***
Ямагучи кажется, что этих посиделок у окна не было. Что ему всё приснилось — да, сны бывают и жестокими, и прекрасными одновременно. Ямагучи ведь и раньше слишком часто снилось подобное — что его любят, заботятся, сопереживают… принимают. Что его просто принимают — без ссор, без криков, без странных взглядов и осуждений. Что на его «я люблю тебя» ему отвечают простым «я знаю» и небольшой улыбкой. Больно до безобразия, что не «я тоже», но становится так легко, будто ему снова 12, и никакого Тсукишиму Кея он никогда не знал. Больно до скулежа, но «я знаю» — а не «это ненормально». Все, что Ямагучи хочет — это простого «я знаю». В словах, в жестах, во взглядах. Я знаю — и ему не надо мучиться из-за страхов всё потерять. Я знаю — и не надо следить за каждым своим словом, вдруг сболтнешь что-то не то. Ведь «я знаю» — и можно это «не то» перевести в шутку. А можно и нет — ведь «я знаю» не означает «мне неприятно». Больнее только сны, где у них всё слишком сладко и сахарно, так, что даже из сна возвращаться не хочется. Обычно Ямагучи в такие утра опаздывает на тренировку и пьет слишком много воды. А ещё — избегает. Своих же мыслей и чужих глаз с немым укором. Больнее только иллюзия, что всё разрешилось само собой, а Ямагучи вовсе не надо взваливать на свои плечи ответственность за признания и будущую разбитую вдребезги дружбу. Ведь, на самом деле, не такие они уж и лучшие друзья. Ямагучи иногда кажется, что Тсукишима делает всё это по привычке. Позволяет называть себя детским прозвищем, ходить с собой до развилки, постоянно что-то болтать на тренировках. Он позволяет, а Ямагучи ведется, и в итоге это не обернется ничем хорошим. Ямагучи знает любимый цвет Тсукишимы, но не знает, видит ли тот в подснежниках символ начинающейся весны. Знает любимого автора, но не знает, западают ли строки его книг в душу Тсукки или ему просто нравится слог. Он знает много, но в то же время — ничего, и это иногда выглядит так жалко, что просто. Иногда Ямагучи кажется, что эта дружба и нужна-то только ему одному. Вроде бы причин для этих мыслей нет, а вроде бы и ярких опровержений тоже. Тсукишима ведь справится без него. Без него будет жить абсолютно так же, как и с ним. Без него будет учить уроки, ходить в школу, бегать на тренировках и участвовать в матчах. Тсукишима без Ямагучи справится, а Ямагучи без Тсукишимы — точно нет. И вроде бы так в настоящей дружбе быть не должно, но Ямагучи слишком труслив, чтобы пытаться что-то поменять — вдруг станет ещё хуже, и всё обратится в прах? Иногда Ямагучи кажется, что его вовсе не ценят. А потом вспоминает, как ему постепенно открывались. Все эти улыбки, которые видел только он. Разговоры о глупостях, которые вскоре неловко перетекали в обсуждение домашней работы. Безвозмездную защиту от внешнего мира и зачастую от себя самого. И теплые пальцы, которые помогали ногам принять правильное положение. И тогда он хочет ударить самого себя за эти мысли. Ведь даже если он не может свободно говорить о своих чувствах, то почему другие могут? Почему Тсукишима может? Иногда Ямагучи кажется, что он просто идиот. Хотя, почему иногда. В такие моменты Ямагучи понимает Тсукишиму. Когда мозги не дают покоя ни на минуту, головой хочется приложиться об парту, а назойливые мысли не дают спокойно усидеть на месте, лишь музыка становится настоящим спасением. Всего пара капелек в ушах, всего пара аккордов, всего пара строчек — и вместо каши в голове полное спокойствие и даже, можно сказать, небольшой вакуум. Ямагучи действительно любит музыку, хоть и слушает её редко. У него даже нет любимого жанра и направления, он просто слушает песни с западающими в сердце словами и красивой мелодией. Он не разбирается в попе, роке, единственное, про что он хоть что-то знает — это обычная классика, и то лишь благодаря школьной программе. У Тадаши просто