Затерявшись среди миллиардов звезд

«Началась эра технологий. Мы говорим не о мелких открытиях и изобретениях, а о тех, что дадут нам возможность покорять планеты, находящиеся за пределами нашей галактики», — гласил заголовок журнала сорокалетней давности, который держал в своих руках совсем юный парень. — Где ты его достал? — удивленно посмотрел на своего собеседника Питер. — Нашел у одного знакомого, готового продать мне этот «хлам» за то, что я проведу его посмотреть на главный корпус академии, — он усмехнулся, наблюдая за блестящими сейчас от радости глазами мальчишки, — Я же знаю, что ты любишь собирать вещи из прошлого, вот я и подумал… — Я тебя обожаю, Алекс, — радостно провизжал парень, бросаясь в объятия своего друга. Он нежно взял его за руку, чувствуя, как по спине проходит мелкая дрожь. — Надень очки, — строго сказал Алекс и подал небольшие округлые линзы, менявшие свой цвет в зависимости от освещения. В последние сорок лет действительно многое изменилось. Благодаря научно-технической революции, в первые годы был найден способ управления геномом человека, что позволило расширить пределы наших возможностей. Люди действительно постепенно покоряли планеты и находили новые цивилизации как враждебные, так и мирные. Питер и Алекс росли в этом пластиковом мире, где все чаще пропагандировался культ науки, и так непросто было найти что-то действительно прекрасное. Сейчас они сидели в парке, тесно прижимаясь друг к другу, и смотрели на небо, покрытое яркими звездами. — Знаешь, а я ведь всегда любил космос, хотел покорять эти неизведанные никем просторы, — тихо проговорил Алекс, словно он боялся потревожить тишину, царящую в единственном живом уголке города. — Ты окончишь училище и через лет пять полетишь, на своем собственном корабле, — Питер запустил руки собеседнику под куртку и на секунду закрыл глаза, представляя своего парня в роли сильного, грозного капитана, —, а я полечу с тобой. Ты же не оставишь меня здесь? — Нет, — как-то неуверенно сказал Алекс и поднял палец вверх, указывая на небо. — Вот оно, смотри. На темном, почти черном небосводе появилось ярко-красное пятно, которое медленно двигалось, поглощая каждую звезду. Почему-то земляне находили особенное удовольствие в регулярных, но редких событиях, которые в древние времена называли праздники. Именно этот алый всплеск был чем-то абсолютно незначимым — всего лишь сигналом, который дают жители Плутона жителям Нептуна, с тех пор, когда одна из планет немного сместилась со своей орбиты и стала подходить слишком близко к чужой. Но Питер находил в этом долю какого-то волшебства. Он всегда был слишком наивен для мира технологий и все никак не мог понять кем может стать, ограниченный в своих мыслях и загнанный в рамки. Отговорка «просто хорошим землянином» уже не работала, и родители заставляли уже не маленького парня наконец определиться со свои будущем. Но единственное, что ему хотелось — находиться сейчас рядом с Алексом, с его Алексом, который создавал для их крохотного мира свою собственную, магическую реальность. Через несколько минут они решили, что пора идти обратно, ведь уже было довольно поздно. Тихие переулки пластиковых кварталов, где над их головами возвышались легкие, но прочные здания, напоминали коридоры больниц, о которых Питер читал в таких редких бумажных журналах. — Не пять лет, Питер, — почти шепотом произносит Алекс. — Ты это о чем? — с блаженной улыбкой, вырванный из своих грез, парень смотрит на брюнета. — Я не улечу через пять лет, — он тяжело вздыхает и останавливается возле дома Питера, — я полечу завтра. — Как? — его голос дрожит, и он не способен больше подобрать нужных слов. — Ты же сказал, что не бросишь меня. Почему ты вообще мне это говоришь только сейчас? Почему не отказался? — А я мог? Я только вчера сам узнал, — Алекс прижимает к себе хрупкое тело, успокаивающе поглаживая его по голове, словно котенка. — Отказаться — значит предать свою мечту. Я не хочу этого делать. Просто мне нужно, чтобы свой последний день на земле я провел с тем, кто мне действительно дорог. Я люблю тебя, малыш. Слышишь? Я вернусь за тобой обязательно. За своим звездным мальчиком. Он коротко поцеловал его в лоб и, все так же прижимая к себе провел его до квартиры. Руки Питера дрожали, он где-то с минуту не мог правильно провести карточкой по замку. Когда дверь наконец открылась, парень повернулся к Алексу и взял его лицо в свои ладони, посмотрел так, будто пытался запомнить каждую идеальную черту. Он понимал, что не в праве лишать любимого шанса исполнить свою мечту, и почему-то был уверен, что в этой мечте нет места для Питера. Он неожиданно впился в чужие губы жадным поцелуем, пытаясь передать всю свою боль, все