Кто ты? Да так...

- Ма-ам, когда мы уже поменяем эту чертову дверь?! - кричала Антуанетта из своей комнаты. Топот ног стал слышан всей квартире. В комнату вошла миссис Эклинс, мама Антуанетты. По ее лицу было ясно, что женщина не в хорошем распоряжении духа: губы сжаты в тонкую линию, карие глаза метали молнии, скулы напряжены. - А что случилось? - как можно сдержанней спросила Мира. - Что случилось? Ты спрашиваешь, что случилось? - Антуанетта начала потихоньку повышать голос. - Неужели ты забыла? Мы с Льюисом вчера вызвали пиццу и что? Эта еб... Дурацкая дверь отвалилась, когда курьер просто ее открыл, мы с Льюисом, между прочим, забыли открыть ему дверь! - А я-то здесь при каком хе... Черте здесь?! - девушка уже собиралась ответить, как из коридора донеся голос Барда Эклинса - главы их семьи. - Антуанетта, Мира, Льюис, Лондон, я дома! - Позже поговорим, - прошипела сквозь зубы Мира и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. - Давай, сломай еще и эту! - крикнула Антуанетта. Девушка с досадным выражением лица повалилась на кровать, мысленно убивая свою мать в мыслях. Она потянулась к тумбочке, чтобы взять телефон. Набрав номер телефона подруги, Антуанетта начала гневную тираду: - Эльза, моя мать сошла с ума! *** - Антуанетта, подойди, пожалуйста, сюда. - Сейчас! После разговора с Англин девушке стало только хуже - та обвиняла ее в плохих отношениях с женской половиной семьи - с бабушкой, мамой, сестрой. Но что поделать? Девушка зашла в гостиную и увидела своих родителей, сидящие порознь на диване и Льюиса с Лондон, которые о чем-то спорили, бурно жестикулируя руками. - Антуанетта, мы уезжаем в командировку, - сказал Бард. - И что? Мне сидеть с братиком и Лондон? - у Антуанетты уже привычка - называть четырнадцатилетнего парня братиком. - Нет, мы забираем их с собой. - А мне что прикажете делать? - раздраженно спросила девушка. - Ну-у, можешь пожить одна, но не забывай о питании и хоть иногда прогуливаться с подружками... - Издеваешься? - Да ладно тебе! Я же шучу. Мы просто решили проверить твою стадию самостоятельности. - Э-эм... - Неважно, - оборвала ее Мира. - Мы уезжаем завтра вечером. Попытайся не разгромить дом. У Антуанетта вспыхнули щеки от злости. Господи, за что мне такая мать, подумала она. Девушка развернулась и ушла, бросив короткое "хорошо". *** Pov Серго Полиж - Она такая сучка! - орал мне Финн. - Взяла и, ик, бросила меня. А я, между прочим, ей что только не делал: и цветы дарил, и конфеты, и валентинки на день Святого Валентина! Я ей только пятки не лизал! - Ой, да плюнь ты, ик, на нее! - пытаясь перекричать музыку и не сорвать горло, что в нашем состоянии было практически невозможно, ответил я брату. - Я вообще застал Марьяну, эту проститутку, в постели с магнатом нашего института, прикидаешь? - Сочувствую, - Финн тяжело вздохнул, откинулся на диван и достал телефон, пытаясь понять, что в нем. - Бля, сука, нихера не вижу, - он сощурил глаза. - Я тебе говорил, что не надо, ну, СТОЛЬКО пить, - заплетающимся языком говорил Финн. - Ненавижу. - Ой, в вк кто-то написал! - он присмотрелся. - О, та самая сучка, про которую мы говорили! - наклонившись ко мне и показывая телефон, сказал Финн. - Сучечка моя... - он поцеловал дисплей телефона, на что я поморщился. - Прикинь, я ведь до сих пор хочу ее вернуть! - воскликнул брат. - Ик, дак* ведь вы где-то пять часов назад, ик, поругались, - ответил