай пробежал глазами два первых абзаца, скептически хмыкнул. - И как ты только могла перепутать? У меня всё совершенно по-другому. Он взял лист, над которым дремал несколько минут назад, и протянул Петре. - Но это ведь то же самое! - удивилась она. - Ты дальше читай. - Ливай зевнул. - И на дату посмотри. Это из вчерашней стопки. Секунд десять Петра молчала. - И правда... - пробормотала она наконец. - Да не переживай ты так, - поморщился Ливай, - адъютант не ту бумажку принёс, бывает. Нас много, а они одни. Ну, ты знаешь. Тяжела жизнь безымянных эпизодических персонажей. Будь у тебя экранного времени на пять минут меньше — и ты бы так же бегала. Но Петра была безутешна. Положив листочек на стол, она съёжилась, пряча лицо в ладонях. Ливай сочувственно похлопал её по плечу. - На самом деле, я мог бы подыграть, фикрайтер и не заподозрил бы. Это я о читателях ничего не говорю. Но я специально всё испортил, - доверительно сообщил он. Петра замерла. Потом ошарашенно подняла голову. - Но... зачем? Капрал долго молчал. Потом откинулся на спинку кресла, устало прикрыв глаза. - Затем, что я задолбался, - ровным голосом ответил он. - Это просто какой-то вечный день сурка. Ночами напролёт я рыдаю над твоей нашивкой. Утром у меня есть пара минут на то, чтобы всё прибрать. Потом приходишь ты. И нет, конечно, я не просыпаюсь сразу же, как только ты подходишь к моей двери. Как можно. Хотя при таком графике я, кажется, скоро засну навсегда. - Ну да, правдоподобность тут всегда была на высоте, - хмуро кивнула Петра. - Главное, я всё это время как-то выживала в боях с титанами. Но бесшумно пройти несколько шагов до выхода мне не под силу. Для этого элита Разведки слишком неуклюжа. - Нет, просто моя комната — это такая полоса препятствий, - серьёзно возразил капрал. - Я устанавливаю капканы на твоей траектории движения. И ложусь в засаду. Видишь ли, слишком крепко сплю, чтобы услышать подкрадывающегося человека. Вот и приходится хитрить. Перед тем как заснуть над отчётом, я обкладываю всю комнату капканами. Об них-то ты и спотыкаешься. - И почему-то всегда на выходе, - поддакнула Петра. - Так на входе у тебя поднос с чаем в руках, - снисходительно пояснил Ливай. - Ну, на что это будет похоже, если ты растянешься посреди кабинета и выронишь поднос? Разольёшь чай, ещё и кипятком обваришься. Вот такие это коварные капканы. Работают только на выход. - А зачем вообще тогда их устанавливать? - недоумённо нахмурилась Петра. - Ты что, глупенькая? - всё с той же серьёзной снисходительностью поинтересовался Ливай. - От злоумышленников. Если злоумышленники пришли с чаем, то чай останется в живых. И как только они сделают своё чёрное дело, как только они решат, что могут уйти незамеченными — тут-то всё и происходит. Срабатывает капкан, они спотыкаются, я просыпаюсь... ну, дальше ты знаешь. - Знаю, - вздохнула Петра. - Так и думала, что всё ради чая. Ну, и то хорошо. Хотя бы чай не страдает. - Не скажи, - возразил Ливай, - чай ещё побольше нас с тобой страдает. Он всегда остывший или перезаваренный. Потому что пока ты его тащишь от кухни до моего кабинета, он успевает остыть или перезавариться. - Нет, это я давно поняла, с тех пор я завариваю его прямо здесь, и он ничего такого не успевает, - заспорила Петра. - Ну, - задумчиво сказал Ливай, - это да. Ты достигла высот в чайном мастерстве, глупо отрицать. Но всё равно. Сюжеты от этого не меняются. Их вообще ничто не может изменить. Даже если помножить восемь разновидностей пробуждения на десяток разновидностей моего имени. - А ведь точно... - Теперь настала очередь Петры проявлять сочувствие. Издевательства над её именем проводились весьма и весьма умеренно. - Что, так часто встречаются разновидности? - Иногда — четырежды. В пределах одного и того же фикрайтера, - совсем уже мрачно ответил Ливай. - Что бы такого сделать, чтобы уже перестать отдуваться за всех этих Леви, Ривалей и Райвелей? Недавно ещё, не поверишь, фамилия появилась. - Вы не расстраивайтесь, хэйтё. - Петра всё-таки нашла в себе силы ободряюще улыбнуться. - Скоро всё кончится. В каноне меня уже... - Её голос дрогнул, и она прервалась. Но тут же снова улыбнулась и продолжила: - А там скоро и фанаты забудут. - Ты правда думаешь, что меня это утешит? - Ливай скептически поднял бровь. - Я пыталась, - развела руками Петра. Ливай помолчал. - Я тоже, - сказал он после паузы. Петра улыбнулась, уже не так широко, но зато искренне. Поспешно отвернулась, быстро провела рукавом по лицу. - Я всё же пойду, хэйтё. Холодно здесь. - До встречи, - отозвался Ливай. *** Нежный и тёплый майский ветерок залетал в окно. Тихо шелестел листами нескончаемых отчётов, ласково шевелил тёмные волосы человека, спящего прямо за столом. Дверь кабинета открылась, чуть скрипнув, но капрал не проснулся. Видимо, очень уж вымотался. Вошедший тихо прошёл к столу, поставил поднос с чайником и чашкой из тонкого белого фарфора. Но он сделал это недостаточно осторожно — пустая чашка довольно громко звякнула. Ливай, нервно вздрогнув, вскинул голову. - Кто здесь?! Взгляд серо-стальных глаз оставался сонным и расфокусированным какую-то мизерную долю секунды. Затем он стал невероятно ясным и холодным. - Эрен, - вполголоса начал Ливай, - ты ничего не перепутал? - Не перепутал, - так же, вполголоса ответил Эрен. Он был очень мрачен. Вероятно, он-то досконально изучил отыгрываемый фанфик в попытках понять, нет ли здесь какой-то ошибки. Нет. В надежде эту ошибку найти. В изобилии попадались только орфографические. Ничего более обнадёживающего найти не удалось. - Эрен, - продолжал Ливай, - ты точно ничего не перепутал? - Если только вариацию вашего имени. Эрен вытащил двойной листок из нагрудного кармана. Ливай положил листок рядом с тем, над которым минуту назад дремал. Пробежал глазами пару первых абзацев. Сравнил со своим вариантом. - Так и есть, - сказал он наконец. - Мне принесли бумажку из вчерашней стопки. Перепутали, бывает. - И что теперь делать, хэйтё? - всё ещё хмуро, но уже с некоторой надеждой спросил Эрен. - Мы уже всё запороли, - махнул рукой Ливай, - так что уматывай к такой-то матери, и чтобы я тебя тут не видел. Воспрявший духом Эрен отсалютовал и немедленно приступил к исполнению приказа. - По крайней мере, сегодня, - закончил Ливай, когда за Эреном закрылась дверь. Он некоторое время посидел, рассеянно глядя на исписанную бумагу. Затем аккуратно сложил свой вариант, спрятал его в ящик стола. Устремил взгляд, полный уныния, на чайник. - Остыл или перезаварился? - задумчиво спросил он вслух.