Капитаном быть не просто

Куроо устраивается поудобнее, пододвигает к себе чашку и широко улыбается: — Жалуйся! Кенма мрачно наблюдает за ним — они давно не виделись, и за две недели много чего может измениться. Например, непривычная взгляду толстовка с принтом университета. Когда Куроо успел ее раздобыть, ведь только недавно поступил? Толстовка, как толстовка, а смотрится инородно, не просто, как новая вещь, а как чужая. И еще куча всего чужого и нового, вроде синих пальцев от пасты гелиевой ручки или огромной ссадины на лбу, из-за которой вечно торчащая на бок челка насилу зачесана иначе. Куроо одновременно никак не изменился и совершенно другой, сидит и улыбается своей привычно-непривычной улыбкой, болтая ложкой давно размешанный чай. — Нет, — говорит Кенма, отводя взгляд и устраивая подбородок на ладони. Спать хочется очень сильно, он уже несколько недель мечтает поспать хотя бы семь часов к ряду. А Куроо, как и раньше, сидящий в его кухне, еще больше способствует расслабляющей и сонной атмосфере в доме. Кенме совсем не хочется говорить, вот так болтаться на краюшке затихающего сознания в компании Куроо намного приятней. Но Куроо настаивает. — Да брось, мне же интересно. А тебе есть, что рассказать, я же знаю. — Не думаю. — А вчера ты явно думал иначе, судя по твоим СМС, — Куроо медленно отклоняется в сторону, упорно влезая в зону взгляда Кенмы. Они переглядываются, Куроо улыбается, и Кенма отворачивается в другую сторону. — Вот именно, я уже все сказал. Пей свой чай, пока не остыл. — Коварный Кенма. Хочешь, чтобы я опять обжег язык и не смог быть таким замечательным собеседником? — Куроо снова изворачивается, ловит взгляд Кенмы и демонстративно берется за телефон. — Честное слово, с тобой иногда легче переписываться, чем поболтать. Телефон Кенмы тут же начинает вибрировать. Одно новое сообщение от Куроо. Ну что за идиот. «Эй, Кенма, не хочешь рассказать, как там у вас дела в команде?» — Ну дава-а-ай, Кенма, я же вижу, что тебе очень хочется. Жалуйся! Тебе это нужно. — Мне совершенно точно это не... «Да, тебе это не нужно, тебе это необходимо!» - новая смс, и одновременно: — ...Вчера ты написал, что хочешь убить Льва и, не то, чтобы я был шокирован этим известием, но это было довольно подробно и кровожадно. А я не очень хочу провести остаток дней в тюрьме. — Причем здесь ты? — А кто еще будет помогать тебе прятать его труп? — Куроо делает такое утомленное и скептическое лицо, словно они уже миллион раз обсуждали, что будут делать с трупом Льва. Кенма молчит, прожигая взглядом принт на толстовке Куроо и стараясь не вчитываться в целый поток мигающих сообщений на телефоне. Помимо развлекающегося Куроо, именно сейчас всем остальным тоже приспичило с ним пообщаться. «Кэп, ты в норме?» «Кенма-сан, вы не злитесь на меня? Мне очень очень очень жаль!» «Кэп, ты же не забыл, что мы завтра собираемся? Я зайду за тобой!» «Очень очень очень очень жаль!!!» — Кенма? — Это невыносимо, Куро, совершенно невыносимо! — Кенма даже сам удивляется, насколько громко прозвучала эта фраза. Но прорвавшийся поток слов остановить уже не может: — Я просто не представляю, как ты справлялся со всем этим? Учителя словно озверели, домашнее задание с каждым днем все больше, я вторую неделю не могу начать новую игру на приставке, а наша команда просто кошмарище! Первогодки уже несколько раз дрались, они шумные и дикие, и слушаются только, когда Ямамото на них орет. — Ямамото это умеет, — довольно кивает Куроо. — Точно, умеет. Поставив меня перед собой и крича прямо на ухо. Я миллион раз просил не дергать меня, совершенно все равно, что думают обо мне первогодки, раз уж Ямамото решил с ними разбираться, то пусть разбирается. Но он считает, что если будет орать на первогодок из-за моего плеча, то так они привыкнут и меня заодно бояться. — Немного перегибает палку, — Куроо деловито пробует губами чай, чтобы не обжечься, и