Одинокий мир.

Тьма снова завладела мной. Тьма снова начала поглощать меня. Поглощая, она заглядывала в самые потаенные уголки моего подсознания, давя на слабые места, не давая выбраться. Тьма и темнота – две совершенно разные вещи. Тьма – убивает тебя, медленно и верно. Темнота – легким поцелуем погружает тебя в кому, из которой нет ни единого выхода. Больше не было той темноты для меня, что лишь опускалась на землю и обволакивала своим очарованием. Той темноты, что заставляла зажигаться фонари и заставляла звезды гореть ярче. Даже темнота летних ночей, ночей у приятного костра, с кружкой в руке и звонким смехом, исчезла для меня. Тьма, что встречала в подворотнях поздней ночью, тоже поспешила сбежать. Все это растворилось в одно мгновение, превратившись в боль. Как духовную, так и физическую. Бедная мачеха думает, что я сошла с ума, а поэтому таскает меня по клиникам, да по бабкам. Первые лишь разводят руками, говоря, что я сама себе чего-то придумала, и синяки, тоже сама поставила, а последние утверждают, что мое будущее очень туманно, а сны потом окажутся ясными, как солнечный день. Хватая меня за руку, мачеха уводила меня от них, не забывая крутить у виска. Но вернемся к тьме, что окутала мое подсознание и не дает мне двигаться. Она приходит не одна. Никогда не приходит одна. Вместе с ней приходит голос, чарующий женский голос. Этот голос, со всем своим очарованием, говорит мне, что я дрянь, опозорила ее, ибо живу с этой смертной и не пользуюсь своим даром. Предлагает, маня в свои сети, встать на ее сторону, а не на сторону этих мерзких полукровок. Потому что без нее, по ее словам, я – ничто. Тьма, без нее, никогда не подчиниться мне. Будто бы мне нужна эта тьма. Без нее прекрасно жилось все мои шестнадцать лет. И дальше проживу. Но этот голос, этот прекрасный, чарующий, опасный голос, уверял в обратном. А может стоит послушаться? Может она заберет меня с собой? И я смогу слушать ее чарующий голос не только ночью?.. Нет. Словно не мой, а чей другой голос разрезал, как нож масло, все это очарование и я снова осталась одна во тьме. В болезненной тьме, где каждое движение причиняло новую и новую боль, которая, с пробуждением, не исчезала, а лишь усиливалась. Словно солнечные лучи могли увеличить эти раны, сделать так, чтобы крови было больше. Я, безрезультатно пытающаяся проснуться, все еще находилась во владениях тьмы. В этот раз она не бездействовала. Тьма показывала отрывки из чужой, чуждой мне жизни. Какие-то люди, в оранжевых футболках, с мечами в руках. Они сражались с монстрами, которые не давали им пощады. Иногда они выигрывали, а иногда… Кровь, из распоротого живота, летела во все стороны, а монстр упивался этим. Меч, недавно уверенно лежавший в руке, валялся на траве. Жизнь стремительно покидала эту девушку. Закат, или рассвет? - окрасил ее светлые волосы в причудливый желтоватый оттенок. Солнце словно не хотело отпускать ее из этого мира, приветливо выглядывая на нее из-за деревьев. Последний вздох девушки-воина отскакивал от деревьев, медленно и набирая громкость. Эхо, не такое уж и громкое, как хотелось, вторило вслед русоволосой. Но та уже ничего не слышала. Ее голова покоилась на мху, кровь, стекавшая изо рта струйкой, словно терпкое вино лилась на землю. Грудь девушки больше не поднялась, она больше никогда не совершит не единого вздоха. Ее глаза, безжизненные глаза, как у куклы, смотрели, словно на меня. В них не было упрека и недовольства, которое я видела у всех, кто смотрел на меня. В этих бездонных голубых глазах было лишь непонимание. Словно она, уже мертвая, до сих пор интересовалась, почему монстр убил ее. А монстр… Я и забыла про него. Но он не забыл о своей жертве. Разглядев получше, я поняла, что это какая-то собака. ОЧЕНЬ большая собака. И она собирается закончить начатое. Понюхав мертвое тело, что до сих пор было освещено дружелюбным солнцем, собака провела своим огромным языком по ране на животе. Отвратительное зрелище. Убедившись, что жертва не подает признаков жизни, монстр начал лапами рвать ее тело, а потом вгрызаться в это ужасное месиво из крови, одежды и теперь обрубков, не тела. Яростно, словно мертвая в любой момент могла ожить, собака уничтожала ее тело. Каждый кусок незамедлительно исчезал во рту и было слышно, как собака чавкает. С ее рта текли слюни, что капали на прекрасные русые волосы девушки. Они смешивались с землей и кровью, принимая отвратительный окрас. Голубые глаза, еще недавно смотревшие на мир, начали закатываться, когда чудовище вгрызлось девушке в глотку. На моих глазах умирал