я. - А мне срать, - блаженно улыбаясь, сказал Финн. - "Не ищите ту самую по барам и клубам. Та самая спит дома по ночам. Вламывайтесь в квартиры!" Ой, какая миленькая фоточка, - под записью находились обнимающиеся парень и девушка. - Ик, а мы ведь с Ингой могли бы быть тут. Так, что мне, ик, она написала? - я задумался на тем, что прочел брат. Хотя над чем я, пьяный в гавно, мог задуматься? - Она мне написала, что я... - Го, - перебил я его. - Куда? - удивленно спросил Финн, таращась на меня. - По квартирам! - я встал из-за стола и тут же распластался на нем, запнувшись об бутылку от виски. *** Мы ввели неизвестный номер квартиры, икая. - Кто это? - спросил голос какой-то бабки. - Девушка, - пытаясь говорить трезво и угодить старушке, сказал я. - Извините, я иду к своей девушке, мы поссорились, поэтому она не открывает, можете, пожалуйста, дверь открыть? - Молодежь... У меня та же самая история! Мы поссорились с моим нынешним мужем, а теперь мы живем вместе, дочь замуж вышла, внуки растут... Эх, мне бы вернуть былые времена... Ой, заболталась я тут с тобой, проходи. Я вошел. На этом моменте я вспомнил, что пришел сюда не один. Прокрутясь вокруг своей оси, я не заметил Финна. Пожав плечами, я вызвал лифт. Я вошел в него и, естественно, не глядя, нажал на кнопку. Двери закрылись. Я сфокусировал взгляд на той самой кнопке. Тринадцатый этаж! Может быть еще и шестьсот шестьдесят шестая квартира? К горлу подкатиила тошнота, и я блеванул. Лифт остановился, двери открылись. Я подошел к первой попавшейся двери. Прочистив горло, я толкнул дверь вовнутрь - вдруг не закрыта? - и произошло волшебство! - она отвалилась. Я хихикнул. Но мне стало не до смеха, когда я увидел девушку, которая пришла в коридор. Она выглядела так, будто была в полусне. - А ты кто? - спросила она. - Я? Да так... - я прошел в квартиру и попытался поставить дверь на место. Сняв ботинки, я заметил, как девушка начала уже засыпать. Снова икнув, я поднял ее на руки и пошел в комнату, наверное, даже ее. Зеленая такая, даже ночью глаза режет. положив уже заснувшую девушку на кровать, я укрыл ее одеялом. Однако я, снова споткнувшись, упал на живот девушки и тут же вырубился. *** - Голова-а, - протянул я, жмурясь и переворачивать на спину. Самое ужасное в пьянке - это похмелье. В отличие от своего брата, ни разу не испытывавшего это ужасную небесную кару, я каждый раз испытывал сильную головную боль. Как я после этого могу называть Финна - своим братом-близнецом? Я повернул голову в сторону и увидел... Грудь. Слава богу, женскую грудь. Я попытался сесть и, когда у меня это получилось, я со всей дури упал на грудь. Девушка вскрикнула и, резко перевернувшись, села на меня сверху. Она изучала мое лицо, проходись по всем чертам. А девушка была симпатичная: черные длинные волосы, небольшие карие глаза, красивое лицо. - Хм... - она задумчиво потерла подбородок. - Рыжий? Я рыжих не знаю. Ты кто? Девушка нахмурила брови и сморщила нос, нагибаясь к моему лицу. - Слишком близко, - прошептал я, прежде, чем успел подумать. - Слушай, у нас что-то было? Черноволосая покраснела и, взяв в руки подушку, стала меня бить. Я ойкал и айкал - она била меня той стороной, на которой были пуговицы. Вспомнив, что у меня есть такие конечности, называющимися руками, я взял подушку у нее из рук и притянул к себе. Лицо было настолько близко, что мы касались носами. Я стал стремительно