The mistakes you have to pay

— Ты обманывал меня! Я всё знаю, мне все рассказали! Ты убийца! — из комнаты был слышен громкий, пронизывающий крик Эбби, от которого, казалось, могли полопаться ушные перепонки. — Почему? Почему ты это сделал?! — она кричала так, как будто ее тело резали на мелкие кусочки. Я в ужасе быстро протер глаза, которые уже слипались от недосыпания и шмыгнул в соседнюю комнату. Ее тело неподвластно ей двигалось в судороге, а из горла срывался рык в то время, как из закрытых глаз струились слезы. — Зачем? — она схватилась руками за простынь и орала, что есть силы. Я быстро подбежал к ней и притянул к себе, Эбби всё еще рычала и отталкивала меня, но я не ослабил хватку. Со временем, она успокоилась и спокойно сопела у меня на плече, пока я поглаживал ее светлые волосы и шептал ласковые слова. Это продолжается уже как четыре  дня. Лихорадка не оставляет ее в покое. Эбби постоянно кричит и плачет. Но , что самое ужасное, она говорит что я убийца. Откуда она это взяла? Я не раскрывал эту жестокую правду! Это мой грех и ничей другой. И ее внезапные обвинения вводят меня в тупик. — Тише, тише, — я одной рукой водил по спине, а другой откинул прилившиеся к лицу волосы. Она хорошенько вспотела. Ее пижама уже насквозь промокла и прилипла к телу. Я не знаю уже что делать. Врачи отчаянно опускают руки и говорят, что они сделали все, что от них полагалось. Конечно, прописали гребанные компрессы и побольше пить жидкости. Но ей не легчает! Эта температура не спадает. Она постоянно лихорадит. Уложив ее хрупкое тело на кровать, я пошел на кухню за стаканом с водой. Ее горло нужно немного смочить. Я представляю насколько ей сейчас плохо, я даже готов быть на ее месте, лишь бы она не страдала. Ей плохо, а мне вдвойне плохо. Но лучше забрать все на себя, чем видеть как твой любимый человек страдает. Поверьте мне, для меня она больше, чем любимый человек. Она для меня - все. Без нее темно, без нее холодно и голодно. Она мой лучик в кромешной тьме, мой ангел - спаситель, который раскрыл глаза на мои ошибки и показал другую жизнь. Именно Эбби отучила меня злоупотреблять наркотиками и прочей херней. Раньше это был образ жизни. Я пил, не помня ни единого дня без алкоголя. Принимал наркотики, как таблетки, так и колол эту дрянь в вены. Выпаливал по пачке тяжелых и ужасно дорогих сигарет в день. Ввязывался во все драки, разбивая свое тело до крови. Я был просто человек - проблема. В конечном итоге, если бы не этот ангел, то я бы сдох, не дожив до тридцати лет. Наверное, где-то на улице, на картонной коробке в компании грязных бомжей и блохастых псин. Я обвил пальцами ручку графина с водой и поднес к стакану, пытаясь попасть в цель. Рука тряслась от бессилия, а вода расхлебывалась по всем сторонам. — Черт, — выругался я, разлив еще больше воды на стол. Кое-как я наполнил стакан жидкостью и понес в комнату. Я уже не чувствую своего тела, ноги подкашиваются подо мной, еще чуть-чуть и я упаду в обморок посередине коридора. Когда я последний раз ел? У меня не было времени для таких мелочей, я все время проводил около Эбби. Тихо, чтобы не тревожить Эбби, я раскрыл дверь и подошел к кровати. Она крепко прижала к себе подушку и что-то непонятно бубнила. Ее грудь тяжело вздымалась, а рот был приоткрыт. Я преодолел расстояние и перевернул ее на спину, чтобы смог спокойно напоить ее и утолить жажду. Я поднес стакан к ее розовым губам и стал потихоньку заливать. Она стала кашлять, не успевая глотать воду. Я отставил стакан на тумбочку и вытер уголки рта полотенцем. Я просидел возле