Занятия с Квирреллом
Первые дни проходили как нельзя благоприятно. Семейство Малфоев благотворно влияло на моё эмоциональное состояние. Никакой ловли гномов и дурачества — детские игры я оставил позади. После обеда мы играли партию в шахматы. Драко был довольно неплох в них, чего трудно было сказать обо мне. Всё же я никогда не был специалистом по магическим шахматам. Также Малфой знакомил меня с окрестностями, и мы много гуляли. Благо, перед Рождеством погода была вполне сносная. Как я и представлял, особняк Малфоев окружала живая изгородь, а позади открывался довольно обширный сад. — Мама любит цветы. Она постоянно копается с ними, как только время приходит, — рассказывал Драко, когда мы шли по тропинке, окружённой запорошенными снегом клумбами, — А потом она их "фиксирует". Ты, я думаю, видел. Ещё как видел. Как я ни старался не удивляться всяческим мелочам, дом Малфоев действительно был полон «мёртвых» цветов. Искусные волшебники, преуспевшие в такой магии могли без проблем превратить живой цветок в мёртвый, высосав из него все жизненные силы, но оставив неестественную, но завораживающую красоту. По крайней мере, для тех, кто не боялся смерти, такая красота казалась чарующей. Нарцисса собирала довольно интересные букеты. Они не отличались особой элегантностью и изысканностью, но в них было что-то намного большее. Явно она вкладывала в это свою душу. В каждой комнате, в каждом коридоре обязательно можно было найти какое-либо по-своему красивое бледное растение. Наверное, в этом женщина находила хоть какую-то отдушину. Как ещё можно вести себя в логове дракона… Чета Малфоев никогда не казалась мне любящей парой, сейчас же я только убеждался в данном факте. Соединение чистокровных семей и заключаемые ради поддержания чистоты крови браки были весьма жестоким и старомодным обрядом, обрекающим несчастных девушек вынужденно жить с тем, с кем велено. И до конца дней они были вынуждены убеждать себя в том, что так правильно — лучше быть не могло. Внутреннюю часть особняка Драко показал мне довольно поверхностно — лишь то, что необходимо, предоставив мне возможность самостоятельно исследовать дом по возможности позже. А возможность эта начала появляться по вечерам. Дело в том, что учитывая «указ, предусматривающий разумное ограничение волшебства несовершеннолетних», который распространялся на все магические семьи, Малфой не мог оставить своего сына без каких-либо дополнительных занятий даже на каникулы. Да и о каких указах идёт речь, когда в семьях волшебников попросту нельзя отследить, творит ли магию кто-то из взрослых или ребёнок. Говоря об образовании Драко в целом, оно началось задолго до Хогвартса. Знания по истории, географии, астрономии, иностранным языкам и даже зачаткам политики начали вкладывать в юное создание с того момента, как он вообще стал способен на обучение. А именно — с шести лет, и через два года частные занятия по волшебству без палочки с частным преподавателем. Драко говорил, что и этим летом его так или иначе будут ждать занятия. Теперь я понимал, откуда в Драко берётся такое пренебрежение к учёбе в Хогварсте. Ведь по сути он привык, что отец проследит, чтобы он знал всё необходимое. Но особенное внимание в образовании Драко уделяли двум предметам. Первый — Боевые искусства. И речь шла не столько о боевой магии, сколько об овладении холодным оружием. Люциус верил, что в любом случае, его сын должен уметь за себя постоять, даже если у того не окажется палочки в руках. Меня это немного изумило и заставило проникнуться уважением. Всё же холодное оружие могло быть хорошим магическим артефактом, а в руках искусного бойца и того больше. Именно поэтому даже в столь короткие зимние каникулы каждый день ровно в пять часов в особняк прибывал его личный учитель. Он был довольно забавным человеком, кажется, итальянцем с заострёнными усами и ровной полоской волос на подбородке. Драко явно неплохо ладил со своим учителем, что я понял ещё при их первой встрече. — Эцио! Рад видеть, — поприветствовал его Драко, когда в просторный зал, в котором мы ожидали, зашёл среднего роста немолодой человек с добрыми глазами. Мальчик искренне улыбался этому человеку. — Драко, совсем не изменился в своей школе. Вас там научили хоть чему-нибудь полезному? — добродушно спросил учитель. — Боевой магии на