Концерты на рояле по заявкам

*** Музыка, идущая из самых глубин души и несущая оттенки чувств. Музыка, рассказывающая об истории их семьи. Брат и сестра играют вместе - вечерами, когда стены озаряются неверным пламенем свечей и тени танцуют в углах. Когда ночной свет их души, их фамилии, и свет звезд, смотрящих с неба, необыкновенно ярок и заметен. Когда сама атмосфера располагает - парадокс, но музыка рождается лишь в тишине. Неважно, кто начинает. Длинные ли пальцы брата ударяют по клавишам старинного рояля, или же смычок дрогнет резко и нервно в руках сестры. Одинокие ноты вырываются из плена молчаливых душ и врываются: в пространство, в воздух, в сердце. Повисают, сплетая сеть мелодии. Что медленно опускается на все вокруг, словно пыль оседая, словно темнота обволакивая. Ты чувствуешь, будто открываешь сокровенную и потаенную дверцу доверительного разговора по душам. Разговора, в котором нет ни единого слова. Светлая грусть об ушедших. Гордость, намертво вкипевшая в кровь и кости представителей этого дома. Высокое значение слова "семья" и родственных уз. Порывистость, эмоциональность, непредсказуемость. Тепло сумбурной заботы друг о друге, ласка переплетаемых пальцев, горящая от пощечины щека, улыбки и слезы. Нужда нести честь, которую у них давно отобрали злые светские слухи. Они так дорожили этим, так берегли. Прошлое, требующее прощения. Будущее, требующее верного шага. И вечное перепутье, сопровождаемое насмешливым хриплым вороним карканьем. Не в силах облечь в слова, они изливали все это в музыку. И подобными вечерами отрывистые звуки скрипки и нежные переборы клавиш пианино окрашивали стены поместья в тот самый, иссиня-черный цвет. Цвет сумерек, тайны, холода и печали. Когда последние ноты истаивали в воздухе - они молчали. Бывало, Ванесса подойдет к Элиоту и положит руку на плечо, несильно поглаживая. Или же Элиот возьмет скрипку, зачехлит, а после - сожмет ладонь сестры в своей, и смотрит куда-то вдаль и насквозь. ... Потому Несс так не любила Лео. Он забрал у нее возможность играть с братом, возможность разделить эти минуты безмолвного разговора по душам. Ведь с губ гордой аристократки не сорвется ни единой жалобы. И искренность свою она вложила в музыку. ***