Эбби еще часа два, утоляя ее жар. Ее тело пламенело, а дыхание было прерывистым. Я постоянно прилаживал к ее лбу охлажденное водой полотенце, пытаясь хоть чем-то помочь и спустя кое-какое время, температура спала. Слава Богу, ей полегчало. Эбби уже лежала спокойно, не ерзалась на кровати, как прежде. Облокотившись на спинку стула, я облегченно вздохнул и обводил глазами тело. Не смотря на то, что она сейчас не в самом лучшем положении, она все же красива. Всегда красива… Я поднес руку к ее лицу и стал нежно водить пальцем, очерчивая все контуры, в то время как она спокойно сопела, сомкнув глаза. Прядь волос покоилась на ее лице, я немного нагнулся, чтобы убрать ее прочь, но не успел, Эбби распахнула глаза и схватила меня за воротник, протянув к себе. Я не удержал равновесие и упал на нее. Наши лица почти соприкасались. Она тяжело дышала мне в губы и всматривалась в глаза, моля о чем-то. — Ты убил ее, да? — прошептала она, также всматриваясь в глаза. Ее голубые, небесные глаза были наполнены страхом и печалью. Чего она боится? — Кого? — прохрипел я, все же не понимая, в чем дело. — Эмили, — ее губы дрожали, когда она произнесла это имя. Мои глаза непроизвольно округлились, а дар речи пропал. Эмили… — Ты очнулась, милая, — еле - еле приподнял уголки губ и поцеловал ее в лоб. Единственный выходом было — сменить тему. Мне все равно, кто и зачем ей рассказал об этом, я не собираюсь углублять ее в свое темное прошлое. — Это ты, да? Отвечай! — Эбби перешла на крик, от чего я съежился. — Кто тебе это сказал? — я сомкнул челюсть, вовсе не желая отвечать на эти вопросы. Она кивнула головой в другой угол комнаты, где свет уже не освещает и сказала: — Он. Обернув голову, я встретился взглядом с черными, как мрак глазами. Мои глаза стали осматривать его. Старик с седыми, кое - где обпачканными кровью волосами, сидел на кресле - качалке и держал между сухих, тонких губ сигару. Он был просто отвратителен. Одет в какие -то грязные, подранные лохмотья, а когда взгляд опустился к рукам, моя челюсть буквально отвалилась. Они были все в крови! По локоть в крови. Кровь уже имела не бордовый оттенок, а черный! Я съежился от одного только зрелища. Эбби тоже испугалась, обвивая меня своими тоненькими ручками за талию. — Ну что ж, твой день настал, — мужчина ехидно улыбнулась, показывая свои гнилые и некрасивые зубы. — Кто вы? — как можно жестче и грубее произнес я, пытаясь не заикнуться. — Неважно, кто я, а важно зачем я здесь, — он медленно передвигал губами, жуя зубами сигарету. — Зачем вы здесь? — За этим, — он махнул рукой и Эбби жалобно заскулила, хватаясь за живот. На ее рубашке виднелась бордовая жидкость, которая струилась из - под ткани. Я пытался крепко держать ее, чтобы она не упала на твердый пол, а она еще громче заскулила. Мужчина лишь игрался между пальцами ножом и улыбался. — Хватит, — заорал я, прижимая Эбби к себе, но он только продолжал играть с острым предметом. Эбби сильно плакала и прижималась ко мне. — Я сказал хватит! — Что, больно? — мне все больше и больше хотелось набить ему морду, чтобы он стер свою тупую улыбку. — Не трогай ее, — зарычал я. — Эмили тоже было больно, когда ты, мерзкий ублюдок, запустил нож ей в живот, — он буквально выплюнул эти слова. Спустя секунду, я почувствовал ноющую боль в спине. — Вспомни, как тебя ломало и тебе нужны были деньги, а ты решил пограбить кого-то. Моя крошка Эмили случайно оказалась возле такого урода и ты, задурманенный мыслей о наркотиках, убил ее, — эта тварь сжимала мое горло, перекрывая кислород и крепко прижимая к