- Улыбайся чаще.

В гостиной Гриффиндора тихо. Огонь массивного камина является единственным источником света и окрашивает просторную комнату в золотисто-медовый цвет, делая атмосферу теплой и уютной. Медленно плывущие тени танцующего пламени пропадают в темных углах, будто уходя в другой мир. Далекий незримый человеку, но безусловно прекрасный и таинственный. А в этом мире, в эту ночь воздух отчего-то наполнен спокойствием и морозной свежестью. Кажется, что снег падает не за окном, а внутри большого замка, магическим образом оставаясь невидимым и лишь слегка ощутимым. Но в свете гриффиндорского огня нет холода, пробивающего до костей и заставляющего сильнее кутаться в свитер, есть легкая свежесть, напоминающая о приближающемся Рождестве. В столь позднее время, когда стрелки часов не спеша приближаются к новому дню, все проблемы уходят на второй план. Забывается тревога, ставшая до жути привычной. Уходят ненужные мысли о противной министерской жабе, которая с неукротимым фанатизмом пытается подчинить себе весь Хогвартс. Хочется просто сидеть в тусклом свете огня и наблюдать за живыми языками пламени. Этим и занимается молодая девушка с вечно кудрявой копной каштановых волос. Она сидит в мягком кресле, переодически перелистывая пожелтевшие страницы любимой маггловской книги, и искренне радуется, что все ученики львиного факультета мирно спят в своих кроватях, видя десятый сон. Увлеченная чтением, Гермиона не сразу замечает, что помимо нее в гостиной есть еще один человек. Рыжеволосый парень стоит у первой ступеньки резной лестницы, ведущей к спальням девушек, и, скрестив руки на груди, прислоняется к стене. В его голубых глазах отражается огонь, а цвет волос становится насыщеннее. На губах задумчивая улыбка, а в голове странные мысли, такие необычные, что юноша сам не понимает, с чего вдруг всё так изменилось. Раньше, не думая, он бы пошел прямиком к креслу, на котором сидит зануда-староста, и подшутил бы над ней и очередной книгой. Но сейчас Фред просто стоит и наблюдает издалека, тщательно продумывая слова. Он точно не помнит с каких пор перестал видеть в Гермионе синий чулок и начал замечать силу характера, гриффиндорскую отвагу и некое очарование, но знает, что девушка стала слишком часто всплывать в мыслях, порой не давая спать. Ее недовольное лицо, когда она отбирает очередной забастовочный завтрак, или же непривычно-задорная улыбка, появляющаяся после неплохого полета Рона в стенку Выручай-комнаты, — все отпечатывается в памяти Фреда и строится в цепочку «Эта странная Грейнджер и черт-знает-какие мысли». — Опять не спим, а портим глаза беспрерывным чтением? — его по-доброму насмешливый голос звучит слишком громко в тихой гостиной, но девушка даже не оборачивается. — Тц, Грейнджер, ты же знаешь, что читать в темноте вредно, да? Парень легкой походкой обходит диван и садится в кресло, находящееся напротив гриффиндорки, которая все еще упорно смотрит в книгу. — Если бы я тебя не знала, Фред, то подумала бы, что это жест проявления заботы. Она заправляет выпавшую прядь волос за ухо, а юноша усмехается и продолжает осматривать девушку. Каштановые кудри в легком беспорядке, насыщенно-бордовый свитер со спущенными рукавами, который связала миссис Уизли, и книга, прочитанная больше, чем наполовину. Обыкновенная Гермиона. Староста чувствует пристальный взгляд и поднимает голову, наконец посмотрев на рыжеволосого близнеца. Она хмурится и спрашивает: — Что-то не так? — Да нет, — неопределенно отвечает Фред, начиная разглядывать кофейные глаза. — Ладно. — Кротко бросает Гермиона, возвращаясь к чтению, чем огорчает Уизли. Вновь в гостиной тишина. Слышны лишь потрескивание дров в камине и шелест книжных страниц. Фред не спешит уходить. В его голове снова странные мысли, мешающие нормально думать. Почему она так холодно разговаривает? Сколько он ее помнил, искренне-веселой девушка была лишь несколько раз, а все остальное время — собранная, холодная, слишком важная. Уизли надоедает затянувшееся молчание. Он проводит рукой по рыжим волосам и, наигранно-трагически вздыхая, пытается привлечь внимание гриффиндорки. — Гре-е-ейнджер, а, Грейнджер? — лениво тянет, хитро сверкая глазами. — Поговори со мной, что ли. — Я не лучший собеседник, — она не отрывает взгляда от книги. — О, Мерлин, — недовольно бормочет Фред. — Я сам решу. Тем более я же знаю, что в глубине души ты желаешь поболтать со мной. Я же такой лапочка! Гермиона смотрит на рыжее безобразие, которое обезоруживающе улыбается. В последнее время шатенка стала замечать, что старший близнец ведет себя не так, как раньше. Он слишком легко попадается в коридорах, когда она патрулирует этажи. Всегда один, без Джорджа. И это странно, ведь близнецы знают все тайные ходы и почти не разлучаются. Джинни подшучивает над старостой, говоря, что Фред так старается быть ближе и при этом не выдавать себя. Потом рыжеволосая заливается громким смехом, представляя самую странную парочку школы. Гермиона лишь фыркает и иногда бросает задумчивые взгляды на одного из Уизли в свитере с буквой «Ф». — И такой скромный, — замечает Грейнджер, качая головой. — Не без этого, — довольно кивает Фред. — Ну что? Поговорим, мисс? Гермиона