Я буду ждать

Мы сидим в гостиной уже около 10 минут. Каждый думает о своем. Я хочу узнать больше, а она пытается обладать эмоциями. Мне надоело молчать, и надоела эта тишина. Уже столько дней лет я молчу. Не задаю вопросов, не интересуюсь целями или просто не выражаю настоящие эмоции. "Так легче" - убеждал себя каждый день гребаного существования. А потом прошел год. За ним второй. А лучше-то не становилось! Бред все эти ваши "время лечит". Нет, такого не бывает. Время дает возможность отвлечься, попытаться сбежать от проблем. Но от самого себя не убежать! Я пытался забыться. Пытался молчать и слушать. Пытался стать флегматиком, хоть по натуре холерик. Мне нужны эти эмоции, которые я подавляю в себе. Восторженность, вспыльчивость, любознательность, страсть, страхи, неусидчивость. Этот список можно продолжать бесконечно. Я так жажду этого. Не сидеть сейчас, закрывшись в себе, в одинокой хижине в лесу, а гнать со скоростью под 200 по безлюдному шоссе и чувствовать свободу. Мы в клетке. Все. А я не хочу этого. Мне надоело разговаривать и спорить с самим собой. Хочу драться, спорить и кричать! На других! Чужих! Жить хочу... - О чем ты думаешь? - как всегда из раздумий меня вывела Елена. Наверное, она всматривалась в мое лицо все это время, пока я подавлял вулкан внутри. Читала меня, но ничего не понимала. - Зачем тебе это? - Потому что мне кажется, что ты сейчас взорвешься от тех мыслей, которые рвутся наружу, а ты их не выпускаешь, - вот как она это делает?! Просто берет и говорит все то, что вертится в голове, вслух. То, чего никогда не скажу я. - Это не ответ. - Более чем. - Почему ты не убегаешь? Я тебя не привязал, не кричу, не бью и не пытаю. Но ты сидишь здесь, рядом со мной и спрашиваешь, что происходит в моей голове. Знаешь, когда я впервые услышал, что ты хочешь быть психологом, то сразу подумал, что ты мазахистка в самом извращенном смысле. И не ошибся. А теперь ответь хотя бы на один из двух вопросов. - Деймон... Мы же оба понимаем, что я нужна тебе. Ты не хочешь слышать ответа ни на один из двух вопросов. Боишься услышать правду, но и не хочешь, чтобы я лгала. Не должно сейчас прозвучать ответа. Потому что его нет, - Елена пододвинулась ближе ко мне и опять это сделала. Взяла за руку. Вновь этот холод прошелся по всему телу. Её пальцы все еще ледяные, а я сгораю в невидимом пламени. - Почему Аларик хочет, чтобы я убил тебя? - сменить тему. Срочно нужно сменить тему. Я выдернул свою руку и сделал то, что так сильно ненавидел в шатенке. Попытался заглянуть не в её глаза, а глубже. Туда, куда она никого не пускает, но старается залезть сама. В душу. Мне нужно понимать её так же, как и она меня. Чертовски необходимо! - Ты действительно хочешь услышать всю историю? - я на секунду призадумался, а после ответил утвердительным кивком. Я хочу это услышать. Больше все равно нечего делать. Это лучше, чем она опять будет копаться в моей голове, - Еще очень давно, задолго до моего рождения, Аларик Зальцман, Джон Гилберт и Изабель Флеминг были лучшими друзьями со школьной скамьи. Они втроем всегда были неразлучны. Росли вместе, переживали все взлеты и падения, стояли горой один за другого. Но они выросли. Мой отец и Рик были влюблены в Изабель. И вот, однажды им надоело бегать за ней вдвоем. Джон и Аларик пришли к моей матери и спросили напрямую, с кем она хочет остаться. Кого воспринимает, как возлюбленного, а кого считает не более, чем другом детства. Как ты уже понял, она выбрала моего отца, Джона Гилберта. Тогда Рик ушел. Мои родители вскоре поженились, родилась я. На мой первый день рождения в наш дом заявился Зальцман и сказал, что поступил очень глупо тем, что ушел. Когда он узнал, что родилась я, то, не смотря на все обиды, решил, что хочет присутствовать в жизни старых друзей и их маленькой дочери. Я знала его всю свою жизнь. Каждый раз, как он приходил к нам в гости, то обязательно приносил что-то из сладкого. Это была неизменная традиция. Но свою семью он так и не завел. Женщины были. Любимых - нет. Ну а после случилось неисправное. Год назад моя мать погибла. В машине отказали тормоза и она вылетела с моста в реку. И мой отец, и Рик, сходили с ума. Дошло до того, что они подрались и Зальцман сказал, что думает, что это Джон убил Изабель и обязательно узнает правду. Он всегда любил мою маму. С самого детства и до самой её смерти. А когда не стало любви всей его жизни, то обезумел. Возненавидел меня и моего отца. Весь мир. Замкнулся в себе. Видимо он продвинулся по делу, или же просто захотел отомстить Джону. За всё. В комнате снова воцарилось молчание. Я и Елена погрузились в свои мысли по этому поводу. Этот мужик реально чокнутый! Из-за женщины послать лучшего друга, а после её смерти захотеть убить их общую дочь. Это я еще, значит, больной?! Ладно, да, я не божий одуванчик, но такое мне даже в голову прийти не могло! Тишину разорвал тихий всхлип. Я резко повернул голову и увидел, что Елена сидит, закрывает лицо руками и всеми силами сдерживает рыдания. Черт! Успокаивать я точно никого не буду. Нет-нет!!! Думай, Сальваторе, думай! Развернуться и уйти, пускай себе рыдает на здоровье? Ага, потом все мозги проест. Хм, кажись, придумал... Я пожалею. Очень сильно пожалею. Уже жалею! В одну секунду я оказался перед девушкой, отдернул руки от заплаканного лица и под возмущенные причитания закинул её на плечо. Она, конечно же, пыталась вырваться или ударить. Даже укусить. Иначе это была бы не Елена. Мы быстро оказались возле машины, и я запихнул её на пассажирское сиденье. Девушка успела к тому времени уже немного успокоиться и лишь ошарашенно смотрела на меня и мои дальнейшие действия. В два счета, я оказался рядом с ней и завел машину. Еще час назад мечтал о скорости. У меня есть все для осуществления этой детской прихоти. Почему нет? - Деймон, что ты хочешь сделать? - перепуганная шатенка наконец-то подала голос и со всей силы попыталась вжаться в кресло, будто это её спасет от чего-то. Вот все и возвращается на свои места! - Увидишь. - Мы едем слишком быстро, остановись. Пожалуйста, Деймон, хотя бы чуть-чуть сбавь скорость. Деймон!!! - у меня дежавю... - Елена, перестань орать и пристегнись! Я не собираюсь сейчас убивать тебя или себя. Ты еще пять минут назад сидела и ревела на диване моей гостиной. Сейчас нужно отвлечься. И мне, и тебе. Пристегнись, заткнись и получай удовольствие, или я сейчас же выкину тебя из машины не сбавляя скорости!!! Эти слова возымели эффект и девушка, бурча под нос грубые высказывания, все-таки застегнула ремень безопасности.