стене. Его лицо было ужасно. Все в морщинах и в мало-видных ямках, а изо рта несло смесью сигар и крепкой выпивки. В сию минуту мне захотелось просто выблевать прямо на пол. Я просто был вне ума, когда совершал преступление. Все было, как в тумане. Я не хотел ее убивать, но подсознание говорило: «Убей ее, тебе нужны деньги. Она всего лишь какая-то людишка. Таких на планете миллиарды. И ничего не случится, если ты избавишься от одного отпрыска. Подумай, тебе же нужна доза, доза наркотиков. Убей ее, просто убей…» — Как ты думаешь, как это наблюдать, когда твою дочь убивают на твоих глаза, а ты ничего не можешь сделать, а? — он оскалил зубы и швырнул меня на кровать. — Я видел, как ты вонзал ей в сердце нож, а потом оставил в темном переулке истекать кровью. Она  молила тебя не убивать ее. Но тебе было все равно, что она было сиротой. У нее не было ни цента в кармане, но кого это волновало (?) Моя девочка жила в каких трущобах, питалась отходами, зарабатывала на еду самыми мерзкими способами, а ты так бесчести забрал у нее самое главное — жизнь! То, чем каждый человек дорожит. Кто тебе дал право забирать у нее жизнь? Кто ты? Господь Бог? — Я не знал ее! Мне просто нужны были деньги! — я пытался найти оправдание, но их просто - напросто нет. — Так ты решил забрать чужую жизнь, чтобы спасти свою шкуру? — я проигнорировал этот вопрос, ибо он явно знает на него ответ. Я приподнялся с помощью рук и вытер кровь с лица, которая лилась ручьем из носа. — Знаешь, — он враждебно улыбнулся, — Ведь я давно за тобой наблюдал и все думал, как тебе сделать больнее. И когда появилась милая Эбби, сразу созрел план мести. Я думал, что у тебя нет слабости, но она все же есть. Она, — он указал рукой на Эбби. Эбби еще сильнее вбилась в стену; ее глаза спешно бегали от меня к нему. — Она твоя слабость. И когда у меня появилась такая возможность, я решил отомстить тебе за Эмили. Я хочу разрезать ее на кусочки на твоих глазах, чтобы ты почувствовал, что это за ощущение, когда твоего родного человека убивают. Извини, милый, но за ошибки надо отвечать, независимо от того, хочешь ты этого или нет. — Убей меня, но не ее. Я провинился. Это моя ошибка, — старик улыбнулся и небольшими шагами приблизился к Эбби. Мои кулаки сжались до такой степени, что костяшки побелели. — Я же тебе сказал, убей меня, но не ее, — я громко заорал, так, что кажется, голос чуть не сорвался. Он усмехнулся, облизав нижнюю губу. — Зачем? Я хочу, чтобы ты страдал. Хочу, чтобы твое сердце разрывалось от боли. Боль хочет, чтобы ее чувствовали, Джеймс. — Зачем вам причинять мне боль? Эмили уже давно нет! Зачем? — Да потому что я хочу мести, — он зарычал, всаживая в сердце нож. Эбби протяжно заскулила от боли и прикрыла глаза. Нет, Эбби, не закрывай глаза. — Я без сомнения могу сказать, что она в раю, но за свои поступки надо отвечать и получать соответственное наказание. Ты убил мою Эмили, а я убью Эбби. Все справедливо, ведь так? — Нет, совсем не справедливо! — Мне лучше знать, — спокойно ответил он, глубже воткнув железо. Эбби уже начала громко плакать и я заметил, что ее тело покидают силы. Я хочу ей помочь, хочу, но не могу. Каким-то образом я не чувствую ног и тела вообще. Все мои конечности, как будто парализованы. Я не могу даже пальцем двинуть. Эбби начала терять сознание, закрывая глаза. Но она держалась с последних сил. Ее тело совсем ослабело и не слушалось ее. Я рычал, пытался хотя бы сдвинуться с места, но все напрасно. Моя малышка умирает у меня на глазах… Господи, во что я ее втянул? Совсем не такой судьбы я ей