нет времени на музыку, и иногда он об этом сожалеет. Потому что только она позволяет откинуть в сторону все надоедливые мысли и просто погрузиться в небольшой альтернативный мирок. Музыка — и в голове приятный ветерок и пустота. Действительно редкое событие. Грубо говоря, весь его плейлист полностью состоит из песен Сарет и Тсукишимы, которые те иногда ему кидали. И Ямагучи каждый раз откладывал все свои дела, чтобы проникнуться, чтобы понять, почему его друзьям так важно было поделиться мелодией с ним. Проникался — и не понимал, почему именно ему, ведь он не заслуживает, ведь песни настолько чудесные, что их хочется лишь хранить в самом сердце и показывать самым близким. Не ему же?.. Всего пара капелек в ушах, следом за которыми идёт полная изоляция от окружающих. Ведь слушать музыку с открытыми глазами — это просто грубо. Всего пара капелек в ушах, которые неловко выпадают из-за чужого нервного рывка. Не учитель, потому что на перемене ученикам не запрещено слушать музыку и пользоваться телефонами. И Ямагучи не успевает даже ничего понять, прежде чем поднимает голову, одновременно с этим ловя наушники, чтобы они не упали под ноги или даже за парту. — Ямагучи-кун? — робкое, тихое и точно взволнованное. Перед ним робко мнутся, тихо говорят про то, что им надо поговорить, и чужие руки нервно теребят свой же пиджак. Одноклассница, с которой они толком и не говорили ни разу и которой Ямагучи уж точно никак не успел насолить. Он вообще не старается как-то выделиться на первых месяцах учебы, даже если осознает, что с классом они вместе будут недолго — один год, после — перераспределение. Ямагучи нужно сначала привыкнуть, а после пытаться завладеть званием лидера класса или стать обычным учеником параллели. Сначала нужно узнать, что от него ожидают и чего не хотят ожидать, а после уже пытаться делать то, что ему нужно и хочется. Так что Тадаши правда находится в растерянности, когда его ведут из класса к лестнице, к практически безлюдному коридору. Туда, где точно нет лишних ушей. Не убить же его собираются? — Я, в общем… — девушка не мямлит, однако очевидно взволнована. Она встречается с ним взглядом, краснеет, и Тадаши вздыхает и на мгновение прикрывает глаза. Опять? Всего через несколько недель после начала учебы? Это даже не забавно уже, правда. — Ты хочешь узнать что-то о Тсукишиме? — Что? Нет! — она впервые за весь их небольшой разговор повышает голос, и он становится звонким, таким, что хочется только слушать и слушать. Она морщит нос, поправляет локон волос за ухо и скрещивает руки на груди. Жест неуверенности и желания защититься. Она даже милая, особенно когда фырканьем пытается сдуть челку вбок. — Он меня не интересует. Меня интересуешь ты. У Ямагучи шум в ушах и внезапно пересохшее горло. У девушки напротив него (Мори-тян, её зовут Мори-тян) — бегающий взгляд и скрещенные пальцы. Между ними метр расстояния и тишина, прерывающаяся лишь гулом школьников где-то совсем вдалеке. Так далеко, что на мгновение кажется, что они вдвоём одни в этой вселенной, и это признание повлияет на судьбу всего мира, если не на всю галактику. На мир Ямагучи уж точно. — Ты мне нравишься, — уточняет, а Тадаши неожиданно хочется засмеяться. Или закричать. Или сделать хоть что-нибудь, чтобы не стоять безмолвным столбом. Почему он? Почему из всего класса именно он? Ямагучи думает, что ведет себя «немного» эгоистично, когда заставляет ждать ответа, и всеми силами пытается подобрать правильные слова. И принять тот факт, что он реально может хоть кому-нибудь понравиться. — Прости, но… Ты очень храбрая, что решилась на признание, и это поражает. Но я не могу ответить, — мнётся, кашляет, и Мори-тян, которая не могла найти своим рукам и взгляду место, внезапно расслабляется. — Ты чудесная, но я просто не могу. Надеюсь, ты понимаешь. — Может, в будущем всё изменится, — она