Deus volt

Он помнил мальчишку, радостного, улыбающегося. Валентину никогда не нравился Стивен Эрондейл, потому что порой, тот был гораздо ближе к месту лидера, чем кто-либо другой. Но его ребёнка Валентин полюбил даже чуть сильнее чем следовало бы. Златокудрый мальчишка, с уверенностью держащий кинжал даже в четыре года — единственная слабость Валентина Моргенштерна. Детская улыбка и внимательный взгляд позволяли ощущать себя действительно важным, а каждое удачное движение на тренировке, каждое правильно произнесённое слово на чужом языке, вызывали подобие улыбки и заставляли чувствовать внутренние радость и гордость за своего ребёнка. Любовь — это уничтожение. Произнёс он, сворачивая шею соколу, глядя в ненавидящие янтарно-жёлтые глаза, чувствуя, как внутри поднимается печаль, он знал, что это не только потому, что эксперимент по созданию идеального воина провалился, но не признавался себе. И уничтожаешь ты не любимого, а себя самого*. Собственные слова про любовь странным эхом отдавались в голове, когда он перестал быть таким уж авторитетом для ребёнка, больше Валентин не ловил детского взгляда, вопрошающего: — Я правильно делаю? Учёный и лидер в нём ликовали, родитель же молча поджимал губы, теша себя мыслью, что так нужно.

«На то воля Божья»