желал. Этот ублюдок громко смеялся и наблюдал за нами, как будто мы главные герои спектакля. Именно сейчас мне хочется, чтобы он горел в аду. — Пожалуйста, дай мне шанс. Забери меня, не ее, — умолял я. На глаза уже накатываются слезы при виде моего умирающего ангела. Ну же, раскрой свои крылья, лети прочь отсюда. — Хорошо, я тебе даю полтора часа на то, чтобы ты сказал, что есть общего у Эмили и Эбби. Если ты дашь правильный ответ, то я, может быть, оставлю ее в покое. — А если ответ будет неверный? — То вы оба попадете в ад, — он снова показал свои некрасивые зубы и щелкнул пальцами, растворяясь в темноте. Я сидел на полу в противоположной стороне от Эбби и наблюдал за ней. Она облокотилась об белую стену и безмятежно лежала, глубоко дыша. Слава Богу, что ее сердце до сих пор бьется. Я томно вздохнул и почувствовал как ресницы тяжелеют, а глаза закрываются. Нет, я не оставлю свою малышку одну. Нет… Но все же, слабость одолела меня и все, что я увидел в последний момент - темноту. Кромешную, страшную и беспощадную. Flashback Руки сильно тряслись в судороге. Я упустил взгляд и стал рассматривать их, изображение было нечетким и расплывшимся. Я сузил глаза, чтобы хоть бы что-то увидеть, но все было напрасно. Лишь голова стала сильнее болеть. Я уже два дня не принимаю героин. У меня нет на него денег, к тому же, отец выгнал из дома, когда узнал, что я выношу вещи из дома и сдаю в ломбард. У меня не было другого выбора. С каждым разом мне было все мало и мало дозы и даже приходилось заниматься воровством, чтобы принять эти злосчастные наркотики. Мое тело стало еще хуже трястись, а кости выворачивать. Это невыносимая боль. Я прикусил губу, чтобы не заорать от нахлынувшей боли. Мое состояние было подобным пребывания в котле ада. Везде боль. Все кружится, вертится. Я почти что теряю рассудок и контроль над телом. Мне нужны наркотики. Мое обезболивающее. Ограбить… Нет! Да! Мне нужны наркотики…просто жизненно необходимы. Оперевшись об холодную бетонную стену, я с большим усилием приподнялся. Тело жжет. Все органы из внутри давят, ноги почти что ватные. Господи… — Черт, — я зарычал, снова упав на снег. Спустя несколько падений, я все же стал на ноги, опираясь об стену. Я должен переждать ломку, но я не могу. Это очень больно. Я готов заплакать, лишь бы мне дали ту чертову дозу! Хоть на улице и мороз, но меня это мало волнует, когда боль пробирает до самых костей. Мне не холодно, у меня изнутри все жжет. Я потянулся в карман в надежде найти целлофановый пакетик с порошком, но нашел только сигару. Схватив тонкими пальцами сигару, я поднес ее ко рту, не зажигая. Даже поджечь нечем, черт. Я долго стоял и жевал ту сигарету, но эффект был не тот. Мне нужно большее… Тяжелые шаги и скрип снег был слышен где-то вдалеке. Я притих, плотно притулившись к бетонной стене. Это мой шанс, я могу получить деньги и купить наркотики. Да, это мое спасение. Шаги стали приближаться ко мне, а я был наготове, держа крепко нож в руках, который чудом оказался в кармане штанов. И вот, человек уже в шаге от меня и я хватаю его со спины, прикладываю к горлу нож. — Не надо, — писк вырвался из - за рта жертвы. Это девушка. — Дай деньги и ты останешься живой, — грубо сказал ей. Я не могу видеть ее лицо, но то, что могу явно сказать по цвету ее волос, она - шатенка. — У меня нет денег, — ее голос дрожал, как и тело. — Выворачивай карманы, — прошипел я, отпуская ее. Она обернулась, показывая свое милое личико с двумя сверкающими от слез карих глаз. Ее губы посинели от голода, а капельки слез застыли на щеках. Она