***
Дейдара пришел в деревню Скрытого Листа, когда уже наступила безмолвная ночь. Что ж, так даже лучше. Он незаметно подкрался к нужному ему дому и быстро заглянул в окно. На кровати спала Сакура, её нежно-розовые волосы разметались по подушке. Мстительный подрывник принялся исполнять свой заранее задуманный план. Так, как он не может зайти внутрь и убить её собственноручно, да и это не в его стиле, он изобрел новую, почти бесшумную бомбу. Блондин засунул руку в сумку с глиной, рот, находящийся на ладони, благополучно слепил бомбу-жучка. Затем Дей запустил жучка в форточку и спрятался в тени за углом дома. Тем временем жучок-бомба уже был в теле Сакуры и добрался до её сердца. Девушка же совсем ничего не почувствовала — она спала крепко. Немного подождав, подрывник произнес совсем тихо, словно шелест травинки в ночной мгле: -Кац! Послышался глухой звук разрывающийся плоти, но его было почти не слышно даже Дейдаре, находящегося неподалеку. Блондин снова подошел к окну и увидел все такое же безмятежное тело девушки. Только сейчас она не спала, хоть и глаза её были закрыты. На груди её образовалась большая рана, больше похожая на дыру с истекающей кровью. Без сомнений — Сакура была мертва. Дейдару охватило радостное торжество. Он отомстил убийце своего возлюбленного. Он знал, что бабуля Чиё отдала свою жизнь Гааре, следовательно ему нужно было только убить Сакуру, что он и сделал. Но его злость не проходила: гнев на Скрытый Лист ещё больше пронизывал его тело. Тогда он решил воплотить в жизнь второй план. То, что он хотел испробовать на Итачи, теперь пригодилось ему в данный момент. Дейдара, выйдя на открытое место, скинул плащ и начал разрывать нитки на своем рту, находящемуся на груди. Все равно нет смысла жить дальше без него. Он отомстит всей деревне за своего любимого. Его лицо исказилось гримасой сумасшествия. Это было какое-то непередаваемое волнение в его душе. Ему было совсем не страшно, напротив он испытывал некую восторженность и страстный экстаз, который он всегда чувствовал при взрывах, созданных им самим. Накормив свой самый большой рот глиной, подрывник начал внушительно вырастать в размерах, пока не достиг максимума. Некоторые проснувшиеся жители Конохи заметили эту громадину и начали метаться в тревоге и в панике. Громадная фигура Дейдары возвысилась над деревней и должна с минуты на минуту взорваться. Перед подрывником начали всплывать грустные воспоминания о тех днях, когда Сасори был жив. Его бездумные глаза, постоянно смотрящие куда-то в пустоту, разнообразные попытки блондина привлечь внимание кукольника к себе. Как же им было хорошо вместе, пусть даже без слов! А сейчас он отправиться туда к нему. Несомненно, это будет самое великое искусство в этом мире. Искусство, созданное им. От этих мыслей Дейдару охватило прекрасное и неведомое ему чувство, когда исполняешь сам свою мечту. Всегда быть вместе. -КАЦ! …Часть 1
15 августа 2015 г. в 14:35
Снаружи было темно и сыро. Дождь лил со свойственным ему усердием, что характерно для мрачной деревни Скрытого Дождя. Дей вышел из убежища Акацки прямо под проливной дождь. Но ему было плевать, так как у него на душе было ужасное горе. Умер его возлюбленный. Погиб от рук какой-то девчонки. Перед Деем всё еще всплывала ужасающая картина: кукольное тело Сасори, лежащее безмятежно на камнях. Яркий солнечный свет, словно насмехаясь, проникал внутрь пещеры сквозь пробоину и освещал пустые глазницы красноволосого члена Акацки. На тот момент это была просто безжизненная кукла, которая была раньше кем-то значащим для Дейдары. Впрочем и сейчас светлая память не угасала в скорбящих глазах блондина. Как… как только его могли убить? Дальше светловолосый плохо помнил, что произошло. Помнит только, как он снимал кольцо с пальца своего любимого, как безудержно страдал и метался от гнева и горя. Его нет. Его больше нет и никогда не будет! К чему ему эти горькие страдания, эта ноющая тоска в сердце, эти бесконечные слезы об утрате?
Дейдара вспомнил их вечные споры об искусстве, их показное презрение друг к другу, а затем минуты скрытой ото всех нежности… Его юношеское лицо, за которым скрывается глубокий ум. А его увлечение марионетками, которое блондин никак не мог или не хотел понять? В нем оказывается было что-то такое… необычное, вечное, но, увы, оказалось, что не как сам Сасори. Даже вечное может погибнуть или сломаться, хоть мы этого не ожидали.
Он любил его всем сердцем. Оно глухо танцевало, когда в глазах Сасори загорался спорный огонек или холодное пламя страсти, что бывало довольно редко. Их любовь друг к другу пришла совсем неожиданно, даже как будто сама собой. Все произошло, когда Дейдара вернулся с ночного дежурства возле их базы. Холодный взгляд Сасори встретился с резким взглядом блондина, а дальше все стряслось неожиданно, но в тоже время как-то естественно. Они летели на огненных крыльях любви прямо к волнующим звездам. Подрывник и думать не мог, что Акатсуна может что-то чувствовать, однако он ошибался. Несомненно: кукольник испытывал нежные чувства к блондину. Обычно он выражал свою любовь с необычайным спокойствием, а Дейдара наоборот: пламенно и вспыльчиво. Это было соединение двух абсолютно разных личностей — мертвенно древней и возбужденно взрывной. Еще Дейдара знал, как доставить своему напарнику удовольствие. Он открывал крышку на месте, где должен быть живот Сасори, и вытаскивал провод с острым наконечником, покрытым ядом. Затем он нежно, практически протыкая, проводил этим наконечником по пробке с чакрой на теле Акатсуны. Только так можно доставить ему удовольствие. Еще безумно кукольнику нравилась игра «в марионетку»: он подсоединял свои нити чакры к конечностям подрывника и мог заставить его делать, что он захочет, и двигаться, как он пожелает. Но теперь этого никогда не будет…
Наконец, в грустных глазах Дейдары вспыхнул огонек решения. Неутолимая жажда мести одолела им. В его фигуре и взгляде из полуопущенных ресниц блеснуло такое страдание и отчаяние, что если бы его кто-нибудь увидел, то он бы убежал прочь, лишь бы только не смотреть на этого странного юношу. Такое отчаяние бывает у самоубийц и безнадежных преступников. Немного постояв задумчиво, Дейдара хотел направиться куда хотел, но кто-то схватил его за руку. Это был Тоби. Его шаринган, выглядывающий в отверстие в маске, словно задавал вопрос: «Куда ты собрался?»
Дейдара посмотрел на него злобно и процедил сквозь зубы:
-Я пойду мстить за своих любимых, и ты мне ни за что не помешаешь, ясно?
Он специально сказал «любимых», чтобы не выдавать их вечную тайну с Сасори. Глаз Тоби вдруг сделался серьезным, что было несвойственно для него. Он положительно кивнул Дейдаре и ушел в убежище, не сказав ни слова. Но Дейдару это не удивило, он стремительно побежал по направлению к Конохе. А неугомонный дождь все усиливался.