***

- Поговори со мной. Мы совершаем сумасшествие, пренебрегаем жизнью, и мне хочется всего лишь поговорить с тобой. С настоящим. Не с тем грубым или надменным парнем, которого видела в первые два дня. С тем взрослым, умным и рассудительным мужчиной, с которым провела ночь и утро. Я хочу слушать тебя, а тебе хочется высказаться. Пожалуйста, Деймон... - В прошлый раз после этих слов все плохо закончилось. - Но тебе не было плохо... - Не было. И тебе не было. Но я не твой подопытный кролик и ты не мой психиатр, чтобы нам разговаривать. - Ты же хочешь поговорить, это видно по тебе. Нам обоим понравилась та страсть, что была ночью. Не ври хотя бы самому себе. После этих слов мое терпение рухнуло. Пало перед глазами карточным домиком. Она хочет поговорить? Хорошо, мы поговорим. Я завернул куда-то в неизвестном направлении, все дальше заезжая в неизведанный лес. Можно заблудиться. Хочется заблудиться... - Выходи из машины. Елена вышла и стала недалеко от водительского места. Я сделал тоже самое и оказался прямо перед ней. Нос к носу. - Хотела поговорить? О чем? - Почему ты отталкиваешь меня? Опровергаешь очевидное? - Я и не подпускал, - лучше сделать вид, что просто не заметил второй вопрос, чем выслушивать еще одно поучение. С кем я вообще связался?! - Подпускал. Близко. Очень близко. Ночью у нас было все! Была эта чертова страсть, желание! А сейчас что? - О какой страсти может идти речь? Между влюбленными она есть, а между нами пропасть, Елена! Мы просто переспали. Оба хотели и сделали!! - А может мы влюбленные? Ты никогда не думал о том, что чувствуешь ко мне. А я думала. И знаешь что? Влечение. Сильное влечение. Тебя тянет ко мне, а меня к тебе. - У нас разные понятия страсти. - Значит объясни мне, Деймон, что это для тебя? - Это то, что заставляет твое сердце биться чаще. Невероятный всплеск чувств, когда прикасаешься к желанному телу. Ты не можешь себя контролировать, все происходит машинально. Это высшая стадия отношений, когда не сдерживаешь силы, разрываешь одежду и крушишь все на своем пути, лишь бы почувствовать соединение тел. Когда две души сливаются воедино - прекрасно. Когда два тела соединяются - взрыв. Пуф! И все. Больше никого не существует. Целый мир исчез. Хочется больше. Прикоснуться и поцеловать каждый участок кожи. Действовать грубо и непростительно нежно. Ласкать и кусать. Целовать и бить. Это когда ничего не имеет значения. Голова отключается. Мыслей больше нет. Желание. Оно руководит тобой. Страсть - это то, что стирает границы. Днем ты - ангел, а ночью падешь перед похотью. И никто кроме нас не знает этого секрета. Моментального превращения. Ты - падшая, Елена. С того самого момента, как заключила сделку с дьяволом. Мой аггел. У нас нет страсти. У нас нет чувств. Нас вообще нет. Связывает только обоюдное желание. Интерес. Ты хочешь сломать меня, а я тебя. Не договоримся. Не уступим. Пали вместе и никогда не поднимемся. Страсть - это не наша история. Но и не основывается все на похоти. Ты понимаешь меня, Елена? Ты - не врач, ты - лекарство. Я не пациент, я - больной. У меня инфекция. Ангина. Пневмония. Менингит. Всё по-отдельности и всё сразу. Мне нужна моя панацея. Теперь все запреты сняты. Кажется, что слетели оковы. Мои руки больше не связаны, а с шеи сняли петлю. Я больше не ведомый, а ведущий. Она не ожидала от меня такого. А я боялся именно этого. Того, что сорвусь. Самообладание улетит в Тартарары и я больше не сдержусь. Это случилось. И больше нет страха... Желание. За своей речью я