первом курсе не учат. Так, узнали как с некоторыми тварями бороться, — надменно произнёс Драко, явно недовольный данным фактом, а потом перевёл взгляд на меня, — А это Гарри Поттер. — Эцио Альберти, рад познакомиться с вами, — искренне улыбаясь сказал он, пожимая мне руку, — А что вы можете сказать о ваших успехах в Боевой магии, мистер Поттер? — Я. — мне пришлось немного замяться, анализируя свой ответ, — Да ничего особо не умею. Сверх программы я изучал только простенькие бытовые заклинания, — мило улыбаясь соврал я. Драко недоверчиво посмотрел на меня. — Что ж, — мужчина хлопнул в ладоши и потёр их друг о друга, — Приступим к занятию. Мистер Поттер присоединится? Драко явно ожидал моего ответа. Видимо, здесь как всегда пытались мне угодить. — О нет, спасибо. Я бы хотел провести немного времени в библиотеке. Вы же знаете, какая она здесь огромная. — Безусловно. Что ж, всего вам наилучшего. Драко, приступим? На этом я вышел из зала, проглатывая в себе эмоции и включая сухой анализ. Отношения между Эцио и Драко были чем-то вне моего представления об этом мальчике. Чем-то настолько не вписывающимся в рамки Малфоевского быта, что сложно было вообще поверить в это. Кажется, он общался с ним на равных? Что ж, весьма интересный факт. Теперь я знал, что у Драко бывают и искренние чувства, что не могло не радовать.***
В день, предшествовавший Рождеству, Драко предложил мне полетать на мётлах за снитчем. Когда мы шли по тропинке на его губах играла довольная ухмылка. В одной руке он сжимал свою «Комету», а в другой снитч. — Отец подарил его мне вместе с первой метлой. Я тогда совсем не мог угнаться за этим мячиком, летая в пяти метрах от пола. Сейчас же это не представляет для меня никаких трудностей. Мы удалялись от особняка, поднимаясь по склону. Мы оба были одеты в утеплённую спортивную форму. Драко одолжил мне свою, которая оказалась почти в самый раз, поэтому погода ничуть не мешала нашей вылазке. День выдался ясный и солнечный. Обернувшись, я увидел всё величие особняка Малфоев. Для эффекта не хватало ещё чёрных ворон, тогда замок выглядел бы действительно устрашающе. Хорошо хоть он не располагался на вершине какой-нибудь горы. А Драко всё не умолкал, рассказывая о своих успехах в полётах на мётлах: — Всё мечтаю о том, как заменю эту побрякушку на свой первый пойманный снитч. Отец говорил, что выбьет мне место в команде в следующем году, — Его глаза в этот момент так загорелись, что я невольно пожелал ему удачи. Впрочем, он всегда был вторым ловцом школы, когда не отвлекался на всяческие козни и не прибегал к хитростям, чтобы победить. У меня были все основания считать, что мальчишка своего добьётся. Мне уже хотелось поскорее взмыть в воздух. Всё же на уроках по полётам свободы особо не давали, и я невольно переминался с ноги на ногу, сжимая рукоятку метлы и словно бы ощущая, как та сама уже желает взмыть в небо. — Правила какие-нибудь будут? — спросил я у Драко, когда мы приняли стартовые позиции. — Какие правила, Поттер? — приподняв бровь спросил, он и отпустил снитч, — Начали! — Давай без жульничества, — крикнул я, одновременно отталкиваясь от земли и устремляясь ввысь. Мы гоняли, должно быть, по всему Уилширу. Над заснеженными елями, Драко едва ли не столкнул меня с метлы, но вовремя опомнился и помог залезть обратно. Потом снитч загнал нас на озеро, и мы пролетали довольно долгое время над заледеневшей гладью. Мы с Драко периодически перекидывались парой безобидных шуточек, но оставались довольно сдержанными, не поддаваясь эмоциям. Мне важно было провести всё это действо, не утопая в беззаботности и расслабленности полёта. Следовало быть начеку, предостерегаться, словом — контролировать эмоции. И всё же я испытал непередаваемое чувство свободы и умиротворения, спустя столько лет спокойно отдаваясь полёту. Мы словили снитч четыре раза вне границ особняка Малфоев. Счёт был 2:2. Затем же он решил сыграть с нами злую шутку и стал летать над особняком Малфоев, опасно опускаясь слишком близко к крыше. Как я и говорил ранее, количество острых штырей с первых дней убедило меня в том, что летать над ними было опасно. Впрочем, сейчас это только добавляло адреналина в кровь. Так или иначе, я полностью владел ситуацией. Снитч удалось поймать мне, уйдя в длинное пике. Драко якобы искренне поздравил меня, и мы наконец-то пошли в дом выпить горячего чая. Конечно, я чувствовал, как он сгорает от досады, но говорит мне то, что должен. Такое отношение откровенно вызывало рвотный рефлекс. Сложно было представить, как отучить Драко от их семейной традиции ко всем подлизываться и втираться в доверие.***
