Эй, Кацураги!

      В полумраке кинотеатра светятся два экрана: тот, на котором разворачивается действие сомнительного качества мелодрамы, и другой, значительно меньше по размеру, на котором вершатся судьбоносные дела. Итак. Цветы или конфеты? Ну нет, в самом начале игры говорилось, что она не любит сладкое. Решено, букет. – Эй, Кацураги! – Да, Чихиро?.. – двумерная девушка на экране PFP покраснела и убежала. Но подарок при этом забрала – хороший знак. – Кацураги! Мне казалось, что если ты приглашаешь меня в кино, это означает свидание. Так какого, спрашивается, ты снова уткнулся в свою приставку? Теперь осталось только признание. Я уже вижу развязку. – Кацураги. – Мхм? – нужно не ошибиться с формулировкой. В конце концов, девушки такие ранимые. – С меня хватит. Приставку я у тебя конфискую. ...И эту. ...И эту тоже. ...Чёрт, да сколько их у тебя? ***       По усеянной лужами улице, вдыхая свежий после дождя воздух, идут двое: девушка со сложенным мокрым зонтом и запыхавшийся парень – без зонта, зато с приставкой. – Кацураги, задрот ты эдакий! Как ты мог забыть, что мы договорились встретиться в полдень? – А ты не помнишь наш первый поцелуй, – кажется, в PFP начинает садиться батарейка. – Это… это запрещённый приём! Тем более, ты даже не удосужился сообщить мне, что всё-таки проводил моё завоевание – хорошо хоть Элси проболталась… – И после этого ты не разговаривала со мной две недели. – И… и сейчас не буду! – зонтик почти приземляется на голову Кеймы, но останавливается на полпути: – Эй, задрот! Смотри, радуга… ***       Чихиро уже дважды перещёлкала все каналы. По телевизору было абсолютно нечего смотреть. Можно было бы взять какой–нибудь DVD, но для этого пришлось бы вылезать из-под бока Кацураги, а вот этого делать не хотелось. То есть, она же так удобно устроилась, да и ноябрь – зачем терять тепло? Дело только в этом. Других причин нет. Чихиро потёрлась щекой о плечо Кеймы. – Вот скажи, зачем транслировать молодёжный чемпионат по сёги? Абсолютно же не зрелищная игра… Кацураги? Кейма поднял глаза от приставки и взглянул на экран, где как раз крупным планом показали лицо одного из игроков – молодой рыжей девушки. Кажется, он вздрогнул, потому что Чихиро сразу же поинтересовалась: – А? Ты её знаешь? – Ну… да... – И кто-о она? – с угрожающей интонацией протянула Чихиро и перебралась повыше, оказавшись лицом к лицу с Кеймой. – Хм… Знакомая? – судя по всему, Кейму очень заинтересовала муха, сидящая на потолке. – Врёшь… Вот скажи, Кацураги, скольких девиц ты перецеловал? – А это важно? – Конечно, важно! – А по–моему, нет. Важно то, что число раз, когда я целовал тебя, скоро сравняется с количеством поцелуев со всеми остальными, вместе взятыми. – Скоро – это когд… ммпф… – Уже. ***       Две розовых коробки – одна в форме сердца, другая с красным бантом – с лёгким стуком упали на пол, как только открылась дверца школьного шкафчика. – Я ненавижу день святого Валентина! Кацураги, какого чёрта твой шкафчик опять завален шоколадом? – Хм… Давай определим сразу, которая коробка от тебя? – Да с чего ты вообще взял, что я буду дарить тебе шоколад? Пфф… – заявляет Чихиро, медленно заливаясь краской. – Так которая? – Ну… вон та, с золотой ленточкой. – Значит, её я забираю, – и дверца шкафчика захлопывается. – Эй, а остальной? Неужели просто выбросишь? – Да нет, чего же добру пропадать? Скормлю его Элси. – Мог бы и, – Чихиро накручивает на палец прядь волос, старательно не глядя на Кейму, – девушку свою угостить… – В прошлом году я так и сделал, – а потом Чихиро нашла в коробке шоколада любовную записку от Юи и долго отказывалась ходить на репетиции группы. В этом году ситуация вроде бы не должна повториться – богини уже смирились, что Ками-сама ни одну из их носительниц не выбрал, но всё-таки лучше не рисковать. Да и потом, если Элси наестся шоколада, есть вероятность, что её хоть один вечер не потянет что-нибудь готовить… да? Но что важнее, почему Чихиро молчит? Чихиро действительно притихла и задумчиво идёт по коридору. – Кацураги, что они все в тебе нашли? Вот Юи, например, как ты вообще умудрился её завоевать? – Строго говоря, это она завоёвывала меня. Сначала я был в женском теле, во второй раз – в женском платье. Ну а потом меня в этом наряде увидела Шиори, и её мне пришлось завоёвывать в образе трансвестита. – А… Ясно… Стоп, что? ***       Когда Кейма вошёл в комнату, его взгляду представились две кучи одежды и Чихиро, выворачивающая карманы бежевой курточки. Ничего не обнаружив, она перекинула неугодный предмет одежды в другую кучу и принялась за карманы вязаного жакета. – Эм… Чихиро? Могу я узнать, что здесь происходит? Не то чтобы я тебя торопил, но столик в ресторане заказан на шесть… Чихиро повернула к нему заплаканное лицо. – П-потеряла… – Что потеряла? – М-медиатор потеряла… – Э? Медиатор? Да у тебя же куча… А, ты имеешь ввиду тот самый медиатор? Чихиро кивнула и шмыгнула носом. – Ну и к чему так расстраиваться? В конце концов, он даже не парный – мой медиатор ты вытащила из кармана ещё несколько лет назад, когда мы прятались от ортодоксов. Ты же не думала, что я об этом не догадался, когда медиатор исчез? – Кейма неловко взъерошил волосы. – Да нет, парный… Я подсунула его тебе в сумку ещё давно… Там есть такой маленький кармашек на задней стенке… Кейма бы расхохотался, но слишком расстроенной и беззащитной выглядела Чихиро среди этих куч одежды. И вообще, стоит ли тянуть до ресторана? Он вытащил из кармана небольшую коробочку и опустился на колени рядом с Чихиро – заплаканной, обескураженной, такой до бесконечности родной – открыл коробочку и сказал: – Эй, Чихиро, как думаешь, кольцо – парный предмет получше старого медиатора?