ни в чем не повинный человек, а я даже не могла помочь. Когда голова, с ужасным чавканьем, исчезла в пасти собаки, ничего, кроме меча, не говорило о том, что здесь еще несколько минут назад стоял живой человек. Облизнувшись, собака исчезла. Словно растворилась. Когда собака растворилась, я будто пришла в себя. Тошнота подкатила к горлу, мне стало тяжело дышать. Я хотела было поднести руку ко рту, но тьма не дала мне сделать этого. Сильнее сжав меня невидимыми тисками, она заставила меня смотреть дальше. А дальше… Прошло немного времени и на эту чертову поляну выбежали трое. Одна девушка и двое парней. Девушка и один из парней были одеты, как и недавно умершая – в оранжевую футболку и джинсы. Последний же из них был одет в одежду черного цвета. Это смотрелось дико, посреди этого буйства красок. Зеленые кроны деревьев, зеленый мох, яркое, практически желтое солнце, голубое небо и… кровь. Я забыла о ней, отвлекшись на внезапно прибывших. Они однозначно искали ту бедняжку. Видя, что парень, который был одет в оранжевую футболку, с обреченным лицом озирается по сторонам, мне захотелось кричать. Кричать, не произнося ни слова. Такая мука, такие переживания отразились на его лице. Дернулась, чтобы обнять его, хоть как-то утешить, прежде чем вспомнила, что я – не на поляне. Я во тьме. И здесь нет этих людей. Вздохнув, и получив при этом удар в область живота, я продолжила смотреть. А эти ребята уже нашли меч бедняжки и парень, с безутешным выражением лицам, смотрел на него. Его руки были в крови и тряслись. Девушка присела рядом с ним и одной рукой обняла его за плечи. Она что-то говорила ему, но тот не слушал. Парень что-то говорил себе под нос. Другой, одетый во все черное не выдержал, и немного громче, чем следовало, спросил: - Что ты там бормочешь? - Может, она жива, а, Нико? Не могла же Кристин умереть! Не могла! – кажется, у этого парня сейчас будет нервный срыв. - Джордж, сколько тебе раз повторять – я почувствовал, как она умерла. Ее не может быть в живых, я никогда не ошибаюсь. – резонно произнес, как я поняла, Нико. А вот этот паренек, похоже, сбрендил. Почувствовал, как она умерла? Что? – Я понимаю, ты не хочешь в это верить… Но договорить ему не дали. Джордж подскочил и, со всей силы, прижав парня к дереву, вцепился в его горло. - Нет, жива. Жива! А ты – наглый врун! И ничего ты не понимаешь! Ничего! Ясно тебе?! – парень уже перешел на крик и грозился задушить Нико, который пытался высвободиться. Тут вдруг он резко дернул его за руки, и они слетели с его шеи. По моей спине пробежали мурашки, словно сзади кто-то появился. Девушка, до этого обескуражено стоявшая в стороне, подошла к ним. - Джордж, Джордж! Прекрати! - Отстань, Хелена! – пытаясь снова ухватится за шею черноволосого, парень нелепо размахивал руками. Его противник же, схватил его за руки и завернул их ему за спину. - Еще раз что-нибудь вякнешь, и я тебя отправлю на поезде – экспрессе к моему отцу, понял? – зло, сквозь зубы, сказал Нико. Затем он бросил бедного паренька на землю. – Вы сможете добраться без меня? Девушка несмело кивнула, не сводя глаз с говорившего. - В той стороне, - он указал влево, - шоссе. Поймайте там попутку. – Хелена, во время его слов, не переставая, кивала. – Деньги у вас есть. А мне надо отправляться к отцу, посмотреть, куда там отправят Кристин. - Нет… - прошелестел Джордж. - Попробую повлиять на решение суда, если что-то пойдет не так. В чем я сомневаюсь. – не обращая внимания на слова бедняги, говорил Нико. – И зачем я в это ввязался… Это было последним, что он сказал. После этих слов он, отойдя к деревьям, словно растворился в воздухе. Да почему словно – растворился ведь. Хелена и Джордж остались на той поляне. Парень, сжимавший меч Кристин, до крови на ладони, скукожился в позу эмбриона и, похоже, не собирался вставать. - Не умерла, не умерла, не умерла. – он твердил словно умалишенный. - Джордж, идем, – девушка подала ему руку, но он посмотрел на нее пустым взглядом и продолжил твердить свое. – Джордж! – Хелена топнула миниатюрной ножкой. – Не медленно вставай. Кристин не одобрила бы такого поведения. Эти слова или же само имя «Кристин», подействовали на парня. Тот, нехотя, встал и отряхнулся, в чем было мало толку. - Вот, молодец, а теперь пошли. Нам еще попутку ловить. – Хелена схватила его за свободную руку. Из другой руки тот не выпускал меч, хотя теперь держал его за рукоятку. На этом видение закончилось. Тут по моей щеке кто-то провел пальцем, смахивая слезинку. А я и не заметила, что начала плакать. Обернувшись, я пыталась разглядеть