И вот настало Рождество. Я проснулся достаточно рано и немного удивился. До этого в поместье ничто не говорило о приближающемся празднике, кроме рождественской ели на первом этаже, но на утро моя комната, как и весь особняк, вероятнее всего, преобразились. В бледном мареве раннего утра мне показалось, что я оказался в параллельной вселенной. Комната была увита неизвестным мне вьющимся растением. Не было сомнений, что оно, как и всё в этом замке, тоже было «зафиксировано» стараниями Нарциссы. Листики были бледными, словно бы покрытыми инеем. Они извивались исключительно на голых стенах, что не вызывало ни капли дискомфорта или загруженности «растительностью» помещения. Ещё я отметил на этих растениях серебристые вкрапинки, дающие отблеск от падающих на них первых лучей солнца. И появилось что-то ещё. Запах. В комнате стоял приятный медово-хвойный аромат. Возле кровати я обнаружил огромную гору из коробок и свертков разной величины. Пожалуй, подарков было даже больше, чем в моё первое Рождество в магическом мире. На моих губах не мелькнула и тень улыбки. Будучи знаменитостью, я так часто получал подарки и письма, что мне это порядком надоело, отчего коробки раскрывать совсем не хотелось. Но в голове проснулось одно ценное воспоминание, и я всё же приблизился к кучке и начал искать один единственный подарок. Почти невесомый свёрток сразу же бросился мне в глаза. Мантия-невидимка с запиской от Дамблдора, в которой не поменялось ни строчки. К слову, я тоже отправил Дамблдору подарок — несколько пар толстых шерстяных носков самых странных расцветок. Вздохнув, я всё же решил открыть и другие подарки. Они содержали в себе, как я и ожидал, по большей мере сладости. Количество подарков объяснялось вероятно тем, что каждый слизеринец стремился меня задобрить. Из более интересных людей — Гермиона подарила мне набор шоколадных лягушек, а Драко (а вернее, его отец) разорился на кожаный пояс, на бляхе которого был изображён герб Слизерина. Приятный подарок, ничего не скажешь. Затем я умылся и спустился к завтраку. Растения, подобные тем, что были в моей комнате, действительно заполняли весь особняк. Они вились на балюстрадах лестниц, аккуратно огибали настенные светильники и портреты. Замок действительно стал сказочным. Не обошлось и без венков из омелы и остролиста, которые тоже имели неживой оттенок. Казалось, в этом доме просто нельзя существовать пёстрым и ярким цветам. День особо не отличался от других. Мы большей частью провели его в библиотеке. Ещё за завтраком я отметил, как расцвела Нарцисса вместе со своими творениями. Она несколько раз даже садилась музицировать на пианино в гостиной первого этажа рождественские мелодии. Люциус же заперся у себя в кабинете и занимался там своими делами. По всему дому были разложены всяческие сладости и порой мы с Малфоем всё же делали «сладкие» перерывы. Никаких развлечений и игр. Всё строго по-аристократски. Истинную прелесть украшений матери Слизеринца мне довелось увидеть, когда начало темнеть. Вместо привычных свечей, в зале, где мы с Драко играли в шахматы, загорелись те самые вкрапинки на причудливых растениях. Они горели чистым белым сиянием, чем-то напоминающим патронуса. В этом было столько света, что я невольно восхитился, заозиравшись по сторонам. Драко с горделивой усмешкой наблюдал за моей реакцией. Зрелище действительно было волшебным. Такое, наверное, можно было встретить только в волшебном лесу ночью. — Красиво, — промолвил я, оборачиваясь к Драко. Огоньки, заполнившие помещение таким чистым светом отражались в его глазах. — Да, мама каждый год устраивает нечто подобное на Рождество. И каждый раз — что-то новое, — не без гордости сказал Малфой, окидывая взглядом помещение. Он улыбался, а я всё думал, как можно оставаться ко всему беспристрастным. Ведь в мире есть вещи, которые так или иначе захватывают, восхищают. Я нарушил и не первый раз наставление профессора — всегда держаться безразличным. Подобные чувства питали совершенно другие резервы моей магии, и мне это только нравилось. Праздничный ужин был роскошнее обеда и завтрака. За трапезой состоялась относительна тёплая семейная беседа. Мне даже довелось увидеть улыбку Нарциссы, когда ей позволили рассказать один забавный случай из детства Драко.***