вообще имеет вид чопорного аристократа, занятого легкой светской беседой о погоде. От его комментариев у Кенмы начинает нервно подергиваться бровь. — «Немного», Куро? Мне сделали три выговора за его крики и наезды во время товарищеских сборов. Три, Куро. А помимо него и первогодок, у меня есть Лев и Инуока. — Мне казалось, с Инуокой ты неплохо ладишь? — До тех пор, пока они со Львом не оказываются на одной площадке. Один прыгает, другой орет. Потом наоборот. От них шума больше, чем от первогодок, а толку — и того меньше. Инуока вроде бы послушный и исполнительный, но рядом обязательно нарисуется Лев, который все испортит. — Как? — Куроо, похоже, всерьез не понимает, и Кенма чувствует себя истощенным до предела. — Он дразнит Инуоку. А тот ведется, и они... — Это все звучит так жалко, что хочется закрыться руками и никогда больше не открывать рта. Но внимательный и серьезный Куроо давит своим добрым взглядом, и молчать уже не получается. Кенма моргает сухими глазами, опуская их. — Вчера они переломали несколько корзин и сорвали крепление сетки: Лев опять раззадорил Инуоку, они совершенно забыли о стратегии, принялись носиться и влетели друг в друга, сбивая все на своем пути. А потом Лев и вовсе забыл про собрание и смотался на какую-то уличную игру, и я полчаса отчитывался за него перед тренером. И за сетку, и за прогулы, и за несыгранность. А тренеру сейчас тоже нелегко без Некоматы-сана, даже если тот к нам на выходных заходит, так что досталось мне от души, можешь поверить. — Вот засранец, — миролюбиво тянет Куроо, но Кенма невольно передергивает плечами от пробежавшихся по спине мурашек. Обычно Куроо говорит таким тоном, когда в бешенстве или близок к нему. — Но Ямамото мне сказал, что провел с засранцем воспитательную беседу. — А еще устроил командное собрание, где особенно громко орал, тыкал в меня пальцем и говорил очень пафосные вещи. Это жутко надоело. И парочка Инуоки со Львом надоела. И лозунг этот нелепый тоже надоел, мы теперь повторяем его чаще приветствия... почему я назначил своим замом Ямамото? — Потому что Ямамото классный парень и не даст тебя в обиду, — Куроо улыбается так по-доброму, что Кенме даже гадать не приходится, кто приложил руку к такой чрезмерной опеке со стороны Ямамото. — И не смей обижать мой лозунг, он шикарный! — Нелепый, — Кенма старательно хмурится, хотя по довольному лицу Куроо понимает, что позорно раскраснелся от смущения. — И... и они упорно зовут меня «кэпом», как будто издеваются. — Да брось. — Я серьезно, я просил не звать меня так, но они продолжают. Вот, смотри, даже сейчас в сообщениях. — Но ты кэп, Кенма, ничего не поделаешь. Они называют вещи своими именами. — Я не гожусь на эту роль, Куро, — Кенма чувствует такую усталость, что сил хватает только закрыть лицо руками и низко опустить голову. Хочется спрятаться, завернуться в одеяло и никогда больше не выходить из комнаты. По крайней мере, пока в комнату не ворвется Куроо и не возьмет все под контроль, как обычно. — Это твое место, не мое. Я не нужен ни этим первогодкам, ни остальным. Из меня паршивый «кэп». Куроо молчит, и Кенма жмурится до рези в глазах. Он не хотел говорить этого, не хотел вообще жаловаться. Вполне хватило бы простого «Мне очень не хватает тебя». Без тебя команда совсем не та. От стыда за себя хочется провалиться сквозь землю. Там его хотя бы не достанут с капитанскими обязанностями. Все его слова звучат до ужаса паршиво. Словно он обвиняет Куроо за его выбор капитана, словно это Куроо виноват, а не бестолковый Кенма. И самое паршивое, что иногда Кенма так и думает. Когда первогодки в очередной раз непослушной гурьбой заносятся в зал, когда Ямамото начинает буянить, защищая честь и достоинство команды, а Лев и Инуока опять ничего не замечают за своими стычками — Кенма не может не злиться на Куроо, чувствуя себя преданным. Это могла бы быть первоклассная шутка. За эти мысли Кенме