отчаяние, которое испытывал в эту минуту. Оторвавшись всего на несколько секунд, парень тяжело вздохнул и, не открывая глаз, прошептал: «Я буду ждать. Только возвращайся и забери меня». Он отошел, больше ничего не сказав, и скрылся за дверью. Так было проще отпускать. Позволять себе долгие прощание — только делать еще больнее. Это лучше: почувствовать вкус губ и запомнить любимое лицо, оставить два последних снимка у себя в воспоминаниях. Этим утром Питер проснулся слишком рано. Он подошел к большому окну и присел на пол, наблюдая за чистым небом. «Хорошая погода, чтобы слетать на Марс и посмотреть единственный в нашей системе живой вулкан», — голосило радио. — Действительно хорошая погода для полетов, — пробубнил парень. Он видел несколько кораблей взлетающих в небо и почти сразу растворяющихся за облаками. Приложив руку к стеклу, почему-то почувствовал себя на месте тех, кто в еще дотехнологические времена провожал своих любимых в долгое плаванье. Глупое сравнение, но мы же называем то, на чем летаем кораблями. Он убрал со своего лица слезы и тяжело вздохнул. Вот сейчас, созданный ими крохотный мир на двоих растворило расстояние, и теперь он чувствовал себя брошенным в пропасть неизвестности, оставленный один на один с этим пластиковым, искусственным городом. -Питер поторапливайся! — рявкнул басом какой-то гуманоид, который словно слизень передвигался по палубе одной из технических станций, находящихся в открытом космосе. Это была небольшая база в звездной системе Альфа Центра, как часто называли ее на земле, где обычно останавливались космические судна, торговые корабли или просто мелкие шаттлы, чтобы проверить всю технику или устранить возникшие поломки. Питера сюда занесла чистая случайность. Когда улетел Алекс, он поддался влиянию родителей и наконец поступил в небольшой колледж, где с горем пополам выучился на лазерного техника. А потом, когда пришло время выбирать, куда лететь, он тыкнул с закрытыми глазами в карту звездного неба, указав на эту систему. Еще тогда их преподаватель рассмеялся и назвал парня «храбрецом», ведь никто раньше не хотел туда лететь — эти базы обладали самым старым оснащением и больше были знамениты своими барами. Хотя Питер в этом все равно ничего не понимал. Какая разница где работать, если ты все равно не получаешь от этого никакого удовольствия? Здесь действительно останавливались, чтобы починить что-то серьезное лишь раз в три земных месяца, что заставляло Питера в эти же три месяца, один раз открыть учебник, оставшийся еще с колледжа. Слизень был вообще неплохим парнем, всегда давал мелкую работенку и почти никогда не кричал на Питера за его невнимательность, разве только когда к ним прилетали корабли особой важности. Этим вечером Питер сидел за окном, принимая голосовые сигналы от ближайших пролетающих судов. Уставившись на какую-то туманность, он думал о том, что в космосе-то толком ничего интересного нет, и не заметил, как к его справочному окну подъехал небольшой шаттл. — Не подскажите, как проехать на Фрактарион? — Простите, я не расслышал, — парень дернулся и включил камеру, наблюдая за синим мужчиной, который сидел в шаттле. — Фрактарион, как к нему проехать? Питер вытащил большой пыльный электронный справочник и ввел название. Тут давалась характеристика всех известных планет и, как специальный бонус, были написаны их названия на языках разных народов. Отыскав нужное, он открыл ящик с металлокартами. — Я могу продать вам металлокарту за три чипа. Тут вся галактика со всеми планетами. — А почему так дорого? –не выдержал своего возмущения синий гуманоид. — Эта новая версия, — соврал парень, ведь слизень всегда говорил брать больше чипов с автостопщиков и заблудившихся туристов. Водитель недовольно поморщился и бросил три чипа в люк. Металлическая рука подхватила их и выдала незнакомцу металлокарту, затем гуманоид быстро отъехал. В отсеке, в котором Питер сидел на мгновение наступила ночь. «Затмение?» -пронеслось у него в голове, пока он не посмотрел на монитор, где были показаны данные корабля. Он открыл ворота и выбежал из справочного окна, со всех ног несясь в кабинет слизня. — Там, там… — задыхаясь пробормотал парень. — Что там? — этот бас раздался на всю комнату. — Корабль..