Следующие несколько дней протекали довольно беспечно. На утро после Рождества «волшебные» украшения исчезли. Днём мы занимались домашним заданием на каникулы, и с особым пристрастием заданием от Северуса. А когда Драко уходил на свои занятия дуэли и фехтования, я обыкновенно занимался своим персональным домашним заданием или изучением особняка. Мне частенько приходилось плутать в поисках выхода. Малфой говорил, что цветы — хороший проводник, если я куда-то забреду. И действительно, так выходило, что смотря на них, я по каким-то совершенно необъяснимым знакам, понимал в какую дверь надо идти. Что ж, магия — она и есть магия. Однажды я набрёл на просторный зал, сплошь и рядом уставленный различными магловскими предметами с одиннадцатого по семнадцатый век, что мне услужливо подсказывали надписи на табличках. Вскоре я понял, что это своеобразная коллекция, но что она здесь делала? Надо было спросить у Драко. Никакой магической силы в этих предметах не было, так что для меня оставалась неясной причина их нахождение здесь. — Драко, я сегодня нашёл комнату, в которой много старинных вещей, — начал я, когда мальчик шёл с очередного занятия. Выглядел тот довольно потрёпанно, а на щеках играл румянец. — О, ты нашёл древнюю коллекцию нашего рода, — сказал Драко. Мы прошли в наиболее полюбившийся зал, где обычно играли в шахматы. Он располагался недалеко от библиотеки. Здесь так же, как и везде, преобладали тусклые света, но практически не было мебели. Только пара кресел и чайный столик на квадратном коврике. Остальная часть зала была совершенно свободна. Мне живо представлялось, как здесь могли проводить время небольшие компании: музыкальное сопровождение, беседы, танцы. — Добби, — Драко щёлкнул пальцами. Домовик появился в мгновение ока. Он выглядел жалко и мне стало неприятно осознать это. Побитый, в грязной простынке, скукоженный. Я слишком привык к свободному эльфу Добби, чтобы лицезреть его в таком виде. Пока что мне не приходило в голову, стоит ли мне заморачиваться об освобождении домовика. — Принеси нам чаю, — приказал Драко, а потом продолжил рассказ изменившимся непринуждённым тоном, — Понимаешь, наш род долгое время был в.. — Мальчик замялся, подбирая слова. Он так кривился, только когда встречался взглядом с Гермионой, — близких отношениях с магглами. Я удивлённо поднял бровь. Драко продолжил: — Безусловно, это была вынужденная мера, чтобы влиять на здешнее население. Когда-то в этом доме было множество слуг, Малфоев почитали и магглы и волшебники, но потом ввели статут о секретности и все связи пришлось оборвать. Так или иначе, наш род всё равно продолжает оставаться великим и влиятельным. — Интересно, — сказал я, задумываясь. Малфои всегда были на плаву и использовали все возможности оставаться влиятельными и богатыми. В какой-то мере, я проникся к их роду уважением. На протяжении уже десяти веков они не изменяют своим традициям. С усмешкой я припомнил родственников Тома Реддла, потомков великого Салазара — Мраксов. Единственное, чему остался верен их род — чистоте крови. И неважно как низко они, на самом деле, пали. Пожалуй, Малфои были теми редкими чистокровками, имеющими право кичиться своим статусом. — Это ещё что, — вырвал меня из размышлений Драко. Добби тем временем принёс чай и разлил по кружкам. Драко отпил и довольно улыбнулся, — Ты не видел коллекции оружия. В отличие от этого маггловского старья, её продолжают собирать и по сей день. Всевозможные виды маггловского оружия, как холодного, так и огнестрельного. Пойдём сейчас и покажу. Мы поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору, свернули налево, а потом спустились на второй этаж. Драко повозился с замком, который на манер входной двери, видимо, открывался только определённым лицам. Дверь со скрипом отворилась. Постепенно начали загораться белые огоньки на стенах и потолке, освещая помещение. Драко приглашающим жестом впустил меня внутрь. Коллекция действительно поражала воображение. Как и ожидалось, место напоминало музей. Только здесь не было всяческих перегородок