Парадокс

Черное безграничное небо, встречало путешественников, играючи мигая миллиардами звезд. Рабочий день приближался к концу, и космические исследователи устало спускались по трапу с межгалактического корабля Григориании N°58. Стоит упомянуть, что рабочий день григорианцев на борту из-за временных аномалий, рабочих форс-мажоров и неоговоренного, даже среди директоров, количества заданий, затягивается, самое малое — на месяц, самое большое — на три. Но оплата производится по количеству и качеству собранной информации о других планетах и галактиках, на которых существуют различные формы жизни, и это пока устраивает и работников, и работодателей. И вот, окончив свое путешествие, работяги расстегивают ненавистные кожаные жилеты с эмблемой Григорианского исследовательского центра и лениво нисходят по ступенькам к ожидающим их родителям, детям, друзьям и супругам. И путешественники приветливо улыбаются и блаженно шевелят своими инопланетными рожками в предвкушении семейного ужина. В отличие от других, Роуз ждала мужа одна, потому что дома все заранее знали, что Грег не придет. И чем дольше она ждала, смотрела на счастливые семьи, тем больше в ее голову приходило нежданных и непрошеных гостей-воспоминаний, тем тяжелее, горче и грустнее ей было. В последнее время они все чаще навещали ее то в кровати перед сном и по утрам, то в душе, то за завтраком, хотя она об этом не просила. Когда последние праздные разведыватели сошли с корабля, Роуз тайком пробежала на борт через служебный вход, набрав код, который когда-то дал ей Грег, и направилась к его кабинету тем путем, который он сам когда-то ей показал. «Тогда все было иначе», — подумала Роуз и тяжело вздохнула. Каждый угол, каждый поворот здесь ей были до боли знакомы, сколько раз они ходили здесь вместе, беспечно болтали, смеялись, мечтали, делились впечатлениями. Эти воспоминания удручали ее, сновали за ней, не отставая, как навязчивые бабки, и каждая своим безжалостным вкрадчивым голосом старалась добить Роуз окончательно. «А вот тот самый сломанный энерго-автомат», — пронеслось у нее в голове, и она вспомнила, как когда-то Грег, спустив последнюю мелочь на энергетик, пнул автомат со всей силы, когда тот не выдал ему ничего взамен. И как же он потом забавно прыгал на одной ноге, попутно проклиная чертову железную коробку. Эх, было же время. И тогда все было так хорошо, просто безупречно, они оба и не могли себе представить свою жизнь лучше. А оказалось, лучше их жизнь быть просто не может — только хуже. Сейчас муж для нее просто недосягаем, как и все эти далекие и холодные звезды, планеты, галактики, он давно уже крутится в своем мире, забыв обо всем остальном. «А может я ему не нужна?», — промелькнуло в голове у Роуз, и ее рыжие рожки на голове понуро опустились. «Он, наверное, проживает жизнь в тысячи раз интересней наших, он видит миры, о которых мы даже не подозреваем, не удивительно, что он позволяет себе не навещать семью месяцами.» А все же, как все хорошо было вначале. Свадьба, надежды, планы на будущее, собственный домик, дети и любимые, к слову, дети, новая работа, и на этом все их отношения будто оборвались, остались только на бумаге, где написано, что Грег — ее муж и отец ее детей, а на деле от него осталась только банковская карточка, на которую зачисляют зарплату. Грег будто выпал из жизни семьи: исчез, не отвечает на звонки. Свекровь смеется и говорит, что он просто нашел себе кого-то поинтереснее, чем его пустоголовая жена, мать уговаривает не навязываться и искать себе кого посостоятельней, дети спрашивают где папа, растут без него, даже уже привыкли жить без него, только Роуз не привыкла. Ну вот и его кабинет, в паре метров, осталось только постучать. Только постучать и она снова увидит его. «А вдруг он не захочет меня видеть? А к черту!»- Подумала она и постучалась. Он был ровно таким, каким она его запомнила, не изменился ни на грамм. Все также, как и эти два месяца, он неотрывно смотрел в голубой экран компьютера, занимавший всю стену, и водил руками по сенсорным панелям. — Грег, мне нужно с тобой поговорить.- Обратилась она к нему, а точнее к спинке его кресла, которая почти полностью отделяла его от внешнего мира. — А, Роуз, ты? Да, конечно. — Это о нас, понимаешь? — Понимаю. — Скажи честно, — она немного замялась, так как Грег не подавал ни малейших признаков того, что он вообще ее слышит, — мы нужны тебе? Не хочешь ли ты развестись, Грег, оставить нас, чтобы посвятить еще больше времени работе? — Что? Развестись? — Спросил он удивленно, повернувшись в кресле к ней лицом.