большой…военный корабль! — из последних сил крикнул Питер. Лицо слизня исказилось в гримасе, которая обычно у людей похожа на ужас, а тут напоминала приступ безумия. Бос выполз из кабинета и направился к космическому кораблю, предварительно приказав Питер одеться и приготовиться к своим прямым обязанностям. Он с неохотой надел на себя костюм, который носили все механики на приличных станциях и, получив сообщение от слизня с подробными инструкциями, отправился к кораблю. Возле плазматического двигателя парень стоял около минуты. Затем решился туда залезть и, включив лазер, попытался найти то, что вызывало в нем сбои, когда судно входило в гиперпространство. На удивление Питера поломка нашлась быстро. Он достал более мощный лазер и «припаял» отлетевшую деталь. Довольный собой парень выбрался из камеры двигателя и напечатал сообщение своему боссу, чтобы тот известил капитана о готовности крейсера к дальнейшему путешествию. Он направился в бар, решив отдохнуть и посмотреть на землян — все же он был чуть ли не единственный представитель этой расы в галактике. Шумная толпа офицеров и их подчиненных гудела, а бармен не успевал разливать напитки по стаканам. Питер уселся за барную стойку, снимая защитные перчатки. Как странно вновь всех видеть, словно он не десять лет не был на земле, а всю жизнь. Ведь теперь его вечным спутником был слизень, да пролетающие мимо шаттлы. А тут…люди. Он улыбнулся своим мыслям и, сделав один глоток какого-то напитка, чуть не подавился, когда ему на плечо легла тяжелая рука. Питер готов был возмутиться, но, когда повернулся лицом к человеку, он замер. Сердце бешено стучало, а руки, державшие стакан, лихорадочно затряслись. Это был он. Его вселенная, которую он отчаянно ждал, но так и не смог дождаться. В голове все мысли смешались и, словно компьютер, парень пытался найти в себе правильные действия и эмоции. Он продолжал смотреть на Алекса, высокого сильного мужчину, потерявшего на просторах вселенной юношеские черты. Питер сглотнул и не нашел лучшего решения, чем выбежать из бара, спихнув все на галлюцинации. Он шел в свою комнату, пока его кто-то не окликнул. — Питер! Может хватит уже от меня бегать? Парень замер, наблюдая за приближающейся фигурой. Ну и как это теперь спихнуть на воображение, которое вновь заиграло через столько лет? — Не думал тебя тут встретить, — мужчина подошел ближе и улыбнулся той самой улыбкой, какой он улыбался пятнадцать лет назад, — А ты совсем не изменился. Я рад тебя видеть. Питер неуверенно тянет руки и прижимает ладони к чужому лицу. Он внимательно смотрит, читает в глазах удивление, а потом медленно касается губ Алекса. Всего лишь прикосновение наполняет засохший давно океан в душе Питера, заставляя его волноваться, бушевать как прежде. Это его Алекс. Не сон, не голограмма. Его Алекс, такой настоящий и такой родной сейчас рядом. По щеке скатывается слеза. Он не знает, от боли, что его бросили, или от переполняющего счастья, что он вернулся. Ведь он действительно ждал все эти годы. Все эти чертовы пятнадцать лет, превращавшие его в ледяную глыбу. Но он верил, что мужчина прилетит и заберет его, как когда-то обещал. — Алекс, — жалобно говорит он ему в губы, словно ребенок, который наконец получил что хотел и теперь не мог сдержать слез счастья. — Ты же не улетишь снова? — Я здесь, мой звездный мальчик, — он шепчет эти слова, обхватывая его талию теперь уже сильными руками, — Наконец нашел тебя. Успокойся. Я не брошу больше, теперь точно. — Не хочу больше оставаться один, — он прижимается к телу мужчины, словно скрываясь от всего внешнего мира, галактик, в своем маленьком космосе, — Я не могу спать, зная, что ты где-то рядом, совсем близко. Ведь все это пространство не такое уж и огромное. Раз ты меня нашел. Алекс прижимает парня к стене, с жадностью и отчаянием впиваясь в его губы, словно это их первый поцелуй. Питера охотно отвечает, опаляя горячим, содрогающимся дыханием его кожу. По телу разливается приятная дрожь, трепет, желание большего. Он не хочет отрываться от столь близкого мужчины, поэтому зарывается пальцами в его волосы, притягивая ближе, будто тот вот-вот исчезнет. — Идем, — Питер освобождается от хватки мужчины и тянет его в сторону собственной комнаты. Парень лежал под боком Алекса свернувшись в клубочек, абсолютно не стесняясь своей наготы, и водил пальцем по его животу. Его любовник долго рассказывал о том, как тот стал капитаном, о том, как несколько раз возвращался на Землю в поисках парня, и о том, что сейчас они держат путь на Фрактарион, чтобы доставить туда посла из чужой галактики. А потом обратно, домой. Питер не верил своему счастью. Он думал, что такое бывает только в глупых сказках, которые уже давно никто не читал на родной планете. Но вот, его храбрый рыцарь, капитан, лежал рядом и обещал заскочить на обратном пути за парнем. Он довольно улыбнулся и подарил тому короткий поцелуй. Они оба были счастливы вновь обрести друг друга, вновь собрать свой собственный мир из воспоминаний. — Я верю, — Питер положил голову на грудь мужчины и закрыл глаза. — Ведь если ты нашел своего звездного мальчика среди миллиардов более ярких светил, то что стоит тебе вернуться обратно?