и табличек с надписью «не трогать». Все экспонаты были в свободном доступе, и я был уверен, что могу потрогать любой объект при желании. Первый зал был посвящён исключительно холодному оружию. Смежный с ним, в который можно было попасть, пройдя через высокую арку — оружию дальнего боя. — Справку о любом оружии можно прочитать у нас в библиотеке. Каждое помечено опознавательным знаком для этого, — говорил Драко, беззвучно следуя за мной. Я завороженно осматривал ряды мечей, горизонтально занимающих стенку вплоть до потолка. Коллекция была уникальна. Ясное дело, Малфои не тащили сюда всё, что изобретёт человечество. Они были очень избирательными, брали только самое изысканное, изящное, особенное. Я медленно обходил зал с оружием, большое внимание уделяя кинжалам и мечам, и тут моё внимание привлекла пара кинжалов на стене. В них чувствовалась энергия. Какое-то знакомое чувство. Я закрыл глаза, и буквально ощутил в руках рукоятку одного хорошего известного меча, прочувствовал его тяжесть. — Они гоблинской работы, да? — спросил я тут же у Малфоя, скрывая возбуждение. — Ты гений, да. Вообще-то тут написано, — хмыкнул Драко, показывая на табличку. У них были серебряные ручки, плавно перетекающие в сталь. Форма кинжалов напоминала когти. У них даже было название «Когти Мантикоры». — Нравятся? — Драко выжидающе смотрел на меня. — Драко, ты хоть осознаёшь ценность гоблинской работы? — спросил я, с трудом отрывая взгляд от идеального произведения. — Ну, я. — замялся Драко. — Ясно. Интересно, а твой отец дал бы мне эти кинжалы на время? — недобро улыбнувшись, спросил я. Настало время воспользоваться радушием этой коварной семейки. — Я поговорю с ним об этом, — серьёзно ответил Драко. — Хотя непонятно, что ты хочешь сделать с ними. Далее мы продолжили осмотр. Второй зал восхищал ничуть не меньше, но здесь не было таких ценных творений, как те кинжалы. Исключительно маггловская, хоть и прекрасная работа.***
Дом Малфоев продолжал производить на меня неизгладимое впечатление. Их дом смело можно было считать хранилищем истории, ибо здесь было столько старинных экспонатов, что могли позавидовать многие музеи стран мира, коих я, будучи артефактором, посетил немало. Совершенно неудивительным фактом было то, что ни одного тёмного артефакта я в доме не обнаружил, хотя явственно чувствовал, что где-то они всё же хранятся. А что до библиотеки рода, так она вконец утвердила моё положительное впечатление. Драко лично открыл мне тайный сектор с книгами о тёмных искусствах, который их семья скрывала от всяческих проверок. Незачем было такому влиятельному лицу портить своё имя какими-то книжками. Как и пророчил Квиррелл, я выписал немало интересных заклинаний и теории из древних фолиантов. Вдоволь насытившись литературой про тёмные искусства и артефакты, я решил заглянуть в раздел с исторической литературой. Моей целью было изучение некоторых магических родов. Уже стемнело. Библиотека Малфоев представляла собой масштабное двухэтажное помещение. Стены здесь были из зачарованного дерева как бы перетекая серыми, голубыми, изумрудными и черными красками. Создавалось впечатление, что это пещера с изумрудами, а на стенах играют цвета, отражаясь от подземного озера. Здесь всё было довольно строго: ровные, утопающие в потолке ряды книжных полок, лестницы. Второй этаж по периметру. Ещё одной отличительной особенностью были корешки книг. Ни одной яркой. Только строгие цвета. Что же о содержании, то у Малфоев была огромная коллекция книг по всевозможным разделам, а особенно по психологии влияния на людей и ведению политических дел. Именно этому отделу по наставлениям отца Драко ежедневно уделял определенное количество времени, пока я лазал в других секциях. Книжные полки образовывали лабиринты, заводя в ту или иную секцию. Наверное, не имея карты, которая очень напоминала карту мародёров, сложно было выйти из этого места. В библиотеке также было место, предназначенное для чтения. Как в лабиринтах из живой изгороди принято в центре делать небольшое пространство, так и здесь ходы вели к пространству только возле стены, вдоль которой шли высокие витражные окна, завешенные длинными шторами, но одно окно оставалось открытым — в самом центре, откуда помещение заливал днём солнечный свет. Здесь же располагались удобные кресла, столики