улыбается, скидывает руки со своей груди и подходит чуть ближе. — А может, и нет. Спасибо, что не ответил грубо. — Это было бы ужасно, — морщится уже Тадаши, представив, и они вместе смеются. И неловкость будто пропадает. Всё же, смех — это лучший способ начать дружбу или завязать отношения. Со смехом легче переживать все тягости жизни, и именно смех разрушает всю неловкость (но иногда делает ситуацию ещё хуже). Смех — это правда чудесно, и Ямагучи рад, что сейчас они оба могут свободно смеяться. — Я ещё подойду, — она отправляется в класс, и сдерживать свою улыбку становится просто невозможно. Искреннюю, теплую улыбку, которая возникла из-за искренних, теплых чувств. «Ты мне нравишься» отдается сладостью на языке, розоватой дымкой в голове и желанием запеть как в дурацких мюзиклах. Единственное, что мешает — знание, что вместе с ним петь никто не будет, да и танцует он сам вовсе неважно. Ямагучи не уверен, был бы он менее восторженным, если бы это признание не было первым в его жизни. Ведь раньше к нему подходили лишь для того, чтобы узнать что-то о Тсукишиме. Ямагучи отмалчивался или просто отмахивался, потому что надоело, потому что трепаться о друге посторонним — это низко, потому что собственноручно давать шанс незнакомцам — это больно. И поэтому либо «я не знаю», либо «у меня дела». А старшая школа всё начала неуклонно менять. Будто некая подростковая магия влияет на разум и чувства школьников, и те становятся либо более безбашенными, либо более ответственными. Ямагучи не чувствует в себе особых изменений, но зато чувствует в других. «Один раз живём» — некий слоган старшей школы. Ведь зачастую именно тогда подростки впервые вступают в отношения только чтобы попробовать, тогда они забывают про домашнюю работу ради прогулок до ночи с друзьями. У Ямагучи на такое права просто нет, но он и не жалуется. Ему достаточно того, что он имеет, а то, что волшебство старшей школы практически не повлияло на него — ну что же, бывают вещи и куда страшнее. Ямагучи идёт в класс, и ему хочется глупо подпрыгивать при ходьбе и улыбаться каждому встречному.***
— Что-то случилось? — Тсукишима пролистывает что-то в телефоне, ухмыляется, блокирует устройство и переводит взгляд на Ямагучи. На улыбающегося Ямагучи. На пялящегося на его длинные пальцы Ямагучи. Ямагучи внезапно понимает, что через мгновение по-глупому раскроется, и с трудом поднимает глаза. И натыкается на поднятые брови и вопрос в глазах, и лучше бы он их не поднимал. Он всё ещё не может отойти от утреннего признания, хотя прошли уже все уроки и даже тренировка. Он глупо улыбался и краснел весь день, особенно когда натыкался взглядом на темную макушку. И чуть не умирал, когда на него смотрели в ответ и так же сильно краснели. — Ты сам не свой, — поясняет и снова достаёт телефон. Выглядит так, будто Тсукки просто неловко, и Ямагучи не смеет давить или молчать ещё больше. Он закрывает глаза и сжимает кулаки, чтобы немного успокоиться и делает глубокий вдох. — Мне признались в симпатии. Мне. В симпатии. Представляешь? — Тсукишима представляет, ему труда не составит, ему этих признаний делали действительно много. Но если бы у Ямагучи всего лишь вчера спросили, может ли он представить, что признаются ему… — Это так волнительно, и у меня весь день горят щеки, боже, — Тадаши прикладывает прохладные ладони к ожидаемо жгучим щекам и чуть стонет. Ему бы охладиться, но даже если он попадет под дождь, то всё равно будет глупо улыбаться. Ямагучи рад, что не оставил Мори в слезах или расстроенных чувствах, иначе его радость была бы ужасно лицемерной. Она, как и обещала, подошла к нему на перемене, они обмолвились парой фраз, Ямагучи даже пошутил про учителя литературы, и напряжения между ними не чувствовалось. Будто признания вовсе не было. Или же будто он ответил на него согласием. Тадаши рад, что