сам и не заметил, как придвигался к шокированной Елене с каждым словом на один шаг. Впредь до того, как она спиной уперлась в кору дерева, и я не стал нависать над ней грозовой тучей. Мое равнодушие потерпело крах и в ту же секунду я почувствовал, как силой сминаю такие сладкие губы своими. И получаю ответ. Она ждала этого. Знала исход разговора и подливала масла в огонь. В котором мы и сгорим с ней. Поцелуй сразу давал понять, что никакой нежности не будет. Хотела страсти? Я покажу тебе, Елена, свою страсть. Мои руки скользили по всему телу девушки и выводили замысловатые узоры, а её пальчики крепко вцепились в мою шею. В любой другой ситуации, я бы даже побоялся быть задушенным. В мгновение моя футболка и куртка улетела куда-то вправо, а вслед за ней и майка Елены. Все же она решила с утра переодеться в свою одежду. Плохая мысль была. Я целовал её шею и проводил мокрые дорожки к основанию лифчика, от которого она истерично пыталась избавиться. Наши руки не слушались, пальцы не гнулись, а ноги отказывались держать тело. Перед глазами стояла дымка, а в голове - туман. Я болен. Мне нужна моя панацея. Из памяти выпал тот момент, как мы смогли окончательно избавиться от одежды. Также я не особо помню, как крепко прижал к дереву Елену. Но тот момент, когда я вновь почувствовал, как сплетаю наши тела окончательно - крепко врезался в голову. Медленные толчки перешли в бешеный темп. Поцелуи перешли в несильные укусы и засосы по всему телу. Руки вцепились крепкой хваткой и оставляли маленькие синяки. Моя спина горела от царапин, которые оставляли коготки шатенки. Она извивалась и царапала кожу спины об кору дерева, не думая о боли. Мы просто её не чувствовали. Наши движения были синхронными, никто не собирался уступать. Ни я, ни Елена никогда не дадим руководить кому-то другому. В этот раз не было сдержанных стонов или скрываемого удовольствия. Были крики, которые в одно время резали и ласкали мой слух. Были громкие стоны с обеих сторон. А зачем сдерживаться? Мы высказались друг другу. Поговорили. Теперь пора показать Елене ту страсть, которую она путала со вчерашним желанием. Мы учились у друг друга все эти пять дней. Учили и изучали. Я знаю её тайные прихоти, о которых она стыдится говорить вслух. Елена знает мои повадки и предугадывает каждое действие. Мы погубим друг друга. Мы излечим друг друга. Я буду болеть, а она лечить. Ведь эта девушка теперь моя панацея. В висках запульсировало, в глазах потемнело, а по телу разлилась сладкая истома. Последний тяжелый вздох, выкрик и жадный поцелуй, который пьянит и пленяет. Мне еле удалось разомкнуть руки, которые придерживали Елену в невесомости, а она чуть ли не упала вновь дотронувшись ногами до твердой земли. Мы с ней полностью изматываем друг друга. Предыдущие три дня - бессмысленными разговорами и пытками, последние два - неконтролируемой тягой, долгими поцелуями и грубым сексом. Так не должно было быть. Но это случилось. И теперь остается лишь принятие действительности. Вариантов нет.

***

По возвращению в хижину, на улице уже смеркалось. Этот день пронесся незаметно, хоть и оставил кучу воспоминаний после себя. Больше мы не говорили и не обсуждали то, что было прошлой ночью и в лесу. А зачем? Елена хотела страсти, и она её получила. Я лишь исполнил прихоть. Или убедил себя в этом. Настроение обоих заметно усилилось по приходу "домой". Я упал в пропасть и смог приземлиться практически без каких-либо повреждений. Или же я умер, но меня воскресили. Исцелила моя панацея...