и стулья и пара диванчиков, позволяющих выбрать наиболее удобный вариант. Драко вальяжно развалился на диване, углубившись в свою книжку. Я же устроился в кресле, свесив ноги через локоть. Кресло услужливо деформировалось под мои нужды, так что удивительным образом я не чувствовал какого-либо дискомфорта в любом положении. Справа на столике лежало несколько книжек, которые я прихватил с собой помимо той, которую пролистывал. Называлась она «Древнейшие роды волшебников». Книга содержала краткую информацию обо всех известных родах. Для начала я скользнул взглядом по родам Англии и с усмешкой отметил как сумбурно здесь был описан род Мраксов. Никакой конкретики о том, что жили они в разваливающейся лачуге и совершенно без денег. Но обязательно речь шла о том, как род подвергался гонениям со стороны магглов, которые вызвали сложности под конец существования рода. Так же я отметил род Лестрейнджей. Здесь не было информации о последнем поколении, но род их был весьма и весьма странным. Каждый член семьи обязательно имел какое-либо психическое отклонение, которое передавалось дальше. И к моему удивлению Поттеры тоже вошли в этот список. Дальше я вскользь читал о родах других стран и наткнулся наконец-таки на герб того неизвестного мне добродетеля, приславшего книгу из личной библиотеки. К слову, у Малфоев тоже была своя секция, отмеченная родовыми знаками. Драко говорил, что и Люциус сделал свой вклад и написал несколько трудов. Но вернусь к своей находке. Кримен — род, тянущийся на одно поколение меньше, чем Малфоевское. Писали, что они имели корни с самим Герпием Злостным — самым известным греческим тёмным магом. Я даже не удивился такому известию. Впрочем, писали, что потомки рода тщательно скрывают своё место обитания и деятельность. Род жил весьма скрытной жизнью. Наверное, им была уделена самая маленькая статья в книге. Даже родовое дерево было полно знаков вопроса и дырок с предположениями. Ясно было лишь то, что периодически они где-нибудь да возникали, иначе род давно бы посчитали прерванным. Что ж, теперь я хоть знал, с кем имею дело. Конечно, ни мотивы, ни цели мне ясны не были, но хоть что-то. — Драко? — позвал я блондина. Тот тут же поднял глаза на меня, — Твой отец имеет знакомства с чистокровными потомками не из Англии? — спросил я. Драко деловито задумался. — Отец периодически устраивает приёмы, приглашая все чистокровные семьи Британии. Есть канадская семья, которую я часто видел. Больше и не припомню. — А фамилия «Кримен» тебе о чём-то говорит? — Драко насупился от моего вопроса и опустил глаза на мою книжку. Потом неловко почесал затылок — довольно редкий жест от вечно держащегося себя Малфоя, — Я знаю, что это за род. Но их существование чуть ли не легенда. Говорят, их замок парит высоко в небесах и сокрыт от всех поисковых чар, которые только существуют. И что они влияют на вещи, не показываясь. Для меня это что-то вроде сказки. — Понятно. Спасибо.***
— Мистер Малфой? — спросил я, робко постучав в массивную дверь кабинета главы рода. Ручка сама собой повернулась и дверь отворилась. — А, мистер Поттер, — Малфой окинул меня довольно доброжелательным взглядом. Он стоял боком к двери и перебирал какие-то бумажки в ящике. — Здравствуйте, сэр. Я хотел кое-что у вас спросить, — сказал я, сделав пару шагов внутрь. Дверь за мной затворилась. На Малфое-старшем была надета чёрная жилетка поверх белой рубашки, строгие чёрные штаны и туфли. Волосы были собраны сзади в низкий хвостик и завязаны ленточкой. Его кабинет не показался мне чем-то необычным. В центре комнаты напротив двери располагался длинный письменный стол, на котором царил абсолютный порядок. Возле стола удобное кресло со змеями-подлокотниками. Позади — окно вовсю стену, зашторенное тёмными занавесками. Пол устилал серебряно-красный ковёр, а у стен кабинета располагались шкафы и книжные полки. Так же здесь был камин справа от двери. По левую сторону от стола висел портрет отца Люциуса, а в углу на постаменте стоял бюст самого Салазара. — Я вас слушаю, — Малфой перестал рыться в бумагах и посмотрел на меня снимая очки без оправы и скрещивая руки на груди. Странно, но в таком образе он показался мне на несколько лет моложе. — Что вы знаете о роде Кримен, сэр? Я тут изучал древние чистокровные семьи и наткнулся, — как бы в доказательство я продемонстрировал ту самую книжку. Люциус как-то странно на меня посмотрел и уселся в кресло, положив ногу на ногу. — Это древний и очень скрытный род, мистер Поттер. В молодости я предпринимал попытки найти их, но всё было безуспешно. Они относятся к тем людям, которых находят только те, кому те сами позволят. — Я просто ищу тему для доклада по Истории магии. Подумал, что, наверное, это интересная тема. Но раз о них ничего неизвестно, то я пойду. Малфой лишь кивнул мне вслед, но в его глазах читалось что-то недоброе. Кажется, он всё же знал что-то, но не рассказывал.***
