Двое танцуют на пляже

Двое танцуют на пляже. Движения плавные, приятные. Ночная тьма сгущается, сжимает их в прохладных объятиях, сильных, неудержимых, беспрекословных… Но им не холодно. Спасает костер, высокий и мощный источник света и тепла. Рассеивает тьму, заставляя двигаться быстрее и свободнее, ускользать и выворачиваться из-под давления ночи. Музыка их танца слышна только этим двоим: биение сердец, шум волн, омывающих колючий берег, ветер, способный дышать, шуршание гальки под босыми стопами. Они двигаются с закрытыми глазами, чувствуя друг друга каждой клеточкой тела, каждым вдохом и выдохом, каждым порывом своей души… Двое танцуют на пляже. Темнота бессильна перед бликами, что кидает костер на полуобнаженные тела. Волны не бросаются на берег, не смеют нарушить течение мелодии. Порывы ветра будто под музыку заставляют плясать неудержимое пламя на берегу и в сердцах. Еще цепляющиеся за обрывки разума, но уже готовые шагнуть в неизвестность, двое полностью отдаются движениям, позволяют мелодии окутать их вместе и вырвать из реальности. Они — актеры собственного фильма, длинного сериала, ужаса и комедии, мелодрамы и блокбастера, боевика и безудержной фантастики в одном флаконе. Но их не удержат режиссеры, не выследят объективы камер, не остановят отвергнутые сценаристы. Порыв души, и больше ничего. Другого не дано.  Двое танцуют… Танцуют как в последний раз, отчаянно, путаясь в собственных движениях, движениях друг друга, в вечно меняющемся ритме мелодии, двигаясь почти синхронно. Давно потерявшись во времени, пространстве, не ощущая гравитации, сбившись с пути, скрывшись ото всех, так и не смогли сбежать от себя… Разбив все стены и преграды, разорвав на клочки законы, наплевав на то, что будет потом — сдались. Двое танцуют… И танец все быстрее, безумнее. Жизнь коротка, финальный аккорд их мелодии совсем скоро. Так долго смотреть издалека, не смея окликнуть, прикоснуться, понять, поймав такой же взгляд. Не говоря ни слова, утонуть в черном пепле пламени — того, что внутри. Уйти, не обернувшись, забыть, исчезнуть — невозможно. Зажмурившись до светлячков, скрывая слезы, убегать от реальности, зарываясь в плед с головой… Достаточно ли? Ведомые друг другом, теперь они здесь и сейчас. Не существует прошлого и будущего, нет других людей, их только двое. И лучше кануть в пустоту, чем не совершить безрассудства… И вот теперь лицом к лицу, не убежать, не скрыться, не вырваться, отпуская себя, сойти с орбиты окончательно… Разбиться или же взлететь? .. Нет путей к отступлению — они уже приняли бой. И ночь становится душной, и черные объятия ее теперь нестерпимо жгучие, и каждое прикосновение пышет жаром, оставляя ожог на гладкой коже. И эта сладостная боль, что еще удерживает на поверхности, не позволяя провалиться в темноту, что еще заставляет жить дальше… Танцевать до конца. Пока не сорвется мелодия. Пока не потухнет костер. Пока не исчезнут все моря и ветры. Пока галька под ногами не станет песком. Ровно до рассвета. Ровно пару минут. Ровно бесконечность.  Двое исчезли… Исчезли из вечности, из жизни, из этого мира. Пляж опустел, ветер затих, волны все так же омывают свой берег. Лишь они навсегда сохранят двоих в памяти. Так глупо поддаваться порывам, что несут за собой крах и полнейшее исчезновение. Не лучше ли жить, никогда не зная пламени души, но до самого конца времен, пока вселенная не решит забрать душу в вечность? Двое сгорели… Сгорели, как костер, что оставил жалкие угли. Лишь он знает, как невыносимо горячо сгорать до самого конца, без остатка отдаваясь пляшущей страсти неумолимой мелодии. Но что толку жить без огня, без снопа искр в сердце, когда рядом тот, ради кого ты готов пылать? Зачем жить тысячелетиями, не зная нежности робкой искры? Не нужно ли сдаться яркому пламени, что рвется изнутри, сгореть в мгновение, но насладиться им так, как никто за все свое существование? Никто не услышит того надрывного крика до самой хрипоты, никто не знает, где кончается безумие и как его остановить. Никто не в силах уловить ту спасительную грань, последний рубеж. Двое ушли… Ушли навсегда в небытие. Ушли в разные стороны, оставляя тлеющие сердца остывать на берегу. Они уже не смогут так вспыхнуть, словно спички, и теперь о них позаботятся вечные волны холодной соленой воды. Двое никогда не сотрут из памяти, как сгорали заживо, как покинули пределы разума и вселенной, как жизнь, вытекая раскаленным металлом, просачивалась сквозь онемевшие пальцы. Мир все еще жив, проходят года, рождаются новые люди. Но двоих уже нет и никогда не будет.