краснеть, да и девушка не отставала. Черноволосая прикрыла глаза и чуточку приоткрыла рот, ожидая поцелуя. - Так у нас что-то было? - Может быть... - вздрогнув, ответила она. - Тогда готовь мне завтрак. - За что? - За хорошее времяпровождение! - Да пошел ты! - рявкнула девушка и, встав с кровати, помчалась к двери. Она вышла и тут я вспомнил одну вещь: - Как тебя зовут? - ай, голова! *** - Так как тебя зовут? - на кухонном столе я увидел таблетку и стакан воды. - Антуанетта Эклинс, - пробурчала девушка себе под нос, разбив яйца об сковороду. - А я Серго Полиж. Она начала нарезать помидорчики, из-за чего ее пальцы окрасились в красноватый оттенок. Смотреть на ее сосредоточенное лицо было только одно удовольствие - она становилась такой миленькой, но и одновременно серьезной. Я хихикнул, девушка вздрогнула от этого и тут же послышался короткое: - Ой! - я посмотрел на руки девушки. - Что случилось? - спросил я, прикрыв глаза. - Палец порезала... - Антуанетта пошатнулась. Она подняла руку и стала с ужасом смотреть на нее. - Где ванна? - не обращая внимания на действия девушки, спросил я. Я повернул лицо в свою сторону: глаза у нее потемнели. Я опустил ее голову, из-за чего она чуть не упала, но я вовремя успел подхватить Антуанетту за плечи. Я посадил ее на стул, про себя молясь, лишь бы она в обморок не грохнулась. Я стал бегать по всей квартире, стараясь найти ванну. Я остановился на полпути: а почему бы не помыть ее руки в раковине, находящейся на кухне? Я побежал обратно. Антуанетта сидела на стуле, тихо плача. Я поднял ее со стула и прижал к столешнице с раковиной. Черт, у них этот распылитель или как там? Эх, была не была! Я включил кран и на нас мощной струей полилась вода. - Руку подставь, - твердо сказал я. Глотая слезы, она подставила руки и шикнула. Черт, ее нужно отвлечь! Я повернул рукой ее голову и поцеловал ее. Я, проникнув в ее рот языком, плюнул на кран и нежно обхватил руками ее талию. Она была по росту мне по ключицы, поэтому она поднялась на носочки. Этот поцелуй был самым-самым во всей моей короткой жизни. Я переплел наши языки , не думая ни о чём. Я левой рукой начал водить ей по щеке. Она перехватила руку и взяла ее в свою, сплетая наши пальцы вместе. Не ожидал, что Антуанетта целуется так классно. Может быть дело не в этом? *** - Антуанетта, у тебя есть во что переодеться? - крикнул я через всю квартиру. - Есть! Я стоял в ванне голый по пояс и отжимал свою футболку: пока что мы занимались делом, кран забрызгал всю кухню. Мы ее вытирали около двух часов. Раздался звонок в дверь. Антуанетта вошла в ванну и тут же смутилась от моего внешнего вида. - Ты кого-нибудь ждешь? - спросил я, поворачивая к девушке голову. - Нет. - Я пойду открою. *** - Братик! Я тебя потерял! Ты где был? Она тебя изнасиловала?! Избивала?! - тыча в притихшую Антуанетту пальцем, кричал Финн. - Тише ты! Это моя... Почти девушка... - Почти девушка?! - Ну, да. Надо бы узнать Антуанетту получше, тогда я смогу назвать ее своей официальной девушкой. - Ты что, лишил ее девственности? Ты ее изнасиловал?! Избивал?! - Да нет же... Слушай, потом объясню! Иди домой! - Ты в курсе в какой квартире находишься? - В какой? - В шестьсот шестьдесят шестой на тринадцатом этаже! - Тогда она переезжает жить к нам! - крикнул я. - Антуанетта, собирай вещи! - Но... - Никаких "но", - я подошел к девушке и поцеловал ее, закрывая рукой офигевшее лицо Финна.