едва ли не стыдней, чем за всю свою неспособность сделать Некому достойной командой. Его плеча касается горячая рука: Куроо совершенно бесшумно и незаметно оказывается рядом, приобнимая, как ребенка. Кенма вздыхает. Он действительно ведет себя, как ребенок. — Никогда бы не подумал, что ты так сильно будешь переживать, Кенма. Кенма хочет его стукнуть за этот удивленный и такой отвратительно радостный тон. Он, между прочим, всю душу перед Куроо перетряс, все, что его так долго беспокоит, а этот гад еще умудряется улыбаться от уха до уха! Что с ним не так? — Я боялся, что тебя совершенно не будет волновать ни команда, ни твои обязанности, — Куроо приваливается боком, уже не обнимая, а сгребая Кенму, так что становится тесно, жарко и неудобно. Но уютно. — Ты только не подумай, что я не верил в тебя, тогда бы я ни за что не оставил тебя капитаном! Я знал, что могу на тебя положиться. И все равно боялся, что ты все бросишь и опустишь руки. Черт подери, я так рад, что тебе не все равно! — Очень сложно оставаться равнодушным, — говорит Кенма, поднимая голову. Они почти что утыкаются друг в друга лбами и смотрят долго и внимательно. Кенма добавляет для большей убедительности: — И я хочу их всех убить. Куроо улыбается так счастливо, что Кенме становится не по себе. — Ты думаешь, я не хотел?.. Слушай, Кенма, быть капитаном сложно и мне жаль, что я свалил на тебя эту задачу, но я сделал это только потому что, ты с этим справишься. И справляешься. Тренер Наой недавно звонил и приглашал зайти, говорил, что без тебя ему было бы очень сложно в одиночку собирать команду. Ямамото каждый день присылает мне отчет о том, чем он тебе помог, он же беспокоится. Они все о тебе беспокоятся, серьезно! Пока ты писал, каким именно способом будешь убивать Льва, сам Лев завалил меня чистосердечными признаниями и клятвами, что он исправится и больше не будет тебя расстраивать. «Так что, пожалуйста, Куроо-сан, скажите ему, чтобы он не уходил из команды!», — Куроо очень ловко передразнивает манеру Льва говорить с придыханием, словно тот все время был на бегу. — А Ямамото вообще боится, что ты все бросишь, и ему самому придется быть кэпом. Я сохранил эту смс на случай, если нужно будет чем-то его шантажировать, это было трогательно. Кенма вяло моргает, пытаясь вникнуть в воодушевленную болтовню Куроо. Слова проносятся мимо, скомкано задерживаясь в сознании, но в груди все равно разрастается теплое и мягкое чувство. Спокойствие. На словах про смс, Кенма смотрит на свой телефон. Много пропущенных сообщений. «Кэп, ну не молчи!» «Кенма-сан, Лев так больше не будет, я прослежу за ним, обещаю!» «Мне очень очень жаль, только не уходите!» Кенма вздыхает и берет телефон. Если он еще немного протянет с ответом, Ямамото точно нагрянет, потрясая несчастными первогодками. И эта не та картина, которую ему хотелось бы наблюдать в свой единственный за столько времени свободный от клуба день. — Скажи честно, ты специально их всех напугал и наплел, что я ухожу из команды? — мрачно уточняет Кенма. — Эй, я всего лишь предположил худший вариант, — отсмеивается в ответ Куроо. — Они тебя так вчера довели, что старый Кенма бы точно сложил полномочия. Но я ведь ошибся, да? Кенма молчит, заканчивая с сообщениями. Лев еще долго не может угомониться и раз десять переспрашивает, точно ли он прощен и не уходит ли Кенма из команды, а Ямамото от облегчения даже забывает назвать его «кэпом». Последнее сообщение, к удивлению, оказывается от Хинаты, вызывая ноющее чувство голода и нетерпения. Хочется облизнуться, но Куроо по-прежнему внимательно наблюдает за ним и ждет ответа. — Если команда — кровь, текущая по телу, то, что она будет делать без мозга? Под оглушительный хохот Куроо, Кенма думает, что это была его первая и последняя попытка примириться с этим нелепым лозунгом. И что, возможно, всё далеко не так безрадостно, как казалось ему еще совсем недавно.