Утро следующего дня выдалось особенно хмурым. Тучи застилали небо так, что раннее утро можно было спокойно выдать за вечер. После завтрака мы с Драко отправились в библиотеку, но нас остановил Добби. — Господа, вас просили явиться в парадный зал. Мы с Драко недоумённо переглянулись, и последовали туда, куда было сказано. Меня удивило только то, что заранее не было известно о прибытии этого человека. Обыкновенно, как мне казалось, к гостям готовятся, так что напрашивались следующие выводы: гость слишком поздно сообщил о своём прибытии или же детей не посчитали нужным ставить в известность. Люциус и Северус сидели в гостиной второго этажа и, потягивая тёмного цвета жидкость из бокалов, непринуждённо беседовали. — Мистер Поттер. Мистер Малфой, — кивнул нам Северус. — А мы как раз обсуждали ваши успехи, — сказал Люциус, улыбаясь нам. Своё почтение мы выразили и можно было снова ретироваться в библиотеку, что мы и поспешили сделать, но меня захватило любопытство. Я потянул за рукав рубашки идущего передо мной Малфоя. — Чего? — спросил он меня. В глазах Малфоя не читалось того же желания, что и у меня. Такое обстоятельство меня немного огорчило. — Мне интересно, о чём они будут говорить, — заговорщически зашептал я ему на ухо так, чтобы ни один портрет не услышал. «Невозможно», украдкой кидая взгляд на надменно взирающие на нас портреты, беззвучно сказал Малфой. Я хитро улыбнулся и знаком позвал мальчика за собой. Спустя пять минут, прикрываясь мантией-невидимкой мы сидели возле стены, за которой расположился отец Драко и наш преподаватель Зельеварения. Светловолосый изрядно нервничал, и я в очередной раз убедился, что нарушение любого правила отца наверняка вело к печальным последствиям. — Следи за ним, Люциус, — серьезно сказал зельевар, — Тебе, как члену попечительского совета, уж точно известно, что мальчика хотели забрать в больницу святого Мунго. У меня брови мгновенно подскочили наверх. Я опешил от услышанной новости. Забрать в св. Мунго? Из-за того случая с лишением голоса? — Ты же знаешь, что голосом бы дело не обошлось. Его магические запасы со временем совсем бы истощились. Мальчишка не просто получил магический надрыв. Вероятно, он сам себя проклял. — Но что за заклинание он пробовал? — это уже был голос Люциуса. Голоса обоих мужчин не отличались обеспокоенностью, как если бы они обсуждали успехи Драко в учёбе или погоду за окном. Мне следовало перенять такую манеру общения, если я хотел проникнуться тёмной магией и полностью научиться её контролировать — вскользь подумал я. С момента, как мы узнали судьбу которая меня могла ожидать, Драко не сводил с меня глаз. В них можно было поймать удивление вперемешку с чем-то похожим на беспокойство, если такое чувство вообще было подвластно слизеринцу. — Я хотел взять его под свой присмотр, но он предпочёл занятия с Квирреллом. — Интересно, какой сюрприз стоит ждать от очередного преподавателя? Драко говорит, он за полгода ничего толкового не рассказал. Хотя они с юным Поттером специально брали дополнительные задания. — Квиррелл не так прост, как кажется. У директора есть свои мысли на его счёт, но он меня с этим не знакомит. Повисло молчание. Я нахмурился. Мне давно не приходилось задумывался о том, что над философским камнем висела угроза: ведь я был уверен в том, что в любой момент коснусь своими волшебными руками профессора и всё образуется. Только вот теперь выходило, что и директор что-то знает и самое страшное, Снейп знает об их занятиях. То есть, хоть и я, и Квиррелл тщательно скрывали свои занятия, им всё было известно. Тут мне стало смешно. Неужели директор знает, что я занимаюсь тёмной магией с профессором защиты от тёмных искусств и ничего не предпринимает? Я