- Нет, конечно же нет, как ты могла об этом подумать? — Тебя не было дома полгода, мы ждали, приходили встречать, но ты, видимо был занят, даже на звонки уже не хочешь отвечать. — Звонки? Господи, прости, это все из-за Арти, этот дебил вечно ставит на зарядку все свои девайсы так, что я не успеваю зарядить телефон. А приземление… понимаешь, у меня не сработало предупреждение, все так быстро собрались, а у меня столько дел, я, наверное, его попустил. — Трижды? — Прости, честно, я не хотел. Знаешь, я не думал, что все действительно так плохо, прошу, не думай, что я больше не хочу вас видеть. Я просто слишком увлекся этими исследованиями и даже оглянуться не успел, как все уже ушли. Роуз вздохнула и посмотрела в пол. — Просто понимаешь, тут такая занятная штука. — Что, серьезно? Тебе какая-то «штука» дороже семьи, друзей, родственников?! — Нет, конечно же нет, ты просто послушай, ладно? Просто сядь, послушай. Роуз села, вздохнув и закатив глаза, приготовившись слушать бредни мужа. — Вот видишь этого индивидуума? — Ну вижу. — Видишь, что он делает? — Он… ничего не делает? Он просто лежит на земле. — Вот именно, Роуз! Он лежит на голой земле, готов поспорить, что сейчас он находится в состоянии N°37, которое возникает при употреблении напитков, содержащих C2H5OH. Это вещество вызывает колоссальное количество болезней всех органов и тканей, включая мозг, буквально уничтожает его, понимаешь? Это инопланетное существо начинает просто гнить изнутри и, зная это, он продолжает это пить, неужели это не удивительно?! — Но… зачем он это делает? — Я и сам не знаю, если честно. Мало того, он потратил на это вещество всю свою местную валюту, продав даже собственный дом, он остался без семьи и работы только из-за желания временно забыться с помощью этого ядовитого напитка. — Ты, кстати, тоже имеешь шанс остаться без семьи. — Ну, не об этом сейчас, ты посмотри сюда, один из первых сохраненных файлов. — И он включил следующее видео. — Погоди, а эти что делают? — Они наносят друг другу увечия. И здесь только несколько существ, но периодически, раз в полвека, они устраивают мероприятия, на которых истребляют друг друга целыми странами! Погибают миллионы, и даже несмотря на это они продолжают это делать! — Может у них какой-либо вирус, заставляющих их вести себя подобным образом, или их захватывает другая цивилизация под прикрытием? — Нет, что самое удивительное! Два представителя одного и того же вида просто так убивают своих сограждан! — Но погоди, какая-то цель же должна быть? — Ну они считают, что некоторые из них поступают так потому что они хотят получить деньги, но мне кажется, это уловка, чтобы скрыть истинные причины настолько массового явления. Если мне нужны были бы деньги, я просто пошел бы работать, и так поступил бы каждый! — Черт, это действительно странно. — Вот я тебе о чем и говорю, Роуз, Земля — это самая загадочная планета Млечного пути. — Земля? — Да, они сами так называют свою планету, а себя — людьми. — Слушай, это уже перебор. Ты наблюдаешь за планетой под названием Е-560, населяют ее инопланетяне. Ты зашел слишком далеко, Грег, ради этих «людей» ты уходишь от семьи. — Я, ухожу?! Нет, абсолютно, я бы больше всего на свете хотел бы разделить свой восторг с вами, с тобой, с Зуи, показать ему, как на Земле живут индивидуумы в его возрасте, кстати, как он там? — Неделю назад он сказал свое первое слово. — И какое же? — «Олгорина». — Как же жаль, что я пропустил этот момент. Какой же он необычный малыш. Вот кстати, представь себе, я не ем олгорину потому что знаю, что мой пищеварительный аппарат ее недолюбливает, так посмотри вот на них, — и он щелкнул и показал новый ролик, — они специально едят несъедобное! А вот некоторые не едят специально, чтобы выглядеть исхудавшими. — Какие же они глупые. Но все же, Грег, мне кажется, это перебор. Очень многие инопланетяне ведут себя с нашей точки зрения странно, но это же не повод уделять им все время. Ты уже заработал на несколько месяцев вперед, ты вполне можешь пропустить одну или две миссии, посвятить это время семье. — Знаешь, Роуз, я боюсь, что ты не поймешь меня, — произнес он, опустив взгляд, — просто извини, если это прозвучит грубо, но что наши домашние дела значат по сравнению со Вселенной? Я не могу себе представить, чтобы я по утрам играл в телефоне или уплетал себе спокойно завтрак, когда у меня есть доступ к информации о десятках миллиардов живых существ, о вещах, которые изобрел и создал их разумный мозг, о невероятной красоте тысячах видов недоразвитых организмов (они называют их животными). Мне просто стыдно иногда за свою жизнь, за то, что я провожу ее так мелочно, так пусто. Я никогда не смогу