закрывает книгу и вопросительно приподнимает бровь, смотря в голубые глаза. — О чем ты хочешь поговорить? — Мм, открой мне тайну, Грейнджер, — начинает близнец, закидывав ногу на ногу. — Отчего такая любовь к книгам? Девушка отводит взгляд в сторону, задумываясь. Ему и правда интересно знать? Этот рыжеволосый шутник заставляет Гермиону строить сложные догадки и логические цепочки, ломающие мозг. — Хогвартс вызывает Гре-ейнджер. — Мне нравится узнавать новое, — наконец отвечает гриффиндорка. — Любые истории, мелочи, факты. Думаю, что с книгами я чувствую себя… подготовленной ко всему. Фред заинтересованно смотрит на пятикурсницу, а потом начинает хохотать, держась за сердце. Гермиона же ровным счётом ничего не понимает и одаривает рыжего хмурым взглядом. — Очень смешно. — Бурчит девушка, собираясь вновь открыть книгу. — Не дуйся, Грейнджер, — посмеиваясь, говорит Фред. — Я просто представил, что было бы с бедным малышом-Ронни без твоего гениального ума. Снейп бы съел его живьем. Да и МакГонагалл была бы не очень-то против. От слов рыжего близнеца на лице девушки появляется едва заметная улыбка. Да, Гермиона помнит, как в прошлом году у Рона шли дела с учебой, пока в золотом трио царили раздор и шатание. Подумать только, как много пергаментов испортил этот рыжий гриффиндорец, пытаясь заполнить таблицу необходимых ингредиентов для программы зельеварения за четвертый курс. Улыбка становится заметнее, когда волшебница вспоминает урок профессора Флитвика, на котором Рональд умудрился поджарить галстук бедного Симуса, а потом залить все вокруг неконтролируемой струей Агуаменти, пытаясь исправить свою ошибку. Девушка находится в своих мыслях, забыв даже о рыжеволосом парне, сидящем напротив. Но неожиданная фраза быстро выводит гриффиндорку из задумчивого состояния. — Улыбайся чаще, — видя приподнятые уголки бледно-розовых губ, слова сами произносятся и повисают в воздухе, создавая странное чувство. Гермиона слишком усердно трет корешок книги, стараясь скрыть несвойственный ей румянец. Почему этот Уизли так на нее влияет? Его слова, взгляд, голос, — все заставляет гриффиндорку чувствовать себя необычно. Что-то внутри приятно покалывает, становится теплее. Фред мысленно чертыхается, коря свой длинный неуправляемый язык. Эта Грейнджер в пух и прах ломает все, к чему он привык. Ведь главный шутник Хогвартса не может так глупо себя вести! Он должен быть уверен в себе. Но из-за этой девушки с густой копной каштановых волос и кофейными глазами вся уверенность и природный шарм летят Живоглоту под хвост. Они молчат ровно до тех пор, пока Гермиона немного неуверенно произносит: — Полагаю, я смогу улыбаться чаще, если ты и Джордж так и будете продолжать оставлять «приятные» подарки в кабинете Амбридж. Должна признать, что это весьма забавно и… — Гиппогриф меня задави, Грейнджер! Неужели свершилось чудо, и строгая староста прониклась духом веселья? — Это еще громко сказано, — качает головой девушка, заставляя кудри причудливо двигаться. — Но я уже на пути, кхм, истинного ценителя веселья. В голове Фреда не укладываются слова шатенки. Чёрт возьми, да он почти уверен, что оглох на оба уха или же видит самый странный сон всех миров и народов. Гермиона Грейнджер поощряет проказы? Не ругается и не строит из себя вторую мамочку? Мир катится в тартарары, и ему это нравится! — Совсем поздно. — Гриффиндорка встает с мягкого кресла, прижимая книгу к груди и мельком смотрит на рыжего юношу. — Я лучше пойду. Доброй ночи, Фред. — Доброй.. — глухо отзывается Уизли, не веря, что всё так быстро заканчивается. Он смотрит вслед медленно уходящей девушке и судорожно пытается придумать хоть что-нибудь, чтобы остановить ее. Идея еще не полностью сформировалась, а Фред уже начинает говорить: — Эй, Грейнджер! Тебе нужен проводник в веселье, раз уж ты встала на путь истины. — В его глазах горят привычные огоньки, а на лице наигранно-самодовольная улыбка. — Я не хвастаюсь, но лучшей кандидатурой являюсь, конечно, я. Гермиона стоит у двери спальни и не поворачивается к сидящему в кресле юноше. Она сильнее прижимает к себе книгу, стараясь найти подходящие слова. От долгого молчания гриффиндорки настроение у Фреда падает. Он упустил редчайшую возможность? Голубоглазый парень с сожалением проводит рукой по волосам. Он собирается уйти, когда слышит шум открывающейся двери женской спальни, и поскорее забыть этот грандиозный провал, но его останавливает голос гриффиндорской старосты: — Думаю, ты прав. Буду рада как-нибудь получить пару наставлений. Фред видит Гермиону, почти скрывшуюся за деревянной дверью. У нее серьезное выражение лица, но парень уверен, что это дежурная маска. И получает подтверждение своей догадке, когда шатенка улыбается. Неуверенно, слегка скованно, но улыбается. — В субботу, в Хогсмиде, — кидает Уизли девушке, закрывающей дверь. — Будь готова к переменам, Грейнджер! Гермиона кивает и скрывается в спальне. Фред сидит в кресле с глупой довольной улыбкой и растрёпывает свои и без этого лохматые рыжие волосы. Сегодняшний день он запомнит надолго. Редко ведь можно увидеть улыбающуюся старосту Гриффиндора, которая согласилась пойти в Хогсмид с одним из главных шутников Хогвартса.