всегда старался думать о Дамблдоре, как о хорошем человеке, заботящемся обо всём мире. Только Аберфорт, его брат, немного вправил мне мозги, заставив задуматься в первый раз в жизни о том, что тот, в кого я верю всем сердцем, не чист на руку. Потом ещё вышла эта книга, проливающая свет на сомнительное прошлое директора. Но в честь памяти я никогда не осуждал Дамболдора. А что же сейчас? В голове непроизвольно возникали отрывки так или иначе, заставляющие самого себя спросить, как директор мог допустить вообще всё то, что творилось со мной на первом курсе, включая факт того, что он знал обо всём? Разговор всё не продолжался, и я напрягся. Дверь в нескольких метрах от нас распахнулась. Драко сжал мою руку под мантией. Это был Северус, и он смотрел как раз, туда, где стояли мы, сокрытые мантией. — Северус, — позвал его из комнаты друг. Зельевар не двигался, а потом стремительно пошёл прямо на нас. Я сосредоточился на том, чтобы удача, гоняющаяся за мной так же успешно, как и слава, как можно скорее озарила нас своим присутствием. Драко так сильно сжал мою руку, что мне невольно пришлось кинуть на него испепеляющий взгляд, которого он не заметил, смотря исключительно на приближающуюся фигуру. — Что-то случилось? — Люциус выглянул из-за открытой двери. Северус чуть скривил губы и сказал: — Ничего. Показалось, — после чего вернулся к другу, закрыв за собой дверь. Мы тут же перевели дыхание. Я заметил на лбу Драко испарину и отёр свой лоб, обнаруживая наличие пота и у себя. Потом самодовольно ухмыльнулся, и мы с Драко направились в зону, где не было всевидящих портретов и можно было обсудить услышанное.***
— Ты занимаешься с Квирреллом индивидуально? — первое, что спросил меня блондин, стоило нам оказаться наедине. — Ну, да, — не стал отнекиваться я, — В общем, ничего сложного. Просто практикуем некоторые заклинания. Ну и он рассказывает всякое из опыта. В глазах Драко мелькнула зависть, но она быстро исчезла за ухмылкой. — Честно, не думал, что этот чокнутый вообще способен научить чему-либо толковому. — В любое время готов продемонстрировать тебе свои способности, — бросил я не без вызова. Драко лишь неопределённо хмыкнул. Мы немного помолчали. Переговоры вели в комнате Драко. Ранее я редко заходил сюда. У него стены были белыми, покрытыми сверху серой краской, которую вероятно наносили распылением. Подобного эффекта можно было достичь при помощи маггловских балончиков с краской. В общем-то, открытых участков стен было не так много. Как и во всём особняке, здесь хватало шкафчиков и зеркал, занимающих пространство. Хотя стена возле окна и часть, примыкающая к углу, были пустыми. Там я даже углядел вьющуюся вокруг меча змею на стене. — Я сам это сделал, — сказал Драко, проследив за моим взглядом. И снова мои брови поползли вверх. — А ты и правда рисуешь, — сказал я ему, подходя ближе к рисунку, вспоминая как слизеринец ловко и зарисовал тогда кальмара возле озера. Драко опустил голову. — Больше — нет. — Почему? — Творчество и самовыражение лишь омрачают голову, заводя волшебников в бесконечные дебри. Спокойствие и рассудительность — качества, присущие истинным представителям рода Малфоев. В нашей семье не место вольнодумцам, — как-то сухо и безжизненно проговорил мальчик, словно бы цитируя чьи-то слова. Я горько улыбнулся. Драко-Драко… Знал бы ты, насколько бесполезно подавлять в себе творчество. Вот у меня уже и появились разгадки хороших сторон Малфоя. Возможно, если бы я уговорил его продолжать рисовать наперекор отцу, он бы вырос со вправленными до конца мозгами? Ужасно, наверное, убивать в себе какие-либо желания, стремления, мечты. Хотя в закоулка моей памяти было что-то о том, что будучи взрослым Драко спонсировал выставки какого-то французского художника. Мог ли этим художником быть он сам? — Гарри, ты слишком много вешаешь на себя. Не знаю. Мне так кажется. — Драко говорил неуверенно, тщательно избегая смотреть мне в глаза, — Просто, та травма. Если она действительно была так опасна, то не забывай, что советоваться с людьми всегда полезно. Это одно из первых усвоенных мной правил, — сказал Драко на одном дыхании. Слова явно с трудом давались ему. На редкость, он не пытался говорить то, что должен, а действительно поделился своим мнением и заставил меня задуматься. — Спасибо, Драко.