raspberry jam

— Вы не начали, случаем, мучиться энурезом? — Ватсон брезгливо поморщился, ощутив около себя влажное пятно на обивке дивана. Неспешно поднёс ладонь к носу, принюхиваясь. — Это чертовски остроумно, друг мой, — усмехнувшись, Холмс даже не удосужился обернуться. Он сидел на полу, окружённый картонными коробками и что-то мастерил. Мог ли детектив позволить себе выразить все те чувства, которые испытал, когда на пороге гостиной появился Ватсон? Прошло столько времени, он успел изрядно отвыкнуть от компаньона и не предполагал, что при встрече сможет ощутить что-либо стоящее. А испытал. — Я бы поаплодировал вашему остроумию стоя, но, увы, занят. — Может, вы проявите каплю вежливости и обратите на внезапного гостя чуть больше внимания? — ладонь пахла спиртом, потому воистину стерильный Джон мгновенно успокоился. Даже улыбнулся, рассматривая лохматую макушку Шерлока. Тот до сих пор напоминал промокшего воробья. Всё такой же. Доктор знал это, ощущал кожей, видя старого друга только лишь со спины. — Нет, не думаю. Я очень занят, — пробормотал Холмс, после чего сунул в рот толстую нитку и оторвал от неё часть зубами. — Пока я тут работаю, расскажете, чего пожаловали? Не томите, мне жуть, как интересно! — Мы с Мэри уезжали в путешествие, — сложив руки поверх друг друга на шарике трости, Ватсон склонил голову набок, вещая крайне размеренным тоном, — в Португалию. Это прекрасная страна: живописная, красочная, в хорошем смысле слова "отстающая"... — Отстающая? — Холмс изогнул бровь, перематывая коробочку толстой ниткой. — Там настолько умиротворяющая атмосфера, будто попал в прошлое. Никто никуда не торопится. Люди наслаждаются морем, солнцем, общением… Португалия разительно отличается от других стран Европы, которые спешат, суетятся… — Хм… Звучит интригующе. Чем там пахнет? — Шерлок подпёр подбородок кулаком, вертя в другой руке то странное изобретение-недоразумение, что сделал только что сам. Убил три часа. На что?! Это всё Ватсон виноват. Ватсон, не иначе… — Пахнет? Рыбой, фруктами, морем, солнцем, — поразмыслив, отозвался доктор. И ему вдруг показалось, что он снова оказался в той далёкой стране. В его ноздрях снова затрепетал этот коктейль ароматов. — Любопытно, что на первое место вы поставили рыбу. Рыба пахнет омерзительно. Холмс бросил изобретение в одну из коробок и резко поднялся. Обернулся. Взгляды старых друзей пересеклись. Детектив внимательно рассматривал лицо Ватсона, его твидовый костюм, его начищенные ботинки. Ничего не изменилось. Только Холмс не знал, хорошо это или плохо. Джон тоже обратил внимание на детектива: потрёпанный, не выспавшийся, глаз горит… Всё такой же. — Но там действительно пахнет рыбой. Скорее, удивительно то, что из всей моей речи вы услышали только о ней. — Вы назвали её первой. — Не вы ли учили, Холмс, что человек запоминает последние слова? А весь остальной разговор блекнет под весом этих самых слов? — Джон смотрел на Холмса с неким вызовом. Как и раньше! Но Шерлок больше не попадётся в эту ловушку. Он сам по себе. — Последним вы назвали солнце, — с деланным равнодушием отозвался детектив. Осмотрев свою мятую рубашку, он принялся разгибать рукава. — И сколько вы с… супругой там прожили? Весь год? — Да, практически. — А почему же Она не пришла с вами? Всё не забудет старые обиды? — Холмс блеснул глазами, расправившись с одеждой. Развернувшись на пятках, он прошёлся к западному окну, насвистывая себе под нос. — Нет, думаю, она забыла все обиды, Холмс. Доктор медленно поднялся, опираясь на трость обеими руками. Кое-как добрёл до стола. — Вижу, вы не особенно мне рады. А жаль. Я бы хотел послушать о всех делах, что вы распутали в течение этого года. Поговорить. Может быть, даже поспорить… Как раньше. «Как раньше», — слова болью врезались в мозг. Детектив поджал губы, сдерживаясь из последних сил. Ватсон пренебрёг их дружбой, выбрал ту отвратительную женщину, пропал на год, а теперь хочет вернуть прошлое! — Вы в своём уме, Джон? — насмешливо поинтересовался детектив, поворачивая голову и замирая взглядом на усах старого друга. — Вы пропали на двенадцать месяцев, а теперь заявились, как к себе домой! Какого чёрта?! На что вы надеялись? На чашечку горячего какао и тёплые булочки? Приходите завтра — сегодня мисс Хадсон взяла выходной! Повисло молчание. Последний гневный выкрик, казалось, заставил кофейный сервиз в серванте звякнуть. — Нет, я… Просто хотел сообщить, что приехал и… готов помочь, если вам понадобится, — негромко отозвался доктор, опуская взгляд в пол. — А письмо? Что мешало начеркать чёртово письмо? Каких-то несколько убогих строк! — Холмс продолжал нападать, не слыша оправданий друга. Скрестив руки на груди, он обдал бывшего компаньона ледяным взглядом. — Вы — бесстыжий подлец, Ватсон. Вот, что я вам скажу. Хотели сообщить, что вернулись в Лондон с жёнушкой? Отлично! Буду знать! Но, учтите, крёстным отцом ваших детишек я не стану! — Я зайду в другой раз, — натянуто улыбнулся Джон. — Эта баночка на столе – вам. Малиновый джем. Медленно развернувшись, он двинулся в сторону двери, прихрамывая. — Джем? — изогнув бровь, переспросил Холмс, пепеля спину доктора взглядом. — Непременно отведаю. Надеюсь, вы не подмешали туда мышьяк. А то от вас всего можно ожидать… Привет супруге. Ватсон остановился на пороге и обернулся: — Мы развелись с Мэри. До свиданья, Холмс. Резко развернувшись, доктор поторопился по коридору к парадной, отчаянно опираясь на трость. — Ватсон! — Шерлок ринулся следом, понимая, что ещё пару секунд — и между ними уже действительно образуется пропасть. Снова и навсегда. — Давайте отведаем ваш чёртов джем! Я не люблю есть в одиночестве!