наверстать того времени, упущенного на развлечения, когда я был моложе, и именно поэтому каждый день я встаю раньше всех, завтракаю и иду к рабочему месту, провожу за ним столько времени, сколько смогу, получаю премиальные и повышенную зарплату, чтобы вы могли жить, ни в чем себе не отказывая. — А ведь знаешь, Грег, наверное ты и прав. Я, как бухгалтер, очень тебе завидую, даже ревную тебе к этой Земле. Там так интересно и красиво, должно быть, не удивительно, что ты не хочешь оттуда уходить. — Дело не только в этом. Было бы там просто красиво, я бы посмотрел, так же, как на Д-207, задокументировал и полетел бы дальше, но у Земли и ее обитателей есть одна тайна, которая действительно не дает мне спать, посмотри на это.- И он включил следующее видео. — А разве этот человек, как ты его назвал, делает что-то плохое? Он ведь просто сидит у воды и, кажется, просто отдыхает. А, он тоже пьет эти напитки? — Не в этом дело, их там вообще пьют практически все. Возможно тебя это шокирует, но этот дом, этот водоем, даже напиток, который он пьет ему не принадлежит. — То есть? — Он украл деньги, на которые все это построил и купил, и деньги эти были выделены на улучшение дорог в подконтрольной ему территории. Он просто украл эти деньги, оставив соотечественников без хороших дорог, на которых они должны ехать на работу или за продуктами, он сделал несчастным тысячи людей, он обманул ожидания людей, которые избирали его на эту руководящую должность, он рушит свою страну изнутри, и сейчас он просто лежит на шезлонге и попивает себе напиток со льдом, черт побери! — Это ужасно. И неужели никто его за это не посадит?! — Нет, он заплатил людям, которые могут его посадить и живет спокойно, ни о чем не тревожится. — Это необъяснимо. Я только надеюсь, что этот напиток с тем веществом, которое ты назвал, рано или поздно его отравит, или жители, которых он обездолил придут к нему поговорить. — Так это еще не самое ужасное, дорогая. Ладно, если бы он продал только дороги, которыми он и сам пользуется. Люди, которые ему подчиняются, вырубают многолетние растения, которые производят О2 — газ, необходимый им же для дыхания. — Но они же неизбежно вымрут, это надо остановить! — Мы не имеем права вмешиваться в их развитие, Роуз. Он вырубает эти растения и продает их, получая еще больше денег и эти деньги он, опять же, кладет себе в карман. — Это уже безумие. — И все эти ролики, как ты уже поняла имеют одно общее — необъяснимую и неконтролируемую предрасположенность рода человеческого к саморазрушению, начиная от конкретного индивидуума до всего общества. Как ты видишь, местами наблюдается полное отсутствие общественного самосознания, единства нации, многие правители эксплуатируют собственный народ, а многие народы, в свою очередь, только пьют эти напитки и развлекаются. — Ах, Грег, не надо больше об этом, я всего этого не понимаю. — Знаю, все это очень и очень грустно. Но есть и хорошие стороны. У землян очень развита инфраструктура, медицина, наука и культура, видела бы ты, на какие великолепные произведения искусства у них хватает воображения, на каких богатых языках они разговаривают. Это поистине прекрасная планета. — Все же, нам надо идти, дома тебя заждались. — Если мы не поторопимся, главный вход закроют, а кораблю отправят на чистку. И счастливые григорианцы радостно побежали к выходу. Сбежав по ступенькам, они отдышались и посмотрели вокруг. Было уже поздно, все закрыто, фонари горели тускло, в пол силы, только звезды, необычайно яркие, благодаря чистой, не загрязненной заводами Григорианской атмосфере. Звезды подмигивали семейной паре, радостно играя лучами, далекие, названные своими научными именами. И где-то там, через миллиарды километров в этой холодной бездонной заводи была и Е-560, маленькая голубая планета с зелеными материками и интересным население, совершающим противоречивые поступки. И на фоне всего этого великолепия прежние страхи Роуз отступили. Ее опасения не подтвердились, Грег снова рядом, и все стало беззаботно, так же, как и раньше: спокойно, радостно и как-то легко, оттого ее рыжие рожки немного приподнялись, как и настроение. «Может я и правда поторопилась с разводом», — подумала она, — «Раз с нами было все в порядке, то только мои сомнения и могли разрушить семью.» — И все же, Грег, во вселенной осталось еще предостаточно секретов, чтобы посвятить их раскрытию наши жизни, жизни наших детей и внуков. — Это верно. Но кто знает, земляне — одни из самых близких к нам по разуму существ, быть может и в нас с тобой заложена песчинка, заставляющая нас самим рушить наше счастье? Роуз стало немножко стыдно.