среди всех возможных вариантов событий он смог добиться лучшего. И он немного начинает верить в собственные дипломатические силы. — Что ответил? — Ямагучи внезапно становится трудно дышать. Потому что взгляда от него не отводят, и смотрят так, будто стараются пробраться в самое его нутро и узнать о всех его чувствах и мыслях. Его выворачивают наружу всего лишь одним взглядом. И становится интересно, виноват ли в этом именно взгляд или сам Тсукишима. — Отказал, но всё прошло мягко, — из-за этого взгляда хочется оправдываться, из-за этого взгляда хочется вовсе сбежать домой. Никогда не быть знакомым с Тсукишимой Кеем, никогда судорожно не придумывать, почему он отказал милой, смелой и улыбчивой однокласснице. Почему, Ямагучи? Почему ты отказал ей? — Я как-то раньше не замечал её, знаешь, так удивился, что она призналась. Было так неловко, будто в аниме какая-то девушка из массовки признаётся главному герою ради драмы в сюжете, — Тадаши неловко смеется, а потом хочет удариться головой о ближайший столб. Он, конечно, знал, что действует зачастую лучше, чем говорит, но не настолько же. Тсукишима молчит и утыкается в телефон. За всю дорогу никто из них не произносит ни слова. Ямагучи чувствует, что он явно сказал что-то не то, потому что эта тишина — абсолютно точно не уютная.***
drouk: Быть влюбленным в лучшего друга - отстой. adl: не представляю. drouk: Счастливчик. adl: не представляю,как вы с этим живете вообще. drouk: Но это лучше, чем влюбиться в того, кто даже не знает о твоем существовании. drouk: Да я и не смог бы. drouk: Любовь без доверия drouk: Не. adl: лучше трястись рядом со своим другом и иметь возможность потерять все в считанные мгновения? drouk: Люди не выбирают, в кого им влюбиться! drouk: Представь, что ты влюбился В СВОЕГО друга adl: избавь меня от этого. drouk: Нееееееет, представь. Представь, что твои мозги и логика подвели тебя. Что сердце им не подчиняется. И каждый раз, когда он с тобой разговаривает, у тебя сердце начинать стучать быстрее, и ты пытаешься его успокоить, потому что сам считаешь, что это неправильно. И ты обращаешь больше внимания на его голос, чем слова. А после коришь себя за это - ведь он твой друг, а ты все рушишь. adl: звучит дерьмово.даже немного сочувствую. drouk: Почему это звучит как издевка... adl: нет,честно. drouk: Спасибо?.. drouk: Теперь я выгляжу жалко. drouk: ДАЖЕ НЕ СМЕЙ adl: ты всегда так выглядишь. adl: черт,опередил.***
maireu: так блять maireu: сворачиваемся и maireu: объясняй что это за говно drouk: ? maireu: да этот maireu: adl adl: ? maireu: не ?кай тут мне maireu: какого хуя мы третью игру льем из-за тебя adl: из-за меня? adl: что,простите. maireu: не прощаем drouk: Сарет maireu: какого хуя он остался там один без саппорта maireu: причем ПЯТЬ ЕБАНЫХ РАЗ drouk: Сарет, стой maireu: у тебя со зрением норм???? к врачу сходи блять а то я чет волнуюсь drouk: САРЕТ drouk: Может у него что-то случилось, мы же не можем так сразу осуждать drouk: Но да, ты был немного рассеянным, извини adl: а. adl: ну,может что-то и случилось. drouk: Мы выслушаем adl: я в последнее время как на иголках. adl: ну,реальность,вы сами понимаете. adl: я просто adl: я не понимаю,как можно дружить с человеком и не знать его настолько drouk: Ох drouk: Мне очень жаль, что это у тебя происходит (｡•́︿•̀｡) maireu: мда maireu: drama queen drouk: Сарет, мы это обсуждали, прекращай adl: так,ладно. adl: пиздец,что с моей жизнью,ноюсь каким-то малознакомым людям. maireu: м яСНО drouk: Кхм maireu: ЧТО НАМ МОЖЕТ ПОМЕШАТЬ ПЕРЕСТАТЬ БЫТЬ МАЛОЗНАКОМЫМИ ЛЮДЬМИ? adl: пойду-ка я. *Пользователь adl вышел из игрового чата* maireu: мда maireu: посрал и ушел＼(＾▽＾)／ maireu: ох уж эти ебаные drama queen (*¯ ³¯*) maireu: ладно вот че мы ща сделаем *Пользователь maireu добавила пользователя drouk в общий чат* adl: ? maireu: ну привет!