быстро вывернула карманы и показала, что ничего нет. Лишь какое-то маленькое зеркальце. — Украшение, — тем же тоном произнес я. Девушка подняла свои кудрявые волосы, давая в обзор свои мочки ух. Тоже ничего нет. — Вообще ничего нет! — прошипел я и тяжелыми шагами подошел к ней. Девушка тяжело дышала, пячась назад. Меня настигло бешенство, у нее ничего нет. Нет, она врет. Она просто не хочет ничего отдавать. Она врет… Мне нужны деньги! Мне нужны наркотики… — Не убивайте меня, — с тревогой в голосе произнесла шатенка. — Это мы еще посмотрим, — я вонзил в живот холодный метал. И ее маленькое тельце упало на снег, разукрашивая его в красный цвет. Я будто отрезвел, наблюдая, как кровь струится из тела девушки. Я посмотрел на руки, они были все в крови. Черт! Я не мог этого сделать! Нет, нет, нет! Но она лежит полумертвая на холодном снегу! Нужно бежать! Я ускорил шаг и шел, черт зная куда. Бросил тело девушки истекать кровью. Какой же я все-таки ублюдок. Струсил. Просто струсил. Как я мог?! Как я могу убить ее? Я потянулся в карман за очередной сигаретой и обнаружил свернутый клок бумаги. Мгновенно раскрыв его, я застыл. Эти слова буквально прошлись током по телу. «Запомни, ты лишь зарезал мое тело, но душа все же цела. Я никому ничего плохого не сделала, но видимо, это была моя судьба…» The End of flashback — Вставай, — кто-то двинул меня ногой. Я еле-еле разлепил глаза и поднялся с пола. Странно, мое тело уже функционирует и не болит от падений. Я сразу посмотрел в сторону, где сидела Эбби и не заметил ее. Я запаниковал и стал осматриваться. Она лежала на кровати, а кровь уже не шла  из-под рубашки. Все, как будто ничего и не было. — Ну что, будешь отвечать? — спросил старик, схмурив брови. Я нерешительно кивнул и прикрыл глаза рукой. — Душа, — ответил я, облизав сухие губы. Старик усмехнулся и нагнул голову в бок. — Правильно, это верный ответ. Знаешь, я сдержу свое обещание и не трону Эбби. У нее доброе сердце и чистая душа, так что нет смысла отрывать ее от человеческой жизни. Ты же понимаешь, что ты все равно должен пойти вместе со мной? Твое место там, для грешников. Я снова кивнул. — Идем, нас ждет стража за дверьми. Я ласково посмотрел на Эбби и не мог оторвать глаз. Ее дыхание спокойное, а волосы разбросаны по всей подушке. Мне нравится видеть, что она уже в норме. — Что с Эбби? — я кивнул в ее сторону. — С ней все хорошо, она спит. — Как я могу в этом удостовериться? — У тебя будет такая возможность, — он усмехнулся и вальяжной походкой приближался к двери, — Попрощайся с ней, у тебя есть две минуты, — бросил он, выйдя из комнаты. Я судорожно вздохнул и подошел к кровати, взяв ее маленькую ручку. Жаль, что в последний раз я не могу увидеть твои глубокие и искренние глаза. Жаль, что я не могу прикоснуться к твоим пухлым губам. Я очень сожалею, что я появился в твоей жизни. Поверь, я бы не хотел расставаться с тобой, но я должен. В последний раз я прикоснулся к ее лбу и прошептал: — Прощай. Забудь меня, мой ангел. Я не хочу, чтобы страдала, упоминая мой образ. Просто забудь. Спасибо тебе, что ты спасла меня. Вызвала у меня бурю новых чувств и эмоций. Поддерживала в самые тяжелые моменты. Исцеляла раны. Целовала. Шептала слова любви. Проводила незабываемые ночи. Давала возможность насладиться твоим мускусным ароматом. Только жаль, что я не могу стереть тебе воспоминания обо мне… Я легонько сжал ее маленькую ручку и провел указательным пальцем, изучая мягкость ее кожи. Не обворачиваясь, я вышел из этой комнаты, прихлопнув дверью. Уже навсегда. Ибо мое место в аду.