того, кто это сделал. Но я заметила лишь чьи-то густые и длинные волосы, цвета нефти. Или же скорее ночного неба. Повернувшись вокруг себя, я все равно никого не заметила. Раздался смешок и тут же умолк. - Ну как, тебе понравилось? Отменное было зрелище. – это был тот голос. Голос, который я слышала на протяжении многих ночей. И которому не могла ответить. До этого момента. - Кто вы? – я утерла слезы, получив при этом несколько порезов на руках. - О, милая, ты знаешь, кто я. Просто боишься признаться. Признаться самой себе, – она провела своей рукой по моим волосам, откинув их набок. – Совсем не похожа на меня. – ее пальцы бегали по моей шее. - С чего я должна быть похожа на вас?! – я дернулась, и получила парочку новых царапин. – Ай. Раздался оглушительный смех, прямо над ухом. - Ты все прекрасно знаешь, милочка. Знаешь, знаешь, – она вторила как заведенная. – Тебе больно? Надо же. Я и забыла об этой особенности данного помещения, - она щелкнула пальцами и я смогла спокойно двинуть рукой. - Где я?! И кто вы? – на мои глаза грозились выступить слезы. – Когда я проснусь? - Ни капельки не похожа на меня, – словно не слыша меня, продолжала незнакомка. – Разве что формой носа и губ. Ну, и фигура может. Волосы, точно, как я могла упустить это? Длинные, как у меня. Я надеюсь, что ты довольна подарком. Но вот цвет… Извини, рыжие гены твоего отца взяли верх А глаза, ах. Удивительная смесь – зеленый и фиолетовый, правда? Фиолетовый тебе достался от меня, хотя это не совсем то, что я хотела. А вот зеленый – как у твоего отца. Здорово, правда? Она говорила и говорила. А я не могла даже рта открыть. - Кстати, ты могла оказаться на месте той девушки, Кристин, кажется. Ты такая же ужасно невезучая. Надо же было, пойти одной, увидев, что кто-то есть за деревьями. Но, увы-увы, мойры жестоки и уже готовые судьбы не меняют. Так и с тобой, дорогуша. Все было решено до твоего рождения. Знаешь, самое интересное, что мои чары не слабнут даже на поверхности. Увести женатого мужчину, надо же. И ведь сам ко мне пришел. Сам попросил меня о таком подарке, как ты, - она провела пальцем по моему подбородку. Сам. Сам. Сам. Сам. Мне казалось, что она повторяет слово «сам» бесконечное количество раз, но это лишь казалось из-за моей неимоверной усталости. - Наверное, ему тяжело далось отыскать меня в царстве ночи, ведь теперь у меня нет той власти, что была раньше. А все из-за чего? Из-за чего?! – истерично спросила она. – Ох, так это же неправильный вопрос. Правильнее будет, из-за кого. Из-за этих полубогов и Олимпийцев. Да они же презирают меня! А тогда, давным-давно, меня боялись. Мне подчинялись, - она выждала театральную паузу. – И ты поможешь вернуть мою власть. Ты не такая, как Гемера. Ты – мое истинное дитя. - Я не буду ничего делать, – даже не понимая, о чем эта сумасшедшая просит меня, я решила отказываться. Мне ее подачки не нужны. - Как не будешь?! Будешь! – она словно решила все за меня уже давно. – А еще тебе нужно втереться в доверие к сыну Аида, ты его видела, его зовут Нико. Этот мерзкий Аид несправедливо правит Подземным царством. Им должна править я! Я и мои детки. Даже Гемера сможет найти себе место. А сыночек Аида поможет осуществить это. - Я не буду ни к кому втираться в доверие. И вообще, отстань от меня! Отстань! Отстань! – я замахала руками, словно это поможет. Раздался смех и незнакомка исчезла. А я до сих пор была во тьме. Сев на пол, я подумала о бедняжке Кристин. И как это ее угораздило нарваться на этого монстра. Я вздохнула. Как вообще в нашем мире появилось это чудовище и почему подростки сражаются против них? Это было до ужаса странно. Не полиция ли должна заниматься этим? И почему эти подростки были одни, в лесу, а потом еще пошли и попутку ловить? Странно, до ужаса. Надо было задавать эти вопросы той дамочке. Но сейчас уже поздно. Даже если буду кричать, она не появится. Еще одна проблема. Кто эта женщина? Я не знала, кто такая Гемера, но вот Аид, он вроде из греческой мифологии. Может, все разгадки там? Стоит завтра залезть в интернет и, возможно, мне удастся найти ответы на интересующие меня вопросы. Все это было дико странно и откровенно мне не нравилось. На моем теле появились новые раны за сегодня. Почему они появляются? Это какое-то проклятье? Как эта женщина смогла убрать то, что причиняло мне боль? Слишком много вопросов. Я легла на пол. Если это можно было назвать полом. Скорее, это был сгусток чего-то. Чего-то, что постоянно копошилось. Я прикрыла глаза и попыталась заснуть. Заснуть, чтобы проснуться наяву. Какой каламбур.